Окончание статьи, начало - здесь.
Неоконы и палеоконы
Здесь надо сказать пару слов о таком феномене как неоконы, ставшие вдохновителями «крестового похода» США против «исламизма» после 11 сентября. Неоконы это чрезвычайно влиятельная, особенно по своему воздействию на внешнюю и оборонную политику США на рубеже тысячелетий группировка интеллектуалов, чье название расшифровывается как неоконсерваторы или новые консерваторы. Но в чем же заключались их новизна и отличие от старых консерваторов или палеоконов? Помимо нетипичной даже для американского правого лагеря концентрации представителей одной нехристианской национальности характерной особенностью многих из них было самое что ни на есть левое, причем, радикально левое — троцкистское прошлое. Оно в условиях США для правого лагеря выглядело не менее шокирующе, чем открытый гомосексуализм Пима Фортейна в Голландии.
Если упрощать идеологию неоконов для ознакомления с ней тех, кто о ней не слышал, можно сказать, что она представляет собой воинствующее сочетание элементов как левой, так и правой политической философий: ценности демократии и прав человека должны быть распространены по всему миру, а противостоящие им режимы — сметены (левый элемент), но их носителем, защитником и гарантом в мире является уникальная западная цивилизация, которая для этого нуждается в мобилизации и мировом господстве (правый элемент). В философии неоконов также важным является представление о том, что западной цивилизации угрожает расслабленность, индифферентность и отказ от собственной миссии, в связи с чем ей необходим враг, который помогал бы ей мобилизовываться в борьбе с ним. И если раньше такими врагам были нацизм и коммунизм, то теперь их место должен занять «радикальный Ислам» или «исламофашизм».
Старые консерваторы, как уже было сказано, вполне благосклонно относились к аравийиским монархическим режимам, чему нисколько не мешала религиозность последних, скорее воспринимавшаяся как похвальное качество. Так на это смотрел и Рональд Рейган, принимавший в Белом доме будущих талибов как борцов против коммунизма. Врагами виделись лишь просоветские силы в Исламском мире, а позже иранские и проиранские, бросившие вызов США и Израилю. Неоконы же объявили источником зла практически весь Исламский мир, считая, что ответственность за появление исламского терроризма несут и аравийские режимы, как из-за того, что они придерживаются той религиозной доктрины, которая стала питательной средой для развития джихадизма («ваххабизм»), так и за финансовую подпитку сил, связанных с джихадистами (см. семью Бен Ладена как источник его благосостояния, позволившего ему создать свою империю). Поэтому врагами, хоть и разной степени опасности объявлялись и Аль-Каида, и талибы, и Саддам Хусейн, и Иран, и Саудовская Аравия с ее «ваххабизмом», и связанные с ними всеми «Братья-Мусульмане».
Показательно, что неоконы, оттеснившие от принятия решения старых консерваторов, по отношению к Исламскому миру и Исламу озвучивали те же претензии, что и левые. Требования свободы слова для атеистов, уравнивания в правах мужчин и женщин, прекращения преследования гомосексуалистов, демократических реформ — со всех этих позиций не только Иран, но и Саудовскую Аравию критиковали и критикуют также и левые, либералы.
Надо отметить, что это претензии совокупного право- и лево- либерального лагеря Запада ко всем недемократическим (точнее, нелиберальным) режимам, включая и вполне светские. Другое дело, что накал ненависти, возбужденной именно к исламскому фундаментализму (не без активной помощи ряда его представителей, впрочем) таков, что в моменты выбора «или-или» авторитарные, диктаторские, но секулярные режимы рассматриваются почти всеми флангами либерального мейнстрима как меньшее зло, чем «исламисты», даже самые умеренные и пришедшие к власти мирным демократическим путем, как это было в Египте с Мухаммадом Мурси.
Совсем другие основания и другие источники поддержки на Западе были и остаются у арабских националистических режимов: Саддама Хусейна, Муаммара Каддафи и Башара Асада. Их зачастую поддерживала и поддерживает наиболее бескомпромиссная часть западных правых (часто квалифицируемых как ультраправые), видящих в них идейно близкие силы, борцов против либерального глобализма и американского империализма (в случае с европейскими правыми) и, опять же - исламизма.
Буш — Обама — Трамп: неоконы, либералы, палеоконы?
Примером существенного влияния идеологических установок на внешнюю политику в Исламском мире является ее трансформация в последние два десятилетия в крупнейшей западной державе — США.
Неоконы вдохновили крестовый поход Запада против исламизма, это не считая конспирологической версии о том, что сами события 11 сентября были организованы их сторонниками в американских спецслужбах. Внутри США он обернулся охотой на ведьм, развязанной спецслужбами после принятия Патриотического акта в отношении исламских организаций (именно в этот тренд тогда решили вписаться российские спецслужбы и собратья неоконов). За их пределами — погромом двух крупных стран: Афганистана и Ирака и полноценной войной с достаточно серьезными местными силами: баасистским режимом и талибами.
Но не только мусульмане заплатили за эти войны огромную цену — впервые после войны во Вьетнаме такие человеческие потери, уже не говоря о материальных издержках, стали нести и сами американцы. Меж тем, успехи американской политики были весьма неоднозначны — если баасистскую и талибовскую государственность им разгромить удалось, то с партизанским сопротивлением они справиться не сумели. На этом фоне, а также на фоне скандалов, связанных с новостями о секретных тюрьмах и пытках, в США стали развиваться антимилитаристские настроения, в авангарде которых, разумеется, оказались левые и либералы. Во многом благодаря им к власти пришел молодой и многообещающий на тот момент Барак Обама, демократ и первый черный президент в истории этой страны. В ходе своей предвыборной кампании он обещал вывести войска из Ирака (выполнил, но под конец своего президентского срока снова ввел — после появления ИГИЛ), из Афганистана (выполнил частично), закрыть секретные тюрьмы (выполнил частично, но в отношении Гуантанамо — нет), призывал отделять терроризм от Ислама и бороться против него вместе с самими мусульманами.
Именно на правление либерала Обамы пришлось такое эпохальное явление как Арабская весна. Твиттер-революция на Тахрире, восхождение звезды «Аль-Джазиры», формирующей информационную и политическую повестку Арабского мира, выход из загона происламских сил и их вовлечение в демократический политический процесс и даже приход к власти посредством него, как это было в Египте и Тунисе. Все это происходило при благосклонном отношении новой американской администрации, в чем ее не преминули обвинить неоконы и другие махровые исламофобы, ушедшие в оппозицию. Начались откровенные спекуляции на происхождении и вероисповедании Обамы, которого стали обвинять не только в том, что он тайный мусульманин, но и (совершенно серьезно) в том, что он сторонник и агент влияния «Братьев-Мусульман». Последние вообще стали навязчивой темой и кошмарным сном неоконов и исламофобов — Обаму и демократов стали обвинять не только в том, что под ширмой демократии, которая рано или поздно будет отброшена, они сдают Ближний Восток исламистам — врагам Запада и Израиля, но и в том, что они способствуют их тайному плану внедриться в поры американского и западного общества, исламизировать его и установить шариат.
Но в чем же заключались планы самих либералов в отношении Арабской весны, известные как проект демократического Ближнего Востока? Если исходить не из конспирологических гипотез, а из того, что открыто озвучивалось ими самими, ее итогом должно было стать торжество демократических систем и ценностей, но не навязанных извне, как предлагалось неоконами, а благодаря внутренней трансформации самого Исламского мира, включая и его консервативные, исламские силы.
Процессы демократизации дискурса политического ислама были очевидными, соответствуя возможностям для участия в политических процессах, которые открывались перед его представителями. Так, и на примере соответствующих сил в Египте и Тунисе, и в целом по политическому полю, которое можно охарактеризовать как ихвановское, это было видно во многих отношениях, начиная с принятия концепции гражданского государства и самого национального гражданства. Исламофобы, неоконы воспринимали это не иначе как мимикрию, призванную скрыть истинные цели исламистов, но вот только в среде последних такие процессы не просто вызывали жаркие споры, но и наиболее непримиримой их частью рассматривались и рассматриваются как вероотступничество от Ислама в пользу демократии.
То есть, надо признать, что стратегия мягкой силы, вовлечения в политический демократический процесс и ценностной либерализации изнутри, приносили западным демократам свои результаты и обладали значительным потенциалом. Но весь этот тренд разбился о цепь событий, которую можно охарактеризовать как реакцию правого или консервативного клуба.
Во-первых, свержение военной хунтой гражданской и демократически избранной власти ихвана Мурси. Помимо египетской армии, выступившей непосредственным исполнителем и выгодоприобретателем этого проекта, сегодня уже известно, что он был поддержан и профинансирован монархиями Саудовской Аравии и ОАЭ. Причина — давняя вражда с ихванами и опасение того, что добившись успеха в Египте и ряде других стран, они принесут арабскую весну и в страны Залива. Роль США в данном перевороте неочевидна — очевидно, что при участии саудитов и эмиратцев о его подготовке не могли не знать в ЦРУ, с другой стороны, информировало ли об этом «глубинное государство» самого Обаму или он был уже поставлен перед соответствующим фактом, мы не знаем. Реакция Вашингтона на переворот и последовавшие за ним события была достаточно сдержанной и в целом укладывалась в логику т. н. Realpolitik.
Во-вторых, утопленное в крови сирийское восстание, которое стало концом надежд на мирный демократический политический процесс с участием исламских сил, привело к их радикализации и появлению такого феномена как ИГ. Непосредственными исполнителями этого стали Асад, партия войны в Иране и Путин при весьма невнятной политике протестов и вялого противодействия остальных заинтересованных сил. Надо отметить, что война в Сирии, также как до этого и в Украине спустя несколько лет после формального возвращения Путина в Кремль окончательно покончила с надеждами на новую перестройку в России и перезагрузку ее отношений с Западом, которые теплились при бутафорском президентстве Медведева. То же произошло и с Ираном — Обама делал ставку на его перестройку, и ядерная сделка и вывод Ирана из под санкций, по идее, должны были этому способствовать. Но в итоге получилось, что иранская партия войны всего лишь воспользовалась хлынувшими к ней нефтедолларами для наращивания своей экспансии, как это в принципе произошло и с Россией. На оба этих факта Обаме и демократам активно указывали их критики в США.
В-третьих, существенное изменение характера проекта Эрдогана в Турции и его внешней политики. Турция под руководством демократически избранной, проводящей проевропейские реформы и ориентированной на вступление в ЕС Партии Справедливости и Развитие рассматривалась как один из центральных элементов демократической трансформации Ближнего Востока и вовлечения в нее исламских сил. Одним из основных агентов этого плана в самой Турции была разветвленная и влиятельнейшая сеть движения «Хизмет» во главе с Фетхуллой Гюленом, сделавшим сознательную ставку на этот проект и на Либеральный клуб в целом. В первые годы власти Эрдогана они внесли немалый вклад в ее сохранение и усиление, раскрыв заговор секуляристов и военных из «Эргенекона» (или, как думают некоторые, придумав его — впрочем, в том же теперь сами гюленисты обвиняют Эрдогана в отношении путча 2016 года). Однако после конфликта Эрдогана с Израилем из-за истории с «Флотилией свободы», событий с протестами на площади Таксим и на фоне войны в Сирии, пути бывших союзников радикально расходятся. Гюленовцы начинают считать, что Эрдоган из мусульманского демократа превращается в диктатора, радикального исламиста и покровителя террористов (в Сирии). Эрдоган и его сторонники в свою очередь начинают видеть в гюленовцах пятую колонну Запада, который тоже начинает восприниматься уже не как партнер, а как противник. Этому способствовала политика самого Обамы в Сирии, который, с одной стороны, не стал предпринимать действий для свержения Асада, с другой стороны, для борьбы с ИГИЛ, возникшим в этом вакууме, сделал ставку на давнего и смертельного врага Турции — РПК. Этим, кстати, помимо прочего был нанесен удар по перезагрузке отношений с курдами, инициированной Эрдоганом, и активизирован турецкий национализм. В итоге, вместо демократически и проевропейски ориентированной власти в Турции, вдохновляющей аналогичные процессы в Арабском мире, в ней (вынужденно) образовался авторитарный, милитаристский, националистический режим с антизападной риторикой и политикой, который ради собственного выживания пошел на сближение с путинской Россией и хомейнистским Ираном.
То есть, Арабская весна сменилась лютой стужей, едва успев начаться. Последствия провала этого плана для самих США, в частности, в виде усиления на Ближнем Востоке Ирана и России, необходимости вести новую войну против ИГИЛ, испорченных отношений с бывшим стратегическим союзником Турцией, были катастрофическими и, естественно, вменены в вину Обаме и демократам. Вместо них к власти пришел Трамп, который в своем отношении к Исламскому миру сочетает подходы неоконов и палеоконов. От первых он усвоил воинствующую антиисламскую риторику и поддержку Израиля. Однако при этом он, как и палеоконы, считает ошибкой свержение Саддама Хусейна и Каддафи и в целом стремление силой распространять западную демократию на Ближнем Востоке. Для философии Трампа в куда большей степени характерен прагматизм, национализм как предпочтение американских интересов абстрактным миссиям и целям и готовность взаимодействовать с лояльными США странами, минимально вмешиваясь в их внутренние дела, то есть, взгляды старых консерваторов, палеоконов. В этом его установки наиболее совпадают с установками КСА и ОАЭ, которые, с одной стороны, не заинтересованы в арабской весне и распространении демократического (и тем более радикального) политического Ислама, с другой стороны, видят угрозу в Иране и его шиитском воинственном экспансионизме.
Исламский фактор между западными (мировыми) клубами
А теперь снова расширим масштаб рассмотрения картины с проблем Исламского мира до глобального уровня, чтобы потом оценить каковы же сейчас положение и роль мусульман в нем.
Вопреки иллюзиям на этот счет многих мусульман, отнюдь не Исламский мир является в наши дни проблемой номер один для Запада. На подавление главного военного вызова, возникшего в его среде — ИГ - у Запада ушло примерно три года. Исламские политические силы Ближнего Востока полностью дезорганизованы, их вооруженное крыло раздроблено на десятки группировок, правящие режимы противостоят друг другу, вступая в союзы с внешними силами. Иран, который разгуляли при Обаме, начинают обкладывать со всех сторон, а его экономика с трудом справляется нагрузкой, возлагаемой на нее политикой режима, что уже дало о себе знать в недавних массовых протестах. Исламский же фактор внутри самого Запада служит скорее грушей для битья, маргинален либо зависим и никакой серьезной угрозы собой не представляет.
Не исламский фактор, не Китай и даже не путинская Россия, а внутренний раскол является сегодня главной проблемой Запада. Этот раскол проходит сегодня внутри США, внутри ЕС и многих входящих в него стран, и идеологический конфликт правых и левых имеет к нему непосредственное отношение.
Избрание президентом США Хиллари Клинтон как преемницы Обамы было призвано закрепить существование и усилить позиции евроатлантического либерального мейнстрима Запада, доминирующего в Америке и ЕС. Однако победа на выборах в США Дональда Трампа, наиболее антисистемного кандидата от Республиканской партии, произвела обратный эффект. Популистские правые силы в лице Трампа, победившего вопреки системному истеблишменту Республиканской партии, стали разрушать элитный либеральный консенсус в США и, вдохновленные этим, продолжили это делать в ЕС. В Германии впервые за послевоенную историю ультраправая партия АдГ не только прошла в федеральный парламент, но и получила 3-ю по численности фракцию, а на данный момент, по опросам, является уже 2-й по популярности партией в стране. Во Франции кандидату от истеблишмента Макрону хоть и удалось победить на президентских выборах, но бороться во втором туре ему уже пришлось с кандидатом от ультраправых Мари Ле Пен. В Австрии на выборах победили правые и ультраправые силы, сформировавшие правящую коалицию с участием откровенно националистической Партии Свободы. В Италии на выборах ультраправые партии также получили большинство, разгромив левых социал-демократов, правивших страной в последние годы. В Чехии президентом был переизбран Милош Земан, называющий себя чешским Трампом, которому удалось победить кандидата от либерального истеблишмента, главу Академии наук Йиржи Драгоша.
Этот тренд выглядит как весьма удручающий для мусульман, учитывая то, что все без исключения указанные силы используют в своей борьбе за власть откровенно антиисламскую пропаганду разной степени радикальности. Однако некоторые силы внутри Исламского мира - причем, надо подчеркнуть, что речь идет не о воинствующих секуляристах-исламофобах, а о тех, кто позиционируют себя мусульманами и декларируют опору на Ислам в своей политике — судя по их реакции, очень даже рады такому тренду в западной политике и пытаются, с одной стороны, использовать его в своих интересах, а с другой стороны, адаптироваться под него.
Так, правящие круги Турции не скрывали своих надежд на победу Трампа и злорадства в связи с поражением Обамы, надеясь, что новая власть не будет вмешиваться во внутренние дела Турции, и будет проводить более прагматичную политику по отношению к ней. Расчет, по крайней мере частично, пока оправдывается — администрация Трампа, действительно, куда меньше, чем администрация Обамы критикует турецкие власти за попрание демократических принципов и отход от либеральных ценностей и закрыла глаза на разгром турецкой армией форпоста лево-курдского Демократического Союза и Сирийских Демократических Сил в Африне.
Но наибольший энтузиазм от прихода Трампа и его команды в Белый дом, похоже, испытывают власти Саудовской Аравии и ОАЭ — по причинам, которые уже были описаны выше. И вот тут стоит обратить особое внимание на реформы внутри КСА, которые проводятся ее молодым принцем и преемником короля Мухаммадом ибн Салманом, и проанализировать как их подлинный характер, так и их восприятие в мусульманской среде.
Определенные послабления в вопросах досуга или расширение прав женщин в исламской среде принято рассматривать как либерализацию Саудовской Аравии. С позиций ортодоксальных исламских кругов это, действительно, выглядит так, но значит ли это, что Саудия теперь присоединилась к либеральному клубу? Отнюдь — таким образом ее власти как раз пытаются встроиться в западный консервативный клуб и упрочить свое положение на мировой арене в качестве консервативных режимов. Ведь по западным меркам даже после этих реформ они останутся не просто консервативными, а ультраконсервативными — без гейбраков, гейпарадов и даже узаконивания гомосексуализма, без демократии, основанной на всеобщем и равном избирательном праве, без почти неограниченных проявлений свободы слова с возможностью карикатур на пророков, мир им, и другие религиозные ценности, и т.д., и т. п.
У западных консерваторов, пытающихся отстоять перед воинствующим либерализмом остатки традиционных ценностей, само использование понятий либерализации и либерализма для описания процессов и порядков в нынешней Саудии наверняка бы вызвало улыбку. Однако именно эти уступки и послабления могут помочь и сохранению консервативного ценностного ядра и политической рамки в самом саудовском обществе, и уменьшить давление на них и облегчить их защиту союзниками на международной арене. Ведь большинству саудовских «либералов» вряд ли нужны признание гейбраков и свобода атеистической пропаганды — их вполне устроит появление кинотеатров, допуск женщин на футбол в качестве болельщиц или предоставление им водительских прав. Международным же критикам теперь будет проще возражать — да, конечно, эта страна еще далека от западных стандартов прав человека, но согласитесь, она движется в правильном направлении.
Выше я уже указывал на то, что на протяжении последних десятилетий в своем поединке с левыми западные консерваторы, сдавая одни позиции, пытались удерживать другие. И несмотря на то, что в разных странах рамки допустимого сильно разнятся, пожалуй, можно сформулировать некий универсальный критерий, которого вынуждены придерживаться мейнстримные консерваторы в своей борьбе с либералами. На уровне практики это признание некого правозащитного консенсуса, а на доктринальном — это попытка отделить права и свободы индивида и сферу частной жизни от публичной сферы и защиты ценностей большинства.
Скажем, если рассматривать уже не раз всплывавший вопрос об отношении к гомосексуализму, то преобладающей среди западных консерваторов позицией является формула «don’t tell, don’t ask» (не рассказывает сам — не спрашивай его, не твоя забота). То есть, отсутствие охоты на гомосексуалистовна уровне их частной жизни при сопротивлении агрессивной пропаганде ЛГБТ или их требованиям о признании их нормой и предоставлении их отношениям прав полноценных браков. Поэтому даже наиболее жесткие христианские, но мейнстримные консерваторы не станут одобрять публичные казни гомосексуалистов или охоту на них. Но их непризнание или запрет на их публичные проявления и пропаганду они вполне могут поддержать.
То, в каком направлении движутся не только КСА и ОАЭ, но и их конкуренты Катар и Турция, можно охарактеризовать как попытку консервативных исламских модернизаций, то есть, либерализацию, поблажки, смягчение в тех вопросах, которые вызывают наибольшую критику, и сопротивляться по которым наиболее сложно как внутренней оппозиции, так и внешнему давлению - при сохранении и упрочнении консервативного ценностного ядра. При этом весьма интересно, что если КСА и ОАЭ в чистом виде пытаются делать ставку на консервативный клуб с Трампом во главе (и нормализацию отношений с Израилем следует воспринимать и в этом контексте, так как без этого такая политика невозможна), то Турция и Катар одновременно с этим пытаются играть на левом поле. Так, и Аль-Джазира, и TRT применительно к Западу весьма активно используют типичное левые темы вроде борьбы за права женщин и меньшинств. Правда, Катар взаимодействует с глобалистскими либеральными кругами уже давно и неслучайно рассматривался ими как «умная плодащка» для продвижения проекта демократического Ближнего Востока, а вот на что сейчас рассчитывают турецкие стратеги, пытаясь подхватить левый дискурс в западном информационном поле, понять сложно. Это было вполне логично, когда Эрдоган сам двигался в фарватере этой политики, стремился в ЕС, находился в союзе с Гюленом и т. д. Но сейчас, когда он заключил официальный союз с ультраправой Партией Националистического Действия и выбрал для себя амплуа воинственного националистического лидера, смысл этих попыток играть на леволиберальном медийном поле на Западе, честно говоря, не очень понятен.
Глобализация и адаптация
Итак, как мы видим, все жизнеспособные геополитические центры, так или иначе связывающие себя с Исламом (то есть, речь не идет о воинствующе антирелигиозных режимах), пытаются адаптироваться к глобальному идеологическому мейнстриму. Впрочем, схожие процессы идут не только в Исламском мире. Например, консервативная партия второй по численности страны мира — Бхаратия Джаната Парти в Индии, которую не без оснований обвиняют в поддержке индуского фундаментализма в пику левому Индийскому Национальному Конгрессу, который делал ставку на секуляризм, тем не менее, позиционирует себя как респектабельная консервативная партия и даже активно эксплуатирует тему защиты прав женщин. И защищать их, разумеется, начинает с местной мусульманской общины, оказывая поддержку тем феминисткам, которые требуют запретить мужчинам троекратный развод. Парадоксальный, на первый взгляд, но весьма логичный в русле этих трендов союз наблюдается в Мьянме, где буддистские радикалы проводят свою политику, прикрываясь ширмой номинального главы государства — женщины, демократки, лауреатки Нобелевской премии мира.
При этом, на словах все эти силы подтверждают свою приверженность глобальной рамке общепризнанных прав человека, и попирая их на деле, всегда отрицают это или пытаются давать им свою интерпретацию.
Разумеется, вопрос, который неизбежно возникнет в связи со всем этим у человека с исламским мировоззрением: а почему вообще мусульмане должны ориентироваться на эти навязанные извне стандарты, тем более, что во многих случаях они просто лицемерны, особенно когда речь идет о мусульманах?
Ответ на этот вопрос дается от практики — потому что все попытки реализовать самодостаточные проекты, не озираясь на внешний мир и полностью игнорируя его стандарты и представления, обернулись крахом. ИГ, которое бросило открытый вызов остальному миру и демонстративно нарушало его самые базовые представления о правах человека (в то время как ее противники делали то же самое, но при выключенных камерах и отрицая все это), было разгромлено за пару лет, несмотря на то, что это был самый успешный из таких вызовов за долгое время. Там, где это делается менее демонстративно, и противодействие обычно менее радикальное, но тем не менее, сегодня даже самым твердым консерваторам приходится взвешивать возможные последствия своих действий по защите своих ценностей, чтобы один их эффектный шаг не обернулся в итоге крахом всего их проекта.
Реальность такова, что как минимум с упразднением Османского халифата Исламский мир утратил собственную глобальную цивилизацию, после чего мусульманские народы оказались включены в цивилизацию, главные дискурсы и стандарты которой определяются на Западе. В этих условиях и учитывая провал попыток отвергнуть эти правила игры, мусульманам, стремящимся не закрываться от мира, а влиять на него и участвовать в происходящих в нем процессах, требуется понимать, какие идейные концепции и как именно их определяют, и как с ними может соотноситься Ислам.
В том то и дело что не нужно вообще реализовывать никаких идеологических проектов. Любой такой проект рано или поздно замыкается на себе, становится самоцелью, ставит догму выше фактов и в итоге гибнет. Это закон, так было, есть и будет всегда. Мы должны разрабатывать не идеологические проекты, а стратегии. Заниматься не политологическими спекуляциями, а должны ставить конкретную материальную цель и разрабатывать стратегию ее достижения. Так делают в саудии и оаэ. Они поставили цель - создать инновационную экономику и привлечь инвестиции, а дальше пошли шаги по достижению этих целей: либерализация, проект neom и тд. Вот подход. К сожалению вы сейчас пытаетесь создать просто еще одну идеологию - условный "харунизм" - как будто мало на свете было этих "измов". Но где цель? И где стратегия ее достижения? Вот когда мы начнем заниматься целеполаганием и разработкой стратегий, тогда возможно дело и двинится с мертвой точки.
Для начала прокритикую ту ее часть, что касается Саудии
Автор статьи считает, что нынешние "реформы" со стороны КСА - это лишь попытка сделать некоторые послабления, чтобы не оказаться "париями" перед лицом как правых консерваторов, так и левых либералов, и выглядлеть по крайней мере в глазах западных правых консерваторов в приемлемом виде.
Поэтому, дескать, нынешние "реформы" - это лишь некоторые уступки, которые будут иметь конечную черту, и вовсе не имеют своей целью полную секуляризацию Саудии. А саудовским либералам вовсе и не нужен полный секуляризм - им достаточно расширения прав женщин, и появление кинотеатров
В чём главная проблема нашего аналитика?
В том что он судит извне, по каким то англоязычным твиттерам, статьям и публикациям, не зная арабский язык и не имея представления о внутрисаудовском дискурсе.
Кто такие саудовские либералы, к коим принадлежит и большинство саудовских королей и принцев? Это люди которые выросли и отучились в странах Запада, в их светских либеральных университетах, и в большей части впитали в себя культуру и убеждения царящие в этих странах.
Большинство из них - скрытые атеисты, которые однако до сих пор не могут выявлять свои взгляды открыто - но выявляют косвенно, постоянно оскорбляя в СМИ то Аллаха (Свят Он и Велик), то Пророка Мухаммада (мир ему), то отрицая Коран, то Сунну, то известные шариатские ахкамы
Громких скандалов в связи с куфровыми публикациями в СМИ и Твиттере в последние годы было огромное количество, и ничего из этого не заканчивалось для их авторов чем то серьезным.
Только из последних месяцев: "Громкий азан в Саудии раздражает и запугивает, его следует запретить", "Нет никакой Сунны Пророка кроме 10 хадисов", "Секуляризм не является чем то порицаемым, однако это то как живут все развитые страны мира", "В 21-ом веке позорно говорить о том, что женщина должна покрывать себя", "Пророк Мухаммад пришёл и исправил акыду курейшитов, и настала пора исправить акыду Пророка Мухаммада", "Мы не достигнем успеха, пока не станем ассоциировать себя с арабами джахилии"
Все эти слова сказаны не кем то левым, однако такими людьми как Турки Хамд, Мухаммад аль аш Шейх, и им подобными, которые являются наиболее приближенными к королю и Ибн Салману лицами в государстве, главными культурными и экономическими советниками Ибн Салмана.
И если во время предыдущих королей власть могла для вида вызвать таких людей на допрос или спрятать в тюрьме на пару месяцев, пока гнев утихнет - то период Ибн Салмана отличается тем, что религиозным людям (шейхам и тд) абсолютно запрещено порицать такие фразы, и порочение религии в СМИ и крупных Твиттерах либералов приобрело настоящий рассвет
Также, преднамеренное распространение в Саудии западных культурных кодов разрушающих исламские убеждения - типа демонстрирования детским каналом MBC сериала-комикса, где каждый герой имел одно имя из имен Аллаха - как это и десятки фактов подобных этому совмещается с мифическим "сохранением консервативного ценностного ядра"?
Поэтому представления Харуна о саудовской власти и либералах и их намерениях абсолютно наивны и беспочвенны
Затем, если бы мы в теории предположили верность его идеи - то кто сказал ему что как то можно привести Ислам в соответствие с правым дискурсом, в то время как сам Харун верно заметил, что его рамки все время сьезжают влево, используя окна Овертона?
Такая ситуация все равно приведет к тому, что в итоге Ислам будет полностью искажен в его главных основах, просто более медленными темпами
Равно как и неверующие тоже не удовлетворятся уступками - и будут требовать всё больше - и мы это прямо видим, после разрешения женщине водить машину они тут же выдвинули новые требования - отмену закона об опекунстве мужчины над женщиной в браке и тд - что уже является одной из основ Шариата.
Поэтому видение автора статьи касательно проблематики происходящего в КСА увы полностью несостоятельно
Тем более, ума не приложу, где вы тут углядели какую-то идеологию харунизма.
Прежде всего, соглашусь с тем, что риск того, что принцип окна Овертона будет работать и дальше, существует. Более того, если вы читали обе части этой статьи, должны были увидеть, что я и начал с того, что в рамках существующего глобального дискурса либералы пока последовательно наступают, а консерваторы отступают и пытаются вести арьергардные бои.
С другой стороны, как мы видели по территориям, откуда выбивали ИГИШ, огромное множество людей там высыпали на улицы и демонстративно начинали делать то, что им запрещали делать. Равно, как это происходит и с иранцами или теми же саудитами в условиях действия всех этих запретов при попадании на Запад, а иногда и уже на борту самолетов международных рейсов. Это я к тому, что есть риск расширения окна Овертона, но есть и риск полного срыва резьбы при ее постоянной закрутке, и я не уверен, что первый выше, чем второй.
Касательно саудовских либералов, я, конечно, в курсе наличия среди них и атеистов, и гомосексуалистов и т.д. Вопрос в том, эти ли люди стоят сейчас у власти и проводят данные реформы? Честно говоря, даже у критиков реформ МБС с консервативных позиций я такой информации пока не видел.
Ну а то, что они будут требовать их расширения и периодически добиваться некоторых успехов, это понятно. Тут надо принять за основу тот факт, что, пытаясь войти в западный консервативный клуб, Саудия принимает и неизбежность борьбы с переменным успехом консерваторов и либералов, которая имеет место в рамках глобального дискурса, описанного мной. Причем, сопротивляться радикальным левым или либералам в западном понимании улемы старой саудовской школы, делающие это языком фетв, такфиров и т.п., конечно, не смогут. Для этого саудовскому консерватизму потребуется выработка своих эффективных и языка и, прежде всего, мысли, созвучной дискурсу консервативного клуба, которым эта задача под силу. Те, кто будут вне этого дискурса, будут восприниматься просто как неадекватные люди и в идейных войнах нового поколения участвовать не смогут.
Эти слова действительно принадлежат лицам, которые определяют саудийскую политику либо приближенны к الديوان الملكي (аналог администрации президента в России). Некоторые имена я назвал, мог бы накидать ссылок на публикации но лень, да и часть я выкладывал на моем телеграм канале @sauditi
Вакханалия, которая сейчас творится в СМИ - просто поражает. Вообще процесс мне чем то напоминает работу СМИ во время горбачевской перестройки на уровне где то 89 года. То есть когда на "строительство социализма" еще оглядывались, но уже совсем вяло и чуть чуть
Что касается сопротивления нашей салафитской школы на идейном уровне. Она смогла породить мыслителей, которые изучили западные школы и процессы, в то же время владея шариатским знанием в достаточной мере, и умея красноречиво донести это до масс.
Шейх Абдуль Азиз ат Тарифи например был костью в горле у либералов, у него есть большие книги с глубокой критикой либеральных идей.
Также шейх и правозащитник Ибрахим ас-Сакран
Поэтому именно эти 2 шейха были сразу же арестованы и посажены первыми, когда Ибн Салман получил рычаги власти - еще до нынешних посадок
Что касается ИГИШ. То среди их теоретического подхода к воплощению Шариата была доля того, что они привнесли и что вообще не из Ислама и является чрезмерностью
Затем воплощение всего этого на практике среди людей которые 100 лет жили в светской стране - типа та'зиров за мелкие проступки в хукме которых весомое разногласие - тоже к разуму и Шариату отношение не имеет
Но вопрос в другом. Если Запад не принимает даже "Ихванов" в их нынешней форме, которые приняли многие светские основы, и многие из них хотят лишь заменить секуляризм антиисламский на секуляризм равноудаленный от религии - то о каких ИГИШ тут можно говорить?
Что делать во всей этой ситуации - честно сказать слабо понятно.
Идеологический проект нужен, да он будет соответствовать своему времени, нравственному здоровью общества, далее закостенеет и развалится, появится новый. Цель ничто-движение всё. Будет ли при этом постепенно выхолащиваться Дух Ислама? Безусловно, как Он выхолащивался из закона Моисеева, как выхолащивался из христианства. Или живём своим умом, полагаемся на Всевышнего и умираем, если кому-то не нравимся. Или стратегией объявляем инвестэкономику и потихоньку сдаём за серебряники свои ценности. Другого не дано. А Харун брат просто вырабатывает технологию, как во всё беднеющей горной породе добывать изумруды и рубины. Поэтому дискурс нужен.
Чем ценен народ Израиля? На его примере показано каким образом из богоизбранных становятся презираемыми Творцом. И это никого нечему не учит, все движемся к концу. А Абсолют Он и останется Абсолютом независимо от того какую идеологию примут Саудиты. Солнцу ведь как-то без разницы от того, что мы на Земле творим
Касательно идеологов, релевантных для современной дискуссии. Ну не знаю, не знаю - салафиты говорят, что у них есть Тарифи, ашариты, что у них есть Саид Фуда или, мол, у Мустафы Сабри все это разобрано - одна беда, почему-то за пределами их круга о них никто не знает, на них не ссылаются (кроме специалистов-исламоведов), с ними никто всерьез не спорит. То есть, наша аргументация интересна только нам самим, но проблема в том, что наш уровень не позволяет нам строить самодостаточную, ценностно независимую цивилизацию, а в той цивилизации, в которой мы по факту живем, наши внутренние аргументы и авторитеты просто нерелевантны.
Хотя, мусульмане, участвующие в этих дискуссиях, в общем-то есть. Но, опять же, проблема в том, что те интеллектуалы, которые в западных кругах считаются представляющими консервативную позицию (Джонатан Браун, Хамза Юсуф, Тарик Рамадан и т.п.), в мусульманских воспринимаются совершенно иначе или вообще не воспринимаются.
И отсюда снова к вопросу с Саудией. Конечно, пока сложно сказать, к чему они в итоге придут. Может быть, это вообще окончится разгромом в войне со стороны Ирана, социальным взрывом, частичной оккупацией и т.д. Вполне возможно. Просто по тому, что есть, надо понимать, что даже при наличии описанных вами персонажей и тенденций, общество, в котором существуют и применяются уголовные наказания за богохульство, гомосексуализм, неверность, по мировым меркам, является ультраконсервативным, и никакой рэп-концерт, на который к тому же не пускают женщин, эту ситуацию не меняет.
Скажу больше, и Эмираты, и Малайзия, и Египет, в котором уголовно наказуем атеизм, а на станциях метро оборудуют киоски с госимамами для выдачи фетв - все они в этой классификации консервативные общества.
Так что, тут проблема в том, что существует серьезный зазор между внутриисламским пониманием консервативного-либерального и мировым, оно же западное. И хотя я весьма скептически смотрю на последнее, что должно быть понятно из этой статьи, пока я не вижу оснований считать, что в результате этих реформ общества вроде саудовского или египетского перепрыгнут его и окажутся в системе координат западного либерализма с его трансгендерностью, мультикультурализмом и т.п. Хотя бы потому, что их политическая надстройка этому не соответствует и они явно не собираются это менять, проводя не просто либеральные, а демократические реформы.
Я вам что-ли мешаю их успешно забивать или прокачивать необходимые скиллы? Дерзайте и покажите нам всем наглядно, каков он, путь к успеху.
Языковой барьер вообще многое решает, западные исследователи например подходы Ибн Теймии в разделе философии открыли для себя лишь недавно, и его основные книги до сих пор не переведены - а раньше для них как правило ислам был представлен школами ашаритов и философов в лице аль Газали и Ибн Рушда.
Суть что на арабское общество эти опровержения действовали, и именно поэтому ат Тарифи был посажен в тюрьму первым. Потому что он и такие как он были сильным препятствием либеральному проекту.
Что касается разности классификации общества - то есть такое. То что с точки зрения Ислама и его фикха является светским режимом, совершившим явный куфр - с точки зрения Запада за какие то рудименты оставшиеся от Шариата будет считаться нетолерантным и тд
Что указывает, что нас все равно будут подталкивать к предоставлению уступок и отказов - пока у мусульман не образуется своего государства настолько сильного политически, экономически идейно и военно что оно будет способно такие советы отвергать без угрозы быть уничтоженным в краткосрочной перспективе
А вот откуда оно возьмется.. пока не видно.
И кстати не обязательно что оно вообще будет в ближайшее время. Очень много хадисов пришло о порче Ислама и отчужденности его истинной формы в последние времена.
Так что может Абу Катада над которым ты посмеивался не так уж и неправ )) Хотя мы в любом случае должны не сидеть ждать Махди, но напрягать наши интеллектуальные, физические и прочие ресурсы чтобы построить хотя бы что то относительно приемлемое, если нет возможности построить то что полностью на истине.
Касательно разницы классификаций, хорошо, что мы это констатировали, потому что, собственно, тогда и оснований для спора нет. Просто вы настаиваете на том, что рамка современного западного консерватизма несовместима с исламской. Я, кстати, не то, чтобы уж рьяно с этим спорил, я по своей историософии вообще не модернист и уж точно не консерватор в описанном понимании. И неправильно думать, что махдистский дискурс в этом отношении мне так уж чужд. Я сам свой путь в Исламе начинал с такой политической философии, причем, в наиболее радикальном виде :) Проблема с ней только в том, что есть большой зазор между постановкой этой задачи непримиримой борьбы до прихода Махди, которая сейчас ставится отнюдь не впервые, и тем, что неизвестно, когда это произойдет, а при растянутости этого процесса во времени зачастую не только выдыхаются силы борцов, но и происходит нарастание деградационных процессов, что мы и наблюдаем...
Поэтому, по-видимому, существование значительной части уммы в этот промежуточный период невозможно без адаптационной стратегии (включая переосмыслений категорий политического фикха) или даже разных стратегий, возможно, даже конкурирующих между собой. Ну и непримиримой в том числе, но при условии, конечно, что эти непримиримые перейдут на другой, необходимый для этого уровень, а не будут использоваться как груши для битья и трояны для разрушения конкурента изнутри и его дальнейшей деградации.
Гейдар Джемаль адресовал своё послание будущему, быть может потому что никого не нашлось в настоящем, кто мог бы этим посланием воспользоваться и не в масштабе мировой политической арены а в скромных пределах Российской Федерации, для начала.
1. Я бы не сказал, что противостояние добра и зла, укорененное в религии, это конспирология. Это скорее метафизика или, попросту говоря, очевидность для любого верующего (да и не только). Конспирология начинается тогда, когда полюса зла и добра в общем виде, существование которых несомненно, начинают конкретизировать до тех или иных существующих политических сил или лидеров, которые на практике в наши дни часто далеки от их идеального воплощения, а тем более, несуществующих или, точнее, нам неизвестных - о наличии, мотивах и целях которых мы можем только гадать.
Хочу пояснить, что я не противник учета в анализе и построениях действий тайных обществ, спецслужб и т.д. Я вижу проблему в том, когда люди с уверенностью судят, о чем у них, очевидно, не может быть достоверного знания, следуя лишь своим предположениям, что, кстати, тоже порицается в нашей религии. Причем, сплошь и рядом делают на этом основании заключения по вопросам, ошибки в которых могут иметь и имеют катастрофические последствия.
2. Еще раз хочу отметить, что в данном случае мой анализ имеет не оценочный, а описательный характер. Дать всему этому простые и эмоциональные оценки несложно, но, боюсь, эффект от этого будет не тот, которого добиваюсь лично я, а именно, что вместо работы мысли мы получим эмоциональное окукливание, для чего такие простыни, как эта, писать необязательно.
3. Я абсолютно за осмысление наследия Гейдара и считаю это одной из своих задач. Кстати, неверно, как это, по-моему решили некоторые, воспринимать эту статью как критику его теории клубов и предложение альтернативы ей. Я ведь написал в самом начале, что его теория клубов многоаспектна и составляющей столкновения идеологий отнюдь не ограничивается, поэтому и описание столкновения консервативного и либерального клубов, ее не заменяет. Так что, хотя я по ряду параметров весьма критично рассматриваю эту его теорию, но то, что описано здесь, ее полноценной критикой считать не следует - это скорее некие зарисовки к таковой.
Условно говоря: либертарианец может спокойно выслушать конкретного марксиста - и этого конкретного марксиста считать "вежливым парнем" или "эрудитом с широким кругозором". И быть готовым слушать конкретно его дальше. Но к марксизму-то он, этот либертарианец, ведь продолжит относиться жёстко критически... Если только он сам не станет марксистом:)
Но в следующей статье я, даст Бог, покажу, как массированное внедрение культурного марксизма в западную науку, культуру и разные сферы общественной жизни изменило ее настрой, при том, что политически сами марксисты были в загоне.
Конечно, далеко не факт, что у мусульман получится нечто подобное. Но мы видели это и по России, и по Западу, что их неучастие в дискуссиях по ключевым вопросам приводит только к тому, что по ним формируется антиисламский консенсус, на основании которого в отношении мусульман потом делаются практические выводы. Сами понимаете, какие...
Поэтому при неспособности биться стенка на стенку или система против системы, а мы на это неспособны в том смысле, что раз за разом бьют нас, т.к. мы сейчас не альтернативная система, а внесистемный или антисистемный элемент, альтернативой участию в этих дискуссиях и влиянию на их ход является только то, что о нас и за нас будут говорить другие. И причина этого не только в том, что нам не хотят давать слово, но и в том, что у нас мало людей, способных адекватно говорить об этих процессах, да и просто их понимать. Ибо при наличии их критического количества в условиях информационного общества они все равно будут пробиваться, как, например, альт-райты в США пробили цензуру истеблишмента и подготовили приход Трампа к власти.
должны преследовать мусульмане, и какие шаги должны для этого предпринимать. По сути в прошлых статьях я как раз это и увидел, то есть способ решения проблем через англо-саксонскую методику мышления.
То есть мы пока не говорили о конкретных целях, потому что должны выработать общее понимание объективной реальности и уже исходя из этого понимания вырабатывать способы решения проблем.
А сейчас по сути Харун описывает образ современной геополитической реальности, в которой каким-то образом должны существовать мусульмане.
Мы пока не очень смыслим в ней, и не знаем какие способы мы должны предпринимать в этой системе, по изменению этой системы, или например ее деконструкции в нашу пользу.
Это область мира которую нам нужно осознать, осознать болевые точки в ней, и нажать на них тогда, когда придет время.
А нажать мы сможем как раз через эти стратегии, которые есть шаги, достойные отдельного разговора.
Опять же это проблема комплексная. Что бы разрушить мир тирании и зла, мы обязаны не только создавать цели и выполнять их,
но и мы должны понимать внешний мир, область их приминения, все негативные и позитивные последствия, которые в конце концов принесут пользу нашей умме.
Допустим что бы свергнуть тирана мы должны понимать какой мир он вокруг себя создал, где находятся пути подхода к тирану, как нам нужно воздействовать на него
не только физически но и информационно, вести свою пропаганду, понимать систему используя ее аргументы, и через эти аргументы бить по слабым местам,
используя наше исламское превосходство перед кафирами. Там же и технологии и телефоны и т.п. То есть я хочу сказать что это комплексная проблема,
ее невозможно решить без сложного и масштабного взгляда на вещи.
Спикерами от мусульман (и далее - участниками социально-политических процессов) при этом должны быть подготовленные интеллектуалы, с понятным лексиконом для западного (и иного) слушателя, от которых не отмахнутся, мол, что за тупой безграмотный болван и мракобес!
Спикеры попробуют заверить собеседников в безопасности такого диалога ("мы готовы разговаривать и сотрудничать, а не взрывать и давить вас грузовиками"). При этом вежливо требуя слушать и считаться с позицией мусульман, хотя бы с учетом количества таковых:)
Да, схема вроде бы понятная.
Одна из сложностей в том, что по многим вопросам среди самих мусульман нет единства, - еще до продвижения своей позиции на внешнюю аудиторию...
Условно говоря, ситуации типа: "Мы за Трампа? Или за Хиллари? Или ещё какой вариант? Кто из них полезнее для нас? (Скорее "менее вреден"...) А ещё и возможные оговорки, что для мусульман США может быть предпочтительнее один вариант, а для жителей Евразии - другой.
P. S. Кстати, марксисты где-то были "в загоне", а где-то (коммунисты во Франции после второй мировой) и в выборах участвовали, и локальные победы одерживали, и в коалиционные правительства входили:)
В одной из предыдущих статей автор обещал коснуться темы мусульманских проповедников. Нам,простым мусульманам,не имеющим ни качественного шариатского,ни философского образования,эта тема крайне актуальна. Особенно в последние годы,когда в сети появляются очень популярные и раскрученные шейхи и блоггеры,у которых десятки и сотни тысяч подписчиков и последователей.
По принципу этой статьи, не могли бы Вы проследить,какие главные идеологические проекты, используя исламские термины,продвигают совершенно неисламские идеи и принципы. Кто эти "волки" в "исламских нарядах", если можно так выразиться. Как их отличить: возможно, так же,как и с представителями политических клубов, здесь можно найти общие жесты, фразы, установки? По личным наблюдениям, в последнее время все больше усиливается влияние каббалистических идей. Но большинству мусульман становится все сложнее и сложнее различать между "партией сатаны и партией Бога". Каковы основные критерии и ориентиры,которые помогут разобраться в этом вопросе?
Заранее прошу прощения за то,что вопрос не касается непосредственно темы статьи.
ДжазакАллаху хайран.
После того как написал эти замечания, я решил свериться с шейхом аль Хулейфи, и задал ему вопрос: "Шейх, у нас есть мыслитель, который комментируя реформы в Саудии, сказал: "Он вынужден отказаться от некоторых вещей из Шариата по причине преимущества Запада и мирового режима, и потому что Запад и мировой режим не позволят существовать режиму полностью правящему по Шариату, поэтому он вынужден отказаться от некоторых вещей из правления по Шариату, чтобы сохранить основы Ислама и Шариата. Как вы прокоментируете эти утверждения?"
Шейх ответил: "Эти слова - в них могла бы быть истина, если бы он действительно защищал основы Ислама
Но ведь это не так.
И даже самые малые картины исламского правления - не будут приняты Западом, и если ты хочешь сохранить основы Ислама - ты все равно войдешь в столкновение с Западом
Сейчас многие вещи стали почти общепринятыми на Западе и прописанными в международных конвенциях - как однополые браки, и подобное этому - и поэтому Запад не примет даже малую часть настоящего Ислама
Запад примет очень малый набор вещей, но основы Ислама ты не сохранишь
Западные идейные школы противоречат основам Ислама и не допускают к примеру чтобы религия была выше, чем личные свободы в их понимании
Они будут требовать дозволить зина (прелюбодеяние) в землях мусульман, и чтобы это стало обычной нормой, как и у них
И будут со временем требовать дозволить однополые браки, и тд
И ты когда открываешь раздел отказов и уступок - ты постепенно откажешься от всего
И джамаат "Братья мусульмане" - лучший пример
30-40 лет - они предоставляют все большие и большие уступки, и вначале они тоже говорили такие же слова, как говорит этот мыслитель
Есть очень полезная книга марокканского ученого и мыслителя Исама аль Марракеши, которая называется "Секуляризация изнутри", где он исследовал, как протекали эти процессы"
Канал "Саудия" на телеграм, https://telegram.me/sauditi
Вот вы ему задали вопрос о сохранении основ Шариата в то время, как, заметьте, в моей статье вообще не было такой терминологии, а было размышление в другой системе координат - либерального и консервативного клуба. И я ведь сам, и не раз отметил, что либералы будут пытаться наступать дальше и дальше, и требовать больше и больше. Вопрос-то не в этом, а в том, на какой платформе им больше шансов сопротивляться - условно, на платформе Аль-Каиды или короля КСА и эмиров ОАЭ? Вот, взяла на себя инициативу платформа Аль Каиды в северной Сирии, и в итоге там сейчас коммунистическое левацкое государство с открытием храмов языческим божествам и официальными курсами женологии. Так, где по итогам больше исламского пространства - там или в Саудии и ОАЭ?
Теперь, что касается основ шариата в правлении, хотя я пытаюсь уходить от этой темы, чтобы она не съехала в совсем другую дискуссию, тут вопрос упирается в то, как широко их понимать. Скажем, во многих мусульманских странах Ислам закреплен официальной религией и есть формулировки о том, что либо источником законодательства является Коран и Сунна, либо оно не должно им противоречить и т.п. Понятно, что если анализировать это детально и с жестких позиций, там можно легко придти к заключению, что и делается сплошь и рядом, что то там не по Шариату, это не по Шариату, и в итоге это правление не по Шариату, тагут и т.д.
Меж тем, даже в таких системах, как правило, явные мерзости запрещены. Другой вопрос, что допустим вместо худдуда за них фактически применяется таазир, ну да, можно сказать, что это подмена закона Аллаха и вынести на этом основании такфир. Но далеко не все ученые считают это основанием для такфира. Более того, подобное начало практиковаться отнюдь не в XX веке.
То есть, вопрос основ Шариата в вопросах правления - сложный и отдельный. Но все же очевидно, что во многих таких странах действует то, что можно считать культурной гегемонией (буду раскрывать это понятие в следующий раз) мусульман или, если угодно, преобладанием их, достаточно консервативных подходов, оппозиционных западным либеральным.
И опять же, либералы, безусловно, будут давить на такие страны. Но тому же Трампу будет гораздо проще отказываться от интервенции в ОАЭ или Малайзию, обосновывая это прагматизмом, если там открытых атеистов или ЛГБТ будут не казнить на площадях, а сажать в тюрьму или высылать из страны. Потому что, вы поймите, что у членов консервативного клуба (кроме неоконов) в отличие от либералов нет целей повсеместно распространять ценности воинствующего западного либерализма. Нет "явного варварства", и то хорошо. А когда оно есть, воинствующим либералам гораздо проще настаивать на интервенциях, как это было с ИГИШ.
У меня нет задачи разоблачать конкретных проповедников. Речь о том, что одни из них просто не осознают, в какой системе координат (она описана в этой статье) им приходится действовать и пытаются ее игнорировать. Другие - встраиваются в один из мейнстримов.
Если речь идет о леволиберальном мейнстриме, я думаю, что в его последовательном проявлении он Исламу полностью противоречит. С консервативным сложнее, так как, как я писал, своего за душой у него по сути осталось немного. Там часть захвачена уже самим либерализмом и от него ничем не отличается, а часть - это оборонительная линия, внутри которой, скажем так, есть пространство для маневра и сохранения ядра исламских ценностей. На мой взгляд, на Западе такие ученые и проповедники как Хамза Юсуф это и пытаются делать. А есть при этом и те, кто уже полностью капитулировал. Вот надо, на мой взгляд, научиться различать между ними.
Если Вас не затруднит,ответьте еще на один вопрос.
А в России на практике какая "система координат"? Можно ли в ней мусульманам выживать, "не игнорируя" и " не встраиваясь" в нее?
Джазакаллаху хайран.
В России на данном этапе большинству мусульман можно именно выживать, кроме, конечно, тех конкретных категорий, что попали под каток или взяты на прицел, что от региона к региону может разниться.
Но для успешного выживания надо понимать, что это среда, в которой нужно именно выживать, понимая, как она функционирует и не испытывая по этому поводу иллюзий.
Впрочем, есть определенная категория мусульман, которые пытаются изменить систему изнутри или надеются на это. Я скептически отношусь к таким попыткам на данном этапе, но осуждать этих людей не берусь, если только они помнят, для чего они там и не начинают обманывать себя и других, отличая вынужденные действия и конспирацию от искреннего служения враждебной системе. В конце концов, в долгосрочной перспективе демография в России работает на мусульман, поэтому, если только такие люди не растворятся в плавильном котле русского мира, что пока, к сожалению, в основном происходит, возможно, что со временем количество перейдет в качество.
1. Ключевое выражение статьи: неоконы –фракция “нетипичной даже для американского правого лагеря концентрации представителей одной нехристианской национальности». И как следствие будущее США предопределено как и судьба горбачевского СССР. А исходя из этого теряют смысл «измы», понятия «либерализм», «консерватизм».
2. Актёришка Рейган, также консерваторы и демократы не относились к аравийским монархиям и будущим талибам благосклонно. А относились к ним по принципу «Самоса сукин сын, но наш сукин сын», потому что, как ты справедливо пишешь, был системный противник-СССР и Варшавский договор.
3. США абсолютно не интересуют каким путём кто-то пришёл во власть в стране третьего мира, даже самые умеренные и пришедшие к власти мирным демократическим путем, как это было в Египте с Мухаммадом Мурси. Он тут же будет сметён если не будет в русле политики США, во всяком случае в новейшие времена, не будет в русле политики правящей фракции.
4. Конспирологическая версия 11.9. очень удачно вписывается в «кому это выгодно». Кстати, в конце нулевых в канале «Дискавери» была отличная аналитика с участием бывших директоров ФБР, ЦРУ, представителей французской разведки, рядовых работников. И что интересно не припоминаю МОССАДа и МИ6. Информация о готовящемся шла валом.
5. Остаюсь при мнении что Иран ни в коим случае нельзя ставить в один ряд с Россией. Россия вкупе с Китаем ударный кулак фининтерна против «полеоконов и либералов» (термины в контексте статьи). Если радикалов считать третьей силой, то Иран какая-нибудь четвертая и при этом субъект.
6. Эрдагановская Турция разрывается «и вашим и нашим», потому что в жесточайшем окружении. Практически ведет войну с РФ, враг неоконов, Израиля, сложные в т.ч. территориальные вопросы с Европой.
7. Трамп проповедует воинствующую антиисламскую риторику и поддержку Израиля. Это главное. А то, что «Однако при этом он, как и палеоконы, считает ошибкой свержение Саддама Хусейна и Каддафи и в целом стремление силой распространять западную демократию на Ближнем Востоке. Для философии Трампа в куда большей степени характерен прагматизм, национализм как предпочтение американских интересов абстрактным миссиям и целям и готовность взаимодействовать с лояльными США странами, минимально вмешиваясь в их внутренние дела, то есть, взгляды старых консерваторов, палеоконов. В этом его установки наиболее совпадают с установками КСА и ОАЭ, которые, с одной стороны, не заинтересованы в арабской весне и распространении демократического (и тем более радикального) политического Ислама, с другой стороны, видят угрозу в Иране и его шиитском воинственном экспансионизме» как любил повторять Гейдар –разговоры для бедных.
8. имхо, чётко нужно зафиксировать что КСА и ОАЭ долго играли с США и доигрались. С приходом к власти Трампа они полные марионетки сионистов. И опять же «без гейбраков, гейпарадов и даже узаконивания гомосексуализма, без демократии, основанной на всеобщем и равном избирательном праве, без почти неограниченных проявлений свободы слова с возможностью карикатур на пророков, мир им, и другие религиозные ценности, и т.д., и т. п.» дело времени и разговоры для бедных.
Вывод: единственным выходом для мусульманских стран и мусульман вообще остаётся наладить контакты по всему миру, без разницы как они будут называться –консерваторы, либералы и т.п., с силами которые противопоставляют себя фракциям с наименьшей «концентрацией представителей одной нехристианской национальности».