Вчера в Санкт-Петербургском городском суде судья Елена Широкова решила оставить в силе решение суда первой инстанции выдворить маму Умарали Назарова - пятимесячного младенца, отобранного у нее в отделении полиции и внезапно умершего вечером того же дня в больнице, - за пределы России. 21-летняя Зарина Юнусова - единственная признанная потерпевшей по делу о гибели ее сына, но теперь она обязана в пятидневный срок уехать из страны, где идет расследование смерти ее мальчика.
Суд шел несколько часов, был допрошен свидетель - врио начальник адмиралтейского районного отделения ФМС Понахов, который выполнял в тот день рейд по выявлению нелегальных мигрантов и привез Зарину с Умарали в отделение. Понахов сочинил историю о том, что якобы он не был в курсе, что Зарина это мать ребенка: документов нет, мало ли кто это. Выяснять же, кто его мать, он и не собирался - "мы не занимаемся детьми". Тот факт, что Зарина кормила ребенка при нем и держала на руках, ему показался не убедительным.
Инспектор по делам несовершеннолетних Алексеева, которая забрала малыша из рук мамы (вырвала, говорит Зарина, но свидетель утверждает - та сама его отдала), на суд не явилась, судья отказалась ее вызвать в качестве свидетеля. То есть возможности спросить ее, по каким признакам она определила, что ребенок подкинутый и беспризорный, когда рядом была его мать, у адвокатов не было.
Разумеется, на таджикского малыша судье было наплевать. Гораздо больше ее интересовало другое: зачем Зарина приехала в Россию? Почему не уехала вовремя? Почему не понимает по-русски? Как она тут жила, если совсем ничего по-русски не понимает?
Итого, даже четыре замечательных адвоката, боровшиеся за ее дело, смогли сломить бездушную систему.
"Оставить без изменения, жалобу без удовлетворения", - резюмирует судья. - Переведите ей".
