Дагестан никогда не был однородным ни в этническом, ни в политическом, ни в конфессиональном плане. Этническая пестрота горного края - одна из самых высоких не только в России, но и во всем мире. Вся история Дагестана представляет собой борьбу народов за недопущение тотального господства над собой другого народа (не беря во внимание случаи экономической или политической зависимости).
В политическом отношении дагестанская традиция также породила необычайную пестроту. Основной чертой, присущей горским обществам, которую выделяли почти все исследователи, являлось большое разнообразие форм правления и политико-административного состояния. Ханства, аристократические джамааты, демократические джамааты, союзы джамаатов - «вольные общества», демократические «федеративные общества», номинально возглавляемые ханами - вот перечень дагестанских политических образований, существовавших на одной территории в одно и то же время. Попытки одних политических образований подчинить себе другие всегда порождали мощное, порой «самоубийственное» противодействие.
Но самый примечательный факт тот, что и исламское пространство в Дагестане, в отличие от других республик Северного Кавказа, никогда не было однородным. В религиозной культуре Дагестане устойчиво доминировали три типа религиозного восприятия: суфизм, школы шафиитских законников и салафийя (фундаментализм).
Наиболее сильными позициями в Дагестане до сегодняшнего дня обладает суфизм - мистико-аскетическое учение в исламе, призывающее к смирению и уходу от мирской суеты. Суфизм имеет множество толкований и приложений, поэтому в рамках некоторых из них служил идеологией повстанческих движений и антиколониальной войны. Суфизм в Дагестане представлен тремя тарикатами (орденами): Кадирийей, Накшбандийей и Шазилийей, являющихся своеобразными духовными школами, сочетающими в себе методы и приемы мистического познания истины, особый свод морально-этических положений и формы внутренней организации.
Школа шафиитских законников (факихов) сформировалась в даргинских вольных обществах, где позиции мусульманских юристов, правоведов и судей были настолько крепки, что во многих обществах они оспаривали власть выборных правителей. В обществе Акуша-Дарго фактически же сложилось двоевластие. Политическими лидерами общества были два человека - выборный правитель и кадий (судья).
Ислам салафитского (фундаменталистского) толка, проповедующий возврат к первоосновам веры, к образу жизни пророка Мухаммада и «праведных предков» (араб. «ас-салаф ас-салихун») и очищение ислама от более поздних нововведений, вопреки тиражируемому государственным пропагандистским аппаратом мнению о чуждости и нетрадиционности его для Дагестана, имеет здесь более чем 300-летнюю историю.
Самой большой ошибкой дагестанских властей на исходе XX века на этом социально-историческом фоне явилось обеспечение полного политико-правового прикрытия не просто одному из трех исламских направлений, но узкой «гидатлинской» ветви накшбандийского тариката, пытавшейся к тому же насадить в республике незнакомый пока даже верующим суфийского толка шазилийский тарикат.
Еще больше усугубил ситуацию тот факт, что работниками сформированного «гидатлинским» тарикатом Духовного управления мусульман Дагестана (ДУМД) в свое время стали в подавляющем большинстве представители одной национальности - аварцы, причем выходцы только из двух районов - Шамильского и Гумбетовского, жестко ориентированные на одного суфийского шейха Саида Афанди Чиркейского (Ацаева).
Произошедшее 28 августа 2012 года убийство Саида Афанди, несмотря на весь трагизм ситуации, есть не что иное, как эхо чудовищной ошибки дагестанских властей, совершенной более десяти лет назад.
Республиканские власти, пытавшиеся до похода Басаева на Дагестан в августе-сентябре 1999 года заигрывать не только с различными ветвями тариката, но и с представителями дагестанской радикальной салафийи (Карамахинский джамаат), впоследствии сделали ставку только на группировку Саида Афанди. Это было обусловлено следующими факторами:
1. В ситуации, когда Москвой перед республиканскими властями была поставлена задача по беспощадной борьбе с радикальными салафитскими джамаатами, только чиркейская группировка давала полное «обоснование» с позиций ислама правомерности действий властей по разгрому «ваххабитов». Кроме того, только эта группировка могла в короткие сроки наэлектризовать наибольшее количество верующих «антиваххабитскими» идеями и породить в обществе «антиваххабитскую истерию».
2. В ситуации, когда даргинский клан Магомедали Магомедова (нынешний президент Республики Дагестан Магомедсалам Магомедов - его сын) имел твердое намерение любой ценой оставаться у власти, следовало дать какую-то отдушину накапливающемуся недовольству аварцев. Аварцы, как самый крупный этнос Дагестана, были на тот момент предельно озлоблены столь долгим пребыванием у власти даргинцев. Передача в рамках ДУМД всей духовной власти аварцам могла отчасти погасить аварские претензии на власть светскую.
Однако, подобные попытки государства подчинить весь массив мусульман представителям одной национальности и одного направления в исламе (вернее, даже не одному направлению, а узкой ветви внутри одного из направлений) вызывали ожесточенное сопротивление со стороны верующих. Никогда за всю историю Дагестана не предпринималось более непродуманного шага, нежели подобное втискивание самым жесточайшим образом всего многообразия исламской интеллектуальной, обрядовой, национально-культурной жизни в узкое русло «аварско-гидатлинского» (в интерпретации чиркейского шейха) тариката.
Эта политика практически сразу показала свою полную несостоятельность:
во-первых, она противоречит положению об отделении и равноудалении различных ветвей церкви от государства;
во-вторых, адепты «гидатлинского» тариката не обладают достаточным уровнем подготовки для идеологического противодействия салафийи;
в-третьих, подобной фокусировкой государства на одном направлении внутри тариката были «оставлены за бортом» другие конструктивные направления и общины;
в-четвертых, Духовное управление, почувствовав поддержку государства, принялось за подавление всех своих идеологических противников и породило отторжение от своей политики не только верующих, но и научной и творческой элиты республики;
в-пятых, тесное сотрудничество Духовного управления с правоохранительными органами полностью дискредитировало эту структуру в глазах многих молодых мусульман.
Закон «О запрете ваххабитской и иной экстремистской деятельности на территории Республики Дагестан», как известно, был спешно принят Народным Собранием РД в сентябре 1999 года. Основной целью закона было обеспечение властей правовой базой не только для отпора отрядам Басаева иХаттаба, но и для разгрома «внутридагестанских» салафитских джамаатов. Из-за спешки и из-за того, что закон был принят на пике эмоционального возбуждения дагестанского общества, он страдает серьезными недочетами, непродуманностью. В законе существует наименование предполагаемых религиозных экстремистов, но нет четкого и ясного их определения. Отсюда следует, что закон о борьбе с ваххабитами в действительности открывает широкие возможности для преследования любого неугодного властям или официальному духовенству.
Грубейшей ошибкой властей явилась передача полномочий по определению того, «что есть ваххабизм» не экспертному совету правительственного Комитета по делам религий, а Духовному управлению. ДУМД с великой охотой взяло на себя роль «святой инквизиции» и усердно принялось обвинять всех своих идеологических конкурентов (как салафитских, так и тарикатских) в причастности «ваххабитской и иной экстремистской деятельности». Кроме того, что ДУМД инициировало в обществе и средствах массовой информации «антиваххабитскую истерию», оно еще втянуло правоохранительные органы в затяжную войну по уничтожению своих идеологических противников.
Сотрудники ДУМД вместе с милицией участвовали при обысках, допросах, проверке религиозной литературы на предмет ее принадлежности к экстремизму и ваххабизму. Представители духовенства, по сути, поощряя и санкционируя расправы над «ваххабитами», публично обвиняли их в разного рода смертных прегрешениях - искажении исламской доктрины, в надругательстве над святынями ислама, кровосмесительных браках и т. д.
Правоохранительные же органы (в частности специально созданное Управление по борьбе с экстремизмом и уголовным терроризмом - УБЭиУТ), получив санкцию на репрессии, как от «мирской», так и от «духовной» власти, фактически начали выполнять роль религиозных опричников. Вместо того, чтобы стоять на страже правопорядка, милиция ввязалась, во-первых, в преследование людей по религиозным мотивам, а во-вторых, в абсолютно непонятное для них внутрирелигиозное противостояние на стороне одной из конфликтующих сторон.
Милиционеры проводили религиозно-идеологические «зачистки», выясняя у потенциальных экстремистов основы их вероубеждения, их отношение к тарикату и суфизму, их принадлежность к мазхабам. Но религиозная ревизия - это полбеды. Для заключения «ваххабитов» под стражу сотрудники МВД подкидывали им оружие, наркотики и боеприпасы. В райотделах и в УБЭиУТ их подвергали жесточайшим пыткам, избиениям и насилию, выбивали у них признания. Получить свободу, если подкинули оружие, можно было только уплатив взятку от 3 тыс. долл. и выше.
Неистовая жестокость милиционеров в исполнении Закона «о запрете ваххабизма» привела к предельной радикализации даже умеренных прежде салафитов. Ответная реакция салафитов была предопределена и предсказуема, оставался только вопрос времени. После неудач и провалов нескольких диверсионно-террористических групп, моджахеды сумели таки выстроить эффективную подпольную сеть из полуавтономных групп. В республике началась беспрецедентная по своей массовости и периодичности охота на сотрудников правоохранительных органов, причастных к репрессиям в отношении салафитов. Сотрудников УБЭиУТ, ФСБ, МВД и даже простых милиционеров из патрульно-постовых групп отстреливали, чуть ли не по несколько человек в день. Концентрация моджахедов в чеченском приграничье, хасавюртовской зоне и даже вокруг столицы республики Махачкалы достигла критической отметки.
Лидер джамаата «Дженнет», амир города Махачкалы, личный переводчик Шамиля Басаева на аварский язык во время вторжения в Ботлихский район Расул Маккашарипов (позывной «Муслим»), судя по всему, оказался самым удачливым руководителем диверсионно-террористического подполья. Именно с его именем связано выстраивание и синхронизация работы диверсионной сети, объединяющей джамааты Махачкалы, Буйнакска, Хасавюрта, Кизляра. Именно в период его руководства джамаатом моджахеды добрались и до спокойного прежде Южного Дагестана. Так, летом 2004 года в Дербенте была задержана женщина-смертница, готовившая террористический акт, в лесах Курахского района местными жителями была замечена группа моджахедов, использовавших в качестве проводников местных салафитов.
Однако, в войну вступило новое поколение моджахедов, более ожесточенное и дерзкое, чем поколение «стариков». За десять лет войны в Чечне выросла молодежь, которая ни в школе не училась, ни в комсомоле не состояла, и ничего общего с Россией не имела. Все что связано с Россией - язык, культура, символика, законы - для нее уже изначально враждебное. Все ее помыслы и устремления - это отплатить России той же монетой - кровью, смертями и ужасом.
Это поколение уже не нуждается в лидерах. Пример для поведения им уже показан, методы борьбы они черпают из истории и международного опыта. Молодые парни, чеченцы, дагестанцы, ингуши, кабардинцы и карачаевцы, выходящие на путь войны с государством, создают свои маленькие летучие отряды, могущие действовать от случая к случаю. После нескольких операций они могут рассыпаться и ждать затишья долгое время.
Власти так и не смогли решить самую важную задачу - остановить процесс радикализации мусульманской молодежи. Стремительное наступление агрессивной потребительской идеологии и дешевой массовой культуры, стремительное взламывание и расщепление традиционного общества через навязывание чуждых стандартов жизнеустройства неизбежно приводит к беспрецедентному напряжению социальной обстановки, по примеру реакции расщепления ядерного топлива, высвобождающего в этом процессе огромное количество энергии разрушительной силы.
Вестернизация и духовная колонизация дагестанского общества воспринимается верующими как духовная и социальная катастрофа и крушение всего традиционного миропорядка дагестанских мусульман. Это предельно озлобляет и мобилизует лагерь верующих. Мусульмане готовятся к самой жесткой и непримиримой борьбе за сохранение своей духовной культуры и приверженности историческим ориентирам дагестанских мусульман. Иными словами, наиболее активная часть лагеря верующих готовится к джихаду с наступающим неверием по всем направлениям - от идеологического противостояния до вооруженной борьбы с режимом.
Стремительными темпами шла и идет политизация исламской молодежи. Если раньше мечты о независимом северокавказском Имамате и исламском Халифате существовали на уровне бесед в наиболее радикальных мечетях, то сегодня многие молодые мусульмане активно ищут пути, способы, возможности реализации исламской политической доктрины на практике. От стихийных и «самодеятельных» форм военно-политической самоорганизации молодежь начала переходить к освоению богатого опыта международных исламских политических организаций. В молодежной среде стало популярным словосочетание «Хизб-ут-Тахрир» («Партия исламского освобождения»). Дагестанских мусульман привлекает в идеологии и практике этой партии стройность, предельное сведение всех положений к духу Корана и Сунны, а также жесткая постановка вопросов реализации на практике положений такфира, джихада и необходимости установления на земле власти Аллаха - Халифата.
В сознании молодых мусульман, несмотря на идеологическую работу, происходит оправдание вторжения 1999 года. Эти события начинают рассматриваться как логическое и законное продолжение борьбы горцев против российского государства под руководством трех знаменитых аварских имамов времен Кавказской войны (1818-1864). Молодежь, несмотря на противодействие властей, лелеет надежды перебраться в леса. На Кавказе вызрело целое поколение, ориентированное на борьбу и подрыв российской государственности.
Время, когда можно было противостоять распространению протестной салафитской идеологии упущено. На том этапе, на котором сегодня находится распространение салафитской идеологии в регионе, ни одно государство не могло противостоять распространению идей, тем более, когда эти идеи принимаются населением добровольно и несмотря и даже вопреки государственному противодействию и преследованию. К примеру, «салафизация» районов Дагестана с утраченными или подорванными в советское время исламскими традициями (ногайские районы, Лакия, Лезгистан) приобрела уже практически необратимый характер. На этом этапе перед государством встают другие задачи - по недопущению радикализации распространяющихся идей.
То, что салафийя при определенных обстоятельствах может быть нерадикальной, умеренной и вполне мирной, ясно было изначально. Однако, в порыве борьбы с терроризмом и религиозным экстремизмом этот факт был проигнорирован, грань между радикальными, откровенно антигосударственными группировками и вполне лояльными к властям религиозными общинами позабыта. Этими необдуманными шагами и решениями был нанесен непоправимый ущерб делу государственного сдерживания радикализации тех салафитских общин, которые изначально сторонились радикальных и антигосударственных лозунгов и шагов.
В Дагестане умеренная салафийя в конце 90-х годов ХХ века была представлена последователями Ахмад-кади Ахтаева, бывшего руководителя Исламской партии возрождения. Ахмад-кади вплоть до своей смерти при довольно загадочных обстоятельствах в марте 1998 года занимал наиболее гибкую позицию в религиозно-правовых вопросах. Он выступал против попыток применения в дагестанских условиях концепции такфира, против призывов к вооруженному джихаду. Он поддерживал идею участия взаимодействия мусульман с государственной властью, призывал приверженцев салафийи направлять силы не на внутриконфессиональную борьбу и противостояние с властями, а на формирование привлекательного для общества образа ислама. Вместе с тем, Ахмад-кади понимал, что Кавказ обречен жить в соседстве с Россией. В исламских кругах Ахтаев слыл противником военных методов борьбы с российским присутствием в Дагестане.
Именно существование умеренного салафитского крыла некоторое время удерживало значительную часть дагестанских салафитов от перехода на радикальные позиции, нейтрализовывало импульсы, исходившие от радикальных группировок, и способствовало поддержанию стабильности в регионе. Именно под их влиянием некоторые амиры не поддержали призывы к войне против России, высказавшись за диалог с властями республики и с Москвой. Даже многие члены внутреннего (не совершившего хиджру в Чечню) джамаата Мухаммада Багаудина явно были настроены на продолжение легальной мирной просветительской деятельности внутри Дагестана, условия для которой, после кратковременного всплеска репрессий, все же сохранялись.
Смерть Ахмад-кади явилась для умеренной салафийи тяжелым ударом. Равноценной замены ему не нашлось и умеренное крыло дагестанских салафитов из-за слабости нового руководства начало все более попадать под влияние радикальной антиправительственной и антироссийской пропаганды. Наконец, сама динамика общественно-политической ситуации в республике и регионе в целом способствовала тому, что умеренные идеи оказались невостребованными, незамеченными властью. Умеренное крыло салафийи было буквально отдано на съедение более радикальным группировкам, в результате чего к концу 1990-х годов практически единственной реально действующей салафитской организацией в Дагестане оказался «Исламский Джамаат» Мухаммада Багаудина.
По поводу причин поражения умеренного крыла салафийи в конкуренции с радикальными и даже экстремистскими группировками и перехода части последователей на радикальные позиции возможны следующие версии. Первая - отсутствие лидера, обладающего достаточным авторитетом, чтобы повести за собой верующих, и достаточными богословскими знаниями, чтобы противостоять идеологическому натиску более радикальных группировок.
Вторая версия возвращает нас к динамике общественно-политической ситуации в регионе, способствовавшей тому, что умеренные идеи оказались невостребованными, незамеченными властью, которая ничего не сделала для укрепления и противопоставления умеренных позиций радикальной салафийи. Тем более, не оказались востребованными идеи умеренной салафийи зарубежными спонсорами, которых интересовало, прежде всего, предельное обострение отношений по линии «кавказский ислам - российская государственность» и пропитывание северокавказского общества идеями немедленного и бескомпромиссного джихада, но, отнюдь, не мирного диалога и сосуществования. Именно по этой причине так и не окрепшая умеренная салафийя была буквально сметена и погребена под мощным шквалом радикальных идей.
Третья версия указывает на неразборчивость властей, представителей правоохранительных органов, средств массовой информации, а также противостоящего салафийи тарикатского ислама в вопросах дифференциации салафитских общин и ошибочной убежденности в их априорной радикальности и противозаконности.
Четвертая версия рассматривает радикализацию как ответ на репрессии властей. Так, многие представители умеренных салафитских общин, скрываясь от преследований, были вынуждены уйти в подполье, многие из них пополнили ряды моджахедов в Чечне, возвращаясь в свои республики до предела радикализованными, «переподготовленными» в идеологическом и военном отношении.
Эти четыре версии не противоречат, а, напротив, скорее дополняют друг друга и позволяют более объективно оценить сложный и неоднозначный процесс радикализации умеренного салафитского движения. После неразборчивого разгрома как радикальных джамаатов, так и умеренных общин, представители умеренной салафийи никак не организованы, распылены по региону, у них нет своего общепризнанного лидера или руководителя. Нишей их идеологического выживания и существования становятся маленькие социальные группы, состоящих, преимущественно из круга близких друзей и родственников.
Однако, в таком неорганизованном, дисперсно распыленном виде, без четкой ориентировки на конкретного религиозного авторитета, который мог бы задать ясные ориентиры и модели поведения, представители умеренной салафийи легко попадают в сети более радикально настроенных мусульман, которые, не секрет, отличаются четкой организацией, хорошим финансированием и детально проработанной военно-политической доктриной и программой действий.
Таким образом, следует признать, - нравится это кому-то или нет, - что убийство Саида Афанди было предопределено более десяти лет назад.
28.08.12. в Дагестане произошло событие, которое осветили практически все СМИ - это убийство шейха Саида-Афанди Чиркейского а также 6-ти человек, находившихся рядом с ним.
Мы, ваши братья из Хизб-ут-Тахрир в Дагестане, наблюдали за происходящим и хотели поделиться своим мнением в связи с произошедшим.
1) В последнее время в Дагестане произошли определенные шаги по сближению между салафитами и суфистами. В частности 29 апреля в Махачкале состоялся совместный маджлис – собрание по сближению между учеными " ассоциации алимов ахль-сунны в Дагестане " и представителями ДУМ Дагестана, на котором были сделаны совместные заявления и принята резолюция о сближении между представителями двух течений.
2) Мы так и не увидели официального заявления на сайтах муджахидов о том, что именно они провели эту операцию.
3) Президент Дагестана 29.08.12. Магомедов.М.М. на заседании совета безопасности республики сделал предложение о создании отрядов самообороны, и об обеспечении их всеми необходимыми материальными и физическими средствами для участия в борьбе с боевиками .
Исходя их вышеизложенного мы можем сделать несколько выводов:
1) Это убийство направлено на разжигание ненависти между представителями двух течений на фоне разговоров о сближении.
2) Само по себе создание " ассоциации алимов ахль-сунны" имело определенную цель со стороны властей, а именно - взять под контроль салафитскую молодежь, которая в последнее время увеличивается и набирает влияние, и разделить салафитов на умеренных - лояльных к власти, и на радикальных ведущих вооруженную борьбу с властью. Это убийство также соответствует этой политике, т.е. разделение салафитов на тех, кто одобряет это убийство и тех, кто против.
3) Также столь оперативное заявление президента о создании отрядов самообороны из простых жителей Дагестана, говорит о том, что в этом убийстве имелась определенная цель, а это создание отрядов самообороны из простого народа, а в народе было много мюридов Саида-Афанди. И это облегчит борьбу властей с вооруженным подпольем, т.к. местные жители знают хорошо леса и горы, и с их помощью будет легче обнаруживать базы и тех, кто оказывает поддержку муджахидам.
4) Это все в контексте того, что приближается олимпиада в Сочи, и власти России решительно хотят покончить с вооруженным подпольем до ее начала.
Поэтому мы призываем всех мусульман Дагестана независимо от их взглядов, будь то салафиты или суфии, не поддаваться на провокации и помнить о том, что наше возвращение к Аллаху и Он спросит нас о том, что мы делали.
Безусловно, 28 августа 2012 года войдёт в историю, как день избавления народа Дагестана (и не только Дагестана) от одного из самых раскрученных и харизматичных суфийских лидеров и агента влияния спецлужб, внедрённого в ряды мусульман.
Надо отдать врагу должное и нельзя недооценивать тот вклад, который он внёс в укрепление кафирской власти на мусульманских землях Кавказа. Не зря так засуетились крысы всех мастей, в лице магипривета, Ризвана Курбанова, этого кровавого рузвельта-амирова, ветеранов афганцев и множества других муртадов и коренных кафиров. Они понимают что земля постепенно уходит из-под их ног, и один за другим выбиваются столбы, на которых опирается их безбожная власть.
Чётко понимая это, магапривет пытается играть на чувствах людей, и призывает народ бросится на борьбу против муджахедов. Он косвенно признаётся в бессилии силовых структур и призывает народ взяться за оружие.
«Нужно создать дружины из молодых людей, готовых вместе и под руководством органов внутренних дел вести работу по обеспечению внутренней безопасности, по наказанию этих бандитов. Все, что для этого необходимо, организационно и материально, мы должны сделать. Мы должны сплотиться перед лицом этой угрозы. Они думают, что смогут напугать дагестанский народ и дагестанскую власть. Этого никогда не будет», - заявил муртад.
Таким образом, он пытается защитить кафирскую власть ценой жизней Дагестанского народа, ставя между народом и властью знак равенства. Они не понимают (а может и понимают), что отношение народа и власти – это отношения угнетённого и угнетателя.
В свою очередь, известный кафир-исламофоб (а других и не бывает) и агент ФСБ Роман Силантьев призывает убивать противников суфизма:
«Видимо, террористы считают, что, убив Саида Чиркейского, они сделали контрольный выстрел в голову традиционного Ислама. Действительно, война за Дагестан практически проиграна. Необходимо прекратить предательскую практику переговоров с террористами и начать против них тотальную войну, особое внимание уделив уничтожению их пособников», — заявил Силантьев.
А кровавый Рузвельт – Амиров призывает уничтожить шариат на корню, называя его экстремизмом и терроризмом. С одной стороны призывая к единству и мудрости, а с другой (впрочем как и все остальные кафиры) предлагает ещё больше налить масла в огонь.
«У дагестанского народа хватит мудрости, чтобы сохранить наше тысячелетнее единство и не поддаться тем, кто сеет страх, вражду и хаос! У дагестанского народа хватит мужества, чтобы дать отпор любым посягательствам на наш исторический выбор и мирную жизнь»(!), - заявляет муртад, пытаясь представить насильное присоединение к России после уничтожения цвета мусульманских наций Кавказа в лице наших предков, за исторический выбор наших народов.
А что касается роли таких религиозных лидеров как Саид Ацаев, то они нужны России только лишь для легализации своей власти среди мусульман. Кафиры понимают, что без них невозможно добиться расположения сердец мусульман. Как бы они ни пытались приукрасить мусульманам кафирские законы, даже джахили понимают что это явный куфр. И тут появляются эти шаманы в лице Саида Ацаева, Гайнутдинов всяких, Зайнутдинов, и трактуя по своему шариатские постановления, и путём философских умозаключений «доказывают» невежественным мусульманам легитимность т.н. светской власти. То есть, они говорят, что любая власть от Бога и ему нужно повиноваться. Приводят ложные хадисы, и закрывают мусульманам доступ к религиозной литературе, называя «вахабитской» и пугают этим джахилей.
Поэтому, кафиры и муртады прекрасно понимают, что без таких лидеров им не удержать мусульман в узде. Без них оккупанты как больной на обе ноги инвалид, которого удерживают только костыли. Уберёшь костыль и он рухнет с треском. И мы видим как кафиры в лице Хлопонина и других время от времени собирают этих религиозных лидеров, поддерживают их морально и материально, и требуют от них отчёт о проделанной работе. Чтобы не быть голословным, приведу небольшой диалог между Хлопониным и т. н. муфием Дагестана:
Хлопонин: – Объясните: какая поддержка нужна алимам? Можно, конечно, по «мерседесу» им раздать, можно финансировать. Как нужно финансировать: напрямую или через духовное управление?
Абдуллаев: – Через духовное управление.
Хлопонин: – Тогда скажите, через какую программу, по какому проекту финансировать?
Абдуллаев (после пятнадцатисекундной паузы): – Если нужно составить какую-то программу, то составим.
Хлопонин: – Понятно. Ситуация в Дагестане очень тяжёлая из-за ряда проблем. Нужно переосмыслить работу духовного управления.
То есть, Хлопонин и другие чиновники в кремле будут переосмысливать. Полный разговор Хлопонина с «муфтиями» Кавказа можно найти по этой ссылке.
А Саид-эпенди даже в этой компании был особо раскрученным агентом, потому что, если другим приходиться подкреплять свои слова хоть и «натянутыми за уши доказательствами», то ему, как «истинному» суфийскому шейху «обладающиму» сокровенными знаниями, доказывать ничего не приходилось и у его адептов запрещено подвергать его слова сомнению. Ведь у суфиев как в армии: Закон первый – шейх всегда прав. Закон второй – если шейх не прав, то посмотрите закон первый.
В своей книге «Сокровищница благодатных знаний» он пишет следующее: «...Для того чтобы арба катилась вперёд, необходимо, чтобы у неё было два колеса. В нашем случае одним колесом является Духовное управление, а другим колесом – органы государственного управления. Несомненно, если оба колеса будут вращаться одновременно, то и арба покатится вперёд».
Чуть ниже в этой же книге он пишет: «Дорогие братья-мусульмане! Смотрите, не слушайте речи тех людей, которые говорят о необходимости свергнуть государственный строй и призывают к военным действиям (газавату). Война ради мирской власти и богатств не является истинным газаватом. Это – раздор, а шариат запрещает учинять раздоры. Сейчас не время для газавата. Если такое время придет, оно само даст о себе знать».
Вот такими «мудрыми» речами он и удерживал мусульман от джихада и установления шариатсткой власти. Стремление к правлению шариатскими законами он пытается представить как войну ради мирской власти и богатств. Причём, такое стремление называет раздором, в то время, когда это является обязанностью всех мусульман. И всячески призывал к сотрудничеству с институтами светского государственного управления. Более того, его мюриды находятся в рядах всех силовых структур и являются самыми жестокими в отношении муджахедов. Ведь по наущению этого шайтана, они думают что расправляются с людьми носящими раздор.
Фактически он узаконивал секуляризм и при этом, не утруждал и не обязывал себя подкреплением своих слов доказательствами. И как следствие, кафиры очень дорожили им. Говорит Аллах в Коране: «Иудеи и христиане не будут довольны тобой, пока ты не станешь придерживаться их религии…».
Спросите себя, о обладатели разума! Были ли довольны кафиры Саидом Ацаевым? Ответ очевиден! И продолжает Аллах в этом аяте:
Скажи: «Путь Аллаха – это прямой путь». Если же ты станешь потакать их желаниям после того, как к тебе явилось знание, то Аллах не будет тебе ни Покровителем, ни Помощником».
(2 сура, 120 аят)
Вальх1амду лиЛлаhи раббиль ’аламинь!
Раб Аллаха
Отдел писем ИА "GURABA"
БисмиЛЛаhи-р-Рах1мани-р-Рах1ими
Альhамду ли-Ллаhи раббиль ’аламинь, ва ссвалату ва ссаламу расули-Ллаh ва ’алиhи ва асхабиhи аджма’ин, амма баъду
Аллах говорит в Коране:
«Когда же завершатся запретные месяцы, то убивайте многобожников, где бы вы их ни обнаружили, берите их в плен, осаждайте их и устраивайте для них любую засаду» (9:5)
Мы муджахиды Дагестанского фронта из джамаата "Ар-Рияду-с-Cалихин" официально заявляем что мы подорвали главаря Дагестанских мушриков и давнешнего агента КГБ (ФСБ) и по совместительству суфийского шейха Саида Ацаева.
Мы знаем насколько он был предан кафирскому государству и как он манипулировал разумами Дагестанцев. И прекрасно осознавая тот вред, который исходил от него, было решено ликвидировать этого заместителя даджала.
Так же мы хотим заявить в этом обращении, что мы тщательно следим за высказываниями т. н. религиозных и политических лидеров в Дагестане. Мы их проанализируем и будут сделаны из этого соответствующие выводы и вынесены соответствующие решения.
Мы хотим вам сказать, что мы не забываем ваши прошлые дела и высказывания, и суммируем к ним сегодняшние. Так же мы не забыли, как муфтий одел военную форму, когда муджахеды из Чечни пришли в Дагестан и лично своим примером побуждал Дагестанцев выходить против них. Так же проводим мониторинг высказываний разных суфийских дааватчиков в адрес учёных и муджахедов уммы, как прошлых веков, так и современности. И каждому иншаа-Ллаh будет взвешено по их заслугам. Единственный способ для вас избежать этого – покаяться и впредь не позволять себе такие выпады. С каждым днём силы муджахедов растут как на дрожах, и то что невозможно сегодня, иншаа-Ллаh станет возможным завтра.
Отдельно хотим обратиться к т. н. ассоциации учёных ахльу сунна валь джамаа. Мы делаем это открыто, потому что они тоже сделали эти завления открыто. О невежды! Как же вы судите?! Мушрик который совратил сотни тысяч Дагестанцев для вас брат мусульманин, а его ликвидация – это провокация и происки врагов. Как же вы ответите перед Аллахом за оскорбление чести сестры, пожертвовавшей своей душой на пути Аллаха, за то что называете это провокацией и происками врагов?!
Клянусь Аллахом – это результат оставления вами джихада и это результат невыполнения вами своих обязанностей перед Аллахом. До сих пор мы делали вам насихат тайно, но после случая этого вы преступили границы открыто. Мы призываем вас, открыто отказаться от своих слов, и выходить на джихад, чтобы отстоять свою религию и честь. Аллах уже сегодня унижает вас вашими же устами, а что произойдёт завтра, если вы будете продолжать в том же духе? Покайтесь братья, покайтесь и оставьте эти заигрывания с религией Аллаха. Вам доверяют многие молодые братья, и вы заработали ваш авторитет на крови муджахедов. Если бы не муджахеды, то кафиры разделались бы с вами, как разделываются с тушкой барана.
О Аллах, мы довели до них! Будь нашим свидетелем в Судный День! О Аллах помоги муджахедам жертвующим своими душами на Твоём пути во всех частях света. О Аллах, возвысь степень нашей сестры, которая пожертвовала своей душой на твоём пути, в то время, когда наши братья не могут выйти на джихад. О Аллах, помоги мусульманам, соедини на истине и делай нас причиной, по которой знамя ислама возвысится в каждом уголке земного шара. Аминь.
Ар-Рияду-с-Свалиhин!
Отдел писем ИА "GURABA"
Мучение могилы является истиной, и акыдой, в которой не было разногласий ни у кого из мусульман, даже у ахлиль бида. Этот вопрос является предельно известным из религии мусульман (معلوم من الدين بالضرورة)
Поэтому, отрицающий его, или не верующий в него, не является мусульманином, а является либо коренным неверующим, либо вероотступником, за единственным исключением, если это темный невежественный человек, не знающий акыду мусульман, и до кого не дошел довод о заблуждениях "Хизб ут тахрир".
Сказал имам Ибн Хани ан-Найсабури, ученик Ахмада: «Пришел к Ахмаду мужчина, и спросил его..: «Что насчет мучений могилы, и ангелов Мункира и Накира?» Ответил Ахмад: «Мы верим в это все, и кто отрицает хотя бы одно из этого, тот джахмит» см. «Масаиль» Ан-Найсабури, 1879
А джахмиты кафиры у имама, как пришло от него в огромном количестве передач
Как например: сказал ученик имама Ахмада, имам Ибн Хани ан-Найсабури: «Я слышал, как Абу Абдуллах (Ахмад) сказал: «Кто не верит в то, что верующие увидят Аллаха в следующей жизни — тот джахмит, а джахмиты — кафиры» см. «Масаиль Ан-Найсабури», 1850
Сказал имам аль-Кашмири: "И передается что мутазилиты отрицали мучения могилы. И опровергается на это, что перевешивающее мнение[4] касательно мутазилитов – отсутствие такфира их. И если бы они отрицали мучения могилы, то как бы они были из людей Киблы?!" см. "Аль-урф аш-шази", 2-450
Сказал имам Ибн Араби аль-Малики: "Мучения могилы отрицает только тупица либо джахиль-безбожник!" см. "Аль-Масалик", 3-291
Спросили шейха Абдуль Мухсина аль-Аббада: "Какой хукм того, кто отрицает азабуль кабр?"
Он ответил: Известно, что отрицание азабль кабр – это отрицание вещи, которая известна из многочисленных хадисов, достигших степени мутаватир от Посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует. И тот, кто является знающим – опасение за него, что он является кафиром, поскольку это то, в чем достигли таватура хадисы, и с чем пришел Коран, как в Словах Аллаха, Свят Он и Велик: "Огонь, в который их ввергают утром и после полудня." (Гофир, 46). И мучения могилы утверждено этим аятом касательно рода Фараона. "Огонь, в который их ввергают утром и после полудня. А в День наступления Часа подвергните род Фараона самым жестоким мучениям!". Поэтому тот, кто отрицает мучения могилы, то он отрицает то, что пришло в Коране! И устанавливается над ним доводом, и разьясняется ему то, что пришло в Коране и что пришло в Сунне, и если он упорствует на своем мнении, то как очевидно, он является кафиром, поскольку он считает ложью то, с чем пришёл Коран, и считает ложью то, с чем пришла Сунна, достигшая уровня мутаватир" см. "Шарх Сунан Аби Дауд", 27-305
И не помогут им слова о том, что они не отрицают мучения могилы, они просто не верят в него с убежденностью. Потому что акыда о мучениях могилы – акыда всех мусульман, пришедшая явным и очевидным образом – и кто не верит в нее, не является мусульманином. И также потому, что нет никакой разницы между куфр аль-джухуд (куфр отрицания) и куфр аш-шакк (куфр сомнения). Приведем некоторые слова ученых.
Сказал имам Аш-Шафии: "Что же касается того, где есть ясный текст Корана, или Сунна, на которой собрались все, то оправдания здесь нет, и не позволено никому сомневаться в чем либо из этих двух, и кто отказался от принятия этого, с него требуется покаяния (имам имеет ввиду что с него требуется покаяние, и если нет то он убивается как муртадд) см. "Ар-Рисаля", 460
Сказал имам аль-Бахути аль-Ханбали, перечисляя куфр в котором нет разногласий: "..Или отрицает что либо, из запретов ясных, пришедших мутаватир, где есть иджма на их запретности, как мясо свиньи, или алкоголь, и подобное этому. Или сомнивается в этом. И подобное невозможно быть в невежестве об этом – такой является кафиром, поскольку он считающий ложью Аллаха, и Его Посланника, и всю Умму" см. "Кашфуль кына", 6-140
Сказал Коды аль-Ияд: "Знай, что кто издевался над Кораном, или мусхафом, или чем либо из него, или выругал Коран или мусхаф, или отрицал Коран, или хоть букву из него, или аят, или посчитал ложью его, или что-то из него, или посчитал ложью что-то, что запрещено им, как хукм или сообщение, или утвердил что-то, что отрицает Коран, или отрицает что-то, что он утвердил, зная это, или засомневался в чем либо из этого – то он кафир у ученых, по единогласному мнению" см. "Аш-шифа", 2-1010
Сказал имам Ибн Батта аль-Ханбали упомянув Аишу: "Воистину, она чистая, благородная, достойная женщина и его спутница в Раю, и мать верующих в этом мире и в том, и кто усомнился в том, или отверг это, или остановился касательно этого, тот посчитал ложью Книгу Аллаха, и засомневался в том, с чем пришел Посланник, да благословит его Аллах и приветствует, и заявил, что Коран – не от Аллаха, Свят Он и Велик, ведь сказал Аллах: "Аллах наставляет вас никогда не повторять подобного, если вы являетесь верующими" (ан-Нур, 17). И кто отверг это (чистоту Аиши) – тот стал непричастным к Иману" см. "Аль-Ибана", 270
И можно и дальше приводить такие тексты, но не будет в этом смысла, и ясно, что ученые не разделяют в таких вопросах между куфром сомнения и куфром отрицания.
Прошу Аллаха наставить всех невежественных мусульман, кого эти люди сумели увлечь эмоциями про Халифат, и тд. И прошу дать мусульманам знания, чтобы они были одним из двух первых типов людей, о ком сказал имам Али, и не были третьим.
Сказал имам Али: "Люди трёх типов: большой ученый, и обучающийся у него, находящийся на пути спасения, и сброд и чернь, последователи любого крикуна, склоняющиеся за любым ветром, не осветившие себя светом знания, и не ухватившиеся за надёжную опору" см. "Джами баян аль-ильм", 1877, и это достоверно от Али по сумме путей
Скажу что Аллаху лучше знать. Скажу чтоб Аллах простил нам наши грехи и объединил нас на основе Таухида, на основе правильного понимания Ислама. И прошу у Аллах чтобы Он очистил ислам от инакомыслия и от тех кто эти мысли распространяет. То что ты поливаешь меня и джамагат грязью, это не есть исламский поступок, мой любимый брат. Даже если среди нас есть разногласия, это не дает ни тебе ни мне эаниматься подобным. Ведь Посланник сас сказал: Не войдет из вас в рай ни кто, пока не уверует, а не уверует, пока не полюбит своего брата.
http://www.guraba.info/2011-02-27-17-49-46/28-facty/1396-2012-09-02-22-47-22.html