Количество новостей об Афганистане, накапливающихся в том числе на "Голосе Ислама", таково, что уже требует их регулярного обобщения и анализа, как мы это периодически делаем с дайджестами новостей из Сирии.
Напомним, что за последнее время: Талибан* обратился к американской общественности через СМИ с призывом начать мирные переговоры вместо войны, американский марионеточный президент Афганистана также заявил о необходимости признания Талибана в качестве участника мирного процесса, на этом фоне, однако, Запад продолжает наращивать в Афганистане военное присутствие, в Кашмире все громче заявляют о себе противники Пакистана в среде местного якобы исламского сопротивления, и, наконец, о чем мы пока не писали, с официальным предложением к США начать переговоры через его катарский офис обратился сам Талибан (напомним, что в последние месяцы Белый дом добивается закрытия этого офиса). Кроме того, ранее мы освещали развивающийся конфликт между США и Пакистаном, причиной которого являются неоднократные обвинения первыми последнего в том, что тот поддерживает талибов в их войне против американцев.
Цепь всех этих событий крайне важна по своим значимости и потенциальным последствиям. Надо привыкать к тому, что этот регион - Средний Восток для Исламского мира геополитически не менее значим, чем тот, к которому традиционно приковано большинство его взоров - Ближний Восток. Одного только факта, что единственное мусульманское государство, обладающее ядерным оружием и одной из крупнейших среди мусульман армий - Пакистан - расположено именно в нем, уже достаточно для этого.
Причем, не надо забывать, что в отличие от многих государств мусульманского мира, создававшихся по национальному или династическому принципу, Пакистан создавался чисто по конфессиональному - как государство мусульман данного региона. Так переводится его название "Страна чистых" (паки), под которыми имелись в виду именно мусульмане, а не многобожники, сосредоточившиеся после раздела Большого Индостана (находившегося несколько веков под властью исламской династии Моголов со столицей в Дели, а потом англичан) в Индии.
Пакистан был объявлен Исламской Республикой, в его конституции существует положение о том, что его законы не должны противоречить Исламу, что оценивает специальный конституционный орган - Совет по Исламской идеологии. В нем действует закон, карающий смертной казнью за кощунство в отношении ценностей Ислама. В нем официальные лица при вступлении в должность приносят присягу, включающую в себя произнесение исламского символа веры, причем, в такой формулировке, которая не позволяет произносить ее кадиянитам, официально признанным немусульманами - от произносящего требуется признать Мухаммада, да благословит его Аллах ида приветствует, последним пророком, что противоречит положениям кадиянизма.
Не все, конечно, так просто и однозначно с Пакистаном. Несмотря на изначально благой посыл государства - убежища для мусульман региона, эдакого "исламского Израиля Среднего Востока", он явно конструировался с британским участием, в британских интересах и с опорой на шиитское меньшинство, которое заняло в новом государстве привиллегированные позиции. Расчет британцев был понятен - до их прихода мусульмане правили всем этим огромным по сути континентом или Субконтинентом, как его называют. В итоге же им оставили лишь его огрызок, искуственно сконструировав в пику мусульманам из разнозненных языческих культов и верований "индускую нацию", которой была передана большая часть этого пространства. А потом уже и от этого огрызка Исламского Большого Индостана отсекли немалую, восточную часть, создав в ней уродливое идеологически антиисламское образование - Бангладеш.
Пакистану в исламской среде традиционно вменяют в вину его проамериканскость. Но надо иметь в виду, в какой момент такие государства как Пакистан, Саудовская Аравия или послевоенная Турция начинали ориентироваться на американцев и что тогда происходило в мире. А мир тогда был поделен на строго на два лагеря - коммунистический и антикоммунистический. В первом насаждался атеизм и боролись с религией, включая и Ислам. А второй тогда еще не характеризовался какой-то определенной идеологией. В нем были и страны либеральной демократии, и военные диктатуры христианского религиозно-фашистского типа (Испания Франко, Греция "черных полковников", Чили Пиночета и т.д.), и откровенно-расисткая Южная Африка, и государства, позиционирующие себя исламскими, вроде Саудовской Аравии и Пакистана. Никто не требовал от них уравнивать во всем мужчин и женщин, разрешать гей-парады, пропаганду атеизма и т.д. Единственное, что интересовало антикоммунистический лагерь на тот момент, когда становились на ноги эти два мусульманских государства - противостояние коммунистической экспансии. Что, разумеется, полностью соответствовало и интересам самих мусульман.
Эту роль форпоста антикоммунизма и одновременно Ислама на Среднем Востоке Пакистан сыграл во время джихада против коммунистических безбожников в Афганистане, поддержанного США в отместку за аналогичную поддержку Советами коммунистических партизан во время войны во Вьетнаме. Президент Рейган, сам консервативный библейский христианин, торжественно принимал в Белом доме лидеров моджахедов, Бжезинский встречался с Бен Ладеном, тогда еще далеким от идей тотальной войны против Запада, а Пакистан использовался как тыловая, логистическая и тренировочная база, без наличия которой моджахеды в Афганистане никогда бы не смогли противостоять советской махине.
Впрочем, уже тогда наметились первые трещины в этом союзе. Когда в 1977 году к власти в Пакистане путем переворота пришел генерал Зия уль Хакк, взявший курс на усиление позиций Ислама во внутренней и внешней политике страны, у американцев это не вызвало восторга. По-видимому, это было связано с общим фоном, на котором это происходило, в частности, с Иранской революцией 1979 года, провозгласившей лозунг "Ни Запад, ни Восток - Исламская Республика", и объявившей США Большим Шайтаном. Пакистан, конечно, не был союзником Ирана, но так как именно тот тогда претендовал на роль лидера Исламского мира, усиление панисламских тенденций уже начинало восприниматься как угроза Западу наряду с коммунизмом.
Зия уль Хакк погиб при невыясненных обстоятельствах в авиакатастрофе в 1988 году, и как считается, не без участия американских спецслужб. Они же на тот момент уже явно вели агентурную и подрывную работу в среде моджахедов Афганистана, опасаясь, что после приближающегося ухода СССР те станут консолидированной политической силой и сольются в единую дугу с соседним Пакистаном с происламским генералом-президентом во главе. По-видимому, было сделано все для того, чтобы и дестабилизировать Пакистан, и ввергнуть в смуту освобожденный от Советов Афганистан, стравив между собой вчерашних соратников.
Однако исламские силы Афганистана в итоге из этого пике сумели выйти - в 1996 году, когда над большей частью страны, покончив с бандитизмом и междуусобицами, установило свою власть движение "Талибан". Очевидно, не без поддержки Пакистана, хотя бы потому, что идеологически талибы были воспитанниками известной пакистанско-индийской школы "Деобанд", легальной действующей в стране, да и отношения с Исламабадом у них были весьма продуктивными.
Все изменилось 11 сентября 2001 года после удара по башням-близнецам, который был непонятно кем организован и осуществлен, но ответственность за него была сперва возложена, а через какое-то время и принята на себя Аль-Каидой*. Которая, находилась на территории и под покровительством Талибана, хотя лидеры последнего и заявляли о своей непричастности к атаке.
В условиях когда организаторы 11 сентября были объявлены главными смертельными врагами США, а сами они потребовали от всех стран занять по отношению к ним позицию по принципу "кто не с нами, тот против нас" Пакистану пришлось предпочесть талибам Америку. Надо сказать, что в тот момент, еще до американской интервенции многие исламские ученые призывали самих талибов, если не выдать, то по крайней мере выслать организаторов этой атаки, как ранее их призывали не настраивать против себя значительную часть мира акциями вроде расстрела истукана Будды, которому на тот момент в Афганистане давно никто не поклонялся. Но они сделали свой выбор, руководствуясь как своим пониманием исламских принципов, так и пуштунскими представлениями о гостеприимстве и чести.
Однако Пакистан слишком долго ждал, когда США решат свои задачи в Афганистане и даже оказывал им в этом всяческое содействие, пока результатом неспособности американцев сделать это не стало возникновение серьезных рисков уже для него самого. Ведь опирающиеся на коренной и свой для Пакистана пуштунский фактор, связанные с ним историческим и религиозным генезисом, талибы для него, по крайней мере, выглядят как понятная и договороспособная сила, с которой можно найти общий язык. Чего не скажешь о появившемся и начавшем активизироваться в Афганистане филиале "ИГ" - Вилайят Хорасан. Американцы, находясь за тысячи километров от этого региона, конечно, могут позволить себе сколько угодно вести бескомпромиссную, но безуспешную борьбу против Талибана, не считаясь с ее последствиями. А вот для Пакистана распространение угрозы такфиризма, и с севера (Афганистана), и с юга (Кашмира), да и внутри него самого, где тоже присутствуют эти вирусы - вопрос жизни и смерти. На этом фоне совершенно естественен тот факт, что Исламабад постепенно меняет свое отношение к талибам и начинает вновь оказывать им содействие как силе, доказавшей свою жизнеспособность и способной эффективно бороться с такфиристами. Тем более, что и сам Талибан за последние годы сильно вырос в политическом отношении, как смягчив свои подходы к управляемому им населению, так и неоднократно заявляя об отсутствии у него планов выходить за границы Афганистана и угрожать соседним государством.
США сейчас устраивают Пакистану истерики и вкачивают в Афганистан дополнительные военные ресурсы, заставляя делать то же своих европейских союзников по НАТО. Однако времена, когда зажатому между агрессивными коммунистами и индуистами Пакистану приходилось быть саттелитом США, прошли. Все более набирающим силу игроком в регионе становится Китай - по-прежнему коммунистический, но рассматривающий свой "социализм с китайской спецификой" как национальную идеологию, насаждаемую внутри страны, в том числе, ее мусульманам, а не интернациональную, подлежащую экспорту, как было в прежние времена. Такой подход вполне устраивает Пакистан, для которого союз и сотрудничество с Китаем уже выглядят более предпочтительными, чем с США.
Но чего добиваются американцы, отталкивая от себя Пакистан в объятия красного дракона? Разумных объяснений такого поведения есть два. Либо американцы не ведают, что творят, что несмотря на кажущуюся наивность такого предположения весьма релистично - многие наблюдатели, включая и самих инсайдеров старой школы времен Холодной войны, констатируют катастрофическую кадровую и нтеллектуальную деградацию людей, вырабатывающих внешнюю политику США в последние годы. Либо американцы играют на обострение и стремятся к распространению в регионе хаоса, в котором столкнутся и подорвут друг друга три основные региональные силы - Китай, Индия и Пакистан, оптимально затянув в эту воронку Россию.
Любой из этих двух сценариев выглядит вполне реалистичным, причем, уже относительно скоро должно быть ясно, что же имеет место на практике. В первом случае американцам придется корректировать свою провальную стратегию и рано или поздно садиться за стол переговоров с талибами при посредничестве Пакистана. Во втором мы увидим максимальную раскачку последнего с нажимом на все его болевые точки внутри страны и по периметру ее границ и одновременным обострением отношений между соседними региональными державами.
* - запрещены в РФ
