Первое, на что следует обратить внимание, что Юрий Максимов, как православный деятель, преподаватель Московской Православной Духовной Академии, должен был воздержаться от официальных оценок текстов представителей других конфессии, с учетом прошлого Российской Империи, когда именно представители официальной православной церкви были причастны к казням мусульман за их прозелетическую деятельность. Второе: самый главный недостаток религиоведческой экспертизы исламской литературы Юрия Максимова в том, что она опирается на информацию, полученную из «оперативных источников» правоохранительных органов и статьи журналистов, так же прямо ссылающиеся на источники в правоохранительных органах. Таким образом эксперт легализовал не проверенную никем «оперативную информацию». Получается замкнутый круг: религиовед ссылается на источники в правоохранительных органах, правоохранительные органы ссылаются на заключение религиоведа. Третье: экспертизе были подвергнуты источники мусульманского права и произведения мусульманских ученых, пользующихся авторитетом у представителей всех течений ислама, а не только последователей Саида Нурси, и эксперт-религиовед, отвечая на поставленные вопросы, должен был обозначить это обстоятельство особенным образом, отмежеваться от их исследования. Четвертое: религиовед Юрий Максимов ввел в заблуждение следователя ФСБ тем, что отнес Фетхуллаха Гюлена к главным идеологам международного религиозного движения «Нурджулар». Всем известно, что Гюлен никакого отношения к «Нурджулар» не имеет, более того, этот факт был доказан в гражданском процессе по иску Фетхуллаха Гюлена к «Независимой Газете» в суде Российской Федерации. Следовательно, изменяется и соотношение литературы так называемой «Нурджулар» к литературе мусульманских авторов, проповедующих другие религиозно-правовые идеи. Это объясняется тем, что автор экспертизы опирался на непроверенные оперативные источники, а так же ясно выраженным предположении Юрия Максимова (а не категоричности), что «идейная» близость литературы вытекает из того, что «значительная часть представленной в списке литературы выпущена в свет издательством «Новый свет», а «также факта коллекционирования данной религиозной группой книг именно этого издательства». Пятое: Автор экспертизы отмечает, что ордену Накшибанди принадлежал основатель «Нурджулар» Саид Нурси, в свете данного обстоятельства, по мнению эксперта, вполне естественно наличие в изъятой библиотеке книг суфийской тематики - Османа Нури Топбаша, и изданий, посвящённых классикам суфизма - Ал-Газали и Джелаледдину Руми. Однако, если автор экспертизы решил осветить эту тему, то должен был отметить, что в настоящее время между последователями ордена Накшбанди и Саида Нурси имеются не устраненные противоречия, приведшие к взаимной неприязни представителей этих двух направлений мусульманской мысли. С противоречивость использованных экспертом материалов связано и то, что в одном месте экспертизы Юрий Максимов отрицает причастность последователей Саида Нурси к суфизму, а в другом - относит это течение к суфизму. Шестое: Говоря о тех идеях и взглядах, которые можно назвать чертами, отличающими «Нурджулар», а так же являющимися вне закона (по мнению эксперта), автор экспертизы называет такие признаки, которые характерны для всех мировых религий, а для православия в более жесткой и усиленной форме. При анализе трудов Фетхуллаха Гюлена Юрий Максимов критикует его высказывания, характерные для многих современных политиков. Что касается возможности применения насилия, то автор экспертизы, вменяя это в вину источникам «Нурджулар», в разделе экспертизы «Допущение использования насильственных методов достижения цели, если они имеют достаточную в глазах адептов религиозную мотивацию» приводит некоторые цитаты из исследуемых трудов Фетхуллаха Гюлена (не Саида Нурси), но не упоминает, что эти цитаты в литературе приводятся в контексте защиты религии, в том числе, устранения насилия в отношении к призывающим к исламу. Такие фразы, как «ислам - это религия умиротворенности, безопасности и мира», «в исламе нет места для ненависти и враждебности», «мусульманин не должен быть террористом», «конечно, несмотря на все это, мы не можем отрицать, что в исламе есть элемент насилия во имя сдерживания преступных или враждебных действий» и многие другие эксперт нивелировал их поздним происхождением. Прошу все компетентных людей помочь в критике этой экспертизы.