Лишь совсем недавно охваченный восстанием Казахстан находился на грани гражданской войны, и совершенно очевидно, что ситуация в нем со всеми ее пока не очень понятными подводными течениями далека от стабильной.
И вот на этой неделе происходят два события, говорящие о том, что зоной нестабильности может стать вся Средняя Азия - веерные отключения электричества (блэкаут) сразу в нескольких государствах региона (https://golosislama.com/news.php?id=40448) и очередные боестолкновения между Кыргызстаном и Таджикистаном (https://golosislama.com/news.php?id=40458).
Судя по всему, мы наблюдаем конец постсоветской конфигурации Средней Азии, началом которого стали серьезные политические изменения в его крупнейшнем государстве - Казахстане. Ведь чем бы они ни закончились, уже очевидно, что его архитектор и бесменный лидер Нурсултан Назарбаев уже отстранен от власти. Причем, не факт, что его преемник Касым-Жомарт Токаев, руками которого осуществляется зачистка Назарбаева и его людей, сумеет удержать ситуацию под контролем.
При этом, если Кыргызстан уже давно является единственной страной региона, чья политическая система похожа на демократию регулярной сменяемостью в ней власти, наличием оппозиции, гражданского общества и независимых СМИ, то три государства, унаследовавшие постсоветскую систему власти, стоят на пути у назревающей исторической бури.
Из трех этих автократий самым слабым звеном является рахмоновский Таджикистан, потому что его система была создана в результате коварного пересмотра результатов примирения в гражданской войне, которая прошла в нем сразу после распада Советского Союза (https://golosislama.com/news.php?id=32703). И по этой причине его режим слабее и неустойчивее, чем те, что сразу же сформировались как автократии.
Что касается двух последних, то очевидно, что наиболее карикатурным и одиозным является туркменский режим, являющийся братом-близнецом северокорейского, но со среднеазиатским колоритом. Конечно, может сложиться впечатление, что подобные режимы, раздавившие свое население, практически невозможно свергнуть изнутри. Однако не будем забывать про пример Чаушеску, чей режим мало отличался от северокорейского, который за две недели до своего свержения тотально контролировал ситуацию в Румынии и на корню уничтожал любое инакомыслие. И если переходить к реалиям соседнего Узбекистана, то диктатура Каримова во многом и была установлена в таких зверских формах из страха перед оппозицией, которую он уничтожил, чтобы расчистить себе путь к власти.
Сегодня же Узбекистан находится на распутье, потому что новый президент Шавкат Мирзиеев постепенно стал отказываться от наиболее одиозных черт каримовского режима и в частности от борьбы со всеми проявлениями Ислама. Но этот курс постепенной либерализации как открывает для Узбекистана возможности превращения из постсоветско-среднеазиатской сатрапии в современное тюрко-мусульманское государство, так и чреват рисками в том случае, если Мирзиеев остановится на полпути или захочет с него свернуть. Как бы ни была или ни казалась себе эффективной власть, в современном мире она не сможет быть устойчивой, если не имеет обратной связи с обществом, не позволяет критики и политической конкуренции. И поэтому на определенном этапе перед Шавкатом Мирзиеевым встанет выбор - или самому возглавить и осуществить переход Узбекистана к таком состоянию, оставшись в истории узбекского народа в качестве подлинного создателя современного узбекского государства, или встать на пути потребности народа в этом, подвергнув риску, как свою власть, так и все страну.
Еще более важным в этом смысле является выбор цивилизационного курса. Как уже недавно говорилось, нестабильностью в Средней Азии могут попытаться воспользоваться те, кто мечтает затащить ее в путинский СССР 2.0. (https://golosislama.com/news.php?id=40411). Это не очень устраивает сильнейшего игрока в регионе - Китай. Однако при всем превосходстве над путинской Россией по всем ключевым параметрам, ограниченность китайского проекта в регионе заключается в том, что он делает ставку на существующие режимы и не предлагает странам региона наднационального интеграционного проекта.
Двумя силами, которые в принципе способны такой проект предложить, являются эрдогановская Турция и Исламский Эмират Афганистан. Что касается последнего, то хотя симпатии части наших читателей принадлежат ему в силу его открыто исламского характера, на данный момент очевидно, что талибы только учатся управлять своей страной и с трудом справляются даже в ней с теми огромными проблемами, о которых мы уже писали не раз. Турция, продвигающая проект Организации Тюркских Государств, в этом смысле обладает преимуществом по всем основным параметрам, однако, и она все больше начинает сталкиваться с экономическими проблемами, порождаемыми геополитической перегрузкой, которые могут подвергнуть ее уже внутриполитическим потрясениям.
Как бы то ни было, ясно одно - постсоветская Средняя Азия доживает свои последние исторические дни и находится на пороге больших изменений. И хоть их конечный итог пока неясен, мусульманам региона по крайней мере уже сейчас необходимо определиться с общим вектором как того движения, к которому надо стремиться, так и того, которому надо всячески противиться.
