(На фото - кандидат в главы стамбульского района Шишли подписывает соглашение о сотрудничестве с ЛГБТ-организациями)
В последнее время гомосекуализм, а точнее, отношение к нему, вновь стали политической проблемой сразу в нескольких частях Исламского мира. Что абсолютно для него неестественно и навязано ему извне, потому что политической проблемой в Исламском мире гомосекуализм никогда не был.
Поясним, о чем идет речь. Как явление сексуальное или психосексуальное, гомосексуализм, если не извечный, то по крайней мере, древний и универсальный феномен, как и наркомания, азартные игры, суициидальные наклонности и т.д. Это проблемы, с которыми сталкиваются многие общества и многие люди, которые пока не удавалось устранить раз и навсегда, и вряд ли удастся, так как Иблис, да будет он проклят, обещал искушать людей и справа, и слева, и спереди, и сзади, и ему была дана такая возможность, равно как истинно верующим людям была дана защита от этого в виде следования законам Творца.
В этом смысле гомосексуализм, конечно, присутствовал и присутствует и во многих мусульманских обществах, но никогда в них не возникало вопроса, как к этому явлению относиться. То есть, это не было политической проблемой, потому что политическое это то, что касается публичных отношений и базируется на ценностях, принятых обществом в качестве основы своего существования. Поэтому, это могло быть чьей-то личной или семейной проблемой или даже общественной проблемой, в том случае, если это явление по каким-то причинам получало угрожающее распространение, но политической проблемой это не было, потому что, как к этому относиться в принципе, у мусульман вопросов не вызывало и не вызывает.
Сегодня, однако, гомосексуализм пытаются сделать политической проблемой в Исламском мире, в которую он уже давно превратился в мире Западном, чьи стандарты задаются в качестве общемировых.
Самым громким примером этого в последнее время стала история с Брунеем, в котором объявлено о начале применения классических шариатских уголовных наказаний, включая телесные (худдуд). И тут надо понимать, что речь не идет о наказании за гомосексуализм, как это пытаются представить их противники - речь идет о шариатских наказаниях, которые среди прочего применяются за доказанный в судебном порядке акт содомии. Тем не менее, гомосексуальное сообщество восприняло и представляет это как объявление войны именно себе. И надо понимать, что вне зависимости от того, чем руководствовался султан Брунея, рассматриваться это будет именно так, а учитывая то, что т.н. ЛГБТ сегодня являются одной из ведущих частей мирового истеблишмента, эта страна тем самым бросает вызов всему мировому порядку.
Хватит ли у маленького Брунея сил, чтобы выдержать то давление, которое на него наверняка обрушится? Ответ на этот вопрос пока не очевиден, и видимо по этой причине мусульманские соседи Брунея вроде Малайзии и Индонезии, которые криминализируют содомию (то есть, не наклонности, а совершенное деяние), ограничиваются тюремным наказанием за нее. К слову, надо сказать, что часть исламских правоведов, например, в ханафитском мазхабе, считают, что это деяние подпадает не под худдуд - установленное в определенной форме наказание, а под та'азир - наказание, которое вправе выбрать правитель, что по сути и происходит в странах, где за него применяется лишение свободы.
Однако проблема в том, что даже максимальная для исламской системы координат терпимость ЛГБТ-фундаменталистов все равно не устроит. Так, совсем недавно по историческим меркам - еще в прошлом веке во многих западных странах также существовали уголовные наказания за содомию. За нее уже давно не казнили, а со временем эти наказания стали применяться все меньше, фактически уступая место негласному подходу "don't tell, don't ask", то есть, если сам человек не признается в этом, не надо его спрашивать и лезть в его частную жизнь. Со стороны консервативного общества такой подход был максимальной уступкой, и что же? В итоге и она была объявлена представителями этого сообщества репрессивной.
Дальше больше - добившись декриминализации содомии, они начали бороться за признание их отношений нормативными. В тех странах, где им позволили регистрировать свои "партнерства", оставляя статус брака за союзом мужчины и женщины, они стали требовать и добиваться устранения такой "дискриминации" и признания их отношений в качестве брака. Возникающее из этого право на усыновление детей и их воспитание в соответствующем духе в таких "семьях" - это тоже не предел. Идеология гендера в принципе предполагает, что ребенка неправильно воспитывать как мальчика или девочку согласно его биологическому полу, а необходимо с самого раннего возраста предоставлять ему возможность выбора многочисленных вариантов "гендерной идентичности": гетеросексуальной, гомосексуальной, бисексуальной, трансвеститской и т.д., и т.п. "Навязывание" же половой идентичности уже тоже рассматривается как "репрессивное".
Если Бруней сегодня открыто идет в наступление, а страны вроде Малайзии держат оборону на дальних рубежах, то в странах вроде Турции или Боснии и Герцеговины мусульманское общество сегодня уже оказывается на последних или предпоследних линиях обороны.
Так, на фоне прошедших недавно в Турции местных выборов всплыл факт заключения соглашения о сотрудничестве между кандидатом в главы стамбульского района Шишли от оппозиционной Народно-Республиканской Партии (CHP) и местным ЛГБТ-сообществом. Такой демонстративный жест со стороны CHP, даже если речь идет о местном отделении в районе, "славящемся" как злачное место (ведь центральное руководство партии молча одобрило это), должен приниматься во внимание при любых рассуждениях о внутриполитических и межпартийных процессах в стране. В последнее время много говорится о том, что гипотетический возврат к власти CHP в коалиции с IYI Pаrty не несет угрозу реванша государственной исламофобии, потому что де турецкое общество изменилось и права, завоеванные соблюдающими мусульманами и мусульманками благодаря партии Эрдогана (AKP), больше никто не оспаривает. Те же сhp-шники, мол, встретили в своем избирательном штабе весть о своей победе на выборах в Анкаре такбирами и зикрами, а то ли победивший, то ли не победивший на выборах мэра Стамбула кандидат от CHP Экрем Имамоглу пресек скандирование своими сторонниками лозунгов о "солдатах Ататюрка", заявив, что он собирается быть мэром всех горожан. Так что, CHP уже не та, но не та она, как видно, во многих отношениях. В исполнении старой CHP вряд ли можно было себе представить такбиры и зикры по случаю победы на выборах, но вот и публичное братание с ЛГБТ-активистами ее представители тоже бы себе не позволили. Так что, эта либерализация неокемалистов - палка о двух концах: с одной стороны, она вроде как является гарантией против возвращения дискриминации и репрессий в отношений соблюдающих мусульман, с другой стороны, открывает двери для разложения мусульманского общества тем силам, которые, кстати, сами толерантностью к тем, кто их не приемлет, абсолютно не отличаются.
То, что делает в таких условиях АKP, можно считать линией поведения консервативной партии с религиозным уклоном в системе координат секулярно-демократической политической системы. Она не добивается криминализации содомии и уж тем более смертной казни за нее, но по крайней мере, демонстрирует отчуждение от т.н. ЛГБТ-сообщества, что, в частности, проявляется в разгонах второй год подряд т.н. "гей-парадов" в Стамбуле. Что, кстати, теперь может измениться, если к власти в городе придут представители CHP.
Именно это сейчас произошло в другой мусульманской стране со светско-демократической политической системой - Боснии и Герцеговине. А именно в кантоне Сараево, где к власти по итогам прошлогодних выборов пришла коалиция "прогрессивных" сил, оппозиционных национально-консервативной Партии Демократического Действия (SDА). Последняя является партнерской для АKP, и была создана Алией Изетбеговичем, а ныне возглавляется его сыном Бакиром Изетбеговичем. Почувствовав благоприятную конъюнктуру, ЛГБТ-сообщество Боснии и Герцеговины заявило о намерении провести в столице страны гей-парад, при этом, по данным опроса, проведенного популярной телекомпанией N1, 96,5% телезрителей высказались против его проведения при всего 2% поддержавших. Свое осуждение ему в официальном заявлении высказала и SDА. Однако осуждаются ими не сами содомия и ЛГБТ, а разделение, которое такими демонстрациями привносится в общество - более жесткой риторики и позиции партия, стремящаяся привести свою страну в ЕС, себе позволить не может, точно так же, как и АKP.
То есть, мы видим в этих случаях очень разные реалии сил, представляющих интересы и ценности мусульманских обществ - от осторожно-недружественной дистанции от ЛГБТ при официальном непосягательстве на их "права", до постановки их вне закона при весьма осторожной репрессивной политике и, наконец, фактического объявления им войны, как сделал султан Брунея. Во всех случаях, однако, речь идет о превращении гомосексуализма в политическую проблему Исламского мира, которая активно навязывается ему извне. И это вызов, который мусульманам придется принять, и ответ на который в современном мире уже сейчас требует существенных усилий, начиная с интеллектуальных, которые нужны для его обоснования в тех или иных конкетных условиях (отдельный вопрос - это положение мусульманских меньшинств в странах торжествующего ЛГБТ-сообщества), до духовных и волевых, которые потребуются для его претворения на практическом уровне.
