В спецоперациях ФСБ больше шума, нежели реальной борьбы с экстремизмом

Охота за запрещенными книгами

Мусульмане Петербурга обеспокоены поисками
подпольных экстремистов в своей среде

Задержанный в Петербурге еще в начале марта гражданин Азербайджана, подозреваемый в причастности к запрещенной исламской организации «Нурджулар», останется под арестом до 25 апреля. Тем временем правоохранительные органы продолжают поиск действующих в подполье членов «Нурджулар». Несколько дней назад прошли обыски в городе и области в рамках расследования уголовного дела. Изъята экстремистская литература. Двух допрошенных граждан Азербайджана отпустили. По сообщениям УФСБ по Петербургу и области, азербайджанцы приехали, чтобы помочь арестованному, оценить обстановку на месте и, возможно, предпринять меры к освобождению соратника.  

«Нурджулар» запрещена в России еще с 2008 года по решению Верховного суда. Основателем и идеологом организации был турецкий духовный деятель Саид Нурси (1876–1960). В марте турецкая газета Hurriyet сообщала, что с начала 2013 года российская ФСБ начала «беспрецедентную охоту» на активистов «Нурджулар», проведя в Петербурге уже третью операцию по задержанию ее активистов. В среде самих мусульман мнения разнятся – как в отношении действий силовиков, так и в отношении «объекта». Симпатий к «Нурджулар», как правило, нет (ее ругают за фундаментализм), но многие видят в спецоперациях больше шума, нежели реальной борьбы с экстремизмом. Сколько подпольных членов организации в Петербурге может быть – сказать не берутся ни в ФСБ, ни в соборной мечети. Муфтий Равиль Панчеев заявлял о том, что не может назвать точное число последователей нурсизма, поскольку организация действует тайно. Внешне нурджуларовцы не отличаются от других мусульман (что подчеркивают и спецслужбы), нельзя угадать – мирный перед вами мусульманин или экстремист. Некоторые молодые мусульмане считают, что сторонники Панчеева могут и сводить счеты со своими оппонентами руками спецслужб. 

В городе идут поиски запрещенной литературы и в легальных мусульманских организациях. Так, с 25 марта под угрозой закрытия оказался Исламский культурный центр, где в молельной комнате центра нашли два экземпляра книги «Сады праведных» богослова VII века Мухиддина Абу Закария. Арабоязычный оригинал этого сочинения представляет собой авторитетный в мусульманском мире сборник хадисов – преданий о жизни Пророка Мухаммеда. Однако русский перевод этого сочинения, опубликованный в 2001 году без указания издательства, был признан в марте 2012 года решением Ленинского райсуда Оренбурга экстремистским, а в июле того же года внесен Минюстом в Федеральный список экстремистских материалов под номером 1284. По факту хранения этой литературы возбуждено два административных дела. Сотрудники центра утверждают, что об этих книгах в своей библиотеке они «забыли». 

В культурных автономиях и землячествах города ощущается напряженность. Источники «НГ» сообщают, что рядовые мусульмане, не разбираясь в религиозных течениях и отношении к ним органов, воспринимают события как «наезд» со стороны противников ислама – русских или евреев. Этот момент комментирует председатель местной мусульманской организации «Мекка» Ринат Валиев: «Я всем объясняю, что виноваты не евреи, а не очень разумные люди в органах, которые хотят заработать себе звездочки и премии, по сути, разжигая рознь. Конечно, наркоманов или убийц искать тяжелее. А книги… Находится эксперт, который за день прочтет и оценит 60 книг, их запрещает суд где-нибудь в Магадане. И в течение 10 дней обжаловать решение не удается – не успевает дойти информация». Переживает и исполнительный директор Азербайджанской национально-культурной автономии Марият Аскерова: «Люди боятся, что их это коснется. Они замечают, что к нашему древнему народу начинают относиться как к экстремистам». Впрочем, в русских националистических группах города высказывают претензии не к наличию запрещенных книг в мусульманских библиотеках, а к росту этнической преступности и к замещению на рынке труда местных кадров гостями с юга. 

Социолог Владимир Костюшев видит проблему в другом: «Экстремизм – это не люди, а действия, преступно нарушающие нормы жизни общества. Но в современной России сами нормы так искажены и размыты, что любого человека можно взять за экстремизм, вместе с тем любой человек может утверждать, что нарушения норм не было. В этом кроется бесперспективность мер силовиков в этом направлении».