Мы получили текст Харуна Сидорова с кратким анализом сути событий, происходящих вокруг попытки переворота в Турции, и советами ее Исламским силам. Автор текста является руководителем джамаата русских мусульман (НОРМ), чьи мухаджиры находятся на территории Турции и вместе с другими русскоговорящими мухаджирами поддерживают происламский курс ее руководства.
Останутся ли солдаты в казармах?
После нейтрализации антиэрдогановского мятежа исламофобы России, Запада и самой Турции находятся в глубоком трауре и предрекают окончательное установление султаната и исламизацию этой центральной для Исламского мира страны.
Враги и друзья вспоминают стихотворение Зии Гекальпа, прочитанное в свое время Эрдоганом и оказавшимся его политическим кредо: «Мечети — наши казармы, минареты — наши штыки, купола — наши шлемы, а верующие — наши солдаты». Действенность этой формулы была наглядно продемонстрирована в эти дни и друзьям, и врагам: мечети оказались казармами Эрдогана, а верующие — его солдатами. Они высыпали на улицы по его призыву с такбирами и скандируя исламские лозунги, а члены исламских джамаатов стали одними из первых шахидов (ин ша Аллах) этой войны за или против исламского курса развития страны.
Но что касается этих предсказаний, существует серьезный риск. Не того, что они сбудутся, а того, что, этого может не произойти. И не потому, что Эрдоган и его солдаты — верующие сейчас проиграют, а потому, что результаты их победы не будут закреплены и в итоге потеряются.
Партия Справедливости и Развития сыграла важную роль в мобилизации сторонников президента, как она играла эту роль все годы нахождения его у власти. Ведь в условиях парламентской системы без партии невозможно ни взять, ни удержать власть. Но для верующих партия никогда не была целью, а рассматривалась только как средство. И верующие вышли с голыми руками против танков, вертолетов и пулеметов не за сохранение власти партии, а ради Аллаха и защиты Ислама, видя в Эрдогане его преданного служителя.
При этом в самой ПСР, от ее рядовых членов, до ее руководства, безусловно, огромное множество верующих, искренних, самоотверженных служителей Ислама. Но вряд ли кто-то будет спорить с тем, что часть людей приходит в правящую партию ради своих корыстных интересов и начинает ее использовать для их достижения. Само по себе это естественно, тем более, что не считаться с интересами влиятельных кругов, не давать им право голоса нельзя.
Вопрос в том, кто должен определять стратегический курс развития ведущей на данный момент мусульманской страны — искренние верующие внутри партии и за ее пределами, которые проявили себя как самоотверженные солдаты Эрдогана, или те, кто видят в нем средство достижения своих корыстных интересов, и не приемлют все, что может нанести этим интересам урон?
Этот вопрос тесно связан с другим вопросом — на что рассчитывали мятежники, которых не поддержали основные оппозиционные партии? Неужели они собирались править страной без всех существующих партий, включая ведущую, которую поддерживают миллионы турок? Но, как мы теперь уже знаем, главная ставка ими была сделана не на формирование нового правительства из оппозиционных партий, а на убийство самого Эрдогана, который в глазах врагов Ислама олицетворяет исламистскую политику. Мятежники не провозгласили запрета ПСР, возможно, рассчитывая, что после убийства Эрдогана, те круги партии, которые используют ее для достижения корыстных интересов, будут вынуждены согласиться на формирование коалиционного переходного правительства. Мы не можем исключать такого замысла, учитывая то, что ранее члены Параллельного государства уже пытались действовать внутри правящей партии. В частности, известно, что они безуспешно пытались настроить против Эрдогана его друга и соратника Абдуллаха Гюля, распуская слухи о конфликте между ними. Поэтому нельзя исключать того, что, убив Эрдогана, они рассчитывали поставить прагматические элементы внутри ПСР перед необходимостью отказа от исламистской политики и формирования новой коалиционной власти.
Но если враги Эрдогана в первую очередь рассчитывали покончить с его исламистским или неоосманским курсом, это значит, что их планы сорвутся только в том случае, если этот курс одержит решительную победу в результате этой борьбы. А это произойдет только, если верующие — солдаты Эрдогана, после разгрома мятежников не вернутся в свои казармы — мечети, а станут важнейшей идейно-политической силой, определяющей курс развития страны.
Когда враги боятся «окончательной исламизации» Турции, а друзьям не терпится ее увидеть, надо отдавать себе отчет в том, что государственные структуры Турции на данный момент, конечно, не готовы к переходу на шариатские принципы деятельности. Подобное решение в данный момент, скорее всего, было бы преждевременным, породило бы хаос в государственном управлении и могло бы привести к расколу в обществе в целом и среди сторонников президента, в частности. Но политическая и общественная исламизация возможна и другим путем на данном этапе.
1. В каждом районе и городе Турции может быть создан Совет Исламских Сил, в который войдут представители всех поддерживающих государство исламских джамаатов, авторитетные независимые исламские деятели, а также представители Диянета (Управления по делам религии) и правящей партии. Методами общественной мобилизации они могут добиваться исламизации публичного пространства в своих районах, кроме тех мест, которые рассчитаны на немусульманских туристов или на лиц, ведущих неисламский образ жизни, которых можно локализовать в строго определенных местах, пока иначе решить эту проблему невозможно.
2. Советы Исламских Сил не следует объединять в централизованную организацию, чтобы не создавать параллельный государству центр власти, и чтобы в ней самой не начиналась внутренняя борьба. Но Маджлис-Шура или Съезд Исламских Советов, регулярно созываемый Правителем, мог бы стать важным центром обсуждения и формирования повестки Исламских сил.
3. Советы Исламских Сил смогут включить в себя не только граждан Турции, но и искренних мусульман-иностранцев, проживающих на ее территории: сирийских беженцев и мухаджиров из разных стран. Эти люди не могут принимать участие в политической жизни страны, но они смогут таким образом стать частью исламской общественной системы Турции. Это важно, потому что сегодня мусульмане-иностранцы, с одной стороны, часто становятся жертвами несправедливости со стороны антиисламски настроенных или просто равнодушных элементов государственных и партийных структур. С другой стороны, среди иностранцев-мусульман есть подрывные элементы, которые противопоставляют себя Турции, ее руководству, ее мусульманскому народу и культуре, и поддерживают или собираются поддержать в будущем ее врагов из числа террористов. Поэтому все проживающие в Турции иностранцы-мусульмане должны быть оценены на предмет их отношения к этим вещам, и делать это должны не государственные органы, а Исламские советы. После этого лояльные иностранцы-мусульмане в данной местности должны образовать землячество, во главе которого встанут ответственные и надежные люди, которые будут представлять их в совете, тогда как такфиристы и сторонники террористов должны выявляться и высылаться из страны, а их подпольные организации преследоваться как террористические.
4. Исламизация армии и других силовых структур должна быть доведена до конца, чтобы в них не было места антиисламским элементам. В армии и силовых структурах, конечно, не могут создаваться никакие общественные советы, но руководство страны могло бы использовать их участников для решения этой задачи совместно с Диянетом. В частности, могли бы в ускоренном порядке получить турецкое гражданство и поступить на службу в турецкую армию и другие силовые структуры находящиеся на территории Турции, прошедшие проверку, преданные ей мусульмане с опытом участия в исламской вооруженной борьбе, и готовые поставить его на службу своей новой стране и ее руководству.
5. Если Турция претендует на роль лидирующей силы Исламского мира, она должна стать одним из общепризнанных всей Уммой, а не только турецкими джамаатами, исламских образовательных центров. Большие сирийские исламские ученые, которые переехали в Турцию, могут стать хорошим началом процесса, результатом которого должно стать появление на ее территории университета, столь же авторитетного как Аль-Азхар, Каравейн или Мединский университет. Этого результата нельзя достигнуть быстро, но начинать работу в этом направлении логично с подбора маджлиса больших ученых, которые определят рамки школы будущего университета и методологию обучения в нем.
6. Настоящая исламизация — это распространение в обществе не только символических и ритуальных элементов Ислама, но и исламского мировоззрения, основой которого является Единобожие, а результатом — осознание и ощущение принадлежности ко всей Исламской умме, а не только отдельной нации или племени. Поэтому структуры, осуществляющие исламское просвещение, особенно в армии и других ключевых сферах, следует усиливать кадрами с правильным исламским мировоззрением и делать ставку на формирование в первую очередь такого мировоззрения.
Что касается конкретных вопросов внутренней и внешней политики Турции, то они находятся в компетенции ее политического руководства. Но мы точно знаем, что если в стране определяющий голос будет у исламских сил, то эти вопросы или, по крайней мере, важнейшие из них, будут решаться с исламских позиций и в интересах мусульман. И наоборот, если этого голоса не будет слышно, а идейных мусульман будут воспринимать только как избирателей и исполнителей, мы опасаемся того, что идеологи и организаторы этого мятежа против Ислама, рано или поздно добьются своих целей.
