Не успела ...

Она была красива. Высокая, стройная, с копной густых каштановых волос. Ей вслед оглядывались и мужчины и женщины.

Она была умна. Учеба давалась ей легко. Золотую медаль и красный диплом магистратуры мать хранила как семейную ценность.

Она было общительна и весела. Именно с ее легкой руки срывались уроки ради очередной индийской мелодрамы в кинотеатре, готовились дворовые спектакли, организовывались студенческие вечеринки и походы к морю.

Она была счастлива. Ей сделал предложение самый лучший мужчина из всех, кого она знала, и вскоре у них родилась очаровательная дочь.

Казалось бы, вот оно настоящее счастье, но…

Она и сама уже не помнила, когда это началось… Новые разговоры, непонятные слова, необычные мысли…

В чем смысл жизни?

Зачем она живет?

Что будет с ней после смерти?

Что в этой жизни правильно, а что нет?

Она никогда раньше не задумывалась об этом, и поначалу все то, что она слышала, казалось ей таким непонятным, чужим и даже опасным. Она старалась не думать обо всем новом, что рассказывал ей муж. И только ночами, когда она сидела у детской кроватки, к ней снова и снова возвращались те мысли, которые она гнала от себя днем.

Глядя на засыпающую дочурку, она с болью в сердце, думала, сколько же таких девочек было живьем закопано в землю их отцами-язычниками в далекой Мекке. Наблюдая за полной луной и яркими звездами, она представляла, что в такую же лунную ночь много веков назад Ибрагим размышлял о своем Создателе, ища его на небе и не находя.

Прислушиваясь к чуть слышным звукам азана, ей казалось, что чернокожий раб, муэдзин самого Пророка, зовет ее на утренний намаз.

Однажды, перебирая книги на полке, она наткнулась на книгу в темном переплете с надписью «Коран». Это был перевод Крачковского. «Странно» - подумала она – «я перечитала всю домашнюю библиотеку, а эту книгу я не замечала». Понемногу она начала читать его, потом ее внимание привлекли небольшие брошюрки о пророках и праведных халифах. Она стала искать информацию в газетах, журналах, в интернете. Она читала об Исламе с такой жадностью, что была похожа на путника в пустыне, который дошел до колодца и никак не может насытиться живительной влагой.

Она читала, и в памяти всплывали моменты, на которые раньше она и внимания не обращала.

Когда она читала: "...Поистине, намаз для верующих — предписан и в определенное время", она вспоминала, что у ее бабушки в сундуке хранится небольшой коврик, в некоторых местах стертый до дыр. Это был намазлык ее прадеда, он также пережил депортацию и теперь, вернувшись, в Крым, уже без хозяина, спокойно лежал на дне сундука как семейная реликвия.

Когда она читала «…Для вас лучшее поститься, если бы только вы знали это», она вспоминала, как еще в Узбекистане ее подружка Зарема рассказывала, что ее бабушка и дедушка днем не садятся за стол вместе со всей семьей, а кушают одни, ночью. Тогда им, маленьким девчонкам, это было непонятно и смешно.

Когда она читала «…Пусть они не выставляют напоказ своих прикрас…», она вспоминала, соседскую девушку, которая первая в их селе одела хиджаб. В лицо ей все улыбались, а за глаза что-только не говорили.

Когда она читала «…И среди вас есть такие, которые умирают в молодости, и такие, которые доживают до глубокой старости. Таким образом, сотворил вас Аллах, и вы будете до предопределённого Им срока - вашей смерти…», она вспоминала, что когда оказалась на кладбище, где похоронен ее дедушка, доживший до 89 лет, она увидела в сторонке маленькие холмики длиной не более метра. От страшной догадки мурашки поползли у нее по коже.

Когда она читала «Хвала Аллаху, Господу миров, Милостивому и Милосердному…», она вспоминала, что муж рассказывал, что в детстве его бабушка учила его непонятным стихам, и просила нигде их не рассказывать. Это были первые, выученные им суры КОРАНА.

Чем больше она узнавала, тем больше она проникалась верой в Единого Создателя. Ее прежняя жизнь теперь напоминала ей басню Крылова, где она как стрекоза «лето красное пропела». Теперь она удивлялась, почему раньше она никогда не задумывалась о таких важных вещах, почему старики не рассказывали им, молодым, хотя бы то, о чем сами знали? Теперь-то она точно знала, для чего живет, чего хочет от этой жизни, и, самое главное, она знала, как этого добиться. Она легко научилась делать намаз, отказалась от не мусульманских праздников, отбросила мечту о собственной квартире, которую они хотели купить в кредит. Она, как могла, старалась выполнять приказы Аллаха, и воздерживалась от его запретов.

Вот только… Хиджаб…

Как тяжелоей было решиться одеть его. Она уже не могла выходить на улицу без платка, но и одеть его у нее не хватало духа. Мысль о том, что она совершает грех, мучила ее, сжигала, лишала сна. Когда она слышала, как дочка ей говорит: «Анашка, а бабашка сказал, что когда я вырасту, он мне купит самый красивый платочек и длинное платье, и я буду ходить как тетя Мерьем, и все сразу будут узнавать, что я мусульманка. И тебе он тоже купит. Давай попросим его», она уже было склонялась к тому,чтобы сделать решительный шаг. Но как только представляла, что скажутсоседи, друзья, родные, ее решимость куда-то исчезала. Она боялась разговоров, боялась обидных возгласов в след и шептания за спиной. Она боялась людей…

Однажды, муж, видя ее сомнения, предложил отвезти ее в магазин, где продается мусульманская одежда. И тогда она решила, что выйдет оттуда только в хиджабе.

Их «копейка», на удивление резво летела по пустынной трассе. Дочка, от нетерпения, прыгала на заднем сиденье: «Анашка,анашка, ну скажи, куда мы едем?». Она загадочно улыбалась: «Потерпи,солнышко мое, приедем, сама увидишь». Всю дорогу она щебетала без умолку, шутила и напевала любимый мотивчик. Уже давно она не испытывала такой безудержной радости, и, в тоже время, полного спокойствия. А муж то и дело поворачивался к ней и смотрел на нее влюбленным взглядом. Уж он-то понимал, насколько важное решение она приняла.

Вдруг она услышала леденящий душу визг тормозов... Последнее что она увидела– это были перепуганные глаза водителя, который, не смог справиться с управлением и его машина вылетела навстречную полосу…. На их полосу... И теперь, когда она глядела на несущийся, на них автомобиль, только одна мысль стучала в ее голове: «Не успела… Аллах, прости меня, я не успела,.. прости»