И как же стало возможным, чтобы подросток, выросший в либеральной семье и живший в Негеве в 80-е гг. прошлого века (я закончил школу в 1983 г.), никогда не слышал слова "Накба"?
Другими словами, имеем ли мы дело с коллективной амнезией?
Есть много объяснений тому, как создается нарратив и как он подавляет и маргинализует весь исторический опыт и знание. В добавление к работе, которую проводят "государственные" институции и аппарат, эта тщательная "зачистка" коллективной памяти требует постоянной мобилизации ученых, писателей и артистов, а также других создателей поп-культуры.
Во времена моего отрочества и юности история, отраженная в "израильских" вузовских учебниках, а также в историческом нарративе, распространяемом в СМИ (в то время существовал лишь один "государственный" телеканал) подтверждалась известными писателями и публицистами. Согласно исследованиям Алона Гана из Тель-Авивского университета, Амос Оз, например, который брал интервью у солдат после войны 1967 г., использовал свое право редактора, чтобы изымать из текстов описания преступлений с целью создать образ "нравственного" "израильского" военного.
Возвращаясь мыслями в те дни, когда я участвовал в деятельности "Мир сейчас", я понимаю, что даже для самых главных представителей партии "голубей" в "Израиле" история конфликта начинается с 1967 г. - с оккупации Синая, Западного берега, Сектора Газа и Голанских высот. Соответственно, предлагаемое "Мир сейчас" решение имеет дело с последствиями тех преступлений, что были учинены в 1967 г., но ничего не говорит о 1948 г. И в самом деле, я не припоминаю никаких упоминаний о палестинских беженцах в их публикациях. Бесшовный путь, которым "государство" смогло спрятать происходившее в 1948 г., даже среди "израильского" мирного лагеря, действительно примечателен.
Будьте уверены, Накба существовала в ландшафте. Это сотни разрушенных палестинских деревень по всей территории, где расположился "Израиль". Многие руины до сих пор окружены зарослями кактусов.
Накба также отразилась во многих литературных произведениях. Например, в новелле С.Ицхара "Khirbet Khizehre" рассказывается, как подразделение "израильских" солдат осадило палестинскую деревню и как последовательно они выполняли "приказы", чтобы очистить зону от "враждебных сил". Неизвестный рассказчик сообщает, как они "собрали жителей деревни... погрузили их в транспортное средство и вывезли... ", а затем "подорвали каменные дома и сожгли лачуги". Опубликованная всего несколько месяцев спустя после войны 1948 г., эта новелла подняла общественные дебаты, но по каким-то причинам ни сам рассказ, ни руины на всей территории "Израиля" не привлекли внимание еврейского населения.
Несмотря на фактическую очевидность Накбы, были успешно использованы разные тактики, чтобы скрыть ее следы.
Часто в этой связи критики упоминают продолжающиеся мероприятия "Израиля" по насаждению леса на руинах палестинских деревень, но, по моему мнению, именно жесткая сегрегация, характерная для "израильского" общества, привела к таким глубоким последствиям. Реальное географическое расстояние, отделявшее меня от бедуинской молодежи, было минимальным, но социальное пространство, которое мы занимали, - это два разных мира. Сегрегация была настолько ощутимой, что я никогда не встречал - не говоря уже о том, чтобы играть! - бедуинских детей. Соответственно, у меня никогда не было возможности услышать их истории.
В конечном итоге, история появляется из деталей быта, таких, например, как вопрос, откуда приехали дедушка и бабушка. Мои эммигрировали в подмандатную Палестину из России и Польши, и я часто ездил навещать их в их кибуц во время школьных каникул. Трагично, что еврейские и бедуинские подростки никогда не имели возможности делиться такой информацией друг с другом.
Накба как понятие и как исторический феномен начало осознаваться среди евреев в "Израиле", а также на международной арене после серии публикаций "новых историков", чьи работы породили ожесточенные дебаты о роли "Израиля" в создании проблемы палестинских беженцев. Самой влиятельной из них стала книга Бенни Морриса "Возникновение проблемы палестинских беженцев", увидевшая свет в 1987 г., почти четыре десятилетия спустя после новеллы Ицхара.
Другие историки, как, например, Илан Паппе, социологи, как Барух Киммерлинг, и географы, как Орен Ивтахель, приняли участие в этой дискуссии. Несмотря на жесткую критику (нередко личного характера), они стали изобличать столь тщательно созданный "израильский" нарратив, который до этого момента всю вину за конфликт перекладывал на плечи арабских лидеров. Эти "израильские" ученые шли по следам таких палестинских интеллектуалов, как Валид Халиди, Сами Хадави, Гасан Ханафани и Элиаса Хури. Однако из-за того, что данные высказывания были сделаны собственно "израильскими" евреями, эффект от них в самом "Израиле" и за его пределами был гораздо сильнее.
В то же время разразилась Первая интифада (декабрь 1987 г.). Картины жестокого подавления ненасильственного сопротивления породили в "израильском" обществе дискуссию о национальных и человеческих правах палестинцев. В течение последующих четырех лет (1988-1991 гг.) появились многочисленные неправительственные организации, созданные с целью защитить различные права палестинцев. "Израильские" правозащитники еврейского происхождения получили, таким образом, возможность узнать тысячи палестинцев, пострадавших от действий "израильских" военных. Они слышали их истории о настоящем, но за этими историями стоял и альтернативный нарратив о прошлом. В Газе, например, свыше 75% населения - это беженцы 1948 г. и их потомки.
Во время эпохи соглашений в Осло появились новые учебники, в которых обсуждалась проблема палестинских беженцев и упоминалась даже мимоходом роль "Израиля" в ее создании. В 2002 г. группа еврейских ученых создала организацию "Зохорот" ("Память"), целью которой было ознакомить "израильскую" общественность с палестинской Накбой, в том числе и на иврите, и создать платформу, в рамках которой можно было бы обсуждать этот вопрос. Как пояснял один из основатель: "Мы хотели дать площадку альтернативной истории в противовес гегемонии сионистского нарратива. Накба - это катастрофа палестинского народа: разрушение их деревень и поселков, убийства, изгнание, уничтожение палестинской культуры. Но я уверен, что Накба - это часть и нашей истории, истории евреев, которые живут в "Израиле", которые пользуются привилегиями быть "победителями" ".
Эти изменения привели к серьезному повороту в информированности среди "израильской" общественности: понятие "Накба", а также исторические события, которые оно обозначает, стали хорошо знакомы евреям. Я вижу разницу на примере моих студентов. Когда я говорил о Накбе в конце 1990-х гг., практически никто не знал, что означает это слово. Сегодня, когда я произношу его, вряд ли найдется хоть один студент, который не знает, о чем идет речь. Это, однако, не отражает изменения взглядов "израильтян" на конфликт, однако понимание его исторических корней стало менее наивным...
