В минувшие выходные в результате обстрела в сирийском городе Хула погибли более ста мирных жителей. Столкновения сирийской армии с оппозиционерами продолжаются, число жертв растет, Совбез ООН гневно осуждает. Меж тем сирийские оппозиционеры и западные официальные лица все чаще возлагают ответственность за затянувшийся конфликт на Россию.
Есть в истории человечества труднообъяснимые вещи. Почему, например, в старину, когда удобной строительной техники не было, строили красиво, а когда она появилась, начали возводить в умопомрачительных количествах уродливые безликие бетонные многоэтажки? Или казалось, что в прошлом геноциды и массовые расправы были возможны в числе прочего потому, что были проблемы с коммуникациями: пока информация дойдет, пока ее проверят, пока договорятся — ан, 800 тысяч положили... Сегодня информация о растущей горе трупов в Сирии доходит, несмотря на малочисленность иностранных журналистов в стране, без перебоев. По данным Сирийского центра мониторинга за соблюдением прав человека, за последние 14 месяцев мирных антиправительственных протестов и вооруженных столкновений оппозиционеров с армией погибли более 13 000 человек — 9183 из них были гражданскими лицами. ООН дает чуть более скромные цифры: более 9000 погибших. При этом международная общественность все никак не может толком собраться и сказать по-серьезному: «Вы нам это прекратите!»
После того как 26 мая появились сообщения о том, что в результате артиллерийского обстрела деревни Хула в провинции Хомс погибли более 100 человек, в том числе более 20 детей, 27 мая собравшийся на экстренное совещание Совет Безопасности ООН вынес гневное осуждение сирийского режима за использование артиллерии против гражданского населения. Правительство Сирии информацию опровергло, в очередной раз свалив все на террористов, которые затеяли смуту в стране. Впрочем, данное осуждение Совбеза Сирию по большому счету ни к чему не обязывает, да и Россия пока не спешит отказаться от поддержки едва не последнего союзника на Ближнем Востоке.
И пока в Хуле выкладывали аккуратными рядами завернутые в мешки трупы, в Вашингтоне, осудив еще раз режим Башара эль-Асада, намекнули на то, что собираются договориться с Россией на тему «йеменской модели» смены режима в Сирии, то есть постепенного и мирного ухода Асада и возможной интеграции элементов его режима в будущее сирийское правительство. Чтобы без клетки, как с египетским Хосни Мубараком, и без некрасивого линчевания, как с ливийским Муаммаром Каддафи. Судя по отчету в «Нью-Йорк Таймс», премьер-министр Дмитрий Медведев не зарубил инициативу с ходу, следовательно, есть что «передать Владимиру». А если Владимир захочет показать, что он не собирается ссориться с Америкой, возможно, из этого дипломатического топора еще удастся сварить вполне употребимую внешнеполитическую кашу.
«Ситуация в Сирии обернулась гуманитарной катастрофой, — говорит доктор Радван Зиаде, один из наиболее заметных представителей сирийской оппозиции на Западе, бежавший в 2007 году от преследования режима и проживающий ныне в Вашингтоне. — Когда Каддафи пошел вразнос, Совет безопасности ООН вынес резолюцию практически на месте. С Сирией все затянулось на год — они посылали наблюдателей, которые не смогли остановить убийство граждан: сначала Лига арабских стран, потом ООН. Когда речь идет о чисто гуманитарном кризисе, международная общественность движется очень медленно — одни Руанда с Дарфуром чего стоят. Вот и в Сирии ни у кого нет особой заинтересованности. В Сирии нет нефти».
Надежд на то, что с Асадом договорятся по-хорошему, у Зиаде нет. С гримасой он вспоминает, как сравнительно недавно молодого президента, проходившего медицинскую стажировку в Лондоне и занявшего пост президента вместо покойного отца (и погибшего старшего брата Басиля, которого готовили на роль преемника), еще считали потенциальным реформатором. «Он преступник, как и его отец, — говорит Зиаде. — Асад никогда не был реформатором. Он получил гены убийцы. В 1982-м Асад-отец подавил восстание в Хаме, убив десятки тысяч человек, и никто до сих пор не знает точной цифры. Сегодня международная общественность наблюдает за тем, что творит Асад-сын в прямом эфире, на экранах телевизоров и в интернете».
В прошлые выходные члены НАТО объявили, что не планируют силового вмешательства в происходящее в Сирии. Тем не менее Зиаде убежден, что основная ответственность за то, что Башар аль-Асад все еще находится у власти, лежит на России, которая всячески препятствовала ужесточению санкций по отношению к сирийскому режиму, мотивируя это нежеланием вмешиваться во внутренние дела суверенного государства.
«России стоит подумать о своем будущем и о будущем отношений с сирийским народом, а не с режимом Асада, — предупреждает он. — Россия должна задуматься о том, не окажется ли она с неправильной стороны истории. В Сирии сейчас складывается крайне негативное мнение о России, потому что в ней видят главную защитницу режима Башара эль-Асада, которая продолжала поставлять ему оружие, даже когда было ясно, что его используют в целях жестокого подавления протеста. Когда начались демонстрации, этот режим начал не со слезоточивого газа, а с обычных пуль. И ответственность за поддержку этого режима лежит не только на российском правительстве, но и российском народе: неужели им все равно, что их правительство делает с Сирией? По-моему, лучший выход из этого был бы, если бы Москва забрала их к себе. Я бы это предложил министру иностранных дел России».
В вашингтонских «мозговых центрах» в последнее время немало зубоскалили на тему того, что, если Россия предоставит Башару эль-Асаду политическое убежище, там он наконец сможет начать практиковать освоенную некогда профессию офтальмолога. Впрочем, Сергей Лавров еще в марте пояснил, что «Асада в Москву никто не приглашает», не оспаривая при этом заявлений представителей сирийского режима, что разгул насилия в стране развязали иностранные наемники и террористы.
Доктору Зиаде эти попытки свалить обстрелы жилых кварталов артиллерией на непонятных террористов кажутся бредом: «Что это за террористы такие — без лидеров, без заявленных политических целей? В этих утверждениях режима нет никакой логики. Зачем нужно превращать миллион граждан в беженцев, чтобы атаковать этих таинственных террористов? Нужно прекратить нести эту чушь, этому же никто не верит».
Хорошо, говорю я ему, но вот и на Западе вам отказываются помогать, утверждая, что сирийская оппозиция «слишком раздроблена».
Зиаде, один из основателей Сирийского национального совета — коалиционного органа оппозиции, машет рукой: «Это всегда использовалось в качестве оправдания, когда международной общественности не хотелось вмешиваться. Разве в Боснии или Курдистане, где были созданы "зоны безопасности" для беженцев, оппозиция была более сплоченной? На международной общественности лежит ответственность: спасти жизни людей в Сирии. Режим Асада по своей воле не сменит политику — покажи мне хотя бы один день, когда они реально прекратили бы бойню. Мы не просим назавтра вводить туда войска, но международная общественность должна послать Асаду четкий сигнал. Санкции, к сожалению, не очень эффективны: этому режиму все равно, есть ли у народа вода и электричество».
Мишель Флорной, покинувшая недавно пост заместителя руководителя Пентагона по политическим вопросам, не думает, что в отношении Ливии и Сирии применяются двойные стандарты, и, в отличие от Радвана Зиаде, считает вопрос о дееспособности сирийской оппозиции вполне правомерным.
«В Сирии политическая оппозиция практически не связана с вооруженной оппозицией, — говорит она. — И в этой оппозиции присутствуют все возможные игроки — от "Аль-Каиды" до дезертиров из сирийской армии. В Ливии было уникальное стечение обстоятельств. В Сирии режим вооружен куда лучше ливийского. Лига арабских наций не заняла с ходу однозначную позицию по поводу Сирии. Сирийский режим поддерживают Иран, Россия. Так что мы сосредоточены пока на повышении давления на Асада и его окружение, пытаясь дать им понять, что их ожидает лучшее будущее, если они присоединятся к силам смены режима. У этого конфликта нет легкого решения: поставка оружия оппозиции, вероятнее всего, превратит его в кровопролитную гражданскую войну, где пострадает еще больше невинного населения. Нас беспокоит также судьба химического и биологического арсенала Сирии. Трудно предсказать, чем все это кончится, но думаю, следует сосредоточиться на давлении на режим, который поможет создать пространство для политического перехода к новому режиму, а не к жестокой гражданской войне».
Несмотря на то что вновь избранный президент России Владимир Путин отклонил приглашение американского президента принять участие в саммите «Большой восьмерки» в Кемп-Дэвиде, сославшись на занятость и послав вместо себя премьер-министра Дмитрия Медведева, Флорной не считает, что на этом можно окончательно признать поражение политики «перезагрузки» отношений с Россией:
— Я не считаю, что эта политика провалилась. В некоторых аспектах мы добились реального прогресса, скажем, с СНВ-III — договором о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений. Ведется сотрудничество в отношении Афганистана, это важно для военных усилий. Были сферы, где Россия не хотела сотрудничать, например, санкции по отношению к Ирану. До недавнего времени российско-американские отношения использовались в качестве футбольного мяча во внутренней российской политике, и подчеркивались разногласия по поводу тем вроде установки ракетного щита. Я считаю, что теперь это уже за нами, и мы можем вернуться к прагматичному сотрудничеству.
— Зато с американской стороны тема еще явно не закрыта: не так давно, помнится, республиканский кандидат на пост президента Митт Ромни назвал Россию «геополитическим врагом номер один».
— Да, но это явно было проколом — факт, что с тех пор он не повторял этого заявления. Думаю, что мы ведем с Россией открытый и стратегический диалог: есть темы, где наши позиции явно расходятся, к примеру, в отношении Сирии, но в других сферах мы тесно сотрудничаем, и это будет значимо, как бы ни обрамлялась политика.
Большая политика, судя по всему, покатит дальше с легкими сбоями, но в том же направлении. А в Сирии, пока большие дяди не договорятся, жертвы продолжат сыпаться с закономерностью падающих из окна хармсовских старушек. Судя по ленивой реакции, примерно так их и воспринимает мировая общественность. Бойня на Ближнем Востоке? Чего еще ждать от этих мусульман! Геноцид в Руанде? Стандартные племенные разборки в Африке! Гуманитарный кризис в Дарфуре? Да мало ли у нас своих проблем — всех не накормишь! Теперь еще эта Сирия — как бы со всеми доброхотами с их инициативами не стало еще хуже!
Что скажете: права ли Россия, продолжая поставлять оружие в Сирию и требуя от ООН «более взвешенного» подхода? Или она все же рискует оказаться, как предупредил сирийский оппозиционер, не с той стороны истории?
