За последние недели сирийская правительственная армия последовательно отбила у повстанцев города Хомс, Хама, Идлиб, Дараа и Дейр аз-Заур, пройдясь таким образом почти по всей стране. Однако победные реляции сирийского руководства стабильности стране никак не добавляют: гражданская война не прекратилась, а лишь поменяла формат.
О первой крупной победе над повстанцами государственные СМИ объявили 1 марта, когда под контроль армии перешел район Баб Амро в городе Хомс - настоящая цитадель сопротивления, отбивавшаяся от попыток штурма с января. Однако после многодневного минометно-артиллерийского обстрела силы повстанцев истощились. Когда на штурм Баб Амро пошли десятки единиц бронетехники, оппозиционеры даже не стали сопротивляться: без противотанковых средств у них не было никаких шансов победить.
Тем не менее, Хомс перешел под контроль правительственных сил. Повстанцы, не дожидаясь повторения многодневных бомбардировок, другие города оборонять не стали. Именно этим отчасти объясняется легкость, с которой армия взяла Идлиб, Дейр аз-Заур и Дараа.Захватив с собой винтовки, автоматы и пулеметы, они тихо ушли из своей цитадели, на время превратившись из бойцов Свободной армии Сирии в простых горожан. Утром 1 марта армия вошла в район, где почти не было людей. Правительственные силы выместили злость на немногих оставшихся: в первые после штурма дни из Хомса приходили леденящие кровь новости о десятках жертв проходивших там "зачисток". Представителей Красного Креста непосредственно в Баб Амро власти пустили лишь через несколько дней, мотивируя отсрочку соображениями безопасности.
Оппозиционеры, наконец, осознали: все слова Запада о поддержке противников Башара Асада - всего лишь слова. Никакого военного вмешательства со стороны НАТО и/или США не будет. Восставшие города брошены на произвол судьбы и обречены, поскольку возможности сирийских повстанцев не идут ни в какое сравнение с возможностями сирийской армии.
В результате повстанцы приняли единственно верное для этой ситуации решение: не удерживать города и другие населенные пункты, вступая в открытые столкновения с армией, а раствориться среди населения и перейти к диверсионно-партизанской тактике борьбы.
Отряды повстанцев действуют, в основном, на периферии страны, вблизи от границ, через которые им поступают медикаменты, оружие и боеприпасы. Местное население их, в основном, поддерживает, работая своего рода внештатной разведкой. Кроме того, в труднопроходимые и отдаленные районы сложно согнать бронетехнику, которая могла бы существенно изменить баланс сил. Основной тактикой повстанцев в северной провинции Идлиб, например, стали нападения на небольшие конвои и посты правительственных сил.
Телеканал "Аль-Джазира", например, недавно показал фильм, в котором рассказывалась история одной из таких групп. Отряд, финансируемый за счет средств крупного сигаретного контрабандиста, смог в бою добыть полсотни противотанковых комплексов "Корнет" российского производства. На момент съемок повстанцы ждали в гости какого-то дезертировавшего офицера, который мог бы им объяснить, как пользоваться этими устройствами. Сами они в военном деле, как выяснилось, разбираются слабо.
При этом планов у командиров отряда было громадье. Они, в частности, собирались полностью очистить от правительственных войск горный участок границы с Турцией, чтобы наладить беспрепятственный транзит грузов и людей через нее.
Аналогичная ситуация складывается и на востоке страны у границы с Ираком. Местные бедуинские племена с незапамятных времен никаким центральным властям не подчинялись, занимаясь, в основном, кочевым земледелием и контрабандой. Сейчас же они активно включились в снабжение повстанцев оружием из соседнего Ирака. Бизнес весьма доходный: прибыль от продажи одного автомата может достигать нескольких сотен процентов.
Ну и главной надеждой сирийских оппозиционеров, после того как Запад окончательно отказал им в помощи, стали богатые монархии Персидского залива, готовые пойти на все, лишь бы подорвать региональное влияние шиитского Ирана, установить в Сирии исламистский режим суннитского толка и не допустить появления там какого-то подобия демократии.
Достоверной информации о том, что саудиты или катарцы отправляют в Сирию людей, оружие или деньги, нет. Во всяком случае, повстанцы не устают жаловаться на нехватку второго и третьего. Но тут есть два важных момента: во-первых, такие операции обычно широко в прессе и не освещаются, а во-вторых, сложности с логистикой никуда не девались. Одно дело перевезти на ослике через границу несколько ПТУРов, а другое - наладить поставку сотен или тысяч ракет.
Повстанцам для этого нужна какая-то база, где они могли бы складировать оружие, обучать людей обращению с ним, а также формировать отряды, связанные единым командованием. Сейчас такой базы нет, однако с ее появлением может помочь еще одна страна - Турция. Анкара уже официально объявила, что готова рассмотреть создание "буферной зоны" на севере Сирии, защищенной от действий правительственных войск. В сущности это означает вторжение и оккупацию части сирийской территории. Но Турцию это заботит меньше, чем тысячи беженцев, перебирающихся через границу. Если содержать их станет слишком сложно, турки могут и осуществить свою угрозу.
Однако главной головной болью правительства Башара Асада сейчас являются не Турция с ее "буферной зоной" и не иностранные арабы с их деньгами и оружием. Наибольшее беспокойство у них вызывает кризис доверия. Единственная сила, на которую центральные власти могут почти полностью положиться, - это алавитское меньшинство, составляющее не более 15 процентов населения страны. Армия, из которой бегут не только солдаты, но и генералы, разделена: подразделения, в которых превалируют сунниты, сидят на своих базах без топлива и боеприпасов. По той же причине в подавлении восстания не задействованы преимущественно суннитские авиация и флот.
Средний класс, который долгое время горой стоял за действующую власть, начинает отворачиваться от нее по экономическим соображениям. Из-за санкций, стремительного роста цен и вызванного войной кризиса мелкие торговцы и владельцы небольших предприятий разоряются, превращаясь в бедняков. Они хотят одного: скорейшей нормализации ситуации. Надежды, которые они возлагали на Асада, не оправдываются. Конца-края кризису не видно. В интервью The New York Times одна из представительниц среднего класса обратилась к президенту с такими словами: "Перебей всех оппозиционеров или уходи, чтобы спасти страну". Другой житель Дамаска добавил: "Пора это все прекращать. С Асадом или без него - не важно. Но мы не хотим остаток жизни провести на демонстрациях в его поддержку". Третий поддержал земляков: "Правительство кормит нас дурацкой пропагандой о победах в Хомсе, Баб Амро или Идлибе. Но нам нужно продовольствие и электричество, а не приправленные медом обещания".
Для президента и его команды это очень нехорошие новости. Для многих людей, изначально его поддерживавших, из многолетнего гаранта достатка и стабильности Асад превращается в препятствие для нормальной жизни. Даже его сторонники перестают верить телевизору и начинают понимать, что страдают из-за одного человека, который ради сохранения личной власти не остановится ни перед чем.
В этих условиях неспокойно становится уже и в Дамаске, который считается оплотом сторонников действующей власти. За последнюю неделю на окраинах столицы уже дважды проходили настоящие бои. О последствиях этих столкновений достоверной информации нет, обе стороны приписывают победу себе. Но одно то, что нападения в Дамаске повторяются, а перестрелки длятся по несколько часов, может быть свидетельством того, что дела у сирийского правительства идут не так хорошо, как оно сообщает.
