Общество

В многолетней истории с ОПК наступила развязка. И она не совсем та, на которую рассчитывали лоббисты из РПЦ МП


В вопросе преподавания знаний о религии в общеобразовательной школе не только Дмитрий Медведев утвердил себя в качестве самостоятельного политика, готового выполнять роль арбитра в спорах между обществом и "титульной Церковью", но и Патриарх Кирилл сбросил со своих плеч одну из застарелых проблем, доставшихся ему по наследству.
Ситуация последних месяцев вокруг "Основ православной культуры"/"Духовно-нравственной культуры" (ОПК/ДНК) напоминала бесконечное повторение одних и тех же событий с небольшими вариациями из популярного фильма "День сурка". Властные структуры, от которых только и зависело принятие без преувеличения судьбоносного решения, демонстрировали откровенную неторопливость. Впрочем, только ею дело не ограничивалось. Власти задействовали и другую составляющая российской бюрократии – непубличность. Министр образования Андрей Фурсенко с момента вступления на патриарший престол Кирилла (Гундяева) повел закрытые переговоры с предстоятелем РПЦ МП. Для общества, ни на шутку встревоженного перспективой обязательного изучения Закона Божия по версии РПЦ МП, – что пару лет назад наглядно показала дискуссия, вызванная "письмом академиков", – содержание их переговоров до поры до времени оставалось тайной (его, что крайне показательно, в конце концов, вынужден был раскрыть именно Патриарх). Но до этого момента переговоры сопровождались разного рода намёками относительно сделанных министром обещаний. Правда, министр, преимущественно, сохранял молчание о предмете договорённостей, тогда как его партнёр по переговорам в патриаршем куколе активно намекал на успехи консультаций для РПЦ МП, которые вот-вот не замедлят сказаться.
Однако с наступлением лета стало совершенно очевидным, что, несмотря ни на какие устные договорённости министра с Патриархом, как в присутствии высоких чинов из администрации президента, так и без оных, к введению ОПК/ДНК с 1 сентября 2009 г. школы попросту не го-то-вы. Выяснилась вещь вообще удивительная: проект новых общероссийских минобразовских стандартов даже не содержит упоминания об образовательной области "Духовно-нравственная культура". Между прочим, российская школа представляет собой крайне забюрократизированный институт, в чём в РПЦ МП за 15 последних лет смогли убедиться на собственном опыте. Иными словами, политика реализации новых образовательных стандартов не предполагает никаких ОПК/ДНК. По существу, власть предложила "титульной Церкви" своеобразную альтернативу: либо "запрыгивать" в уходящий поезд, а то и вовсе догонять его, либо продемонстрировать, может быть, впервые в постсоветской истории, возможность находить компромиссы, приемлемые для общества в целом.
Несговорчивость "титульной Церкви" начинает определённо раздражать российских чиновников, даже несмотря на то, что власти и представители РПЦ МП действуют по поговорке "ворон ворону глаз не выклюет". Но, кроме того, такое поведение "ведущей конфессии" выбивается из смыслового и ролевого рядов, отличающих такого рода деноминации. Образцами "ведущих конфессий", независимо от их юридического статуса, в сегодняшнем мире являются Церковь Англии, англиканская Церковь в ЮАР, Епископальная Церковь в США...
Именно после этого ультиматума Патриарх Кирилл и сформулировал в письме на имя министра образования приемлемые условия, при признании которых со стороны РПЦ МП, власти готовы были согласиться на удовлетворение части её претензий на сферу общего образования. Какие это условия? В формулировке патриаршего письма – это изучение по выбору школьников или их родителей группы предметов, ориентированных на единую систему нравственных ценностей ("Основы православной культуры", предметы для изучения других религиозных традиций, а также предмет "Основы светской этики" для учащихся, не желающих изучать религиозную культуру).
Несмотря на то, что лидеры и активисты крупнейшей общероссийской мусульманской юрисдикции – Совета муфтиев России – ранее высказывались весьма категорично против появления предмета, разделяющего учащихся по вероисповедному признаку с "младых ногтей", после посещения президентом московской мечети, во время которого, надо полагать, эти вопросы тоже обсуждались, в СМР смягчили свою позицию. Изменение настроений мусульман демонстрирует обильно цитируемый в СМИ по случаю муфтий Нафигулла Аширов: "Было бы желательно, чтобы армия, школа (по крайней мере, госучреждения) и подобные институты оставались бы вне контекста какой-либо религии. Религия – это ведь частное дело каждого человека, и к этому принуждения быть не может. С другой стороны, такая тенденция сегодня просматривается, то есть некие лоббистские силы достаточно эффективно проталкивают эти вопросы. Но ведь у нас светское и многонациональное государство, и разделять сегодня нашу армию, скажем, по национальному, конфессиональному или даже региональному признаку – значит, не способствовать ее укреплению и единению. Не хватало еще, чтобы трения между военнослужащими (которым, кстати говоря, доверено и оружие массового поражения) возникали еще и на этой почве. То же самое касается и школ. Ведь религиозные разногласия никогда не сотрутся, потому что каждая религия претендует на исключительность. Короче говоря, если в школах и в армии будет присутствие какой-то одной конфессии, то и мы найдем там свое место".
Таким образом, представленные властью предложения убедили представителей российской уммы в серьёзности намерений государства не допускать перекосов в пользу одного вероисповедания.
К числу предложений, которым ещё предстоит превратиться в гарантии от религиозного диктата со стороны одной деноминации, относятся следующие инициативы власти.
В первую очередь, это расширение альтернативы предметного ряда, рассказывающего ученикам о феномене религии. Наряду с "последним рубежом" предложений РПЦ МП, ограниченным четвёркой так называемых "традиционных" религий и непонятной, а оттого и "непроходной" светской этикой, появится вполне конкурентоспособный курс, который будет знакомить школьников с разными вероисповедными традициями. Против последнего, стоит отметить, до конца категорически возражала "титульная Церковь".
Во-вторых, вводится трёхлетний подготовительный период. Предусмотрена возможность обкатки альтернативных курсов в экспериментальном формате и краткосрочность учебного курса, рассчитанного всего лишь на полугодие. Предполагается обучающий характер предмета – момент передачи знаний превалирует над воспитательной составляющей. Преподавание предметов будет осуществляться исключительно светскими (!) учителями, которые должны пройти переподготовку. Изучение учебных курсов будет происходить по светским учебникам.
Неожиданностью в развязке истории с ОПК/ДНК (в перспективе должны исчезнуть и сами эти названия) стало даже не то, что в вопросе преподавания знаний о религии в общеобразовательной школе Дмитрий Медведев утвердил себя в качестве самостоятельного политика, готового взять на себя роль арбитра. Главное, что с таким исходом дела, кажется, внутренне согласен и сам Патриарх Кирилл, подтвердивший как возможность выбора предмета изучения, так и появление в школьной программе светского предмета, своего рода религиоведения.
Конечно, было бы наивным полагать, что на этом притязания РПЦ МП к системе общего образования иссякнут. Вместе с тем, для Патриарха Кирилла заботы, связанные с ОПК/ДНК, перестают быть проблемой, доставшейся ему от предшественника, который искренне считал делом всей своей жизни возвращение "Закона Божия" в российскую школу.
Михаил Жеребятьев,
для "Портала-Credo.Ru"

подписаться на канал
Комментарии 0