Что значит Ислам в Татарстане?

Ислам в Татарстане это около тысячи мечетей, сотен воскресных медресе. И нескольких дневных медресе, и претензией на исламский ВУЗ в Казани под названием РИУ. Это несколько тысяч молящихся на несколько миллионов этнических мусульман по разным подсчетам (До 6% населения по мнению «Суркова» ДУМ РТ Винера Якупова, но я не верю). Это получасовой репортаж об исламе раз в неделю по официальному каналу республики. Делает ли это погоду на общем фоне населения Татарстана?.
Начнем с мечетей, большинство мечетей находятся в селах, где примерно 93% мужского населения больно алкоголизмом...

Примерно такой же процент мечетей в этих селах находится в статическом состоянии, т. е. закрыты, большинство из них открывается только в пятнинцу на джомга намаз. В городах положение лучше, мечети стабильно открыты на один, а то и три намаза. Посещают их доживающие свой век старики, ветераны ВОВ (обычно с орденами в первых рядах на скамейках), бывшие прорабы, парторги, просто кого старуха гонит в мечеть и делать на пенсии нечего (и это уже хорошо, что они в мечеть идут). Это несколько молодых ребят, которых еще не затаскали по ментовкам и ФСБ. Я не говорю о Казани, конечно в столичных мечетях полно прогрессивной молодежи, бизнесменов, спортсменов и просто замечательных молодых людей.

Но в целом у народа Ислам ассоциируется с милостыней в мечеть во время экзаменов, аварий, болезней, и других неблагоприятных ситуаций. Это обязательно никах перед пьяной свадьбой (уже хорошо), в недоумении возмущенные молодые: «Нишлэп инде урыска чыгып булмы, хазрэт?». Это похороны. Похороны это отдельная песня. Большая конкуренция среди похоронных команд разных мечетей. Это обязательно поминки в честь усопшего на 3-7-40 дней, годовщина. Похоронщики борются за клиентов не зря. Это куш побольше, чем с никаха или родов, т. к. ходить надо к семье усопшего аж 4 раза. Но в целом мечети не играют особой роли в жизни современных татар. Современный татарин ничем не отличается от своего земляка — современного русского. Он знает столько же татарских слов, сколько и русский сосед. Жизнь для простого татарстанца это работа и отдых без политики и религии, в основном с алкоголем и развратом. В принципе можно сказать, что Шаймиев по-своему старался, чтобы исламский фактор как-то был в народе. Построил мечеть-музей Кул-Шариф и много чего сделал для официального муфтията. Но исламский фактор в его понимании, не влияющий на жизнь населения. Ислам воспринимается сегодня простым татарином как что-то нужное (а может и не нужное), но очень далекое от него.
Духовенство: более-менее образованные муллы находятся под постоянных прессингом ФСБ, хотя как бы принято считать, что гос-во отделено от религии. Им задаются алгоритмы пятничных проповедей, уроков в воскресных медресе и.т.п. неугодных снимают и даже сажают. Популярный повод для репрессий: «Что-то ваххабизмом попахивает». Муллам также нельзя высказываться против паломничества в Булгар, против поминок и разных новшеств. Обязательно кто-то из паствы, а то и конкурент-коллега из соседней мечети пойдет и стукнет в «контору». Напротив, неграмотным, но «политкорректным» муллам открыты все дороги, в администрацию, к бизнесменам, и последним негласно разрешено поощрять их деятельность.
Медресе: за период правления Путина были закрыты или развалены почти все медресе в Татарстане под разными предлогами: огнетушителя нет, программа не соответствует, кран протекает и.т.п. Закрыто челнинское «Йолдыз», развален альметьевский университет. Осталось несколько медресе в столице, где студенты могут получить образование в стиле Юсуфа Карадави. Серьезных специалистов по образованию в республике просто нет. Есть выпускники арабских ВУЗов, которых чекисты пока не знают кем считать, шпионами или глубоко законсперированными террористами. Есть выпускники советских вузов по востоковедению, но это уже действительно шпионы, но уже местные.
Студенты: некоторые студенты продолжили свое образование заграницей — они объект отчетов ФСБ и МВД по экстремизму. Многие стали муллами, но если приход не в большом городе, молодому человеку становится не на что жить, т. к. это не Кавказ, где муллу закидают сребрянниками. Многие под гнетом бытовых проблем бросают образование и даже молитву. Проблемы мадхалитов и джихадистов почти не существует, т. к. ФСБ слабо различает между ними и преследует всех подряд.
Тюрьмы и лагеря: вот в тюрьмах дело обстоит намного лучше чем на воле. Почти во всех лагерях есть мечети (надо отметить старания прежнего муфтията), и во всех лагерях сидят репрессированные мусульмане, которых уже особо пугать нечем, и которые стойко ведут призыв за решеткой. Именно там сейчас куются МУСУЛЬМАНЕ. Поэтому духовенство в лице чекиста-артиста по совместительству Илдуса Файзова обеспокоено бесконтрольным «конторе» призывом.
Издательская деятельность: в этом плане много разношерстной литературы разной направленности, в основном обрядо-культовой. Но относительная свобода на протяжении всех нулевых годов сохранялась.
Интеллигенция: некоторые представители татарской культурной элиты за последние годы начало ассоциировать себя как мусульман с ежедневной практикой, но все, же предпочитая светский образ жизни религиозному.
Резюме: в Татарстане только начал зарождаться исламский фактор. Для его укрепления требуются годы, а то и десятилетия. Москва через ФСБ, а то через свое духовентство пытается сделать все, чтобы этого фактора не было, или он был минимализирован. Искусственно создается проблема противостояния салафизма, суфизма и ханафизма. Все несистемные проповедники жестко репрессируются. Пока Ислам не сильно влияет на жизнь татар, как например он влияет на жизнь кавказских народов, о чем говорит отказ празднования Нового года в Дагестане в этом году, отказ от продажи алкоголя и т. п.
У кого есть какие-то дополнения на этот счет?