Несчастный регион Сахеля давно не испытывал недостатка в различных бедах, вынуждающих людей сниматься с родных мест и бежать. Бандиты, боевики, армия... теперь к ним еще и добавились российские наемники. О том, как наемники из ЧВК Вагнера стали новым фактором, создавшим мигрантский кризис в Мавритании, пишет издание Al Jazeera. Мы представляем здесь перевод статьи.
Мбера, Мавритания. Наконец, наступил день, когда Аг больше не мог этого выдержать.
Он и его соседи в отдаленных сельских районах региона Тимбукту на севере Мали слышали истории от выживших, проезжавших через их город. Они сказали, что белые солдаты, предположительно русские, приходили на рынки в близлежащих городах вместе с малийской армией, грабя магазины, нападая и убивая людей без разбора.
Поэтому Аг и его друзья запаниковали, собрали вещи и бежали, не останавливаясь, пока не покинули страну.
Когда русские прибывают в город с малийской армией, «они берут все, что находят на рынке», — сказал он Al Jazeera в лагере беженцев Мбера в соседней Мавритании, куда он и его семья прибыли около месяца назад. «Часто они нападают на людей, которые пытаются убежать. Если ты попытаешься бежать, они убьют тебя, даже не зная, кто ты».
Это его второй приезд в Мберу после того, как он временно нашел здесь убежище в начале конфликта в 2012 году.
Аг — не его настоящее имя, а распространенная приставка к фамилиям среди этнической группы туарегов, означающая «сын» — смирился с состоянием незащищенности, которое создают малийское государство и различные вооруженные группировки, воюющие друг с другом в течение многих лет.
Но с сообщениями о неизбирательных нападениях и арестах со стороны россиян ситуация снова достигла предела.
Вооруженные силы Мали переживают 10-й год войны, которая началась как сепаратистское восстание, а затем переросла в борьбу, возглавляемую вооруженными группами, связанными с «Аль-Каидой» и «Исламским государством». Связанные с Россией наемники ЧВК Вагнера прибыли в Мали для поддержки военных в декабре прошлого года.
По словам официальных лиц Организации Объединенных Наций, управляющих лагерем, с конца 2021 года Мбера переживала демографический бум. Число людей в лагере постепенно приблизилось к 78 622 человекам и продолжает расти.
Только в марте и апреле было зарегистрировано почти 7000 вновь прибывших. Представители ООН заявили, что истинное число, вероятно, выше, поскольку многие малийцы ищут убежища в соседних деревнях за пределами лагеря.
Беженцы, с которыми говорила Al Jazeera, прибыли из северного региона Тимбукту и региона Сегу в центральной части Мали. У них были разные мотивы для бегства в Мавританию. Некоторые спасались от насилия со стороны вооруженных групп, малийской армии или боевиков, связанных с ней, и сообщали об отсутствии связи с ЧВК Вагнера.
Но многие беженцы либо ссылались конкретно на русских как на угрозу, либо говорили, что ситуация с безопасностью во время десятилетней войны в Мали ухудшилась с приходом наемников Вагнера.
"Новый элемент"
Свидетельства беженцев о том, что им пришлось бежать из Мали из-за угрозы со стороны ЧВК Вагнера или усиления насилия со стороны малийских военных после прибытия русских, «полностью согласуются с тем, что мы видели и задокументировали», — сказал Усман Диалло, исследователь международной правозащитной организации Amnesty International из Дакара.
«Многие, многие доклады и многие люди, с которыми мы беседовали, говорят о том, что армия стала более жестокой», — сказал он, добавив, что возросшая жестокость возникла «с приходом Вагнера».
«Есть новый элемент», — добавляет он. «Злоупотребления и нарушения со стороны малийской армии не новы, но масштабы и жестокость возросли с января 2022 года, и это нельзя просто игнорировать».
По словам Вассима Насра, автора Etat Islamicique, le fait accompli — книги об "Исламском государстве", и «эксперта по джихадизму» на канале France24, малийцы из центра страны были перемещены именно из-за операций ЧВК Вагнера.
Он добавил, что ранее в этом году русские в Тимбукту были там только на второстепенных ролях, например механиков. Однако в мае The Guardian сообщила , что силы наемники были замечены в Тимбукту и недалеко от границы с Мавританией.
«Люди из центра сказали мне… теперь, когда они видят белого человека, белого военного с малийскими военными, они напуганы, потому что знают, что за этим последуют нарушения прав человека», — сказал Наср.
«Это соответствует столь большому количеству массовых убийств, которые были совершены», — сказал он, ссылаясь на задокументированную резню в Муре в районе Мопти, которая, как считается, была совершена малийскими войсками и наемниками ЧВК Вагнера.
По словам Насра, крупномасштабные нападения на гражданское население представляют собой «образ действий» ЧВК Вагнера. «Они думают, что будут терроризировать террористов, но... Это только подпитывает вербовку».
Город беженцев
В этом уголке на юго-востоке Мавритании во время предыдущих кризисов располагались лагеря малийских беженцев. И теперь лагерь Мбера стал своего рода автономным сообществом.
Денежные гранты Управления Верховного комиссара ООН по делам беженцев (УВКБ ООН) позволяют беженцам строить собственное жилье, которое в настоящее время простирается на 44 квартала площадью более 9 квадратных километров.
Женщины на оживленном рынке Мберы продают малийское манго, сушеную рыбу и ткани, а предприятия лавочников предлагают солнечные батареи, стрижку и запчасти для мотоциклов.
В то время как многие нашли работу в процветающей микроэкономике в лагере, другие — особенно постоянные жители, некоторые даже закончили там среднюю школу — спешат пожаловаться на рисовые пайки, деньги, которых едва хватает, и высокий уровень безработицы.
«Мы страдаем», — говорит Мохамед ульд Ноктари, который прибыл в лагерь в 2012 году в возрасте 17 лет и не нашел постоянной работы. «Условия не самые лучшие».
Однако многие новоприбывшие больше сосредоточены на немедленных гарантиях безопасности, которые предоставляет лагерь, чем на их жизни в Мали.
"Лагерь — лучшее место, прежде всего для мирных жителей — женщин, их детей, всех этих людей. Сегодня им негде отдохнуть, как не в лагере М'бера", — сказал Аг. "Когда обретаешь покой, спишь спокойно, бояться нечего. Они тоже получают помощь – другого места нет".
На протяжении большей части конфликта бывшая колониальная держава Франция была на стороне малийских вооруженных сил, и войска с обеих сторон составили собственный список обвинений в нарушениях прав и убийствах мирных жителей. С французами в Мали в 2013 году лагерь Мбера достиг отметки в более чем 75 000 беженцев. В 2016 году это число упало до 41 000 человек, но с 2018 года их число неуклонно растет.
На фоне ухудшения отношений с военным правительством Мали, пришедшим к власти в 2020 году, Франция находится в процессе передислокации войск из Мали, переориентируя свою борьбу с террористическими группировками в соседних странах Сахеля. Между тем силы ЧВК Вагнера вмешались, чтобы заполнить брешь.
За этим последовал ряд обвинений в военных преступлениях, а также массовых перемещениях.
Власти Мали неоднократно отрицали убийства мирных жителей, а также присутствие ЧВК Вагнера в стране, вместо этого заявляя, что пригласили российских военных инструкторов. Российские власти также отрицали существование ЧВК Вагнера, хотя и подорвали публичную позицию малийского правительства, заявив, что в Мали есть частные подрядчики.
«Мы больше не можем считать [умерших]»
До прихода русских ситуация в районе Сегу уже была «катастрофической», рассказал AL Jazeera на условиях анонимности один новоприбывший, мужчина фулани, который находился в лагере более двух месяцев.
Лагерь, хотя и расположен среди мавританских военных аванпостов, находится всего в 40 км или около того от границы с Мали, и у большинства беженцев все еще есть семьи в Мали.
Предыдущие нападения малийских военных, сказал мужчина, в результате которых мог погибнуть один или два десятка человек, теперь кажутся «мелкомасштабными» по сравнению с продолжающимся насилием, которое в конечном итоге вынудило его бежать. Раньше выжившие могли считать убитых после рейда. «После приезда Вагнера мы больше не можем считать. Повсюду тела».
По его словам, все рейды на деревни в последние месяцы совершались малийскими военными — он лично не видел сопровождающих их российских солдат. Но он не может отделаться от мысли, что рост насилия связан с приездом ЧВК Вагнера.
«Нас уже преследовали, убивали на протяжении многих лет», — сказал он. «Но с момента их прибытия атаки [военных] стали сильнее — это единственное объяснение».
Некоторые беженцы находятся в лагере уже десять лет – они окончили среднюю школу, женились и завели детей. Многие питают надежду. Другие считают Мавританию своим новым домом.
Для Ага сейчас невозможно даже представить себе возвращение в Тимбукту.
«Были вооруженные бандиты, которые забрали все, что у вас было с собой — всю вашу недельную работу. Мы жили с этим», — сказал он. Но неуверенности оказалось слишком много. «У меня нет другого пункта назначения… Я не вижу в ближайшем будущем ничего, что позволило бы мне вернуться».
