В эти дни многочисленные комментаторы обсуждают личность и наследие британского консервативного интеллектуала Роджера Скрутона (на фото слева), скончавшегося два дня назад.
Заслуги Скрутона высоко оценил действующий премьер-министр Великобритании Борис Джонсон, его чествовали нынешние премьер-министр Венгрии Виктор Орбан и президент Польши Анджей Дуда. Но именно это иллюстрирует то, что для общественного и интеллектуального мейнстрима современного Запада его взгляды, мягко говоря, нехарактерны.
Как консерватор Скрутон противился изменениям, происходящим в последние десятилетия на Западе, считал, что они разрушают его традиционный уклад и культурное наследие, словом, отстаивал ту "старую-добрую" Англию и Европу, от которой сегодня уже мало что осталось, но ностальгия по которой старшего поколения вылилась в Брексит.
Мусульман Запада, однако, больше интересуют взгляды Скрутона на них самих и на Ислам в целом. К ним вернемся чуть позже, но пока отметим, что почти одновременно со Скрутоном, вчера умер еще один известный западный интеллектуал, куда более важный для мусульман - немец Мурад Вилфрид Хофман (на фото справа).
Вилфрид Хофман, взявший себе второе имя - Мурад одновременно с принятием Ислама в 1980 году, был знаменитым немецким дипломатом, много ездившим в свое время по мусульманским странам, познакомившимся с Исламом, изучавшим его, принявшим, и начавшим популяризировать его в Европе. Его книги об этом переведены на многие мировые языки, есть они и на русском (http://islam.plus/ru/books/putesestvie-v-islam-dnevnik-nemeckogo-diplomata) и можно предположить, что в свое время в том числе они своей проникновенностью и убедительностью повлияли на религиозный выбор многих новообращенных русскоязычных мусульман.
А теперь об интересующих мусульман взглядах Скрутона и том, в чем можно углядеть символизм совпадения этих двух смертей...
Скрутона многие обвиняли и обвиняют в исламофобии, поводом для чего стали главным образом два его высказывания.
Во-первых, поддержка им миграционной политики премьер-министра Венгрии Виктора Орбана, который в тот момент, когда в Европу устремились беженцы из Сирии, решил оградить свою страну непроницаемой стеной и отказался кого-либо в ней принимать. На фоне осуждения Орбана всей прогрессивной общественностью Скрутон поддержал его, заявив, что "венгры были крайне испуганы внезапным вторжением огромных масс (племен) мусульман с Ближнего Востока".
Во-вторых, позже Скрутон высказался против широкого внедрения термина "исламофобия", заявив, что он "изобретен "Братьями-Мусульманами"*, чтобы остановить обсуждение главных проблем, которые всех сегодня волнуют".
С другой стороны, надо отметить, что у Скрутона нашлись адвокаты в западной мусульманской среде, причем, не рядовые. Известный публицист Эд Хусейн еще два года назад написал статью "Роджер Скрутон: друг, а не враг Ислама", которая была размещена на сайте самого обвиняемого в исламофобии интеллектуала (https://www.roger-scruton.com/articles/601-roger-scruton-is-a-friend-not-a-foe-of-islam-spectator-blog-april-19). В ней перечисляются факты и уважительного отношения Скрутона к наследию исламской цивилизации и мысли, и его выступления в защиту традиционного архитектурного облика и городского уклада мусульманских стран от посягательства на них того же модернизма, которому он противостоял на Западе, и его сотрудничество с видными исламскими интеллектуалами современности.
На последнем тоже следует остановиться - несколько лет назад Скрутон встретился и провел записанную на видео беседу с одним из ведущих популяризаторов Ислама в США Хамзой Юсуфом, возглавляющим мусульманский колледж "Зайтуна". То есть, мы видим, что его отношение к "исламскому фактору" было противоречивым - явно неприязненным в одних случаях и вполне комплиментарным в других.
В чем в этом смысле усматривается символизм этого совпадения смертей Скрутона и Хофмана и на какие мысли они наводят?
Хофман был тем человеком, который, без сомнения, мог бы найти общий язык и со Скрутоном, и с такими как он - людьми, способными ценить глубину и красоту других культур и традиций, но при этом озабоченными разрушением своей традиционной культуры. Собственно, образ Ислама, создаваемый на Западе такими людьми как Мурад Хофман или Хамза Юсуф, и был призван позиционировать его как альтернативу для ищущих европейцев, озабоченных кризисом своей цивилизации и обретающих в нем то, что она уже безвозвратно утратила, но что может стать для ее здоровых сил путем к обновлению и исцелению.
Однако последние, с кем сегодня ассоциируется Ислам на Западе - это люди, подобные Хамзе Юсуфе или Мураду Вилфриду Хофману. В основном он ассоциируется у людей со "вторжением", вызывающим ужас у Скрутона и миллионов таких, как он, но куда менее утонченных и образованных, чем он европейцев.
Но, подняв острые вопросы о последнем, Скрутон, к сожалению, предпочел не углубляться в причины этого "вторжения". И претензию за это ему по праву могут предъявить не только мусульмане, но и последовательные патриоты самого Запада вроде американских палеоконов или европейских новых правых, считающих первопричиной современной массовой иммиграции политику самих западных элит: империализм, колониализм и глобализацию.
Так что, вину за эти ненаведенные друг к другу мосты вряд ли можно возлагать только на одну сторону. Да, мусульманам, к сожалению, не удалось добиться того, чтобы Ислам на Западе ассоциировался прежде всего с его богатым интеллектуальным и духовным миром, представляемым людьми вроде Мурада Вилфрида Хофмана и Хамзы Юсуфа. Однако и людям вроде Роджера Скрутона не удалось объяснить своим соотечественникам, что вина за разрушение исламской цивилизации и порожденным им, нет, не "вторжением", а "исходом" мусульманских масс из своих стран, лежит на тех же правящих элитах Запада, которые привели к кризису и его народы.
* - запрещены в РФ
