Это должно было стать венцом предвыборной кампании в Израиле. Биньямин Нетаньяху, человек, который доминировал в Израиле в течение большей части последних 30 лет, рассчитывал с его помощью отбросить назад всех своих правых соперников в борьбе за голоса поселенцев, в частности Авигдора Либермана.
Но заявление Нетаньяху о том, что он собирается аннексировать долину реки Иордан, а вместе с ней и почти треть Западного берега, не стало таким. И как пишет главный редактор Middle East Eye Дэвид Херст, план Нетаньяху способен убить Израиль.
По словам Херста, Нетаньяху хвастался, что сможет «аннексировать все поселения в центре своей родины» благодаря «моим личным отношениям с президентом Трампом».
Но президент США Дональд Трамп на этот раз отказался играть в его игру.
Белый дом выступил с заявлением, в котором говорилось, что в это время в политике США не было никаких изменений, и, чтобы это подчеркнуть, Трамп уволил своего советника по национальной безопасности Джона Болтона, которого в Иерусалиме давно считают своим человеком в Вашингтоне.
Корреспондент Maariv Бен Каспит утверждал, что Нетаньяху попросил Трампа о том же признании аннексии Иорданской долины, которое он получил для Голанских высот. Болтон был за, но Трамп отказался.
Каспит и другие корреспонденты указывали, что Нетаньяху даже не нужно было спрашивать разрешения Трампа на аннексию Иорданской долины, которая, как оказалось, имеет совершенно другую правовую историю, чем Голанские высоты, захваченная сирийская территория.
Нетаньяху нужно лишь простое большинство в Кнессете, чтобы аннексировать Иорданскую долину, потому что закон, который позволяет ему это сделать, уже существует. Закон, принятый левыми депутатами в 1967 году, внес поправки в указ, изданный еще во времена Британского мандата, который разрешал правительству издавать указ, в котором указывалось бы, к каким частям Палестины будет применяться юрисдикция и администрация государства Израиль. Этот закон позволил правительству Леви Эшкола аннексировать Восточный Иерусалим в 1967 году.
Тем не менее за одним зрелищным провалом последовал другой, уже его личный.
Нетаньяху пришлось прятаться за спинами телохранителей в середине предвыборной речи в Ашдоде, на юге Израиля, когда ракеты, выпущенные из Газы, запустили гул сирен. Это было напоминанием Нетаньяху и всем израильским поселенцам о земле, на которой они разбили свои шатры.
Никакая аннексия не остановит этот конфликт. Для палестинцев не имеет значения, как именно оккупированы их земли, и действительно ли еще 33 процента будут сорваны с оставшихся им 20 процентов исторической Палестины.
Для них это софистика - знать, в каком анклаве, бантустане или тюрьме они содержатся; или действительно ли Палестинская автономия (ПА) распущена; или что президент Махмуд Аббас передаст ключи от Западного берега ближайшему командующему израильской армией. На самом деле, Аббас должен обращаться за разрешением израильских военных каждый раз, когда он передвигается.
ПА на самом деле не существует, за исключением случаев, когда Израиль заставляет палестинских полицейских расчистить улицы, прежде чем их войска начинают ночные рейды по всему Западному берегу.
Автономия области А в значительной степени является фикцией. Если ПА распадется, единственной заботой Израиля будет около 100 000 единиц оружия, находящихся у палестинских сил безопасности.
Из-за своей раздробленной природы все палестинские институты и структуры стали в значительной степени неактуальными — за исключением источника дохода — для самих палестинцев. Не имеет значения, кто осуществляет оккупацию или сколько принятых законов лишает их национальной принадлежности, прав собственности и государства.
Что бы ни случилось, и как бы ни было создано много анклавов для палестинцев, демографическое ядро этого конфликта останется прежним: теперь между рекой и морем больше палестинцев, чем израильских евреев.
Заместитель главы гражданской администрации генерал-майор Хаим Мендес представил следующие цифры в Комитете по иностранным делам и обороне Кнессета в декабре прошлого года: сейчас между рекой и морем находится 6,8 миллиона палестинцев (пять миллионов в Газе и на Западном берегу, и 1,8 миллиона человек в Израиле и Восточном Иерусалиме). Это сопоставимо с 6,6 миллионами израильских евреев, объявленных Центральным бюро статистики в Израиле.
Единственный способ изменить суть конфликта - это если или когда Израиль проведет очередную массовую высылку или этническую чистку, как это произошло в 1948 и 1967 годах.
За исключением этого, жизнь палестинцев не изменится. Это означает, что какие бы заявления ни делались в ходе избирательных кампаний, израильские евреи становятся меньшинством на земле, которую они называют своим домом, и где они могут навязывать свое превосходство только через апартеид.
Хотя это не меняет состояния порабощения палестинцев на их собственной земле, оно меняет повествование об Израиле среди политических элит Европы и США, в отношении которых Израиль потратил миллиарды шекелей.
До аннексии и когда «земля за мир» все еще оставалась доминирующим повествованием о процессе в Осло, политический класс левых и правых в Великобритании, США и по всей Европе мог поддерживать взаимоисключающие взгляды на решение конфликта в одно и то же время.
Они могут клясться быть «сторонниками Израиля», одновременно поддерживая право палестинского самоопределения в предполагаемом, но никогда не осуществимом палестинском государстве.
Насколько это применимо к Израилю, миф, которого они придерживались, заключался в том, что существовало нечто, называемое «собственно Израилем», что было признано на международном уровне, а затем, увы (тяжелый вздох), были еще так называемые поселения, которые были незаконными, но ( еще один тяжелый вздох) что мы можем с этим поделать? С этим тесно связана мысль о том, что, если только обе стороны смогут пойти на компромисс, можно будет найти территориальное решение.
С аннексией в качестве официальной политики все это меняется. В тот момент, когда государство Израиль рассматривает поселения как его часть, это момент, «собственно Израиль» перестает существовать. Весь Израиль становится одним поселением. Государство Израиль утрачивает свою международную легитимность.
Если аннексия токсична для международного имиджа Израиля как передового европейского государства в пустыне диких, неразумных и шумных арабов, она еще более смертоносна для перспективы создания и поддержания еврейского государства внутри страны.
Самая разрушительная уступка, которую Ясир Арафат и Организация Освобождения Палестины сделали в ходе процесса в Осло, заключалась не в признании государства Израиль, а в оставлении палестинцев - 20 процентов населения - проживающих в нем.
Это создало все виды аномалий. Иерусалим был сердцем конфликта и столицей палестинского государства, но ПА как таковая не имела власти над живущими там иерусалимцами.
Что касается значительной части мирного процесса, то палестинцы 1948 года - те, кому было разрешено остаться или которые были внутренне перемещены, когда было создано государство Израиль, - не участвовали в борьбе против оккупации. Они имели израильское гражданство и назывались израильскими арабами.
Аннексия меняет все это. Она одним махом стирает все тщательно возведенные стены, которые Израиль построил для разделения палестинцев друг от друга, создавая контролируемую градацию тюремных блоков. Сектор Газа, Западный берег, палестинцы 1948 года и диаспора становятся единым народом, борющимся за суверенитет на своей собственной земле.
Не зная об этом, аннексия разрушает сионистскую мечту о государстве еврейского большинства изнутри.
Те палестинские лидеры, которые не были убиты или заключены в тюрьму Израилем, имели жизненно важное значение для поддержания статус-кво, при котором такие районы, как долина реки Иордан, были фактически аннексированы, хотя это так и не называлось.
Нельзя сказать, что палестинцы сейчас могут использовать и обрабатывать долину реки Иордан, свою самую плодородную землю. Она охватывает около 160 000 гектаров и составляет почти 30 процентов территории Западного берега. Израиль использует почти всю долину реки Иордан для своих собственных нужд и запрещает палестинцам въезжать или использовать около 85 процентов территории, будь то строительство, инфраструктура, выпасы или другие цели.
В 2016 году там проживало 65 000 палестинцев и 11 000 поселенцев. Это означает, что меньшинству населения разрешено бродить по 85 процентам земли.
Израилю не нужно аннексировать Иорданскую долину. Это уже произошло.
С упадочным палестинским лидерством поколения палестинцев, которые придут после, будут смотреть на совсем другой пейзаж. Они будут вынуждены пересмотреть свою стратегию, исправить ошибки прошлого и снова считать себя частью одного народа, перемещенного с одной земли.
Аннексия - это смерть Израиля 1948 года, государство еврейского большинства.
Это рождение государства еврейского меньшинства, которое может выжить, только подавляя и контролируя свое палестинское большинство. Делать это на континенте с арабским и мусульманским большинством - значит посвятить себя медленной и затяжной смерти.
Сколько бы арабских лидеров они ни покупали, Израиль постоянно разжигает гнев арабов и мусульман, где бы они ни жили. Ни стена, ни армия, ни парк беспилотников, ни ядерный арсенал, ни один президент США не защитят государство еврейского меньшинства в долгосрочной перспективе.
Дэвид Херст - главный редактор Middle East Eye. Он оставил The Guardian, где был главным автором по международным делам. За свою 29-летнюю карьеру он освещал бомбардировку в Брайтоне, забастовку шахтеров, ответную реакцию лоялистов после англо-ирландского соглашения в Северной Ирландии, первые конфликты в результате распада бывшей Югославии в Словении и Хорватии, конец Советского Союза, Чечню и лесные пожары. Он описывал в свое время моральный и физический упадок Бориса Ельцина и условия, которые создали подъем Путина. После Ирландии он был назначен европейским корреспондентом Guardian Europe, затем присоединился к московскому бюро в 1992 году, прежде чем стать руководителем бюро в 1994 году. Он покинул Россию в 1997 году, чтобы присоединиться к иностранному бюро, стал европейским редактором, а затем ассоциированным иностранным редактором.
