На днях ряд СМИ растиражировали слова Владимира Путина, осудившего преследования сторонников движения "Свидетели Иеговы" (запрещено в РФ), которые репрессируются как "экстремисты" государством... под руководством Владимира Путина.
"Свидетели Иеговы тоже христиане, за что их преследовать, я тоже не очень понимаю", - сказал он во время заседания Совета по правам человека при президенте РФ, состоявшегося 28 ноября 2018 года. Новость прозвучала для многих как сенсация, потому что экстремистами иеговисты были признаны решением Верховного суда РФ от 20 апреля 2017 года. А так как ни один человек, хотя бы с одной извилиной в голове, не может допустить мысли, что в нынешних реалиях подобные решения т.н. "Верховный суд РФ" может принимать самостоятельно, многие на основании этих слов Путина решили, что в отношении иеговистов он решил сменить гнев на милость.
Не остались в стороне от комментирования этой новости и активные мусульмане. У совсем наивных из них, конечно, возникли надежды на то, что вслед за иеговистами будут разрешены и их мусульманские аналоги - не в смысле религиозных убеждений и методов, конечно, а просто мирные, чисто религиозные сообщества вроде "Нурджулар" или "Джамаата Таблиг", тоже запрещенных в РФ. Комментаторы с чуточку большим трезвомыслием, конечно, ничего такого не могли и предположить, а потому стали сетовать на то, что в отличие от иеговистов, за которыми стоит сам "всемогущий" Госдеп, за мусульманами никто не стоит, и поэтому на них эта либерализация не распространится.
Мы, однако, собираемся огорчить первых и "утешить" вторых - никакой либерализации в России при Путине уже не будет, что недвусмысленно следует из записи этой встречи с лицензированными кремлевскими правозащитниками. Конечно, если читать ее внимательно, а не выдергивать из нее отдельные высказывания и на их основании делать выводы космического масштаба... Но перед тем, как поговорить конкретно о иеговистах, прокомментируем это заседание в целом, благо, оно вызвало в российском общественном пространстве немалый по меркам нынешней застойной эпохи интерес.
Скажим корректно, чтобы никого не обидеть - надо обладать очень специфическим умом, чтобы из этой встречи сделать выводы о намерениях или даже готовности Путина пойти хотя бы на частичную либерализацию нынешнего репрессивного режима. Со своей стороны, мы, не поленившись проанализировать запись этого трехчасового заседания, пришли к прямо противоположным выводам. В частности, если вывести за скобки протокольную и дипломатическую болтовню, а анализировать конкретные предложения кремлевских правозащитников своему самодержцу, станет ясно, что практически все они им были встречены в штыки и отвергнуты либо прямо, либо в форме "надо посмотреть", "надо разобраться". Это касается, например, следующих озвученных предложений:
- восстановить систему комиссий по правам человека в регионах, которые генерировали бы предложения для соответствующей комиссии в Москве;
- заменить для иностранных граждан, отбывающих в России наказания за совершение преступлений малой и средней тяжести, лишение свободы - на депортацию с запретом на въезд в Россию;
- освободить от отбывания наказания старого (и по опыту деятельности, и немолодого уже по возрасту) правозащитника Льва Пономарева, осужденного на 30 дней ареста за поддержку несанкционированного митинга;
- создать внутри Следственного комитета России подразделение по борьбе с пытками в силовых структурах и исправительных учреждениях;
- отменить "кремлевские фильтры" на выборах глав регионов;
- отменить нынешнюю процедуру согласования митингов и декриминализировать проведение несанкционированных митингов;
- ограничить полномочия органов по "профилактике экстремизма" и запретить им ограничивать в правах лиц, внесенных в т.н. "профилактические списки", которые, напомним, включаются в них не по решению суда и не за совершение доказанных преступлений, а произвольно, и на этом основании существенно поражаются в правах;
- посылать приговоренных к лишению свободы отбывать наказанию ближе к их месту жительства;
- объявить перед новым годом амнистию определенным группам заключенных.
Все эти предложения были отвергнуты, в чем может убедиться любой, желающий изучить эту беседу сам. Делалось это зачастую с классическими бюрократическими отговорками. Например, в отношении создания подразделения по борьбе с пытками: "Скажем, увеличение штатной численности Следственного комитета. Тонкий вопрос. Мы же всё сокращаем, и сейчас только мне заикнуться «надо увеличить состав численности Следственного комитета», тут же придёт Колокольцев и скажет, сколько дел на одного следователя приходится в системе МВД, а сколько – в системе Следственного комитета: в разы, просто в разы больше!)". То есть, придет Колокольцев и спросит с Путина за его решение, вот так...
В других случаях, например, что касается "профилактики экстремизма", просто говорилось, что и проблемы такой нет: "...наверное, наши правоохранительные органы, специальные службы не работают так эффективно, как бы нам хотелось, но тем не менее всё‑таки они совершенствуются и достаточно напряженно работают. А то, что происходит в борьбе с экстремизмом, с терроризмом, и анализ этой работы показывает, что в целом они справляются с возложенными на них непростыми задачами)".
Или, что касается отбывания наказания заключенными ближе к дому, оказывается, бюджет себе такого позволить не может, это будет дорого - понятное дело, куда дешевле их гнать через всю страну этапами, например, из Кавказа на Крайний Север. Ясно же, что это гораздо экономнее для бюджета...
Подобные абсолютно циничные манипуляции были очевидны на протяжении всего заседания. Например, когда ему стали рассказывать об организации "Новое величие", созданной провокатором спецслужб из подростков, которых потом в ходе следствия подвергали пыткам, Путин сделал круглые глаза, сказав: "Я вообще первый раз это слышу". Хотя по прошествии некоторого времени, когда снова всплыла тема этой организации, он же сказал: "...для привлечения своих сторонников это движение, «Новое величие», планировало организовать вербовочную работу на Северном Кавказе, в Поволжье и в Крыму..." То есть, просто слушая Путина, надо постоянно помнить, что это тот человек, который на голубом глазу говорил, что российских войск в Крыму и на Донбассе нет, что отравители Скрипаля - "это гражданские" (ведомственная принадлежность которых к ГРУ потом была установлена вплоть до деталей их биографии), и т.д., и т.п.
Таким же цинизмом является его комментарий о пытках задержанных из организации "Сеть" в автобусах сотрудниками ФСБ: "...но сотрудники ФСБ не работают в этих автобусах, понимаете? Их там нет физически. Там работает или Росгвардия, либо полиция. Там нет сотрудников ФСБ". Хотя всем, кто с ними сталкивался и прежде всего, конечно, ему самому, прекрасно известно, что сотрудники ФСБ, ФСК, КГБ работают абсолютно везде, где считают нужным, и как считают нужным.
В общем, сплошные вранье, виляние, манипуляции или откровенно враждебные реакции в ответ на вопросы и предложения тех, кто и близко не ставил вопросов об изменении его политической системы, а говорил просто о ее гуманизации, пресечении пыток, издевательств над людьми, тотального контроля и слежки - оставляют исключительно тяжелое ощущение от прочитанного. Повторимся, чтобы на основании этого делать выводы о намечающейся либерализации, надо обладать, очень своеобразным складом ума, наверное, просто быть пораженным "стокгольмским синдромом", который уже давно впору называть "российским".
Ну, а теперь к вопросу о "Свидетелях Иеговы". По СМИ широко разошлась цитата, с которой мы начали эту статью, однако, хотим обратить внимание, что когда в ходе этого разговора вопрос о преследовании иеговистов встал впервые, Путин отреагировал на это совсем иначе: "По поводу свидетелей Иеговы. Наверное, мы можем, и даже должны в какой‑то момент, быть гораздо более либеральными к представителям различных религиозных сект, но не должны забывать, что наше общество не состоит исключительно из религиозных сект. 90 процентов граждан Российской Федерации либо около того считают себя православными христианами. У нас есть ещё три практически традиционных наших религии, которым государство оказывает помощь. Мы должны одинаково относиться к представителям всех религий – это правда, но всё‑таки учитывать страну и общество, в котором мы живём, тоже нужно".
Из такой расстановки акцентов предельно очевидно, что ни на что хорошее рассчитывать не стоит ни иеговистам, ни другим, кого произвольно могут отнести к абсолютно неправовой категории "сект", т.н. "традиционщики", а точнее, товарищи-майоры, религиозным отделом которых эти "традиционщики" являются, начиная с советских времен.
Поэтому рискнем предположить, что решение т.н. Верховного суда РФ о запрете "Свидетелей Иеговы" отменено не будет. А если Путина в следующий раз спросят, почему он не решил этот вопрос, он ответит, что суды в России независимы и он как настоящий демократ и сторонник правового государства не может влиять на их решения. Ну, или повторит то, что уже сказал на этом заседании: "Я же по каждой бумажке не сверяюсь с данными правоохранительных органов, ФСБ, я доверяю тому, что подготовлено людьми, по‑другому невозможно. Так же как назначение судей, там тоже приходит вот такая стопка, я могу с каждым лично встретиться, что ли? Нет. Я просто доверяю тем людям, которые готовят эти документы".
На фото - Путин вручает награду "Родительская слава" многодетной семье иеговистов Новиков... через три месяца после решения Верховного суда о запрете "Свидетелей Иеговы" и одновременно с началом гонений на них силовиками.