Политика

Выборы в Турции, которые никто не ждал

О возможности досрочных выборов в Турции говорили уже давно и много, и все равно, вчерашнее заявление президента Реджепа Тайипа Эрдогана о проведении досрочных парламентских и президентских выборов 21 июня этого года стало неожиданностью.

В своем выступлении в президентском дворце в среду Эрдоган сказал, что стране срочно необходимо перейти к президентской форме правления.

По его словам, дата выборов еще должна быть подтверждена избирательной комиссией, но подготовка уже начинается.

Это заявление прозвучало после встречи с Девлетом Бахчели, главой Партии националистического движения (ПНД), который накануне призвал к досрочным выборам.

Почему же все-таки это стало неожиданностью? Прежде всего, потому что у Эрдогана не было никакой нужды проводить выборы раньше назначенного срока. Ноябрь 2019 - это дата, которую все ожидали. Сам Эрдоган повторил эту дату три раза в своей речи всего два дня назад.

Как правило, лидеры редко призывают к досрочным выборам, если не уверены, что смогут укрепить свои позиции – недавний пример с Терезой Мэй в Британии является хорошей иллюстрацией того, как такая игра может закончиться неудачей. Так обстояло дело даже в таких нестойких демократиях как Турция – за последние полвека и Бюлент Эджевит, и Тургут Озал призывали досрочные выборы, чтобы укрепить свои позиции.

У Эрдогана же не было никакой необходимости делать это сейчас. Его ПСР имела такую роскошь как дополнительные 18 месяцев, к тому же в следующем марте должны пройти муниципальные выборы, которые могли бы послужить барометром настроений перед решающим голосованием в ноябре.

Конечно, следующие выборы предоставят победителям новые полномочия, принятые в результате прошлогоднего референдума. Можно было бы утверждать, что президент хочет получить их прямо сейчас, но по факту, он и так уже владеет большинством этих полномочий благодаря продолжающемуся чрезвычайному положению, которое, к слову, турецкий парламент на днях продлил в седьмой раз.

Эрдоган не должен был делать это сейчас и по другой причине: прошлогодний референдум стал первым разом, когда оппозиция отказалась признать результат голосования. Уверенность в неприкасаемости турецкого голоса никогда не была такой низкой со времен Второй мировой войны.

Досрочные выборы только усиливают недоверие к турецкому избирательному процессу.

Так почему он решил не ждать? Некоторые наблюдатели указывают на ситуацию с безопасностью, которая, несомненно, улучшилась с самых темных месяцев после попытки переворота, когда кто-то умирал в среднем один раз в день в результате теракта, а также на недавние военные успехи в Сирии как достижения, достойные саморекламы.

Другие указывают на нестабильную экономику – высокие процентные ставки и растущая стоимость жизни, особенно после того, как несколько недель назад стоимость доллара пересекла психологически важную отметку в 4 турецкие лиры.

Все может стать еще хуже, а Эрдоган никогда не забывает, что именно экономический кризис помог его партии победить полтора десятилетия назад.

На эти факторы указывает, например, Этьен Махчупян, турецкий политический аналитик и бывший советник Ахмета Давутоглу. Он прямо говорит, что за решением о досрочных выборах стоят экономические проблемы и война в Сирии.

Потом есть также и вызовы со стороны оппозиции, старой и новой. По прежнему второй по величине партией страны остается Республиканская Народная партия (CHP), и несмотря на всю неуклюжесть ее лидеров, она способна собрать голоса немалой части турецкого общества.

Также и Демократическая партия народов (HDP), несмотря на то, что десятки ее лидеров и депутатов находятся за решеткой, по-прежнему остается главным вызовом ПСР на курдском юго-востоке Турции, что особенно актуально в свете растущего разочарования в ПСР среди курдов.

Многое также говорится об угрозе со стороны правого националистического спектра, то есть, новой «Хорошей партии» Мерал Акшенер. Никто не ожидал всерьез, что ее партия, которой нет и года, сможет сокрушить ПСР или даже ПНД Бахчели к ноябрю 2019 (достаточно сказать, что у Хорошей партии до сих пор нет своих значительных сетей в турецких диаспорах за границей), но ее успех стал явным указателем на разочарование справа.

Немалую головную боль у ПСР может вызвать и потенциальный вызов со стороны консервативной оппозиции, о чем сейчас часто говорят, как в лагере самой ПСР, так и в лагере оппозиции. Особенно серьезной такая боль станет, если появится кандидат, способный объединить голоса консерваторов и либералов, а именно таким часто представляют бывшего президента Турции Абдуллаха Гюля, о возможности выдвижения которого уже говорили лидеры консервативной партии Саадет.

Махчупян считает, что именно вызов оппозиции стал причиной ранних выборов:

«ПНД, которая поддерживает потенциальное исполнительное президентство Эрдогана, считает, что условия для победы будут хуже, если выборы состоятся в 2019 году. Они хотят пойти на выборы при более плодотворном климате».

Проправительственные аналитики же считают, что причина в том, что Турции вредит временное переходное состояние, в котором она находится после референдума, и что именно это подвешенное состояние во многом является причиной экономических проблем.

Все это факторы, которые могли убедить президента поскорее назначить выборы. Но судя по всему, именно турецкая оппозиция в немалой степени восприняла это объявление с восторгом. По мнению многих оппозиционных лидеров, ранние выбора являются свидетельством неуверенности и слабости Эрдогана. Некоторые прямо называют эти выборы «паническими выборами» (Panik Seçim).

Несомненно, что, несмотря на то, что система сбалансирована против них, оппозиция все еще может нанести серьезный ущерб престижу Эрдогана. Например, она может вынудить его пойти на второй раунд президентских выборов, что многие считают унижением для Эрдогана. А если вдобавок к этому Турция еще и получит «подвешенный парламент» (когда ни одна партия не способна будет создать большинство), это вдвойне усилит проблемы для президента, даже при наличии расширенных полномочий.

Но безусловно не стоит никогда забывать, что президент Эрдоган – весьма проницательный политик, который тщательно анализирует опросы. И хотя он не должен был пойти на досрочные выборы, тот факт, что он это сделал, указывает на его уверенность в победе. И это самый вероятный результат.

Комментарии 0