Резонансное покушение на проповедника Ису Цечоева ушло на второй план на фоне нападения на Грозный
В Ингушетии продолжает набирать обороты история с неудавшимся покушением на известного исламского проповедника Ису Цечоева. Новые подробности, которые становятся известны прессе и общественности, заставляют с тревогой наблюдать за нарастающим расколом среди единого вайнахского сообщества.
Несмотря на то, что за попыткой убийства самого известного и авторитетного исламского ученного на сегодняшнем Северном Кавказе стоят сугубо религиозные мотивы, с учетом крепких родовых связей среди вайнахов на первый план может выйти фактор кровной вражды уже между целыми фамилиями и тейпами.
Эскалация конфликта
Суть разногласий проста. Религиозное поле на Северном Кавказе, и тем более на вайнахском направлении, жестко подминает под себя глава Чеченской республики Рамзан Кадыров. О конкуренции двух моделей развития региона мы уже писали, и от победы той или иной из них будет зависеть вектор социально-политического развития всего Северного Кавказа.
О том, что региональная политика чеченских и дагестанских властей подталкивает Северный Кавказ к бунту мы рассказывали ровно два месяца назад до последнего нападения боевиков на Грозный. И совершенно очевидно, что итог этих экспериментов — потерянные человеческие жизни, теперь уже нового, только подросшего поколения чеченцев и других кавказцев, выросших за период после второй чеченской войны.
2 февраля, как сообщал «Кавказский узел», на сходе последователей суфизма в Грозном, глава Чечни Рамзан Кадыров заявил, что запрещает вести диалог с салафитами, при этом он высказался с критикой в адрес религиозных деятелей Ингушетии Хамзата Чумакова и Исы Цечоева, сказав, что если они попробуют прочитать проповедь в Чечне, то "у них полетят головы". Ингушские богословы заявили об абсурдности обвинений со стороны Кадырова.
Агрессия Кадырова в отношении ингушских проповедников объяснима. Они разрушают его монополию на исламском поле даже в Чеченской республике, где проповеди на вайнахском языке из уст Исы Цечоева и Хамзата Чумакова, в большом количестве имеющиеся в открытом доступе, гораздо более понятны и просты, чем сложная формула синкретизма традиционных доисламских верований вайнахов и суфизма в изложении Адама Шахидова.
Плоды воинственной риторики
Тем не менее, после заявлений Кадырова последовала череда покушений на Цечоева и Чумакова, которые, вполне могли быть организованы и заказаны в самой Ингушетии, помня конфликт между общинами не подконтрольными ДУМ с муфтием Хамхоевым.
Так, 30 августа в районе Али-юртовской мечети силовики оцепили территорию вокруг автомобиля, в котором была найдена взрывчатка, также сообщал «Кавказский узел». В тот же день взрывотехники вывезли и уничтожили взрывное устройство. Заминировавшие автомобиль неизвестные готовили покушение на Ису Цечоева, сообщали источники в правоохранительных органах Ингушетии. Хозяином заминированного автомобиля оказался житель Чечни.
Кавказоведы и правозащитники связали тогда покушение на Цечоева с угрозами из Чечни. Ранее,11 марта 2016 года, на территории мечети в муниципальном округе Насыр-Корт Назрани взорвался автомобиль, когда мимо него проезжал имам Хамзат Чумаков. Имам и его сопровождающий не пострадали, однако четыре человека получили ранения.
13 декабря СМИ сообщили о предотвращении новой попытки покушения на проповедника Ису Цечоева. Прихожане мечети задержали 36-летнего уроженца Чечни Рустама Аптаева, который, в допросе, устроенном родственниками и сторонниками имама рассказал о своих мотивах, а также организаторах неудавшегося покушения.
Согласно изложенным сторонникам имама сведениям, жителю Грозного было поручено выяснить, находился ли ранним утром 13 декабря Цечоев на молитве, а также присутствовали ли в мечети дети. Следом за Аптаевым следовала вторая машина, пассажиры которой должны были исполнить убийство проповедника. Позже верующие передали Аптаева в руки правоохранительных органов, а в республике был введен план «Перехват» для поиска второго автомобиля.
Несмотря на это, в МВД региона отрицали, как сам факт покушения на Цечоева, так и задержание Аптаева и последовавшие за этим ОРМ в регионе. Позже «Кавказский узел» сообщил об административном аресте Рустама Аптаева решением Назрановского районного суда от 14 декабря по обвинению в неповиновении законному требованию сотрудников полиции и нецензурную брань. Защита Аптаева заявила о фабрикации в отношении него дела и пытках с целью самооговора задержанным, которому предлагалось взять на себя и покушение на Цечоева от 30 августа.
В настоящее время защита Рустама Аптаева добивается отмены его ареста.
Противоречия в фактах
Как сообщал «Кавказский узел», первоначально защита Аптаева сообщала, что он был передан в руки ингушских полицейских спустя 20 минут после задержания. Однако позже адвокат изменила линию защиты, заявив тому же изданию, что Аптаев удерживался сторонниками имама несколько часов, где под угрозами и физическим насилием были получены необходимые от него показания.
Аптаев действительно не мог находиться в Али-юрте 20 минут хотя бы потому, что с утренней молитвы до момента его оформления протоколом об административном правонарушении (с 6.30 до 11.15 мск) прошло гораздо больше времени. Однако, ранее представители защиты заявляли тому же «Кавказскому узлу», что со стороны последователей Цечоева в отношении Аптаева физическая сила и давление не применялись.
Не стыкуются сведения сообщенные прессе и в вопросе необходимости приехать именно в эту мечеть для совершения утренней молитвы человеком, который не зная ее расположение в самом населенном пункте и двигаясь транзитом из Назрани в Грозный попал именно туда.
Как сообщают жители Ингушетии, от въезда в село до мечети Цечоева располагается еще до десятка других мечетей, кроме того религиозной инфраструктуры достаточно и на самой Бакинской трассе, в связи с чем, приезд Аптаева в Али-юрт расценивается, как целенаправленный, не связанный с совершением молитвы.
Лицензия на убийство
Последний случай покушения на Ису Цечоева, по собранным сторонниками религиозного деятеля сведениям, имеет непосредственное отношение к руководству Чеченской республики, так как заказчиком и организатором убийства проповедника называется депутат Государственной думы от региона, которого и ранее называли причастным ко множеству резонансных убийств, в том числе за пределами России.
Реальность северокавказской действительности такова, что определенные элиты региона имеют санкцию, фактически без оглядки на закон совершать любые преступления, обосновывая это защитой государственных интересов.
Речь идет о похищении людей, о массовых репрессиях над инакомыслящими, о коллективной ответственности родственников боевиков или тех, кого боевиками назвали посмертно. Но в условиях, когда тысячам людей, специально обученным под эти цели нет простора для деятельности, границы потенциальных врагов расширяются по очередности и на другие слои российского общества, от оппозиционеров, до мирных религиозных групп, придерживающихся иной, отличной от официально принятой в регионе традиции.
Раскол тейпов
Такая агрессивная конфронтационная риторика чеченских властей без оглядки на традиционный уклад жизни в вайнахском обществе может привести к серьезному столкновению людей по межэтническому принципу.
Ингушское общество отличается от чеченского не только большей свободой политической дискуссии, но и гораздо прочными внутритейповыми связями, где фактор приверженности тому или иному течению ислама уходит на второй план и риторика о «салафитах — врагах человечества» по-просту становится бессмысленной.
Достаточно вспомнить конфликт тейпа Евлоевых (куда входят и Чумаковы) с Оздоевыми из-за оскорблений Чумакова руководителем тариката Мухаммад-Баширом Оздоевым, призвавшим всех последователей суфизма явиться в Насыр-кортскую мечеть 5 июня и «выкинуть оттуда Чумакова». 29 мая Евлоевы прибыв к Оздоевым были обстреляны из автоматического оружия. Тогда по счастливой случайности никто не пострадал.
Позже, этот инцидент перерос в попытку захвата Насыр-кортской мечети 5 июня представителями ингушского муфтията, активно поддерживаемыми в этом из Чечни.
Сейчас, если причастность близких к главе Чечни людей к покушению на Цечоева подтвердится, это может заложить начало серьезного конфликта между крупными ингушскими и чеченскими тейпами.
Возможно, именно по этой причине глава Ингушетии Юнус-Бек Евкуров, со слов близких к Цечоевым, попросил их не публиковать полученные от Рустама Аптаева видеопоказания. Однако это стимулирует преступную деятельность представителей Чечни в дальнейшей эскалации внутриконфессиональной напряженности в регионе и способствует уходу от ответственности всех лиц, причастных к организации покушения на Ису Цечоева.
