В последнее время произошли события, которые могут сильно изменить градус радикализации мусульманской молодёжи республики. Речь идёт об аресте имама Восточной мечети Хасавюрта Мухаммаднаби Сильдинского и блокировании самого здания храма. Убаюкав салафитов после нашумевшего пятитысячного митинга, силовики вновь взялись за старое. Тезисы о «мудрости властей и жителей Хасавюрта», которые «всегда умели находить общий язык», заявления властей о полном отсутствии агрессии со стороны салафитов и абсолютно мирном характере их шествия, как оказалось, были пылью в глаза.
В данной статье мы хотели проанализировать ситуацию и спрогнозировать её дальнейшее развитие. Однако для начала постараемся более-менее внятно ответить на вопрос:
Кто же такие салафиты?
Салафитами принято считать всех, кто не относит себя к официальному духовенству. Это очень упрощённый взгляд, которого придерживается множество журналистов и чиновников. Салафиты – это мусульмане, которые соотносят своё вероубеждение и подход к вопросам поклонения с убеждениями и подходом первых трёх поколений мусульман после пророка Мухаммада (мир ему и благословение Аллаха). Вопреки распространённому заблуждению, это никак не связано с прогрессом. Запрет на нововведения распространяется именно на убеждения и ритуальную практику. То есть неизменной остаётся сама религия, а не быт и жизненный уклад.
Салафизм никак непосредственно не связан с вооружённой борьбой. Среди салафитов есть большая масса молодёжи, которая не менее негативно относится к радикальному подполью, чем представители официального духовенства. Само понятие салафизма не включает в себя политическую оценку тех или иных событий или явлений, связанных с войной. По сути, подход к военным действиям и суфиями, и салафитами определяется сквозь призму исламского права, расписанного в одинаково авторитетных для этих групп книгах. Ведь в прошлом вооружённый джихад на Северном Кавказе возглавляли отнюдь не салафиты, а именно суфии.
Чего добиваются силовики?
Радикализация салафитов и салафизма в Дагестане – процесс искусственный. Давление и насилие на молодёжь никакого положительного эффекта не имеют. Напротив, последние действия силовиков очень хорошо ложатся в тезисы представителей ИГИЛ (признана в РФ террористической организацией), которые обращались к салафитам, вышедшим на митинг в Хасавюрте. Они предупреждали, что власти, увидев большую толпу народа, пойдут на компромисс и, выждав некоторое время, вновь начнут подкидывать, сажать и «терять». Молодёжь тогда не поверила боевикам. Она решила, что власти оценили её гражданскую позицию правильным образом, и теперь отношения властей и салафитов изменятся. Не тут-то было.
Возможно, власти и силовики полагают, что терроризм в Дагестане уже побеждён и нечего бояться новой волны радикализации. Это крайне ошибочное представление о происходящем. Основной причиной спада террористической активности является отнюдь не стратегия силовиков или новой дагестанской власти. Такой причиной является большой отток радикальной молодёжи в Сирию и Ирак. Это был отличный шанс начать всё по-новому, но, к сожалению, силовое мышление во властных структурах вновь побеждает аналитическое.
ИГИЛ* в последнее время теряет популярность. Идея «мгновенного халифата» рассыпается. Это означает, что отток радикалов в арабские страны будет уменьшаться, и они будут оставаться на местах. К тому же граница с Турцией почти перекрыта, и многим желающим выехать в Сирию придётся остаться дома. Это может привести к восстановлению автономного дагестанского подполья, что будет гораздо опаснее для республики, чем территориально далёкий от неё ИГИЛ*. И дело здесь вовсе не в радикальной сущности салафизма. Дело в том, что молодёжь выживают из общества.
Салафиты обращаются к властям и говорят, что они хотят жить в этом обществе обычной полноценной жизнью. Заявляют, что они не согласны с идеями ИГИЛ* и с какими-либо другими радикальными идеями. Им фактически отвечают, что в этом обществе им нет места.
Другое заблуждение силового блока заключается в том, что он видит возможной победу над идеей давлением и насилием. Идею нельзя победить даже путём уничтожения её сторонников. Может быть, это было возможно лет 50 назад, но не сегодня. Информационный век – это не время, когда глобальные идеи могут быть побеждены силовыми методами. Салафизм – это не местечковое дагестанское явление. Это понимание мировой религии, на котором даже основаны целые государства. Салафизм – это ислам без примесей, это идея, которая будет актуальной всегда. Вопрос лишь в том, в какую сторону будут смотреть её сторонники.
На сегодняшний день многие салафиты практически не выделяются из общества, занимаясь своей профессиональной деятельностью. Это врачи, преподаватели, бизнесмены, журналисты. Это обычные люди, далёкие от какого-либо радикализма. Но…
Когда молодёжь прессуют, когда к этому добавляется кавказский менталитет, когда её зазывают со стороны, когда ей вдалбливают с просторов Интернета, что её либо убьют или посадят, либо она возьмёт в руки оружие, когда это оказывается правдой, когда салафитским проповедникам одинаково угрожают террористы и силовики, тогда рождается радикализм.
Силовики настолько далеки от реалий, что не видят, что главными врагами радикалов являются авторитетные салафитские проповедники, которые, по их мнению, удерживают молодёжь от терроризма. Силовики настолько далеки от реалий, что не видят, что наиболее ненавистной для радикалов атмосферой является атмосфера в салафитских мечетях. Силовики настолько далеки от реалий, что, борясь с радикализмом, сажают салафитских проповедников и закрывают салафитские мечети…
Хотя, кто его знает?.. Возможно, всё они прекрасно понимают и делают это именно потому, что мир в Дагестане никому не нужен.
