(На фото - собрание алевитов в Турции)
Рабиа Бурче Тунга, которая претендовала на участие в выборах от Народно-Республиканской Партии (CHP) в Стамбуле, заявила, что CHP превратилась в Алевитскую партию. Она сказала, что несмотря на значительную поддержку со стороны рядовых членов партии и избирателей, руководство партии заблокировало ее кандидатуру по религиозным соображениям.
Несостоявшаяся кемалистская кандидатка охарактеризовала суть проблемы следующим образом: "Руководство CHP пытается превратить партию, основанную Ататюрком, в узко-сектантскую. Вместо того, чтобы быть секуляристской, она на данный момент превратилась в алевитскую". Таким образом, уже в рядах кемалистов стали открыто признавать то, что уже давно знали в остальной Турции - под руководством Кемаля Кылычдароглу, про которого ходят устойчивые слухи, что он алевит, и который, пытаясь строить из себя мусульманина, регулярно попадает в смешные истории вроде разговения перед азаном на ифтарах, СНР превратилась в партию с явным алевитским засилием.
Алевизм является синкретической религией, включающей в себя элементы Ислама, искаженного суфизма, шиитских культов, народного язычества. При всей своей экзотичности многие ее последователи не так безобидны, как может показаться. Как видно, именно алевиты сегодня стоят у руля кемалистской партии, которая в последнее время хоть и пытается создать себе более исламский имидж, но, например, по вопросу Сирии занимает антиисламские позиции, поддерживая алавитский режим Асада.
Алевитов пытаются активно использовать для деструктивной работы в турецких диаспорах на Западе. Например, именно они стали одними из основных проводников проекта "реформации ислама" в Германии среди мусульман, хотя, ясное дело, что к мусульманам они относятся примерно так же, как мормоны к христианам.
Что касается превращения партии "Ататюрка" в партию религиозного меньшинства, которое мы наблюдаем, оно является весьма символичным и закономерным.
Дело в том, что Мустафа Кемаль в свое время обманом сумел собрать вокруг себя турецкую нацию именно как нацию мусульманскую. Для этого он поначалу активно использовал исламские лозунги и строил из себя исламского лидера, обращаясь именно к мусульманам Анатолии, того ядра, которое осталось от великой Османской империи, и которому тоже угрожало расчленение западными колонизаторами и греческими и армянскими националистами. Мусульмане сплотились вокруг Кемаля как османского военного деятеля под лозунгами Джихада. Воспользовавшись победой в нем и приобретенным благодаря этому авторитетом, Мустафа Кемаль получил от мусульманского турецкого (и курдского) народа мандат на создание сильного современного государства, способного защитить мусульман. Однако укрепившись у власти, он начал проводить антиисламскую политику.
Тем не менее, спустя почти восемьдесят лет после этого, турецкий народ начал возвращаться к своим исламским истокам и избавляться от антиисламских установок, привнесенных Кемалем и его единомышленниками. И сегодня мусульманское большинство консолидируется вокруг сил, не скрывающих свою приверженность Исламу, поощряющих возрождение Ислама и заявляющих о себе как о его защитниках в стране и мире.
Поэтому нет ничего удивительного в том, что наиболее последовательными противниками этой политики становятся представители религиозных меньшинств вроде алевитов и сектантских фанатиков Гюлена. Ибо среди мусульманского народа Турции у их курса, ин ша Аллах, будущего нет.
