 |
|
В КБР решили ввести должность министра по противодействию экстремизму в молодежной среде. Об этом заявил глава региона 27 июля. Кто станет министром и каковы его полномочия, не ясно. Такая мера прецедентов в истории России не знает.
«Перепись» потенциальных экстремистов
Парадоксальность подхода – тоже своего рода прецедент. В своем выступлении на заседании чиновников СКФО Юрий Коков сказал, что в 2013 году актов экстремизма и терроризма было 145, в 2014 – десять, а в текущем году – только один. Так что зачем нужен министр, неясно.
Тем не менее, видимо, подготовка к инициативе началась загодя. Уже три недели в республике идет необъявленная «перепись» потенциальных экстремистов: в семьи, где есть молящиеся мусульмане, начали приходить участковые с листами для ответов.
В пригороде Нальчика Хасанья такие визитеры побывали уже в 25 семьях.
«Приходят двое участковых вечером – так, чтобы все были дома», – говорит Фатима Текаева. Она – мать Расула Кудаева который 10 лет находится в СИЗО Нальчика по «делу 58-ми».
А Расула дома нет
Само это дело – тоже беспрецедентное, как и многое в этой республике. Оно было возбуждено после того, как 13 октября 2005 года на силовые структуры Нальчика произошло нападение боевиков. Тогда были убиты около ста человек – участники нападения, 35 сотрудников спецслужб и 14 прохожих. На скамье подсудимых оказались 59 человек, из которых лишь четверо имели хоть какое-то отношение к событиям.
Все они прошли через пытки, что зафиксировали местные и федеральные газеты, а также Amnesty International и HRW. Один подследственный умер.
Следствие и суд длились без малого десять лет. Все, за одним исключением (сотрудничал со следствием), получили большие сроки, превышающие отсиженные в СИЗО годы. Все участники процесса были оправданы по статье «Убийство». Но пятеро, в том числе Расул Кудаев, получили пожизненные сроки.
.jpg)
Расул Кудаев. Фото: memo.ru
У него подтвержденное многочисленными свидетелями алиби, доказывающее, что он не имел к данным событиям никакого отношения.
Расул Кудаев известен далеко за пределами республики и России. Он признан узником совести и политическим заключенным правозащитной организацией Amnesty International и «Мемориалом».
Он был узником тюрьмы Северного альянса, а затем американской тюрьмы в Афганистане. В 2002-2004 годах находился в американской тюрьме в Гуантанамо, откуда вместе с семью товарищами по несчастью был отпущен без всякого обвинения. По прибытии в РФ он вместе с остальными бывшими узниками четыре месяца сидел в тюрьме – и оттуда был выпущен за отсутствием состава преступления и вины.
В его бедре находится неоперабельная американская пуля.
В октябре 2005 года — через десять дней после событий в Нальчике — его арестовали в собственном доме, он снова прошел через пытки.
Десять лет следствие и суд неуклюже пытались сделать из него «руководителя» мятежа.
По мнению правозащитников — российских и иностранных — пожизненное ему дали исключительно за то, что отказался «сотрудничать», держал голодовки протеста и неустанно требовал соблюдения прав.
«Ну зачем вы так?»
«Зашли, поздоровались, – рассказывает Фатима Текаева про недавний визит участковых. – У них были специальные шаблоны, с печатями – на одного человека по три листа».
Кроме анкетных данных участковые записывали такие данные:
- на кого оформлен дом,
- приватизирован ли он,
- платят ли хозяева налоги,
- кто прописан,
- кто проживает,
- имена и фамилии детей, в каких условиях они проживают, в какой детсад/школу ходят, в какой поликлинике состоят на учете, сделаны ли им прививки — и какие именно.
Переписали и годовалого младенца, внучку Фатимы – по всем вопросам анкеты.
Кроме того, участковые потребовали данные свидетельств о рождении взрослых и детей — дату, место, кем и когда выдано, серию, номер.
У взрослых выясняли место работы и должность.
Вся процедура заняла около 40 минут. Копию с анкет снять не разрешили.
Участковые намекнули, что инициатива не местная, а «из Москвы». От какого именно ведомства она исходит, не ответили, но рассказали, что уже опросили 25 семей в Хасанье) , а «перепись» проходит по всей республике.
.jpg)
Хасанья. Фото: lunatik38.livejournal.com
«Переписываете таких ваххабов, как мы?» – пошутила Фатима. Ваххабизма в КБР никогда не было.
«Ну зачем вы так?» – обиделись участковые.
«А как? Как молящихся?» – спросила участковых Фатима.
«Ну хотя бы так», – был ответ.
Надо сказать, что спецслужбы в КБР уже 15 лет находятся в понятном затруднении: за отсутствием ваххабитов они придумали собственное ноу-хау – именовать тех, кого опекают, по-простому «молящимися».
Слухи о списках «молящихся» пошли в конце 90-х годов. Если в Дагестане без проблем составляли списки ваххабитов, куда зачисляли всех, кто не принадлежал к многочисленным последователям Саида-афанди Чиркейского, то в КБР последователей и учителей так называемого традиционного ислама просто не существовало. Так что мусульмане республики проходили по двум графам — не молящиеся и молящиеся.
Интересно, что по «делу 58-ми» были отправлены за решетку несколько человек, которые не молились и вообще до СИЗО интереса к исламу не проявляли.
«А что не спросили про то, где Расул Кудаев? Все, кто приходят, с него начинают», - поинтересовалась у гостей Фатима Текаева. Но на сей раз самый известный человек Кабардино-Балкарии участковых не интересовал.
