"Для нас невозможно продолжение мирного процесса с теми, кто угрожает нашему национальному единству и братству", - заявил Эрдоган в Анкаре накануне своего официального визита в Пекин.
Так он прокомментировал прекращение перемирия между Турцией и Республиканской Партией Курдистана, которое действовало с 2012 года после почти сорока лет войны, унесшей жизни порядка 40 000 человек. Эрдоган пошел еще дальше, призвав турецкий парламент лишить депутатской неприкосновенности тех его членов, что связаны с террористическими группами. Очевидно, что речь может идти только о членах ПДН - Партии Демократии Народов, которая добилась на недавних выборах в парламент высоких результатов и получила свою фракцию благодаря мобилизации курдского электората.
Многие наблюдатели отмечают резкую смену политики Эрдогана по "курдскому вопросу", от попыток решить его политическим путем до возврата к горячему вооруженному противостоянию. Однако в действительности Эрдоган вряд ли изменил свое отношение к курдской проблеме как таковой. Просто поменялась политическая конфигурация, в которой она располагается.
Либерализация политики по курдскому вопросу была призвана интегрировать курдов в мягко-исламский, неоосманский проект Эрдогана-Давутоглу на основе общих религии и исторического наследия. Однако по мере того, как именно на курдов решили сделать ставку США в военном сдерживании "Исламского Государства" (в России признано террористической организацией решением Верховного суда), в самом курдском движении на первые позиции стали выходить отчетливо антиисламские силы.
В частности, появилось немало фактов того, что курдские националисты целенаправлено возрождают среди курдов зороастризм и приветствуют деисламизацию населения. Показательна в этой связи идейная направленность курдской ПДН, недавний успех которой многие считают электоральным ударом, пошатнувшим гегемонию эрдогановской Партии Справедливости и Развития. Будучи партией мусульманского в основе народа, ПДН открыто подняла на щит лозунг защиты не только религиозных и национальных (то есть, алевитов и христиан), но и сексуальных меньшинств.
При этом курдские формирования при поддержке американской авиации не только теснят ИГ, но и выдавливают с захваченных территорий мусульман туркманов и арабов. Динамика наступления курдов, ведущая в перспективе к слиянию разрозненных курдских анклавов в единый Курдистан, нависающий над населенными курдами территориями Турции, естественно воспринимается в Анкаре как смертельная угроза.
Однако с такими идеологическими тенденциями, которые доминируют в курдском национализме сейчас, создание подобного Большого Курдистана в историческом центре Исламского мира является угрозой всей Умме.
Фактически речь идет о проекте второго Израиля, только еще более опасного тем, что в отличие от первого он может играть роль Троянского коня непосредственно внутри Исламского мира и демонстрировать пример открытой деисламизации целого мусульманского народа.
Поэтому сейчас Эрдоган пытается разгромить великокурдский проект, консолидированный на антиисламской основе, и действующий как посредством военных и террористических формирований, так и посредством легальных политических партий. При этом нет никаких сомнений в том, что Эрдоган как мусульманин не испытывает какой-либо ненависти к курдам как таковым. Одновременно с началом боевых операций против курдских террористов Эрдоган призвал к взаимодействию лидера умеренного крыла иракских курдов Махмуда Барзани и, судя по всему, нашел у него некоторое понимание.
Можно предположить, что турецкое руководство продолжит поиск путей политического урегулирования курдской проблемы, однако, делать это будет лишь с теми силами, которые не угрожают исламскому единству и идентичности Турции и региона.
