 |
|
За несколько дней до священного месяца Рамадан, в Крыму сотрудники российских спецслужб ворвались в медресе хафизов в селе Кольчугино Симферопольского района, а педагога Айдера Османова увезли на двухчасовой допрос. Как заявил муфтий Духовного управления мусульман Украины Саид Исмаилов, оккупационные власти, кроме того, что открыто преследуют верующих, пытаются расколоть мусульманскую общину. Судя по событиям, повод обычный для российских спецслужб – «в Крыму возник исламский экстремизм, который поддерживает и финансирует Украина». Россия восстанавливает советские традиции контроля за религиозными общинами.
Киностудию «Таджик-фильм» в советское время называли «Басмач-фильм». Шутка грубая, но очень точная. В Таджикистане снималось большинство из советских фильмов о басмачах – бородатых, в цветных халатах, чалмах и с грозными очами мужчинах, которых уничтожали доблестные красноармейцы. На самом деле, это басмачи уничтожали красноармейцев до конца 30-х годов, но советской пропаганде нужна была «победа» и «справедливость». Так считали в отделе пропаганды ЦК КПСС и Государственном комитете СССР по кинематографии, поэтому у режиссеров и актеров было много работы.
Если сравнить количество героических фильмов о победах над врагами советской власти, фильмы о басмачах окажутся на первом месте. Во-первых, басмачи – это загадка, а уничтожать загадку – любимое дело советской пропаганды. Во-вторых, оттачивался старый, еще с царских времен образ «бусурманина», извечного врага русского народа. С одной стороны, в СССР тоже жили мусульмане, с другой, как старалась объяснить пропаганда, есть советские мусульмане, а есть – антисоветские. Сравнение, похожее на маразм.
У Советского Союза всегда было много внутренних врагов. Все 20-е и 30-е годы практически во всех частях советской империи шло сопротивление большевистской власти. Восстания следовали за восстаниями. Население не воспринимало новую власть, которая стала уничтожать историю, культуру и религию. Центральная Азия и мусульманская часть Кавказ были для большевиков самым серьезным испытанием. Подавляли восстания жестоко, с многочисленными жертвами, из родных домов изгнаны миллионы людей, ставших беженцами.
Советскую власть возглавляли в основном выходцы из Центральной России, и поскольку они объявили себя атеистами, то посчитали, что население должно было воспринимать марксистский лозунг «религия – опиум для народа». Новая большевистская идеологии строилась на отрицании всего прошлого, прежде всего религии. Частью тактики советской власти стало уничтожение храмов, вне зависимости от конфессий. Взрывались и разрушались церкви, синагоги, буддистские дацаны, мечети.
Ислам для большевиков, выросших в христианских и частично в иудейских семьях, был непонятной религией, с непонятным языком и обрядами. Так было и в период захвата Северного Кавказа в 18 веке, продолжилось в 19 веке в Центральной Азии. Отличие колониальных властей царской администрации от большевиков было в том, что после подавления сопротивления, губернаторы и наместники не уничтожали ислам, а пытались приспособить его к управлению империей. В первой Государственной думе была мусульманская фракция, российская аристократия привечала мусульманские роды и кланы, раздавая княжеские титулы и воинские звания.
Царская администрация хотя и была колониальной, но пыталась налаживать отношения с оккупированными мусульманскими народами: начальникам уездов входило в обязанность изучение местных языков, а многие чиновники становились известными исследователями истории и природы Центральной Азии. Православный священник Николай Остроумов в 1883 году начал издавал в Ташкенте первую газету на тюркском (староузбекском) языке – «Туркестанская туземная газета», переводил и печатал произведения русской литературной классики. В ответ и население выказывало почтение и уважение колонизаторам, значительная часть православных храмов в Туркестанском крае была построена на пожертвования мусульман.
С появлением большевиков все стало кардинально меняться. Колониальная политика была заменена идеологией, основанной на уничтожении культуры и религии. Отряды комиссаров объезжали города и кишлаки в поиске книг на арабской графике, полагая, что это исключительно религиозная литература. Вместе с Кораном в кострах пылали рукописи и отпечатанные в типографиях книги литературной классики и научные трактаты. К мечетям и медресе относились так же, как к церквям в России – взрывали и уничтожали.
Новая идеология искореняла традиции, которые складывались веками. Помните фотографии 30-х годов, когда по Красной площади маршировали спортсмены, юноши и девушки в трусах и майках. На такие парады привозили молодых людей и из Центральной Азии, настаивая на том, что так населению будет легче прощаться с «религиозными предрассудками». Комиссарам в голову не приходило, что насилие над устоями может вызывать недовольство и противостояние. Как и появление в центральноазиатских городах водочных заводов, запрет на мусульманское бракосочетание «никох», обряды обрезания и заупокойные молитвы.
Противостояние коммунистической власти и ислама было всегда. По большей части сохранение традиций стало уделом подполья – несмотря на преследование КГБ тайно существовали школы по изучению Корана, тайком проводили все мусульманские обряды. На самом деле в Центральной Азии все советское время существовало лицемерное отношение к коммунистической идеологии и традициям предков: партийные секретари приглашали муллу, чтобы он прочел по усопшему родственнику заупокойную молитву – «джаноза», но на работе они были стойкими ленинцами и марксистами.
В последние месяцы существования СССР таджикские мусульмане выступили с законодательной инициативой юридически закрепить основы нескольких религиозных традиций. Например, они предлагали запретить в мясных магазинах продажу свинины и закрепить за женщинами право самим выбирать – носить головной платок-хиджаб или нет. Тогдашний председатель Верховного Совета отклонил законопроект, в ответ казият (управление мусульман) издал «фатву» – религиозное распоряжение, запрещающее членов КПСС хоронить по мусульманскому обряду. Спустя время спикер парламента стоял на коленях и умолял отменить запрет. Традиции победили лицемерие.
Кремль в отношении религиозних конфессий проводит политику ЦК КПСС и КГБ
После распада СССР мусульмане, как и представители других конфессий, уже без опаски начали восстанавливать храмы и религиозные учебные заведения. Этот процесс поддерживает население, не забывшее традиции предков. Девять лет президентства Ельцина были относительно спокойными для мусульман, с приходом Путина возвращается контроль над религиозными организациями и учебными заведениями. Причина та же, как и в Советском Союзе – непонимание и страх. Как коммунистов раньше, так и путинских чекистов сейчас больше всего волнует «умма» – мусульманская община, ее сплоченность.
Политика Кремля в отношении мусульман мало чем отличается от его отношения к православию. Цель такая же – если конфессия объединяет много людей, то она должна подчиняться идеологии Путина. С патриархом Кириллом у него сложился вполне идеологический тандем: Путин посещает по большим праздникам храм, у него есть духовник с имперскими взглядами, священники не скрывают своей поддержки идеологии «великой России». Путину кажется, что ему удалось подчинить всех, на торжественных приемах усаживая рядом патриарха Кирилла, главного раввина Берл Лазара, верховного муфтия Талгата Таджуддина, иногда – главу буддистов Дамба Аюшеева. Отношения между Кремлем и главами конфессий почти как в СССР, когда руководителей религиозных общин утверждали в ЦК КПСС, но прежде – в КГБ. Путин для них сейчас в одном лице.
Кажется, Путину многое удалось – главы конфессий всегда соглашаются с ним, поддерживают даже в кровавых начинаниях. Когда был захвачен Крым, то ни патриарх Кирилл, ни раввин Берл Лазар не возмутились по поводу преследования прихожан УПЦ Киевского патриархата и евреев. Казаки напали на храм – Кирилл молчит. Расписали стены синагоги свастикой и антисемитскими угрозами – молчит Берл Лазар. Такое же стойкое и затянувшееся молчание клириков и религиозных чиновников по поводу трехмесячной войны на востоке Украины, где живут и православные, и евреи, и мусульмане.
Для усмирения крымских татар в начле аннексии была послана целая делегация во главе с председателем Совета муфтиев России Равилем Гайнутдином. Делегация уехала, и ФСБ принялась за обычную работу – преследование инакомыслящих и верующих. Скорее всего, оккупационные власти стали понимать, что проблема крымских татар решается не в марионеточном представительстве в правительстве Крыма. И не в увещеваниях официальной мусульманской делегации из Москвы. Проблема крымских мусульман намного шире и глобальнее, и чем дальше Путин будет применять силу и давление, тем больше будет расти сопротивление.
Для Путина, как и его советских предшественников, религиозные конфессии – лишь инструмент политики. Он по-прежнему считает, что верующих людей легко переманить на свою сторону – достаточно посадить рядом с собой главу конфессии или посетить храм, мечеть и синагогу. Но потом случаются конфузы, как это случилось в прошлом году с Рамзаном Кадыровым. Тот перепутал главные мусульманские праздники и поздравил земляков с наступлением Курбана по окончании месяца Рамадан. Впрочем, в Кремле и сейчас можно встретить чиновников, которые прославляют Воскресение Христово в его Рождество.
Отношение Путина к религии определяется не новозаветным разделением функций, он хочет иметь все – и «богово», и «кесарево», часто опускаясь в скабрезность, оскорбляя религиозные чувства. Он может публично пошутить над французским журналистом и предложить приехать в Россию, где специалисты сделают ему обрезание. Окончание его «шутки» повергло в шок своей нелепостью и хамством: «Я порекомендую ему сделать эту операцию таким образом, чтобы у вас уже больше ничего не выросло». Очень похоже на другую известную фразу – «мочить в сортире». Путин намеренно оскорбил одну из самых важных религиозных мусульманских традиций, но показал себя и абсолютно безграмотным христианином, не имеющем представления об одном из почитаемых праздников – Обрезание Господне.
Писать об отношения Путина и ислама сложно и опасно, чтобы напоминанием об очередной нелепости российского президента не оскорбить чувства верующих. Еще 100 лет назад была сложена советская традиция – что непонятно и не применимо к марксизму-ленинизму, то должно быть уничтожено. Стойкий традиционалист Путин относится к религиозной свободе как советский прокурор Вышинский к «врагам народа». Ровные и сплоченные ряды мусульман, обращенные лицами к Каабе, а не к Кремлю, вызывают у Путина тревогу и страх.
