 |
|
Владимир Путин произвел самые масштабные кадровые перестановки с момента возвращения в Кремль в 2012 году. Но сказать, что такие изменения стали совсем уж неожиданными, нельзя. Еще осенью прошлого года в Москве уверенные, но незримые голоса утверждали, что после окончания сочинской Олимпиады начнется «мини кадровая революция», напоминает политолог Шамиль Султанов.
Как утверждал бывший президент: «Процесс пошел!» Можно смело прогнозировать, что перемещения на высоком уровне в госаппарате продолжатся вплоть до поздней осени нынешнего года, когда произойдут самые интересные и неожиданные кадровые изменения.
С бюрократической точки зрения, именно кадровая политика является основным инструментом государственного управления. Поэтому во всех этих замещениях и изменениях надо постараться увидеть наметки основных трендов, которые могут стать важнейшими уже завтра.
Свои люди
Из всего букета уже произошедших назначений самым существенным для меня представляется назначение Виктора Золотова новым главкомом внутренних войска и первым заместителем министра внутренних дел РФ. Виктор Золотов, который на протяжении очень долгого времени возглавлял Службу безопасности Президента и был заместителем директора Федеральной службы охраны, вхож в самый внутренний круг ВВП.
Должность главкома внутренних войск в ближайшие очень непростые пять-семь лет станет одной из самых влиятельных в стране. Поэтому назначение на эту должность ближайшего сподвижника Владимира Владимировича подтверждает прогнозы, что в новый период президентства Путина основным кадровым источником для госаппарата, и особенно для силового блока, станут выходцы из ФСО. Это, во-первых.
Во-вторых, Кремль должен ожидать ухудшения социально-политического положения в стране из-за растущего числа проблем в экономической сфере. В связи с этим, наверняка, произойдет и активизация, под воздействием определенных сил, массовой оппозиционной активности. Но более существенно другое. Почему Запад достаточно странно ведет себя в отношении Москвы по поводу украинского кризиса?
Суть странных, персональных санкций направлена на то, чтобы постепенно настроить высшие политические и экономические российские элиты против Путина. А новейшая история показывает, что реальные проблемы возникают тогда, когда олигархи начинают активно вовлекаться в протестное движение (смотри последние события в Украине). В этом смысле назначение Золотова, который хорошо знает реальные возможности и слабые места околокремлевских элит, – это недвусмысленное и жесткое предупреждение для вполне определенных фигур в российском истеблишменте.
В-третьих, силовая компонента в характере нынешнего государственного режима должна неминуемо возрастать. Самое любопытное здесь заключается в том, когда и как начнут перемещаться генералы ФСО в кабинеты на Лубянке.
Проявлением усиления роли ФСО является назначение Александра Колпакова управляющим делами Президента РФ. Последняя должность А.Колпакова – начальник управления службы безопасности Президента ФСО.
Что касается перемещения В.Кожина – бывшего управделами Президента на должность помощника ВВП по военно-техническому сотрудничеству, то здесь проявились и психологические нюансы кадрового стиля Путина. В новых условиях, когда фактически негласно реализуется попытка мобилизационной политики, значение должности управделами Кремля существенно усиливается. Поэтому закономерно появляется А.Колпаков.
С другой стороны, В. Кожин, находясь на посту главного завхоза страны, приобрел несоизмеримое политическое влияние. И, это, как говорят некоторые влиятельные кремлевские фигуры, «неправильно». Но, поскольку Кожин также входит в когорту доверенных лиц ВВП, то получает в аппаратном смысле даже формально более важную должность, которую создали лично для него.
Свои среди чужих
Соответственно, перемещения Николая Рогожкина, бывшего главкома внутренних войск и Сергея Меликова, бывшего командующего объединенной группировкой ВВ МВД на Северном Кавказе на посты полпреда Президента в СФО и полпреда Президента в СКФО имеют в большей степени технический характер. Во-первых, из-за назначения В.Золотова, который на место командующего объединенной группировкой ВВ МВД должен назначить своего человека. Во-вторых, политическая значимость полпредов Президента существенно сократилась за последние годы и этот процесс в условиях личной концентрации власти уже не остановить.
Освобождение Александра Хлопонина от поста полпреда Президента в СКФО произошло по инициативе Кремля. И хотя он остался вице-премьером, но фактически оказался без каких-либо полномочий, поскольку в правительстве отвечал именно за Северный Кавказ. Это очень важный аппаратный сигнал, поскольку Хлопонин был назначен на эту должность в период президентства Медведева.
Зададимся вопросом: стал бы прагматичный Путин освобождать человека от занимаемого поста в нынешней непростой ситуации, если бы тот показал себя настоящим орлом? Вряд ли. Главная аппаратная «заслуга» Хлопонина заключается в том, что он ухитрился не сделать фатальных, необратимых ошибок на Северном Кавказе. А так, внутриаппаратную борьбу с Рамзаном Кадыровым «кто круче?» Хлопонин проиграл вчистую. Мафиозно-клановая структура в регионе даже окрепла. Внятная и понятная стратегия по улучшению положения на Северном Кавказе так и не появилась. Ну, и наконец, образовался негласный и не очень красивый в аппаратном смысле тандем: Дворкович-Хлопонин.
Короче говоря, медведевский кадр не оправдал себя. Таким образом, освобождение Хлопонина от северокавказских дел стало очередным «шестьсот девяносто пятым китайским» предупреждением нынешнему премьеру.
Еще более показательно в этом отношении снятие с должности губернатора Красноярского края Льва Кузнецова, который получил губернаторство опять-таки, когда на должности Президента России состоял Медведев. Причем Кузнецов был прямым протеже Хлопонина.
Для самого Кузнецова, который был тут же Президентом назначен на должность руководителя министерства по делам Северного Кавказа, его кадровый кульбит стал полной неожиданностью. Да, он был не самым эффективным и влиятельным российским губернатором, но и не самым плохим.
Естественно, в Кремле сегодня вряд ли кто-то ожидает от него трудовых подвигов на Северном Кавказе, особенно с учетом снижения объемов трансферов в этот дотационный регион. Кроме того, у кузнецовского министерства еще долго не будет аппарата, денег и т.д.
Создание странного «северокавказского министерства», так же как и появление аналогичных министерств по Дальнему Востоку и Крыму, мера сугубо аппаратно-временная, поскольку верхние эшелоны власти так и не пришли к выводу, что и как делать в отношении этих территорий. А один из ключевых бюрократических принципов гласит – не знаешь, что делать – создай министерство, а лучше – несколько. В принципе, министерство (или другое любое бюрократическое учреждение) создается под определенную государственную стратегию, которая и должна реализовываться в виде определенных министерских программ и проектов. Но, если нет продуманной и внятной стратегии, то создание министерства или даже кучи министерств могут помочь только в лихом исполнении национальной российской забавы под названием «показуха».
Поэтому, я предполагаю, уже осенью у нас произойдет, как минимум, смена правительства, и потенциальный кандидат на роль постмедведевского премьера уже готовит где-то на номенклатурных дачах, в тишине, проект новой структуры правительства, где не будет таких региональных странностей.
И, наконец, еще одно назначение является симптоматичным. Врио губернатора Красноярского края назначен бывший полпред Президента в СФО Виктор Толоконский.
Дело в том, что Красноярский край, с аппаратной точки зрения, регион крайне сложный. Здесь жестко, почти антагонистически, пересекаются интересы сразу нескольких очень влиятельных в стране финансово-промышленных групп. Кроме того, внутри региона сформировались влиятельные кланы, которые почему-то не устают бороться за власть.
Учитывать надо и то, что в Красноярском крае перманентно усиливается китайское влияние. Для китайских спецслужб этот регион возможно даже более важен, чем Дальний Восток.
Толоконский с начала нулевых руководил Новосибирской областью. И гениальным губернатором, мягко говоря, себя не показал. Поэтому считать, что он удержит гораздо более сложный Красноярский край – это слишком оптимистический вывод. Поэтому Толоконский как врио губернатора Красноярского края – это, скорее, временный и конъюнктурный шаг Кремля.
