 |
|
Украинский кризис и возможное резкое обострение внутриполитической ситуации в Афганистане во второй половине нынешнего года могут стать ключевыми дестабилизаторами неустойчивого политического равновесия во всей Центральной Азии. WordYou.Ru открывает новую тему – «Азиатский котел», где будет рассказывать о происходящем в сопредельных азиатских странах. Сегодня о вероятном развитии событий и невероятных фактах рассуждает конфликтолог Шамиль Султанов.
Как известно, для всех центральноазиатских постсоветских республик характерна неэффективность как самих государственных структур, так и крайняя неустойчивость баланса сил между основными элитными группами.
Это связано, по крайней мере, с четырьмя базовыми факторами.
Во-первых, все эти постсоветские государства не имеют реальной государственной истории: они были искусственно созданы большевиками в 20-е годы прошлого столетия на территории исторически единого Туркестана, а до этого – Мавераннахра. То есть, уже в момент формального создания был заложен потенциальный конфликт, который стал форсированно обостряться в 80-е годы, по мере ослабления центральной власти в Советском Союзе.
Во-вторых, властный баланс в республиках Центральной Азии определяется во многом, если не решающим образом, открытыми или подспудными противоречиями между историческими региональными центрами.
В Узбекистане это проявилось как обостряющееся соперничество между региональными элитами Ферганской долины, Ташкента и Самарканда, которое задавил на время Каримов. В Казахстане острая конкуренция в настоящее время идет между властными группировками Астаны, Алматы, Чимкента и западного Казахстана, в Киргизии – между «северными кланами» (Бишкек) и «южными» (Ош). В Таджикистане ключевую политическую роль играют взаимоотношения между Душанбе, Ходжентом, Курган-Тюбе и Бадахшаном. В Туркменистане существенно усилилось политическое влияние традиционных племенных структур.
В-третьих, для всех этих постсоветских республик характерна та или иная форма авторитаризма – от так называемой «авторитарной демократии» в Киргизии, через «просвещенный авторитаризм» Казахстана и жесткий, «дирижистский» авторитаризм в Таджикистане и вплоть до диктаторских, деспотических режимов в Узбекистане и Туркменистане. При всем ожесточенном политическом соперничестве, практически все властные кланы и группы этого региона согласны в том, что только жесткая централизованная власть способна сохранить эти государства.
Наконец, в-четвертых, существенно обостряется возрастная проблема ключевых правителей Центральной Азии. Через какое-то время Каримов, Назарбаев и Рахмон должны будут, просто по физиологическим причинам, начать процесс передачи власти неким наследникам. Для тоталитарных режимов это критический момент выживания.
Бей своих?
Наиболее быстро отреагировал на начавшийся украинский кризис Каримов. Многие эксперты недоумевают о причинах разрыва между нынешним Президентом Узбекистана и Гульнарой Каримовой – его любимой старшей дочерью. К настоящему времени Гульнара фактически оказалась под домашним арестом, ее бизнес-империя разгромлена, а амбициозные политические планы «принцессы» были беспощадно уничтожены отцом.
Главный урок, который извлек Каримов из «украинского синдрома», заключался в следующем. Политический хаос стал возможным, главным образом, из-за слабости Януковича как политического лидера, который, в частности, не пресек «бизнес-беспредел» своего сына, который за несколько лет стал миллиардером, а поэтому распустил и украинскую элиту.
Жесткие меры против своей же дочери – это сигнал всем узбекским элитным группам: в Узбекистане есть только один хозяин, который решает, кого миловать, а кого казнить. И если Каримов может растоптать собственную дочь, то и в отношении других потенциальных претендентов он не остановится ни перед чем. Циничный, но очень четкий месседж! «Кто не спрятался, я не виноват!»
Кстати, надо заметить, что никто из центральноазиатских союзников Москвы по СНГ нынешнюю украинскую политику Кремля не поддержал. В связи с «украинским синдромом» в наиболее сложном положении оказывается Назарбаев. В настоящее время внутри Казахстана начала подспудно формироваться единая элитная коалиция, включающая в себя представителей всех жусов, которая направлена против Нурсултана Абишевича.
Дело в том, что русское и русскоязычное населения Казахстана является главной социальной опорой нынешнего Президента. Однако его казахские оппоненты спрашивают друг у друга: а что произойдет, когда Назарбаев уйдет с политической арены, учитывая, что он так и не определился пока с явным наследником? Не будет ли после Назарбаева использована Москвой «украинская модель» уже в Северном Казахстане?
Революцию подгоняет костлявая рука голода
При всей недемократичности, авторитарности или даже тоталитарности центральноазиатских режимов, при всех сущностных различиях их объединяет одно очень важное общее качество. Все они, в большей или меньшей степени, придерживаются социально-экономической модели развития, которая фактически не способна ослабить перманентное усиление внутренних системных противоречий в обществах этих стран, не способна остановить их социально-экономическую деградацию. То есть, все они, с разной скоростью, но двигаются в рамках того же внутреннего сценария, по которому «успешно» шла последние два десятилетия Украина.
Классический набор социально-экономических проблем, характерных для большинства постсоветских стран, и в Центральной Азии постоянно продуцирует социальную и политическую напряженность. На фоне продолжающейся глубокой дифференциации этих обществ на «очень богатых» и остальных, значительные слои населения, а порой и просто большинство, продолжают балансировать на грани физиологической нищеты. Уже не так редки случаи голодной смерти. Кроме того, устойчиво высокий уровень безработицы, и никаких перспектив в будущем!
Если в России в ближайшие годы разразится серьезный экономический кризис, а это становится все более и более вероятным, то в свои страны вернутся миллионы разочарованных и обозленных узбеков, киргизов, таджиков. Возникнет реальная предреволюционная ситуация!
При этом во всем регионе сохраняются высокие темпы роста населения, что характерно для слаборазвитых стран. И, например, такие меры, как насильственная стерилизация женщин, которая практикуется в Узбекистане, только повышают градус социальной напряженности. Обостряющиеся проблемы экологии, рост наркомании, деградация систем образования – проблемы можно перечислять и перечислять.
Вспыхнет ли азиатский котел?
Нынешний украинский кризис – важнейший компонент большой геополитической игры между Россией, Европой и Соединенными Штатами. В Центральной Азии, при желании, также можно увидеть соответствующие аналогии. Последние десять лет здесь разворачивается изощренная геополитическая схватка в треугольнике Россия – США – Китай. Однако эта ситуация обостряется еще и тем, что на арену в этом регионе все более заметно выходят и новые игроки со своими интересами – Иран, Индия, Турция…
Все это, в совокупности, ведет к обострению, к сожалению, все чаще и чаще к силовому в последнее время, противоречий между отдельными странами Центральной Азии.
Если выстроить иерархию этих противоречий по степени напряженности, то на первое место нужно поставить уже далеко зашедшую конфронтацию между Ташкентом и Душанбе: несколько лет назад, на одном из местных саммитов дело дошло даже до прямой драки между Каримовым и Рахмоном. На втором месте – острые противоречия, которые могут довести до военных столкновений, между Кыргызстаном и Узбекистаном. Третье место надо отдать крайне непростым отношениям между Душанбе и Бишкеком.
…Украинский кризис можно ведь рассматривать и как историческое продолжение системного кризиса постсоветского пространства. Судя по всему, такой же вариант неизбежен и для Центральной Азии.
