Утром 12 февраля 2014 года в поселке городского типа Шамхал (расположен в 15 км северо-западнее Махачкалы, административно входит в состав столицыДагестана) сотрудники силовых ведомств провели обыски в двух домах семьиМагомедовых. Были обнаружены граната и взрывчатое вещество, задержаны четверо человек. Позже двоих освободили, остальных арестовали по решению суда.
Казалось бы, для Дагестана это рядовое событие. Однако при внимательном рассмотрении обстоятельств в нем, как в капле воды, отражаются те особые черты борьбы с терроризмом на Северном Кавказе, из-за которых подавить терроризм в регионе никак не удается уже много лет.
Обыски проводились с грубыми нарушениями норм закона, и это дает серьезные основания подозревать силовиков в том, что они подбросили оружие и взрывчатое вещество. Поскольку адвоката не допускали к задержанным более полутора суток, остается мало сомнений, что уголовное дело фальсифицируется, а подозреваемых при помощи пыток требовали оговорить себя. И действительно, они жалуются на избиения в Центре по противодействию экстремизму.
Задержанные – из числа видных членов салафитской общины Шамхала.
Возникает закономерный вопрос: не являются ли арестованные «назначенными террористами» – невиновными людьми, которых силовики задержали, чтобы продемонстрировать начальству эффективную работу во время Олимпийских игр? Если есть реальные доказательства их вины, зачем допускаются эти вопиющие нарушения закона? Или уровень профессионализма силовиков столь низок, что иначе они работать не могут? Но в таком случае реальные террористы и пособники НВФ остаются на свободе, а грубые и неумелые действия силовиков лишь озлобили салафитскую общину Шамхала и расширили потенциальную базу поддержки вооруженного подполья.
Что же конкретно произошло 12 февраля в Шамхале?
В Правозащитный центр «Мемориал» обратился Курбан Османович Магомедов, 1954 г.р. Он жалуется на грубое нарушение процессуальных норм в ходе обысков и на недопуск адвоката к задержанным родственникам.
14 февраля сотрудники ПЦ «Мемориал» посетили Шамхал, опросили членов семьи Магомедовых, побеседовали с местными жителями, с главой администрации поселка.
Как рассказывают Магомедовы, спецоперация в их домах проводилась следующим образом.
12 февраля около восьми часов утра раздался стук в дверь дома Курбана Магомедова (ул. Комсомольская, 40). Хозяин открыл. В дом ворвались вооруженные люди в камуфляже и масках. Первым делом они повалили Курбана на пол. В это время в доме, кроме него, были его жена, сын Оки Магомедов, сноха и четверо внуков, возрастом от полугода до семи лет. Следующим на пол повалили вышедшего на шум сына. Испуганным женщинам и детям приказали стоять в стороне.
Силовики разбежались по комнатам. Затем сужчинам разрешили подняться с пола, и Курбан Магомедов заметил, что среди людей в камуфляже есть двое в штатском без масок. Именно они затем формально проводили обыск и составляли протокол. Был и третий в штатской одежде, но в маске. Хозяин дома увидел его, когда тот вместе с остальными силовиками вернулся после предварительного осмотра помещений в доме.
Магомедовы подчеркивают, что во время осмотра силовики были одни – ни хозяева, ни понятые их действия не контролировали.
Никто из ворвавшихся не представился. Более того, в ответ на требования Оки предъявить удостоверения последовал ответ: «Позже покажем». Не показали и позже.
Человек в штатском без маски, по-видимому следователь, зачитал постановление о проведении в доме обыска в связи с подозрением, что там хранятся оружие и боеприпасы. Текст постановления хозяевам не вручили. По окончании обыска ни копию постановления, ни копию протокола обыска Магомедовым не оставили, несмотря на их требования.
Перед началом обыска выяснилось, что силовики привели с собой понятых. Курбан и Оки Магомедовы настояли на том, чтобы в качестве понятых им разрешили пригласить соседей. В результате понятыми были две соседки Магомедовых и один человек, пришедший с силовиками.
Обыск проходил странно – если считать, что он проводился с целью обнаружить и изъять хранящееся в доме оружие и боеприпасы. Вскоре после начала обыска в одной из комнат (зимой она была нежилой) в диване была обнаружена граната с запалом. По словам Курбана Магомедова, в эту комнату в ходе предварительного осмотра в числе других силовиков заходил человек в штатской одежде и в маске. Магомедов уверен, что гранату подбросили именно тогда.
Сразу после обнаружения гранаты обыск был завершен. Силовики не обыскали ни кладовку, ни гараж, ни подсобные помещения во дворе.
В составленный следователем протокол Курбан Магомедов вписал, что люди, проводившие обыск, грубо нарушали закон. Понятые из числа соседей отказались подписывать протокол; понятой же, пришедший с силовиками, подпись поставил.
Затем силовики забрали с собой Оки Магомедова, 1980 г.р., и уехали. Они не объяснили родным задержанного, куда он будет доставлен и к кому обращаться по поводу задержания.
В то же время обыск проходил в доме младшего брата Курбана Магомедова,Шамсудина Магомедова, 1964 г.р., также живущего в пос. Шамхал (ул. Батырмурзаева, 17). Там события развивались по схожему сценарию.
Сотрудники силовых структур в масках и камуфляжной форме, вооруженные автоматами Калашникова, постучались в ворота. Когда хозяин дома открыл, силовики, направив на него оружие, заставили его поднять руки и поставили его к стене во дворе дома. Затем они зашли в дом, где находились члены семьи Шамсудина: жена Патимат Магомедова, сыновья - Ислам, 26 лет, Ибрахим, 19 лет, и Усман, 5 лет, – и дочь Равзанат, 23 года.
Всех, кроме Шамсудина, завели в одну из комнат. Затем, выяснив у членов семьи, что в доме больше никого нет,
силовики без них провели осмотр дома.
Через некоторое время в дом зашел следователь в штатской одежде и без маски. Он зачитал постановление о проведении обыска в связи с подозрением, что в доме хранятся оружие и боеприпасы. С ним пришел понятой, неизвестный Магомедовым молодой человек. Обыск проводился в присутствии Шамсудина и понятого.
Вначале обыскали прихожую и ничего противозаконного не нашли. Начался обыск комнат. В этот момент один из силовиков, шедший сзади, сказал, что обнаружил что-то в прихожей. Все вернулись туда, и силовик показал на пакет, лежащий на отопительном котле. Он предложил Шамсудину взять пакет в руки (котел расположен так, что до его верхней части можно легко достать рукой) и показать, что в нем находится. Шамсудин отказался и заявил, что только что никакого пакета на котле не было.
В пакете был обнаружен кусок вещества, похожего на мыло. Следователь заявил, что это взрывчатка.
Вскоре после этого обыск закончился. Был составлен протокол; хозяева дома отказались ставить свои подписи. Копию протокола и постановления о проведении обыска следователь хозяевам не оставил. Забрав с собой Шамсудина и двух его сыновей, Ислама и Ибрахима, силовики уехали, не объяснив родным задержанных, куда их везут, к кому им следует обращаться в связи с задержанием их близких.
Еще во время обыска Магомедовы позвонили адвокату Исрафилу Гададову. Он вскоре подъехал к дому, но силовики не пропустили его внутрь. Затем адвокат на своей машине сопровождал силовиков, увозивших задержанных из дома. Он удостоверился, что их завезли в Кировский РОВД Махачкалы. Однако когда Гададов попытался пройти к своим подзащитным, ему отказали, а затем полицейские заявили, что никого из задержанных членов семьи Магомедовых в отделе нет. Тем не менее, именно сотрудники Кировского РОВД через час снова приехали в дом 17 на ул. Батырмурзаева и потребовали передать им паспорт Шамсудина Османовича Магомедова, который они забыли забрать с собой после обыска.
Около 12 часов того же дня двоих из задержанных – братьев Ислама и Ибрахима – освободили, и они приехали домой.
По их рассказам, вначале их вместе с отцом доставили в Кировское РОВД. Там же они увидели Оки Магомедова. Всех развели по разным кабинетам и допросили. Полицейских интересовало главным образом, приходил ли к ним домой 26 января человек по имени Ибрагим. Они отвечали, что никто к ним тогда не приходил и такого человека они вообще не знают.
Около 11:00 всех четверых задержанных перевезли в здание Центра по противодействию экстремизму (ЦПЭ) МВД по РД, откуда Ислама и Ибрахима освободили. Судьбу своего отца и двоюродного брата они не знали.
Обращения адвоката в органы прокуратуры и ЦПЭ ни к каким результатам не приводили – он не только не мог встретиться с подзащитными, но и не мог узнать, где их содержат.
Лишь более чем через полтора дня после их задержания, около 23:00 14 февраля, адвоката Гададова допустили к задержанным Оки и Шамсудину Магомедовым. Произошло это в ГУВД Махачкалы, куда задержанных доставили из ЦПЭ.
Магомедовы рассказали своему адвокату, что в ходе допросов в ЦПЭ их избивали, требуя признаться в пособничестве незаконным вооруженным формированиям. Били, в основном, по голове. Тем не менее, никаких признательных показаний от Оки и Шамсудина Магомедовых сотрудникам ЦПЭ добиться не удалось.
Адвокат написал жалобу и ходатайство о проведении медицинской экспертизы на предмет установления следов избиений на теле его подзащитных.
14 февраля Кировский районный суд избрал меру пресечения Оки и Шамсудину Магомедовым в связи с подозрением в незаконном хранении оружия и взрывчатых веществ (ст. 222 УК РФ) в виде содержания под стражей в течение 14-ти суток.
По-видимому, спецоперация в домах семьи Магомедовых была проведена в связи информацией, полученной полицией 26 января о том, что в пос. Шамхал из другого района въехала группа членов НВФ. В ходе розыскных мероприятий боевиков задержать не удалось, была обнаружена брошенная машина, зарегистрированная вХасавюртовском районе. Теперь полицейские ищут тех, с кем сбежавшие боевики могли взаимодействовать в поселке.
Всего в Шамхале живут 12 340 человек разных национальностей (55% аварцы – главным образом цунтинцы, 23% кумыки, 8% даргинцы 4% лакцы, 3% русские и др.). В абсолютном большинстве жители поселка – мусульмане.
Однако, по оценкам сотрудников администрации, лишь примерно половина жителей регулярно делают намаз. Из них, в свою очередь, примерно 60% придерживаются суфийского направления в исламе, а 40% – салафитского. 8-9 лет назад отношения между этими двумя мусульманскими общинами были крайне напряженными.
В 2006 году у одной из мечетей в пос. Шамхал произошла массовая драка между сторонниками двух этих течений. К счастью, в течение последующих лет, во многом благодаря усилиям администрации поселка, напряженность удалось заметно снизить.
Сейчас в поселке действуют три мечети. В одной беспрепятственно молятся члены салафитской общины.
