 |
|
Фонд поддержки исламской культуры, науки и образования решил взыскать почти 50 млн рублей долга и процентов с издательского дома «Медина»». Московский фонд, распределяющий средства (в частности, стран Персидского Залива) среди мусульманских организаций на стезе развития течения «васатыя», когда-то предоставил нижегородскому издательству 45 миллионов займа, однако те долг вернуть не смогли. Журналист Орхан Джемаль по просьбе WordYou.Ru совершает обзор по набирающему популярность в РФ течению «васатыя», весьма подкрепленному материально.
Строго говоря, я не лучший знаток «васатыи», мадхализма и в частности творчества шейха Раби ибн Хади аль-Мадхали. Знаю лишь, что большинство исламских ученых-современников признавали его авторитет в области проповеди единобожия, но разошлись в оценках современной политики. Все знатоки ислама – и «правые», и «левые», и консерваторы, и модернисты, – были за главного исламского революционера ХХ века Саида Кутба. И лишь аль-Мадхали всегда был последовательно за власть и против всего революционного.
Его система религиозных взглядов поддерживается правительствами самых богатых нефтяных арабских стран. Собственно, эта система взглядов и называется мадхализмом. Вероятно, эта система сложна и всеобъемлюща, как система взглядов любого большого ученого, но я про это ничего не знаю и могу объяснить лишь на пальцах, как я это понимаю.
Не центральные, а средненькие
Мадхалиты – это что-то вроде исламской Единой России. Они безусловные салафиты, когда речь идет про то, какой рукой брать еду со стола, или в вопросе – есть ли руки у Аллаха. Но когда дело доходит до политики, они всегда лояльны законному исламскому правителю и на то есть соответствующие хадисы.
Деликатно покритиковать, – да, это вполне халяльно, но упаси Боже от восстания. Для восстания нужно… и тут начинаются условия. Одним словом, это лишь теоретическая возможность. В общем, за все хорошее и против всего плохого и поменьше политики. Вот эту-то точку зрения они и считают единственно исламской.
Нечто подобное я себе представлял, читая фразу классика «Религия – опиум для народа», или православную концепцию симфонии властей.
Васатыя, это соответственно от васат, центр по-русски. Всю жизнь читая в Коране «Я поставил вас народом в центре», я думал, что там сказано, что мы, мусульмане – центровые, ну, по крайней мере, у нас такие амбиции должны быть. Однако, теперь оказалось, что центр – это место, удаленное от окраины, и аят в Коране надо понимать, что мы не центровые, а умеренные, не впадающие в крайности.
В общем, васатыя – это умеренность. Общественно и религиозно оформленная и экономически поддержанная теми же самыми богатыми нефтяными арабскими странами.
Дейл Карнеги спешит на помощь
В этих Странах Залива васатыя – это аккуратные профессора, которые проводят всевозможные тренинги для представителей прогрессивной исламской общественности всего мира.
У них дипломы хороших американских ВУЗов. Они приходят к слушателям, увешанные айпадами и айфонами, и у тех слушателей, что из России, деликатно интересуются: «Есть ли такое в вашей глуши»? Мол, нужная штука, не худо бы обзавестись.
Там учат всяким полезным и достаточно безобидным вещам. Например, курс про то, какие психологические типы людей встречаются, как с ними лучше заводить контакт и располагать к себе. Этакий Дейл Карнеги, приправленный ссылками на аяты, хадисы и мнения исламских ученых. Или про то, что надо много и терпеливо работать и любить семью и понимать важность этих семейных ценностей.
И вот на эту белиберду тратится уйма денег. Считается, что это своего рода лекарство от исламского радикализма, от которого режимы королей-нефтянников страдают так, как ни каким США с их злосчастными башнями-близнецами и не снилось. Масштабы этого лечения, пожалуй, поболее, чем всякого рода соросовщина, прививавшая либерализм по всему миру лет 15 — 20 назад.
Не панацея, но если представить, что все домохозяйки, приехавшие на тренинги, вдруг обвяжутся тротилом и пойдут взрывать ментов, то лучше, чем ничего. У меня собственно особых возражений и нет, но в вопросе про центровых и умеренных от старой точки зрения я все же не отказался.
Россия тоже богатая нефтяная страна и тоже страдает от исламского радикализма, а всяких там кадыровых, абдулатиповых и евкуровых можно с натяжкой посчитать за исламских правителей. Так что здесь не могли не обратить внимание на мадхалитско-васатыйный потенциал.
Чемпионат джамаата по футболу не случился
Строго говоря, здесь были свои, автохтонные умеренные, но их проморгали. Речь о так называемом джамаате КБР, которые вроде бы по всем признакам были, как говорят на Кавказе, ваххабисты, а как до джихада, то начинается: «Сейчас время даувата (проповеди), посмотрите, ничего воинственные чеченцы хорошего не добились, а мы лучше чемпионат футбольный проведем».
Ваххабистские чемпионаты проводить, конечно, не дозволяли, а многотысячный джамаат допекли «профилактической работой» так, что они устроили таки нальчикский мятеж и вышли на джихад в конце 2005 года. Уже к тому времени, как перебили когда-то умеренных кабардино-балкарских «ваххабистских» лидеров, в Москве смекнули, что футбол – штука не такая уж вредная, не сравнить с перестрелками в «зеленке». Кавказ к этому времени наполнялся вчерашними выпускниками мадхалитских университетов Саудии, Египта, Катара. В опереточный традиционный ислам они вписывались плохо, университет все-таки. И, по большому счету, стоял вопрос – «загнать в лес и там уничтожить, чтоб, гады, под ногами не путались», или признать «мирных ваххабистов», как допустимую альтернативу «традиционным суфиям».
Первой ласточкой стал фантастический слух, про то, что якобы известный лидер русских мусульман Харун ар-Русси встречался чуть ли не с Сурковым и два часа толковал с ним про мадхализм и васатыю, и, вроде бы, до чего-то дотолковался и, скорее всего, будет теперь тут главным васатыйщиком. Однако, слухи вскоре затихли, ни какой движухи не последовало и стало ясно, что не было, скорее всего, такой встречи…
Но что-то же было! После небольшой паузы слухи возобновились в обновленной редакции.
Хотели как лучше, а получился Ахмед
Несерьезный Харун ар-Русси уже не присутствовал, а идеологическим куратором грядущей российской васатыи называли солидного исламоведа Сан Саныча Игнатенко, что, по мнению большинства, равносильно штампу «сделано в ФСБ». Сурков по-прежнему фигурировал.
Принципиально новым было то, что, якобы, пилотной территорией для проекта решили сделать Дагестан. Слухи гуляли столь упорно, что из Дагестана в Москву прибыло два гонца. Что вроде представителей-самовыдвиженцев дагестанской салафитской общественности, на предмет консультаций с соответствующей общественностью Москвы, что москвичи думают про все эти слухи.
Я назову их здесь Ахмед и Магомед, просто потому, что их звали иначе. Ахмед был журналистом, Магомед преподавал в дагестанском университете. Насколько я знаю, с «лесом» тоже консультировались. Идея была встречена кисло, что тут, что там. Но дальше история стала раскручиваться в детективном ключе.
Сначала мне позвонили из Махачкалы и рассказали, что вернувшийся из Москвы Ахмед всем знакомым хвастает – мол, встречался с Сурковым, обсуждали перспективы, он пока не определился, но, скорее всего, главным по васатые буду я!
В качестве главного васатыйщика, назначенного аж Кремлем, Ахмеда было представить еще труднее, чем Харуна ар-Русси. Судя по информации, доходившей до меня, Ахмеду просто снесло крышу. Он прислал мне грустное письмо, в духе: в Дагестане — полная жуть, менты беспредельничают, ни по закону, ни по здравому смыслу ничего не происходит, руки опускаются, то ли в леса партизанить уходить, то ли испробовать последний мирный способ – пойти работать на саакашвиливский телеканал ПИК, хоть он Саакашвили и не любит, но готов ему помогать бороться с ненавистным режимом.
Абсолютно такие же письма он разослал, как оказалось, вообще всем своим знакомым. Я даже облегченно вздохнул: он не провокатор, а просто сумасшедший.
Вскоре мне сообщили, что Ахмеда арестовали. Мне даже стало интересно, чем же проштрафился кандидат в главные васатыйщики. Оказалось, он попался на флешке с требованием «налога на джихад». Флешку он прислал ни много ни мало – известнейшему в Дагестане судье Увайсову. Сын судьи, Зияуддин, – известнейший в Дагестане адвокат, регулярно берущийся за дела, как выражаются менты, экстремистско-террористической направленности. Словом, Увайсовы были бы последние, на кого лес наехал бы.
Судья, получив флешку с обвинениями в неверии и требованиями денег, обратился к ментам, а те поехали и арестовали Ахмеда. Вот тут-то он и выдал! «Я агент ФСБ», – и четко назвал должность и имя своего куратора. А также телефон, по которому с ним можно было связаться. Связались.
- Знаете такого-то, ваш?
- Мой.
- Взяли на флешке…
Изумленный эфэсбешник прибыл лично с пояснениями, что Ахмед его агент-инициативщик, но вербовал он его по совсем другой теме. Договаривались, что он будет работать на саакашвилевском телеканале и потихоньку постукивать про все, что узнал.
Дальнейшее расследование выявило, что Ахмед сколотил боевую ячейку, человек пять. При этом бывший кандидат в главные васатыйщики с одной стороны говорил, что они выходят на джихад, а с другой, что им за это ничего не будет, потому, что у него связи в ФСБ. Даже не знаю, чем закончились его приключения…
Из тени в свет перелетая…
Дальнейшая история нерадикального салафизма в России раздвоилась. С одной стороны возникло представительство то ли катарского, то ли кувейтского фонда «Васатыя», которое и возглавил Али Полосин. Но это как бы символический знак присутствия международно-респектабельной умеренности, и Али, соответственно, что-то вроде ее почетного консула.
С другой стороны это были эксперименты тогдашнего дагестанского президента Магомедсалама Магомедова. Он попробовал ввести местных салафитов в общественную жизнь, а их лидеров – в официально признанные общественные институты.
Но президент делал это излишне осторожно, а силовики всеми силами совали ему палки в колеса. Их можно понять. Представляю, как их жандармские души трепетали от гнева, когда человек, отсидевший за подброшенную гранату, и навеки вписанный ими в «контингент», вдруг становился членом республиканской общественной палаты.
Тем не менее, салафиты враз из полуподпольной сети (каждого в любой момент могут взять, и никто не удивится – ваххабист же) превратились в респектабельно-оппозиционные силы. Митинги, общественная организация Ахлю Сунна, правозащитный пафос, свои кафе, детские сады, генералы ФСБ уважительно интересуются точкой зрения на то или это… Умеренности покровительствовал ни много ни мало Национальный антитеррористический комитет.
В «лесу» родилась елочка?
Про этот проект были разные мнения от «попытки выращивания у леса политического крыла, с которым впоследствии можно вести переговоры», до «сейчас заставят всех высунуться, сосчитают, возьму на учет и уж тогда…». В этот период у леса действительно потускнел героический ореол, и джихад все чаще стал сводиться к пополнению революционной казны. Зато целому поколению показалось, что всего можно добиться, не беря в руки оружия… Взлет умеренности резко оборвался.
Сняли Магомедсалама, свернули проект, члены общественных палат и вчерашние визави генералов уехали в эмиграцию, центральные телеканалы снимают сюжеты, как доблестная милиция громит детские садики, а выходящих на митинги таскают в центр Э на профилактические беседы в 6 утра. Большинство пока отпускают, но не всех.
Лес при этом вновь налился соками, все реже слышно про отжатые бабки, все чаще про заваленных ментов.
P.S. Эта статья основана исключительно на субъективном личном опыте и непроверенных слухах.
