Вице-премьер Дагестана Гаджи Махачев выступил с инициативой принять меры против негативных комментариев в Интернете
Первой инициативой от вступившего в должность пару дней назад вице-премьера Гаджи Махачева стала борьба с теми, кто оставляет негативные отзывы о Дагестане. В частности он заявил, что «дагестанцы в соцсетях ведут себя не совсем подобающе, не по-горски, дискредитируя всех дагестанцев», и предложил принять какие-то меры.
Бороться воспитанием
Инициативу частично поддержал Глава Дагестана, как цитируется в отчете с мероприятия на официальном сайте Правительства Дагестана.
«Раньше, — сказал Рамазан Абдулатипов, отвечая на предложение Гаджи Махачева, — были донкихоты, которые воевали с ветряными мельницами. Сейчас, кто будет бороться с интернетом, будет донкихотом трижды хуже. Бороться с отрытым пространством, мировой паутиной почти невозможно.
Бороться можно только воспитывая и обучая своих детей, формируя сознание своих граждан. Интернет – это вроде большого магазина, где есть все, что нужно людям, но есть и всякий хлам, вплоть до развратного. Все зависит от того, как вы направляете, что брать в этом магазине.
Мировое сообщество – не Дагестан, и даже не Россия – предпринимает десятки шагов, чтобы снизить уровень влияния тоталитарных сект, терроризма и так далее. Это пространство настолько открытое, что утром может появиться сайт, а вечером закрыться, при этом нанеся огромный вред.
Бороться надо тем, чтобы сформировать свою команду блогеров и давать позитивную информацию о Дагестане. Не спорить, не ссориться, не ругаться, а насыщать интернет-пространство позитивной информацией».
Диалог происходил накануне на встрече Рамазана Абдулатипова с обновленным составом правительства. Поэтому тут же были даны соответствующие поручения. В частности, Глава республики выразил недовольство тем, как министерства и ведомства, председатели Комитетов соревнуются в том, кто лучше и оперативнее подаст ту или иную информацию о своей деятельности. Он поручил Минпечати отслеживать, сколько позитивной информации было выдано в течение месяца вице-премьерами, министрами, министерствами и ведомствами.
Связаться с министром печати Азнауром Аджиевым не удалось, поэтому объяснения технологии осуществления планов правительства пока не известны, но мы надеемся получить эти данные позже.
Троллинг на заказ
Интернет-сообщество отреагировало мгновенно, как, впрочем, и всегда. Активный блогер Вели Мехтиев понимает, чем мотивирован подобный выпад и инициатива: «Очень интересный диалог. Заявление Гаджи Нухиевича понятно, потому что реакция в блогосфере была буквально мгновенной. Была однозначно отрицательной.
Буквально весь дагестанский сегмент интернета говорил о том, что это назначение большая кадровая ошибка Рамазана Гаджимурадовича.
Очень показательно и то, что в одном из популярных «пабликов» ВКонтакте было проведено голосование по поводу этого назначения. И отрицательное отношение собрало около 78%, а вариант «Отрицательное. Это ошибка руководства, которое понизит уровень доверия к власти» собрал 42%.
Команда блогеров, о необходимости создания которой сказал Абдулатипов, уже существует. Любой пост в ЖЖ или твит в твиттере с критикой главы республики подвергается атаке комментариев, порой зашкаливающими в своей гнусности и низости. Но такое заявление Гаджи Нухиевича дает сигнал блогосфере. Первое то, что контроль и попытка влияния на блогеров будет. А второе и самое приятное то, что нас замечают. Если блогеры обсуждаются на заседании правительства, значит они имеют определенное влияние, которое мешает правительству».
Тимур Магомаев, журналист, блогер из Дагестана, согласен с Мехтиевым: «Боюсь очень, что информационная политика в республике на долгие годы вперед будет зацикливаться на «команде блогеров». Новый президент Рамазан Гаджимурадович в этой горизонтали тоже собирается наводить активные мосты.
Вот только теперь этим конкретизировано будет заниматься Гаджи Махачев (по его же инициативе – с «неподобающем поведением горцев в сети нужно что-то делать»), человек, который, кстати, как и Абдулатипов (конечно не так витиевато и философски подковано), не прочь сказать громкое слово. Человек из прошлого Дагестана, который, как оказалось, нужен Абдулатипову в Дагестане настоящем.
Блогерство, которое активно начал использовать экс-президент Магомедсалам Магомедов, на тот момент реально приносило свои результаты и давало свои плоды. Да и само это «блогерство» в Дагестане было очень активно и самодостаточно.
Сейчас же совсем не так, измельчали дагестанские блогеры, так сказать. Так что ставку, и тем более на команду блогеров, делать опрометчиво. Все-таки блогеры – настоящие живые, и боты – это совершено разные юниты на информационном ристалище. Время упущено, и ресурс во многом, но конечно не до конца, отработал свой потенциал. Так что нужно придумывать что-то другое. Одной командой ботов – проблему не решишь».
Гарантируется свобода массовой информации. Цензура запрещается
Свобода выражения мнения, свобода слова являются краеугольным камнем и неизменно вызывают самые активные споры в обсуждениях. Практически всегда те или иные ограничения гласности бывают переадресованы к ограничениям и стремлению властей контролировать СМИ.
Попытки контролировать интернет пространство периодически случались в России. В частности Федеральный закон №139 от 28 июля 2012 года («О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию») за время, прошедшее от законодательной инициативы до принятия Государственной Думой, оброс многочисленными трактовками и соответствующими названиями: «закон о черных списках», «закон о цензуре в Интернете», «закон о защите детей». Сами же разработчики настаивают на формулировке «закон о безопасном Интернете».
Закон вступил в силу в июле прошлого года. Этот закон внёс в другие федеральные законы ряд положений, предполагающих фильтрацию интернет-сайтов по системе черного списка и блокировку запрещенных интернет-ресурсов.
Тогда протестующих удалось успокоить тем, что закон этот маркирует негативность только в отношении контента, адресованного детям.
Права и свободы, входящие в группу информационных прав, гарантированы статьей 29 Конституции РФ, которая закрепляет: пунктом 1. «Каждому гарантируется свобода мысли и слова», в пункте 3. «Никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них», подкрепляется пунктом 4 – «Каждый имеет право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом. Перечень сведений, составляющих государственную тайну, определяется федеральным законом».
В статье 44 (часть 1) закреплена свобода творчества, которая, в том числе, гарантирует свободу выражения мнения через произведения искусства и массовой культуры. На Российскую Федерацию возложена обязанность признания, соблюдения и защиты прав и свобод человека и гражданина (статья 2 Конституции), которая распространяется и на свободу слова.
Таким образом, Конституция возлагает на Российскую Федерацию обязанность не только неправомерно не вмешиваться в эту свободу (негативная обязанность), но и осуществлять ее защиту и гарантирование (позитивная обязанность), создав эффективный правовой механизм ее реализации (как на уровне законодательства, так и правоприменительной практики), установив санкции за нарушение данной свободы и обеспечив их применение.
Свобода слова, свобода массовой информации, право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию могут быть ограничены. Конституция закрепляет специальные ограничения свободы слова, права на свободный поиск, получение, передачу, производство, распространение информации, свободы массовой информации.
В статье 55 (часть 3) также содержатся общие требования к ограничениям, которые несколько отличаются от установленных частью 2 статьи 10 Европейской Конвенции.
Прощай, свобода слова!
Конституция предусматривает возможность ограничения прав федеральным законом и только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты. До последнего времени она называлась «Возбуждение национальной, расовой или религиозной вражды» и преступлением признавала «действия, направленные на возбуждение национальной, расовой или религиозной вражды, унижение национального достоинства, а равно пропаганда исключительности, превосходства либо неполноценности граждан по признаку их отношения к религии, национальной или расовой принадлежности, если эти деяния совершены с использованием средств массовой информации».
Новое название статьи свидетельствует о том, что отныне криминализировано возбуждение не только вражды, но также и ненависти. В то же время пропаганда определенных взглядов, идей, воззрений более не образует состава преступления.
В новой редакции законодательными органами предусмотрена уголовная ответственность в гораздо большем числе случаев: защите подлежит не только национальное достоинство индивида или группы (в предыдущей редакции: «унижение национального достоинства»), запрещается унижение также по признакам пола, расы, языка, религии, происхождения и принадлежности к социальной группе. Перечисленные в статье деяния содержат в себе признаки состава преступления в случае, если совершены публично или с использованием СМИ.
Где проходит та тонкая грань между свободой и несвободой, определить очень сложно. Споры об этом не утихают всякий раз, когда инициируется очередная попытка ограничений или фильтрации высказываний. Трудно отрицать тот простой факт, что зачастую львиная доля комментаторов, претендующих на роль эксперта в абсолютно всех сферах, в целом несет на себе печать необратимой коллективной травмы. Критиканство вместо критики не может претендовать на то, что следует логике здравого смысла. Однако остается извечным вопрос: а судьи кто?
