 |
|
Дореволюционная жизнь татар и башкир Российской империи изобилует большими и малыми бунтами. Чаще всего они имели не экономические, а национальные и религиозные причины, чему способствовала целенаправленная русификаторская и миссионерская политика царизма.
Только этим следует объяснить стойкое недоверие мусульман Внутренней России ко всякого рода мероприятиям правительства - от переписей населения и до открытия русско-инородческих школ в магометанских селениях. Они почти каждый раз оживляли слухи о предстоящем крещении (ничего не поделаешь: историческая память – понятие крепкое, биологическое, на генном уровне). И это несмотря на очевидные плюсы некоторых из этих мер, многие из них уже в ближайшей перспективе призваны были способствовать прогрессу мусульманских народов и росту их культурного и общеобразовательного уровня, что для граждан тогдашней нецивилизованной, темной России имело невероятно большое значение.
Но это недоверие татар и башкир возникло не на пустом месте, поскольку государственные институты Российской империи своими действиями постоянно укрепляли и поддерживали его. Сегодня мы приводим (с минимальными сокращениями, а имена и фамилии действующих лиц этой истории переданы по оригиналу) еще один документ - материал из «Самарских епархиальных ведомостей» официального издания Самарской епархии РПЦ за 1906 год, который наглядно свидетельствует о напряженных отношениях между подданными империи разного вероисповедания, как следствие государственной политики, проводившейся правительством в течение многих веков.
***
«Фанатизм татар-мусульман, как главное
препятствие успешной проповеди
христианской среди инородцев»
"Кто внимательно изучал учение ислама, кто подробно изучал жизнь мусульман, тот не может отрицать существование в исламе фанатизма, доходящего иногда до крайности. Почти все татары-мусульмане отличаются крайним фанатизмом, в котором они воспитываются своими муллами с самых малых лет. Весьма редко можно встретить искренне, дружелюбно относящихся к христианам и христианским пастырям, и отличающихся широкою терпимостью к христианской вере. Такая ненависть к христианам внушается им законодательной книгой их – Кораном, а также другими вероучительными книгами...
Все побежденные мусульманами, по учению шариата, предаются смерти, за исключением, женщин и детей, обращаемых в неволю.
Омару, покорителю Иерусалима, некоторыми историками приписывается следующее выражение: «Мы должны поедать христиан и наши потомки поедают их потомков до тех пор, пока будет существовать ислам».
Для того, чтобы возжечь больше фанатизма, храбрости и жестокости в своих последователях, Мухаммед обещает им, с одной стороны, постоянный успех в войне с неверными, а с другой - высшую степень награды в будущей жизни.
Все учение Мухаммеда проникнуто глубокою ненавистью к христианам и крайним фанатизмом, которым заражаются и другие народы, принявшие ислам. Даже наши инородцы: чуваши, вотяки (удмурты – прим. ред.) и черемисы (марийцы) и другие по переходе в ислам, делаются крайне фанатичными и начинают глубоко презирать христианство. Особенно широкою ненавистью отличаются мусульмане по отношению к тем своим соплеменникам, которые решаются принять христианство. Таковые ни в каком случае не могут жить среди своих родных, в своей родной деревне, они непременно должны покинуть родную деревню, расстаться со своими ближними и дорогими родными, иначе подвергнуться насильственной смерти, или жестокому избиению со стороны близких же родных, потому что по закону мусульман отпадение от ислама непременно наказывается смертью. Вот почему весьма мало случаев принятия мусульманами христианства.
Замечательно, что фанатизм татар-мусульман передается даже и инородцам, живущим совместно с ними. Чуваши, вотяки, черемисы и др. инородцы, живущие вместе с татарами и находящееся под влиянием их, отличаются полною нетерпимостью к христианской вере, даже не желают слышать слово «Христос».
Этот фанатизм татар-мусульман является главным препятствием к более или менее успешной проповеди христианства среди инородцев, является как бы толстой каменной ставок, пробить которую представляется невозможными при нем не может быть никакой речи о христианской миссии среди мусульман об обращении их в христианство, потому что они не допустить к себе ни одного христианского миссионера, не допустят, чтобы соплеменники их принимали христианство. Все это можно доказать фактическими данными. Из множества фактов, свидетельствующих о фанатизме татар-мусульман и ненависти их к своим соплеменникам, принявшим христианство, приведем здесь несколько фактов, взятых из действительной жизни.
Священник села Туармы, Бугульминского уезда, о. Даниил Филимонов сообщает следующее:
«8 февраля 1905 года учитель Ирыклинской церковной школы, прихода села Спиридоновки, Бугульминского уезда, Тимофей Адрианов сообщил мне, что дочь одного татарина д. Старо-Иштеряковой, Кузайкинской волости, Бугульминского уезда Герея Геримова, проживающего в чувашской деревне Черном Ключе, девица Сухаберея, 17 лет, магометанского закона, искренно желает перейти в православие и уже более месяца тайно готовится ко св. крещению, но, боясь своих родителей-магометан, она желала бы принять крещение не в ближайшем селе Дурасовке, а где-либо в другом селе - подальше от родителей. Сообщая об этом, учитель Адрианов просил меня просветить татарку Сухаберею св. крещением в церкви с. Туармы, как наиболее отдаленной от дер. Черного Ключа, на что я согласился и велел передать татарке, чтобы она приехала ко мне в с. Туарму. Мне нужно было непосредственно узнать, насколько эта татарка крепка в своем христолюбивом желании и насколько она подготовлена ко Св. Крещению.
19 февраля вечером татарка Сухаберея действительно приехала в с. Туарму и на другой день явилась ко мне. Она была одета в чувашский бедный костюм, говорить по-русски не умеет, но языком чувашским владеет прекрасно; на беседе со мною она обнаружила искреннюю веру в Господа Иисуса Христа, понимание некоторых христианских молитв по-чувашски и умение делать на себе крестное знамение. На мой вопрос, где и как она убедилась в истинности веры Христовой, Сухаберея объяснила, что она с малых лет живет в дер. Черном Ключе среди крещеных чуваш, много раз ходила в школу на спевки и на чтение религиозных книг и слушала учение о христианской вере. Я объяснил ей, что крестить ее вскоре нельзя: она должна готовиться и ждать крещения по крайней мере 1 1/2 ме-сяца, на что она согласилась и осталась жить в семье псаломщика с. Туармы С. Адрианова.
23 февраля явился ко мне неизвестный татарин и стал спрашивать: "Где моя дочь, которая пришла сюда креститься, я отец ее и хочу видеть ее". Я ответил ему, что одна татарка действительно находится у нас в селе и желает креститься, но его ли она дочь, я не знаю и показать ее неизвестному человеку не могу. После этого через день тот же татарин опять явился ко мне с товарищем и потребовал указать ему местопребывание дочери. При свидании с отцом при свидетелях, дочь решительно отказалась ехать домой с отцом, при чем открыто исповедала свое намерение принять христианство.
Начиная с 24 февраля по 1 марта в с. Туарме ежедневно ходило 5 - 6 человек татар без всякаго дела; в народе говорили, что они стараются во чтобы ни стало взять татарку Сухаберею и убить ее за намерение перейти в Христову веру.
Вечером 27 февраля крестьянин с. Туармы Илья Данилов заявил мне, что он только что приехал из татарской деревни Денискиной (в 6 вер. от с. Туармы), где, по его словам, собралась большая толпа татар, которые хотят приехать в с. Туарму, чтобы насильно взять и увезти татарку Сухаберею. Я посоветовался с урядником и высказал ему, что не отправить ли татарку в дер. Черный Ключ, откуда она приехала и отложить крещение ее до другого более благоприятного времени, а от татарина взять подписку в том, что оъ не будет истязать свою дочь за желание перейти в христианство. Урядник не согласился на мое предложение в виду того, что 1) татарка Сухаберея сама не желает ехать домой и 2) татары грозятся на ее жизнь, за что полиция будет ответственна, а отец Сухабереи отказывается дать требуемую подписку.
1 марта утром я уехал в д. Четырлу по неотложным служебным делам, а возвратился домой в 5 часов по полудни. Въезжая в село, вижу: по улицам двигаются толпы народа. Оказалась, что в мое отсутствие нагрянули на с. Туарму татары из дер. Денискиной. По словам очевидцев, это происшествие случилось так: около 4 часов дня приехали в село одновременно не менее ста человек татар, приблизительно на 40 подводах. Впереди всех ехал один верховой из солдат, который в возбужденном состоянии кричал, что де сожжем все село, если не отдадут им татарку. ВСЕ приехавшие татары остановились около квартиры полицейского урядника и начали шуметь. Когда урядник вышел к ним на улицу, они всей толпой стали напирать на него, так что урядник едва успел зайти к себе на двор и захлопнуть калитку. Видя явный бунт татар, он тут же нашелся послать одного десятника бить в набат, а другого отправил к приставу с докладом, чем сразу и усмирил взбунтовавшихся татар. Как только забили в набат, народ в селе всполошился и бросился к квартире урядника. Татары моментально заворотили лошадей и ускакали из села в разные стороны".
Факт этот показывает:
- насколько татары-мусульмане фанатичны и упорны в своей религии и пропитаны ненавистью к христианству
- насколько трудно дело просвещения татар св. крещением. После описанного случая татары-мусульмане соседних к селу Туарма деревень страшно раздражены были против священника Д. Филимонова, изъявившего желание просветить св. крещением татарку Сухаберею и долго грозились на его жизнь. В народе говорили, что татары даже хотят поджечь все село Туарму. Здесь фанатизм татар проявился не в одном лице, а в целой массе...
...В вотской деревне Николашкине, прихода с. Репьевки, Бугульминского уезда, как сообщает местный священник о. Фокин, проживало одно языческое семейство из чуваш дер. Ново-Суркина, того же уезда, Саватнея Исментьева. Благодаря частым беседам местного священника и влиянию церковной школы, семейство это в полном составе ИЗЪЯВИЛО желание принять святую православную веру. Когда об этом узнала чуваши-язычники дер. Ново-Суркина, то они отправили в д. Николашкино язычника Паймуху Пайдуллина, который разными угрозами заставил семейство Исментьева отказаться от намерения принять крещение. Между прочим, он говорил: „если вы не оставите свое намерение креститься, то придут братья и побоями заставят отказаться от своего намерения. Кроме того, на крещение необходимо нужно согласие общества дер. Ново-Суркина, а такого согласия общество ни в каком случае не даст, да еще привлечет к суду вас и священника, намеревающегося крестить вас".
Бывший учитель Ново-Суркинской школы грамоты Феодор Петров пишет: «Раз я поехал домой на три дня. За это время язычники-чуваши успели ворваться каким-то образом в запертую школу и забраться через перегородку в мою комнату, где разбросали св. иконы на пол. Когда я приехал обратно и вошел в свое помещение, то моим глазам представилась ужасная картина: иконы валялись на полу, некоторые из них были под столом, другие в печке, а иные были поставлены в задний угол. Ничего остального не тронули, только для одного кощунства над св. иконами ворвались язычники в комнату. Из этого варварского поступка ясно видно, насколько она уважают нашу христианскую веру. Они не любят христианскую веру, православные молитвы и Господа Спасителя Иисуса Христа. Произнесение имени Иисуса Христа и христианских молитв она считают для себя весьма оскорбительными, против чего всегда приходилось сильно бороться и быть очень осторожным".
Приведенные факты достаточно ясно рассказывают о существовании фанатизма среди татар и некрещенных инородцев нашей и о том, что этот фанатизм является сильнейшим препятствием к проповеди христианства среди них. Бороться с этим фанатизмом весьма трудно. Лучшей мерой против этого фанатизма могла бы быть школа, но о ней татарское население и слышать не хочет. Бугульминское уездное земство неоднократно пыталось открывать в татарских селениях ремесленной школы, но татарское население поголовно отказывалось иметь у себя даже и эти школы, не вдаваясь ни в какое разъяснение причин. Причины эти понятны. Татары боятся всякой русской школы, боятся, чтобы русские люди, заведующие этими школами, не испортила детей их, не обратили бы их в свою веру. Фанатические предписания Корана всячески сохраняют татар от русского влияния. Татары, где бы они ни жили, остаются искренними мусульманами, на них не может влиять ни одна народность, ни одна религия.
Благодаря своему крайнему фанатизму, татары-мусульмане до сего времени остаются в таком же умственном состоянии, в каком они находились тысячу лет тому назад. Этот фанатизм убивает в них все разумное, задерживает умственное и нравственное развитие их, не дает им критически относиться к учению Мухамеда и признавать какое-либо другое учете, напр. христианское, выше учения Мухамеда - своего пророка. ХОТЯ масса татарская не знает учения ислама, которое доступно только муллам, но она глубоко убеждена в истинности этого учения и никакие доказательства не в состоянии убедить ее в противном. Вот почему мы не видим никаких успехов христианской миссии среди татар-мусульман, вот почему трудно, даже невозможно, проповедовать христианство среди них. Также нелегко вести миссионерское дело среди инородцев: чуваш, вотяков, черемис и др., зараженных мусульманским учением. Упорные в своем заблуждении, они не хотят даже слышать о христианском учении. Пастырю-миссионеру приходится терпеливо переносить упорство их и нравственно страдать за них. Вот пред нами письмо одного инородческого миссионера, в котором он сообщает о надвигающейся на него грозе со стороны отступников и просит нравственной поддержки в своем трудном положении. "Отпавшие готовы меня разорвать, пишет он, и во что бы то ни стало стараются удалить меня отсюда; что будет - не знаю. Ужасно я расстроен в настоящее время, но на-дежда на Бога успокаивает меня".
Заканчивая настоящую статью, мы обращаемся ко всем инородческим священникам-миссионерам с усерднейшей просьбой поделиться с нами своими мыслями относительно того, каким способом, какими мерами возможно несколько ослабить фанатизм татар-мусульман и упорство некрещеных инородцев. Нам, инородческим священникам, тогда только можно будет вести свое великое миссионерское служение успешно, когда ослабнет фанатизм татар, когда упорствующие инородцы откажутся от своего упорства и будут терпеливо выслушивать христианское учение".
Священник Антоний Иванов
«Самарские епархиальные ведомости», №23 за 1906 год»
***
Крещение сибирских татар
История помнит несколько попыток обращения «инородцев» в «греко-российск
Трудные времена для сибирских мусульман наступают в эпоху Петра Первого.В первой половине 18 в. по указу Петра I тобольским митрополитом Филофеем Лещинским проведено насильственное крещение туринских татар, мусульман-ханты Бурейковских юрт, мусульман-манси Кошутских юрт. Притеснения усиливаются с назначением на пост Тобольского митрополита Сильвестра Гловацкого, экс-управителя Новокрещенской конторы.
Сибирские татары жаловались властям на то, что "крещение происходит по неволе". Они писали, что Сильвестр крестил их насильно, держал их в оковах на монастырском дворе, вместе с женами и детьми, морил голодом, пока они не согласятся креститься,были убиты, женщины изнасилованы.С этой целью миссионеры силой отбирали детей у родителей и отвозили их в церковные школы, где пытались привить им то,что они называли русской культурой. Но дети «тосковали по родным местам...хирели и умирали». В свою очередь митрополит в донесениях Синоду отрицал принудительное крещение сибирцев.
Гловацкий снес обе тобольские мечети. Всего в Тобольском уезде снесли 66 мечетей из 89, в Тюменском — 19 из 32, на их месте строил церкви, подвергал татар-мусульман жестоким наказаниям, заточал в тюрьмы, разорял их дома и деревни.
Многие жители Заболотья называют себя потомками шейха Бахтияра либо его родственниками. О Бахтияре бин Абдулле, главе «заболотных» татар в тяжелые годы Новокрещенской комиссии, ходят легенды. По одной из них, жители аулов сказали миссионерам, что только в том случае, если крестится шейх Бахтияр, все остальные примут крещение. Шейх прошел пытки огнем. В течение года мучили его разными изощренными методами, о которых мы не будем распространятьс
Фильм "Зулейха" - о крещении татар
Фильм по пьесе классика татарской литературы Гаяза Исхаки, о том нелёгком времени, когда христианская церковь пыталась насильно крестить татарский народ.
В основе сюжета фильма — история татарской женщины мусульманки, лишившейся всего, кроме убеждений. Потеряв мужа и детей, насильственно выданная замуж за человека другого вероисповедания, Зулейха оказалась на грани безумия, но убеждения помогают ей не сломаться…
6.129. Так мы позволяем одним беззаконникам править другими за то, что они приобретают.