В Киеве отгремели торжества по случаю 1025-летия крещения Руси князем Владимиром. Праздник получился как религиозным, так и политическим. Москва открыто заявила себя не только центром и покровителем Русского мира, но и мирового православия.
В праздненствах приняли участие президенты России и Украины Владимир Путин и Виктор Янукович, Молдавии и Сербии Николае Тимофти и Томислав Николич, а также главы и представители православных церквей разных стран.
«Мы радуемся, что вы стоите вместе. Это означает вашу сопричастность, а вместе с вами и сопричастность народов наших не только к отмечаемому празднику как историческому факту, но и всему тому, что Крещение принесло на нашу землю», – сказал патриарх Кирилл в субботу после торжественной службы на Владимирской горке в Киеве.
Двумя днями ранее в Москве в ходе встречи с предстоятелями поместных православных церквей, прибывшими в Россию перед тем, как отправится на праздник в Киев, Путин выразил обеспокоенность притеснениями православных христиан в странах Ближнего Востока и Северной Африки. По словам президента, Россия не может оставить эту ситуацию без внимания.
Путин признал также, что сегодня на новой уровень вышли государственно-церковные отношения: «Мы выступаем как подлинные партнеры, как соработники в решении самых актуальных внутренних и международных задач».
Так говорил старик Хантингтон
Лозунг «Россия, Украина, Беларусь – это Святая Русь», звучавший повсеместно в Киеве, впервые был выдвинут еще в бытность нынешнего патриарха митрополитом. Он лег в основу идеологии «Русского мира», которая продвигается руководством Церкви.
Помимо религиозных и культурных сторон, у этой идеи, как отмечают многие политологи, есть и политические задачи, в частности, обеспечить доминирование России над ближайшими славянскими соседями. Например, по мнению профессора политологии Национального университета «Киево-Могилянская академия» Алексея Гараня, идеология «Русского мира» является составной частью политики Кремля, а многие выступления главы РПЦ в Киеве напоминают больше не речи пастыря, а политического оратора.
Празднование 1025-летия крещения показало также то, как из этой концепции сегодня органично выросла идея Москвы – политического центра и защитника мирового православия. Кремль таким образом, очевидно, пытается обрести себе новую опору и проводника интересов во внешней политике, прежде всего, на Ближнем Востоке.
Москва в постсоветское и, тем более, советское время сторонилась эксклюзивных политических отношений с арабскими православными христианами, хотя многие русские державные и православные деятели давно ее к этому подталкивали. Со времен Романовых – когда нашими союзниками в мусульманском мире считались православные и некоторые другие восточные церкви, а у Запада – католики и прочие признающие власть Рима христиане – Россия никогда не позиционировала себя в таком качестве.
Все-таки тем самым она провозглашает себя православной державой, для которой религия играет определенное значение во внешней политике. А это сужает пространство для маневра.
Москва все последние годы, напротив, выступала за всеобщий баланс, справедливость, межконфессиональный диалог, незыблемость норм международного права и стояла как бы над конфликтами, не принимая ничью из сторон. Чтобы развенчать стереотипы о себе как о сугубо христианской и бывшей коммунистической державе, даже стала наблюдателем в Организации исламской солидарности в 2005 году.
Как теперь все это будет уживаться с реинкарнацией концепции «Москва – третий Рим» и ролью нашего президента как защитника мирового православния, непонятно. Возможно, что этот смелый внешнеполитический ход объясняется крупными неудачами на ближневосточном направлении последних лет. Арабская весна, и особенно война в Сирии, серьезно подорвали и без того непрочные позиции РФ в регионе, прежде всего в среде преобладающих численно там суннитов. В этой связи Москве весьма кстати оказались новые-старые подходы.
Но в словах Путина о защите мирового православия можно при желании увидеть даже намек на некую глобальную заявку. О России как центре особой православной цивилизации в XXI в., в которую входят множество балканских стран, Греция, Кипр, православные общины Арабского Востока и так далее, писал еще Сэмюэль Хантингтон. В «Столкновении цивилизаций» он предрекал Москве именно такую судьбу. Правда, в Кремле особого внимания к мудрствованиям этого выдающегося философа никогда проявляли.
Третий лишний?
Россия – по преимуществу православная страна. С этим никто не спорит. Православие сыграло важную роль в становлении и развитии государства. Но почему-то кажется, что при «соработничестве» власти и ведущей конфессии интересы остальных религиозных общин не всегда будут учитываться. По крайней мере, такой вывод подсказывает опыт прежних лет.
У мусульман, которые могут теперь потерять ставшую привычной для них роль моста России в исламский мир, уже возникают опасения, что они первыми окажутся лишними на этом «празднике жизни».
