|
"Портал-Credo.Ru": Харун, как Вы считаете, правомерно ли говорить об "исламском факторе" при анализе гражданского конфликта в Пугачеве?
Харун Сидоров: Объективно такого фактора там нет. Это один из этническо-бытовых конфликтов, которые возникают и среди самих мусульманских народов России. Другое дело, что так как у государства и общества есть такая установка, любому подобному конфликту будет вменяться исламское измерение, и от этого никуда не уйти.
- Что позволяет Вам говорить о том, что это конфликт не с исламом, а с одной национальной группой?
- Я посмотрел немало интервью с жителями города - как видео, так и текстовых. Почти все в один голос говорят, что у них нет проблем с татарами, другими национальностями города, что это конфликт только с чеченской диаспорой. Кстати, среди протестующих были и люди, открыто именующие себя татарами. Другое дело, что при этом они не выглядели как соблюдающие мусульмане, но факт, что этномусульманский компонент есть как с одной, так и с другой стороны.
- Что можно сделать, чтобы предотвратить постоянно вспыхивающие конфликты местного населения разных регионов России с выходцами из треугольника Чечня –Ингушетия – Дагестан?
- В рамках существующей государственной идеологии и политики это никак невозможно сделать. Я уже не раз говорил о том, что политика России направлена, с одной стороны, на подавление исламского фактора среди коренных мусульманских народов, с другой стороны, на втягивание их демографических избытков в русские города, в том числе, как элемент стратегии деисламизации.
Если брать тех же чеченцев, то их всенародно выраженная в начале 90-х годов воля жить отдельно от России была утоплена в крови, хотя и Дудаев был готов к переговорам с Москвой, и в самой России многие предлагали признать Чечню и ввести с ней границу и визовый режим. Вместо этого жизни сотен тысяч чеченцев и десятков тысяч россиян были положены на алтарь "территориальной целостности" России. А теперь все чаще обнаруживается, что россияне не хотят жить рядом с чеченцами, что такое соседство порождает конфликты. Может, в таком случае надо перестать вынуждать к этому как россиян, так и чеченцев, и все же предоставить Чечне и другим конфликтным регионам Кавказа, если не независимость, то какой-то особый статус? Перестать мучить их контртеррористическими операциями, эскадронами смерти, поставить блок-посты на границе с Кавказом и выдать поголовно его жителям загранпаспорта, чтобы они могли ездить в Турцию и арабские страны вместо России. Если Кавказ получит такой статус, многие мусульманские страны смогут отменить для кавказцев визы. Этот вариант бы мог устроить обе стороны, но не Кремль, который с фанатичностью пытается делать из ужа с ежом единую российскую нацию.
- Вернемся к исламскому фактору в Пугачеве. Нельзя отрицать, что по мере разрастания конфликта в нем проявились антиисламские лозунги, было сожжено кафе "Халяль". Какие последствия, на Ваш взгляд, имеют подобные конфликты для положения ислама и мусульман в России?
- Существующее руководство и силы, которым принадлежит информационная гегемония в России, делают все, чтобы это положение становилось невыносимым. Делается все, чтобы лишить исламский фактор какой-либо конструктивной субъектности в обществе (не считать же таковой фольклорный цирк казенных мулл) и возможности влиять на этнических носителей ислама в том направлении, чтобы они становились полноценной частью нового, многообразного общества, как это делается в той же Великобритании, да даже и в США.
Вместо этого есть установка на то, что реального ислама в России должно быть все меньше и меньше, а при этом этнических мусульман – все больше и больше. Мне кажется, любому разумному человеку понятно, что это мина замедленного действия, которая рано или поздно рванет.
