Сезон охоты на мусульман-правозащитников

Зачем сотрудникам МВД фамилии тех, кто помогает семьям узников?

В КБР силовые структуры начали подготовку к новому этапу зачистки людей, которые собирали деньги и одежду для семей узников. Практика такова: силовики узнают имена тех, кто занимается правозащитной работой, помогает семьям, и их убивают – в центре Нальчика, на выходе из дома, на работе, на выходе из мечети, а потом сообщают, что это «террористы», хотя десятки людей свидетельствуют, что убитые были абсолютно мирными людьми. Так были убиты два года назад Ильяс Трамов и Артур Гегиров.

Правозащитные организации федерального уровня не рассматривают мусульман как своих полноправных коллег– ни мертвых, ни живых, ни пытанных, ни осужденных.

Так, правозащитники не отреагировали на 4,5 года заключения для ФанзиляАхметшина, который собрал деньги и отвез тонны еды голодающим в Сомали, а по возвращении в Россию был арестован и осужден по подложным уликами. Правозащитники остались безразличны к судьбе Тимура Ишмуратова, Равиля Гумарова и ФанисаШайхутдинова, которые собирали и развозили по тюрьмам и СИЗО одежду для заключенных. Всем троим силовики в Татарстане открыто заявили: не прекратите помогать, посадим. Их арестовали в 2005 году по ложному обвинению в подрыве бытового газа, пытали, но суд присяжных их оправдал. В 2006 году повторный суд присяжных (что само по себе нонсенс) их осудил на 11, 13 и 16 лет. После апелляции сроки им снизили – до 8, 9 и 11 лет.

Парадокс мирового правозащитного дела в том, что они не считают тех, кто этим занимается из религиозного долга, своими коллегами. Правозащитники работают из верности «Хартии прав человека», а верующие – из верности Всевышнему.

Если ты это делаешь по своей религиозной обязанности, то ты не принадлежишь к правозащитному сообществу. А правозащитное сообщество защищает права всех –сексменьшинств, неверных жен, дезертиров, но только не верующих. И еще – правозащитники не собирают денег для людей, они собирают деньги на осуществление своей правозащитной деятельности, которая заключается в том, чтобы заставить государство выплатить пострадавшему, одному из сотен,  компенсацию его ущерба. Когда-нибудь.

Религиозные люди не работают на усовершенствование государства – они сейчас делятся с теми, кто едва сводит концы с концами, опекают сирот, помогают вдовам и старикам. За это их убивают и дают им сроки, представляя их террористами.

То, что происходит в КБР уже почти 15 лет, никак не улавливает сложно сфокусированный зрачок правозащитного ока. Именно в Нальчик во главе с тогдашним президентом Медведевым приехало целое заседание правозащитников разбирать дело Магницкого буквально под окнами СИЗО – 1, где столько лет в нарушение всех законов государство истязает мусульман и издевается над чувствами верующих.

Между тем, в КБР пошел новый виток беззаконий: к женам подсудимых по делу 58-ми вламываются группы вооруженных лиц с обысками, опрашивают родственников и соседей, кто именно им помогает, пока их мужья 8 лет находятся в СИЗО под судом.

Силовики проводят обыски без ордера, в отсутствие самих жен и детей. Обыски носят демонстративно противозаконный и устрашающий характер, потому что искать в домах нечего, а каким законом руководствуются данные лица – не ясно.

В силовых структурах КБР о новом витке налетов на дома подсудимых ничего не известно. Суд заявления подсудимых о налетах не рассматривает, как не рассматривал их жалобы об избиениях, неправомочном содержании в карцере, лишении подсудимых молитвенных ковриков, неоказании медицинской помощи.

Подсудимый Анзор Сасиков, как и большинство узников процесса, до 13 октября 2005 года подвергался избиениям, запугиваниям, преследованиям, задержаниям и пыткам при задержаниях – за то, что он исповедовал ислам. В октябре 2005 года он был подвергнут жестоким многодневным пыткам, в его доме производились обыски.

Надежда Кеворкова

Письмо заключенного Сасикова

Я, Сасиков Анзор Хасанович,нахожусь под стражей в СИЗО-1 г.Нальчика по уголовному делу №25/65-06 уже 8-й год.

Женат, у меня двое малолетних детей, супруга осталась без кормильца на восемь лет.

Помогает ли ей государство? Нет!

На фоне этого хочу описать сложившуюся нехорошую ситуацию в целом в КБР и в частности в Зольском районе.

16 марта 2013 года ко мне домой (где проживает моя супруга с детьми) по адресу с.Светловотск , ул. Октябрьская, дом ** приехала группа численностью 10-12 человек, часть из которых была в масках.

Так как семьи дома не было они уехали.

17 марта 2013 года та же группа приехала ко мне домой на 2-3 автомашинах,  представившись сотрудниками МВД РФ по КБР.

Сноха им сообщила что никого нет дома и что моя супруга с ребенком вторую неделю находится в больнице города Нальчика.

Сотрудники МВД РФ по КБР, имея возможность позвонить в больницу супруге и пригласить ее для участия в обыске сознательно этого не сделали, а самостоятельно сломав замок входной двери провели обыск нашего домовладения без присутствия супруги (жильцов), но с участием понятых.

При этом постановление на обыск никому не предъявляли. Не получив результата, то есть ничего не обнаружив, они уехали, но перед этим оперуполномоченный  ОРЧ ОМВД РФ по Зольскому району Дзасежев Аскер, угрожая, сказал  снохе: пусть по хорошему придет в ОМВД.

И это все при том, что:

1.Моя  супруга не преступница, не находится в розыске и ни от кого не прячется,

2. Сотрудникам ОМВДпрекрасно известно что моя супруга находится в городской больнице г.Нальчика.

Примерно в этот же период времени был произведен обыск у вдовы (жительницы Зольского района) КартбиеваАнзора Юрьевича, КартбиевойЗалиныМугадовны.

(Ее покойный муж КертбиевАнзор Юрьевич, фигурант в рамках у/д №25/65-06 (события от 13 октября, 2005г., убит 13.10.05).

Аналогичная моей ситуация и у подсудимого по у/д 25/65-06 Тохова Заура Борисовича, у которого пятеро детей.

Постановление на проведение обыска дает суд на основании предъявленных суду оперативных материалов. Какие оперативные материалы могут быть на:

1. Сасикову А.Х., проживающему со своими двумя малолетними  детьми?
2. Кертбиеву З.М., проживающему со своими четырьмя малолетними детьми?
3. Тохову, проживающему с пятью малолетними детьми?

Настораживает и является странным с точки уголовного права, то что всем женщинам (снохе, Тоховой, Кертбиевой) задавался один и тот же спектр вопросов, а именно:

- откуда еда, одежда и кто помогает, ведь вас же не кормит государство?

Отвечаю:

- мир не без добрых людей, есть родители, есть родственники, друзья, подруги и люди кому не чуждо милосердие.

Задавая вопрос,  кто кормит, откуда деньги и так далее, они не спросили у этой соседки, кто кормит их и откуда деньги и одежда, а ведь у нее трое детей, а муж сидит на зоне.

Такая ситуация в Республике у многих, но к ним не приезжают сотрудники МВД по одной причине- они не молятся, такая же ситуация у соседки.

Задаюсь вопросом, зачем им ФИО тех, кто помогает?

И в голову приходит только одна мысль, многим нуждающимся в КБР открыто помогали молящиеся мусульмане Трамов Ильяс, Артур Гегиров и многие другие. Они не вели призыв к джихаду, как и сам джихад, они просто помогали нуждающимся, проявляя милосердие к ним, но они были убиты, убиты показательно в центре города  Нальчика в столице КБР.

Вопрос, кто  убил? Ответ МВД –«не установлено». Хотя и так ясно.

Список убитых можно долго продолжать. Все, что сейчас происходит, это видимо новый этап вне судебных казней, то есть скоро обратно начнется отстрел мусульман (мирных).

На лицо то что в КБР есть сотрудники МВД, которым выгодно дестабилизировать общественно-политическую и оперативную обстановку в КБР, с целью увеличения финансирования правоохранительных органов для личного обогащения.

Анзор Сасиков