|
|
Авиаудары израильских ВВС по объектам в Сирии вызвали широкий резонанс по всему миру. Однако не стоит преувеличивать значимость этого события. Израиль – пожалуй, наименее заинтересованный в сирийской нестабильности игрок, а аналогичные инциденты случались и раньше.
Точной информации о том, что именно произошло в Сирии в ночь на 30 января, до сих пор нет. Сирийские власти утверждают, что истребители израильских ВВС проникли в её воздушное пространство, проходя на предельно низкой высоте (из-за чего оказались незамеченными системой ПВО) и нанесли удары по научному центру в Дамаске, где проводились исследования по "повышению уровня сопротивления и обороны". По мнению экспертов, данный центр занимался производством химического оружия.
По другой версии удар израильской авиации пришёлся на колонну грузовиков, перевозивших оружие в Ливан. Истребители уничтожили колонну в районе сирийско-ливанской границы.
Но как бы там ни было, некий удар израильских ВВС по объектам на территории Сирии, очевидно, имел место, несмотря на то, что ответственность за данные инциденты упорно пытается приписать себе сирийская вооружённая оппозиция.
Традиционная тактика
В связи с этим уместно вспомнить, что израильские истребители являются довольно частыми гостями в сирийском воздушном пространстве в последние десятилетия. Последний аналогичный случай произошёл в сентябре 2007 года, когда ВВС Израиля уничтожили на территории Сирии один из военных объектов, на котором, по мнению Тель-Авива, находились ядерные материалы, привезённые из КНДР.
До этого удары Израиля по Сирии имели место в октябре 2003 года – авиация Тель-Авива атаковала военный объект вблизи Дамаска, на котором, по мнению израильской разведки, располагалась база подготовки террористов движения "Исламский джихад".
Разумеется, все эти инциденты в большей или меньшей степени осуждались международным сообществом как грубые нарушения суверенитета и срыв договорённостей. С другой стороны, причины были понятны – Израиль придерживается тактики опережающих ударов, призванных блокировать ресурсную подпитку радикальных группировок Ливана и сектора Газа (можно также вспомнить нашумевшую историю с захватом «Флотилии свободы»).
Сейчас международный резонанс оказался несколько искажённым из-за того, что в Сирии бушует гражданская война. Удар израильской авиации многими был воспринят как втягивание Тель-Авива в сирийский конфликт. В некотором смысле действия Израиля, действительно, можно считать вовлечением в ситуацию в Сирии. Однако при этом важно понимать, что Израиль имеет в этом свои отличающиеся от обеих противоборствующих сторон интересы.
Заложник "арабской весны"
В отличие от США и других западных стран, Израиль с самого начала настороженно отнёсся к серии арабских революций и предпочитал сохранять нейтралитет. Действительно, происходящие события означают разрушение прежней системы региональной безопасности, основанной на комплексе публичных и непубличных договорённостей Тель-Авива с лидерами светских автократий.
Впрочем, пока "арабская улица" свергала Бен Али в Тунисе и Каддафи в Ливии, риски для Израиля были лишь частичными в силу географической удалённости этих стран. Однако аналогичные процессы в непосредственно соседствующих с Израилем Египте и Сирии – касаются Тель-Авива напрямую.
При этом стоит учитывать, что эти две ситуации качественно отличаются друг от друга. В Египте уличный протест удалось перевести в формат диалога и демократических процедур. В Сирии, напротив, имеет место полноценная гражданская война. В Египте к власти пришли, хоть и исламские, но при этом сравнительно умеренные и прагматичные силы. Радикалы же оказались на периферии - им удалось лишь получить небольшую фракцию в парламенте. В Сирии, в свою очередь, сохраняется высокая степень неопределённости по поводу того, какие силы придут к власти после свержения Башара Асада. Пока ни светские силы, находящиеся в эмиграции, ни умеренные исламисты, стоящие во главе Национальной коалиции сил сирийской революции, так и не смогли сплотить все воюющие против Асада группировки.
Таким образом, несмотря на все проблемы, которые у Израиля возникают и, вероятно, будут возникать и в будущем с новым египетским президентом-исламистом, ситуация в Сирии тревожит Тель-Авив гораздо сильнее.
Разумеется, с режимом Асада у Тель-Авива свои счёты – его дружба с Ираном, поддержка Хезболлы в Ливане, заигрывание с производством ядерного оружия. Однако при Асаде Израиль мог быть спокоен за имеющееся в распоряжении сирийских властей химическое оружие – нынешний президент достаточно адекватен и прагматичен, чтобы не передавать его в руки Хезболлы и не использовать против Израиля самому. В случае же падения режима Асада судьба химического оружия становится непредсказуемой вместе с непредсказуемостью развития постреволюционного политического процесса и неопределённостью будущей конфигурации власти.
В этой ситуации Израиль оказывается перед серьёзными угрозами, связанными с расползанием химического и других видов оружия по всему региону по аналогии с тем, как оружие ливийского режима сегодня используется в гражданской войне в Мали.
В результате Тель-Авив использует традиционную тактику опережающего удара - в данном случае по военным объектам Сирии, связанным, по мнению наблюдателей, с производством химического оружия. Подобная тактика не раз доказывала свою эффективность. Наиболее яркий пример – уничтожение объектов ядерной программы Ирака в 1981 году, ликвидировавших весь достигнутый Багдадом прогресс в создании ядерной бомбы.
Однако в ситуации в Сирии, Израиль сильно ограничен в возможностях. Уничтожить арсенал химического оружия Сирии не представляется возможным, равно как и гарантировать его непопадание в руки радикалов. Повлиять же на ход сирийской гражданской войны Тель-Авив также не в состоянии. В этой ситуации Израиль вынужден полагаться на своих западных партнёров, рассчитывая на то, что им удастся отсечь наиболее радикальные силы от прихода к власти в Дамаске в случае падения режима Башара Асада.
