Среда обитания

Избивают просто без причины, а рапорт могут составить любой

Письма из зиндана

Я, Кучменов Руслан Баширович, родился в селе Яником Чегемского района в 1978 г.3 октября. По национальности балкарец.

     

Отец, Кучменов Башир Сулеменович, мать Кучменова Рая Абдуллаховна (девичья фамилия Гелестанова). В семье старший сын я, Руслан, после меня Аслан и сестра Фочиш (?), но мы все с ее детства зовем Анжела. Мы все трое в основном выросли в Яникое, у дедушки с бабушкой. В Яникое мне больше нравилось, закончил 9 классов, после чего, в 1994 году поступил в технологический техникум общественного питания в г. Нальчике. Училсяхорошо, быстро научился готовить.

Отучившись 4 курса получил, диплом о среднем специальном образовании. После техникума в армию не взяли по причине слабого зрения. Зрение слабое у меня с детства. После учебы работу по специальности не находил, сначала устроился на завод «Стройдетали». Проработав там год, уволился, потом работал в разных местах, в основном на стройке. После учебы я в основном жил в Шалушке, у отца. В 2000 году младшего брата призвали в армию, и он служил в Красноярске, в ракетных войсках 2 года.

В это время я начал совершать намаз. К религии пришел сам, можно сказать. Так как ни братьев, ни друзей тогда не было, кто делал намаз. Только дедушка и бабушка в детстве  мне поверхностно говорили о  религии. Хотя сами они намаз не делали.

Бабушка со стороны отца намаз тоже не делала, но у нее, я помню, был очень старый Коран, оставшийся ей от мужа, который умер в средней Азии, когда находился в переселении. Его звали Сулейман, он был очень уважаемым эфенди. Вместе с Казимом Мечиевым совершил хадж.

То, что я начал делать намаз родные и близкие к этому очень хорошо отнеслись, были довольны.

В 2002 году брат вернулся из армии. Он тоже, где-то через месяц, начал совершать намаз. Мы с ним в основном были вместе. Вместе ходили в мечеть, работали большинство вместе на стройке. Стройка мне понравилась, многому научились, я пожалел, что учился не на строителя.

В мечеть ходили в основном в Яникое и Шалушке. По праздникам в Ураза Курбан устраивались праздничные садакьа (пожертвования прихожан). В селе оказывали материальную помощь малоимущим, покупали продукты, вещи.Кому-то помогали с ремонтом, что-то построить. Жители за помощью обращались в мечеть и к имаму, так как знали, что в мечети как смогут, окажут помощь.

В администрацию села мало кто обращался, так как оттуда помощи не видели.

Вот такой образ жизни был у меня и у моего брата и у всех, кто совершал намаз в селе. Но со стороны правоохранительных органов с каждым разом давление на нас, молящихся, и не только в селе, в целом по республике, начало усиливаться. Сотрудники МВД начали составлять списки тех, кто посещает мечеть. Несколько раз мечеть в селах Шалушка и Яникой пытались вообще закрыть, и ничем эти действия сотрудники не объясняли. Кроме того, что назвали нас ваххабитами.

Но в мечеть ходили молиться и некоторые сотрудники. Но на это все сотрудники правоохранительных органов не обращали внимания. Лишь благодаря причине, что жители и старейшины вмешались, выступив против закрытия мечети мечеть оставили. По крайней мере в Яникое и в Шалушке, хотя в некоторых селах и в городе Нальчике закрыли.

Молящихся начали преследовать, доставлять в отделы, избивать. В домах часто устраивали обыски. Только из-за одного внешнего признака – бороды – могли доставить в отдел, безо всякой другой причины. И с каждым годом эта ситуация ухудшалась. Мы с братом перестали носить бороды. Старались поменбше посещать мечеть, так как мать за нас постоянно переживала. Отец умер в 2003 году от болезни, у него был рак.

После этого, спустя год. Сестра вышла замуж, мы продали дом и переехали в другой, но в том же селе, в Шалушке. Я тоже собирался жениться, начал ремонт, работал в бригаде, на заработках.

Меня и брата задержали 10 ноября 2005 года. Хотя в деле написали, что задержали 11 ноября. Когда нас доставили в Нальчик на сбор, у меня на голове был мешок, а руки были пристегнуты наручниками назад. СОБРовцы сильно избили меня, били ногами, затем веревкой связали руки и ноги и положили в багажник жигулей.

Говорили, что одного из нас убьют, сказали, что меня повезут в лес, по пути несколько раз останавливались, открывали багажник, били, угрожали оружием. В багажнике были бутылки с 1,5 л. бензина, говорили, что сожгут. Где-то через час привезли в центр «Т». Вытащили из багажника, положили на асфальт, брата тоже рядом положили. Потом нас по отдельности повели в здание.

<…строчка не отсканировалась>… разного рода, требуя дать показания. Брата заводили в кабинет, где я находился, чтобы я подтверждал, что говорит брат. Сотрудники спросили, кто из нас служил. Когда брат сказал, что он, они сразу решили что у него был автомат, так как он был в армии,  и умеет им пользоваться.

Так, избиением, запугиваниями, выбиванием «нужных показаний» для раскрытия дела проводилось предварительное следствие.

Первый адвокат, которого мне назначили, вообще никакой юридической помощи не оказывал мне. После избиения он зашел в кабинет, с меня сняли мешок, сказали, что это мой адвокат. С теми, кто меня избивал он был в дружеских отношениях. По их общению я понял, что они знают друг друга давно, и что они приятели. Адвокат был только для того, чтобы поставить свою подпись и мне говорил, чтобы я расписывался и сразу уходил.

После нашего задержания на 2-3 сутки нам с братом провели медицинское освидетельствование. В котором заключается, что на нас никаких следов побоев, синяков, повреждений нету. Потом, спустя 6-7 дней в г. Нальчик провели еще одно медицинское освидетельствование, где указываются синяки, кровоподтеки. Когда меня осматривал врач ей сотрудник центра «Т» не дал осмотреть все следы их пыток, они резко поговорили  с ней и этим напугали.

Врач предложила отвезти меня в больницу, ей ответили, что «с него и этого хватит». Одели мне на голову мешок и отвезли обратно в центр «Т». После центра «Т» меня, брата и несколько других задержанных по подозрению в участии в событиях 13.10.2005 г. привезли в СИЗО-1 города Нальчика.

Как только мы выходили с автозака, сотрудники СИЗО-1 начали нас жестоко избивать. Нас раздели до тела и избивали. Потом меня завели в кабинет оперативника, где так же продолжались избиения, допросы, угрозы. В СИЗО-1 с первого дня моего прибытия ко мне и остальным заключенным, кто задержан по подозрению в причастности к событиям 13 октября было очень жестокое. Мы полтора года ходили нагнувшись вниз, руки держали за спиной высоко.

Так нас водили в СИЗО. В отделе часто избивали. Даже просто выход за камеру и тебя мог ударить любой сотрудник, кто посчитает нужным. Нам запрещалось совершать намаз, за совершение намаза выводили из камеры, избивали, на всю ночь наручниками пристегивали к трубе.

В отдел УБОП нас доставляли по 10-15 человек. Собирали всех, мы вот в такой позе должны были руками держаться за воротник впереди стоящего, и так гуськом идти все вместе. Сотрудники, смеясь, называли это «паровозом». Нас столько человек собирали  в задний отсек микроавтобуса УАЗ размером 1,5 м. на 1 м. укладывали на пол, а конвой из омоновцев садился на нас и так нас доставляли в отделе и обратно.

В отделе УБОП мы стояли на растяжке, нагнувшись вниз целый день, иногда до середины ночи. В отделе избивали, пытали током. В таких условиях проводили наше предварительное следствие. Нас везли в отдел, мы подписывались под показаниями, которые нас заставляли давать и привозили в СИЗО, где было очень жестокое отношение.

Я надеялся, что с началом судебного процесса все изменится в лучшую сторону. Изменилось только одно. Нас стали водить  в той позе, в которой водили полтора года. Избивали уже не так как в первое время. Но избиения и давление на нас в СИЗО не прекратилось. Нам угрожали и угрожают до сих пор. В суде так же процветает беззаконие.

Нас в здании ВС избивал конвой при обыске, раздев нас, приковав руки за спиной наручниками. Мы заходили  в суд избитые до крови, некоторым вызывали скорую помощь, но суд на все это никак не реагировал. Сторона обвинения, прокуроры только молча улыбались. Начальник конвоя, который непосредственно при нас давал команду избивать нас, спокойно сидел в зале суда. И так продолжалось несколько месяцев. Мы на суд шли, ожидая ….. <…..>

На суде судьи постоянно поддерживают сторону обвинения. Даже если прокурорам делают какие-то заявления, или приводят справки, документы, которые не соответствуют закону, фальсифицированные, пытаясь ввести и нас и суд в заблуждение, суд на это никак не реагирует. На суде творится так же беззаконие, как и на предварительном следствии. Так, суд, потворствуя прокуратур, в своих решениях, довели Болова Валеру до смерти.

У него была травма печени, которую ему нанесли в отделе УБОП. Прокуратура показывала суду на отписки врачей из СИЗО, что с Боловым все нормально, что Болова лечат, пока Болова не отвезли  в больницу из зала суда. И через несколько дней после операции Болов скончался. Болова оперировали в гражданской больнице, перед этим изменив ему меру пресечения.

После его смерти прокуратура написала кассационную жалобу задним числом о том, что бы изменить меру пресечения Болову на арест. Сейчас так же как и Валера Болов страдает болезнью печени и другими заболеваниями Казиев Сергей. Его состояние с каждым разом ухудшается, печень у него сильно опухла, он передвигается с помощью трости, на процесс в СИЗО ему делают обезболивающие уколы.  Но все его заявления, обоснованные документально, суд не берет во внимание.

Прокуратура ссылается на отписки СИЗО, суд выносит решение, основываясь на них <…> из-за тяжелого состояния Казиева, суд на все это не обращает никакого внимания. Каждый раз шаблонно основываясь на голословных доводах обвинения. Не имея ни одного доказательства или свидетеля нашей вины, кроме наших показаний, выбитых из нас пытками. Суд продлевает нам всем арест во всех остальных вопросах, делах. Суд потворствует прокуратуре. Никакой законности, равенства сторон  нет в этом процессе. А тем более гуманности.

Наоборот, как и на предварительном следствии,  отношение к нам карательное в СИЗО-1. На нас оказывают давление, за позицию в суде сажают в карцер, угрожают. Во время нашего отсутствия воруют документы, жалобы, заявления, бумаги по уголовному делу, которые готовим в Страсбург. В СИЗО был промежуток стабильности, более-менее спокойно.

Но, с марта этого года,  после смены начальства СИЗО, как и раньше начались избиения, преследования из-за соблюдения религии. Угрозы расправой. Новый начальник СИЗО Попов В. А. открыто нам говорил, что он приехал нас убивать.

Что ему дали добро из Москвы. Как и обычно, на наши заявления ни суд, ни прокуратура Республики не реагировали. Как и в начале процесса некоторые из нас в суд приходили избитые спецназом ФСИН, с переломами носа. Есть медицинские справки, подтверждающие избиения. Избивают просто без причины. А рапорт могут составить любой.

подписаться на канал
Комментарии 1
  • "Человек" другого человека пытает,избивает,в тюрьмы сажает и.тд за то только что другой говорит: "МОЙ ГОСПОДЬ-ВСЕВЫШНИЙ АЛЛАХ"
    (244)
    18 декабря'2012 в 10:28