Общество

Исламский мученик Ярулла Гатауллин или, колесо истории повторяется?

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

«Человек рождается быть свободным, и у него только один господин –Всевышний. Смириться с рабством так же грешно, как стремиться поработить других. Будьте друг к другу добры и милосердны» - с такими словами Ярулла хазрат закончил свою пятничную проповедь. Прихожане мечети слушали его, как обычно затаив дыхание. Ярулла хазрат являлся не только проповедником и учителем исламской школы (медресе) при мечети, но и мудрым, уважаемым аксакалом для всех жителей села Карамишева Черемшанского района Республики Татарстан.

Как глубоко верующий человек, он не стремился к богатству и славе. Жил скромно, ничем не выделялся среди остальных жителей села. Более того, он даже обрадовался, когда впервые познакомился с идеями коммунистов о создании нового справедливого общества, находя в них созвучие с учением Ислама. Но разве тогда он мог предположить, что эти гуманные идеи - всего лишь ширма основной сути октябрьского переворота? Мог ли он тогда знать, что вскоре начнутся грабежи и кровопролития "во имя добра и справедливости"?

"Разве можно посредством зла и насилия сотворить добро?!" - сокрушался он и старался противостоять этому злу, все больше и больше овладевавшему сердцами людей. Его уважали и слушались, ему удалось несколько раз предотвратить кровопролитие между населением. "Не храните в душе своей обиду, ибо обида – союзник зла. Делайте добро даже врагу своему, и вы обретете в лице врага друга своего..." 

Такими призывами он старался смягчить сердца людей, ожесточившихся от холода и лишений голодного 1921 года. К сожалению, враждующие не стали друзьями, и, более того, он не заметил, как вдруг сам стал "врагом народа"...

Арест

Осенью 1931 года мулла Ярулла Гатауллин был арестован "за подстрекательства против Советской власти, в словах его проповеди: "Человек рождается быть свободным, и у него только один господин – Всевышний. Смириться с рабством так же грешно, как стремиться поработить себе других..." –работники НКВД усмотрели зачатки тайного заговора против Советов, и он без суда и следствия был заключен в Черемшанскую тюрьму, а потом переправлен в Бугульминский женский православный монастырь, наспех переоборудованный в лагерь для политических заключенных.

Вот что рассказывает об этих страшных днях его дочь Фаузелнажат Ярулловна:

- После ареста отца у нас отобрали дом, скотину, в общем, все, что было, и выгнали на улицу. Тогда без крова оказались не только мы, но и те семьи, которые были более-менее зажиточными. Была зима на носу, и нам, "раскулаченным", пришлось срочно строить хоть какое-то жилье, вернее, начинать жизнь с нуля недалеко от села, на горе под названием "Кырлома", куда насильно были переселены наши семьи. До осени многим удалось построить дом, некоторые обустраивались в землянках, кто-то даже успел обзавестись хозяйством. Но нам, семерым детям, оставшимся без отца и с мачехой, пришлось довольствоваться перевезенным на новое место старым амбаром и крохотным домиком, который успели построить до осени с помощью добрых сельчан. Раскулаченный народ состоял в основном из работящих и смекалистых людей. Так, назло всем, кто лишил их крова, образовалась новая деревня, которую назвали "Поселок лишенных". Но оказалось, что для жителей Поселка лишенных - это только начало грядущих тяжких бед и страданий.

До этих злополучных дней мои старшие сестры успели выйти замуж и проживали отдельно от нашей семьи. И, когда был получен указ об отправке «раскулаченных» в Сибирь, мой брат Абдрашит помчался к ним, чтобы сообщить эту горькую весть. На следующий день, собрав кое-какие вещи и продукты на дорогу, они пришли нас провожать. Тогда мы еще не знали, что это была наша последняя встреча...

Бывший хазрат, теперь уже политзаключенный Ярулла Гатауллин стоял у железных ворот бывшего женского христианского монастыря, всматриваясь в толпу семей заключенных, пригнанных в Бугульму. Он все еще надеялся, что среди плачущей толпы женщин и детей не окажется членов его семьи. Но, увидев среди них свою дочь, подбегающую к воротам монастыря, не удержался от слез и зарыдал. Его громкий плач, сливаясь с воплями встречающих и вновь прибывающих политических заключенных, превратился в страшный и душераздирающий гул людского горя...

Последний путь

Нас везли в товарных вагонах, набитых до отказа бесправными людьми. Еды и воды не давали. Самое страшное было то, что в вагонах не было предусмотрено места для туалета. Воспитанные в строгости женщины вынуждены были, сгорая от стыда, заходить за ширму в отгороженную рваным покрывалом часть вагона. Поезда ехали безостановочно, если не считать коротких стоянок для заправки паровозов водой и углем. Да и тогда людей держали взаперти. В невыносимых условиях люди гибли десятками...

Так мы, потеряв половину своих невольных попутчиков, добрались до окрестностей Магнитогорска, где нас разместили сначала в палатках, а на зиму загнали в длинные бараки, выделив по пять  квадратных метров площади на одну семью.

Эта зима принесла нашей семье невыносимое горе... Умер отец... Но перед смертью он сказал: «Не будьте рабами ни у кого! Запомните, человек – создание одного Всевышнего и только Ему он может повиноваться и поклоняться! Если сможете, убегайте. Лучше умереть на свободе, чем жить подневольным!

До весны дотянули только мы четверо: мама, двое моих старших братьев и я. Мои сестры, близнецы Галима и Халима умерли от голода и холода подневольной зимы...

Летом нас, раскулаченных, отправили еще дальше, в Ханты-Мансийский округ.  Баржа доставила нас всеми забытую глухую тайгу. Тогда мы уже были почти полностью обессилены от голода. У нас не было ничего, кроме травяного супа. После такой диеты мы ослабли окончательно. От голода умирает один из моих братьев. Из семи человек, отправленных на каторгу, в живых остаются я, мама и брат.

Мы кое-как втроем пережили таежную зиму. Однако власти, посчитав, что этого еще мало, летом решили перевезти нас в глухой таежный поселок на лодках. До прибытия к новому месту назначения обессиленные люди сошли на берег отдохнуть около заимки. Но остававшийся до сих пор в живых мой последний брат так и не смог ступить на землю. Оказалось, он умер, никого не побеспокоив. Это было последней каплей в чаше терпения моей матери, и она зарыдала, скребя ногтями сырую таежную землю…

Трудно сказать, что помогало им выжить в это ужасное время. Летом работали на полях колхоза, а зимой начиналась изнурительная работа на лесоповалах. Тяжелый рабский труд, рабская жизнь...»

Фаузелнажат ни на минуту не забывала предсмертных слов отца: "Лучше умереть на свободе, чем жить подневольным!.." И она решает любой ценой вырваться из этого таежного плена. В 1946 году Фаузелнажат вместе со своей подругой совершают побег.  Больше недели потребовалось им на изнурительный переход на лыжах через тайгу с сопками и буреломами. Тяга к свободе давала им силы, и они, успешно преодолев более 100 верст, вышли к городу Нижний Тагил. Однако Фаузелнажат смогла вернуться на родину только через год, благодаря добрым и отзывчивым людям, которые помогли ей получить паспорт...

Вот так были погублены исламский проповедник-хазрат и ни в чем не повинные его, Яруллы Гатауллина дети. Так были уморены голодом, репрессированы и убиты сотни тысяч,  миллионы добрых, работящих, умных и образованных татар. Ради чего?

Сейчас принято во всем обвинять Сталина. Это он плохой, он превратил все народы России в послушных рабов! Наверное, неплохо было бы в этой связи напомнить слова безвинно убиенного Яруллы хазрата: "Смириться с рабством так же грешно, как и стремиться поработить себе других...".
Как и сегодня актуальны эти мудрые слова Яруллы хазрата!

 

Автор: Ф. Шафигуллин
подписаться на канал
Комментарии 0