Главный редактор GEO — о Иерусалиме и вопросах без ответов
Интересно, можно ли написать хоть одно предложение про Иерусалим, не опасаясь шквала возмущенных писем? Можно ли хоть слово сказать про этот город и вообще про ближневосточный конфликт, не встав ни на чью сторону в бесконечном споре, следы которого теряются где-то глубоко в истории? Есть ли сегодня в мире еще один город, который вызывает столько вопросов, на которые нет ответов?
Можно ли найти здесь кого-то, кто прав в споре за территории между Израилем и будущим палестинским государством? Или виноваты все — и те, кто забрасывает камнями полицейских, и те, кто объявил восточную часть города своей, проигнорировав международное право и протесты ООН? А если Иерусалим — законная столица страны, то почему отсюда выехали все посольства?
Возможен ли в этом споре хоть какой-то нейтралитет? Или каждый, кто открывает рот, автоматически обозначает свою позицию? Корректно ли называть палестинцев «палестинцами»? Или правильнее называть их «арабами»? Или слово «арабы» предполагает, что говорящий не признает саму возможность существования «палестинцев»? Наступит ли день, когда палестинцы договорятся между собой и смогут создать свое государство? И где пройдет граница будущей Палестины? После стольких-то войн, стычек и двух интифад?
Можно ли в чем-либо обвинять людей, которые чудом выжили в нацистских концлагерях и построили здесь новую страну — буквально на песке, голыми руками? А можно ли, оправдываясь преступлениями прошлого, нарушать законы настоящего и игнорировать здравый смысл? Можно ли отказывать в праве вернуться на свои земли тем, кто жил здесь последние пятьсот лет? Кто-нибудь знает ответ? Или этот конфликт вечен?
Почему израильтяне смогли создать свое государство, а палестинцы до сих пор нет? Можно ли вообще построить одну страну из двух никак не связанных между собой кусков земли — сектора Газа и Западного берега реки Иордан? Идея строительства автобана из одной части страны в другую на опорах над территорией Израиля еще в силе?
Но и помимо арабо-израильского конфликта этот древний город вызывает массу вопросов. Почему перед некоторыми иконами давка похлеще, чем перед эскалатором на «Киевской-кольцевой» в полдевятого утра? Что можно снять на видеокамеру в такой темноте? Почему сувенирные лавки в Старом городе завалены крестами в пластиковых коробках для белья? А терновый венец — это хороший сувенир? Неужели кто-то действительно покупает футболки с Дмитрием Медведевым в палестинском платке а-ля Ясир Арафат? Откуда в русском гастрономе в центре города «свиной язык» по 12 шекелей за килограмм?
Здесь часто бывает плюс 40 в ноябре? В такую погоду не жарко в костюме и черной меховой шапке? На каком языке еврейский подросток говорит «спасибо», покупая арахис у арабского продавца?
Почему в хостеле «Австрийский хоспис» в Старом городе запрещено ночевать на крыше, с которой открывается потрясающий вид? Почему запрещено не просто ночевать, но даже выносить туда спальный мешок? Почему путь к четвертой остановке Крестного пути должен вести через армянский сувенирный магазин? Кто покупает бюстики Иисуса за 22 евро? Кто придумал это странное развлечение для туристов с проносом деревянного креста к храму Гроба Господня? Сколько человек фотографируются с этим крестом в день?
Кто, как, а главное — зачем умудрился поставить забор из колючей проволоки на крыше жилого дома?
