Они были – первыми
Ведь что такое первая интифада? На самом деле, это и есть первый этап палестинской революции в принципиально новых условиях с резким усилением исламского фактора, возникновением и развитием ХАМАС в силу, прежде всего, внутренних факторов, формированием новых революционных оргструктур, поляризацией политических сил в палестинском обществе, усилением альянса коллаборационистов и оккупантов.
Вторая интифада – это следующий этап палестинской революции: расширение массовой базы мусульманских революционных сил, прямое противостояние между старой палестинской элитой арафатовского призыва и формирующейся новой элитой шейха Ясина.
Третий этап палестинской революции – первые демократические выборы в парламент, победа ХАМАС, раскол палестинского общества на Газу и Западный берег, формирование единого антимусульманского альянса оккупантов и коллаборационистов во главе с Аббасом, попытка уничтожить путем израильской интервенции власть ХАМАС в Газе.
Так что, палестинская революция, сложная динамика которой продолжается, не только опередила революционные события в других арабских странах, но и фактически стала одним из триггеров этих восстаний. Не случайно ведь, что отличительной чертой т.н. «арабской весны» является явно выраженный антиизраильский и пропалестинский характер.
Работа над ошибками
Палестинская революция накопила уникальный опыт, который в той или иной форме, придется пережить, испытать очень многим арабским странам, в которых только-только начинаются серьезные изменения. Но, к сожалению, такой опыт, в силу особенностей арабского менталитета, пока не слишком активно изучается и учитывается.
Приведу только три примера.
Одной из главных причин арабских революций является глубинный, углубляющийся раскол общества той или иной страны на две части. В Палестине исторически этот процесс проявился весьма рельефно. С одной стороны, в палестинском социуме значительную роль играли и играют те слои и социальные группы, которые объективно вовлечены в глобальный экономический механизм, в том числе и через криминальные и полукриминальные структуры. Поэтому они в значительной степени имеют светский характер.
С другой стороны, это многочисленные классы и слои, которые в большей степени ориентированы на ограниченный внутренний рынок, более традиционны, более религиозны. Революция не только обнажает противоречия между этими двумя частями, но и существенно обостряет их. Острота этих противоречий оказала и оказывает сильнейшее влияние на зигзаги палестинской революции.
Другой пример. Палестинская революция происходила и происходит в условиях прямой израильской оккупации. Проблема многих арабских восстаний заключается в том, что здесь, в условиях перехлеста эмоций («Мы все можем!»), происходит кардинальная недооценка внешнего фактора. А на самом деле, практически все арабские страны в той или иной форме находятся в условиях косвенной, но жесткой оккупации со стороны глобалистских механизмов, прежде всего, экономических, политических. И на определенном этапе любой революции внешний фактор может даже становиться господствующим.
И в этом смысле умение создавать гибкие внешнеполитические альянсы неизбежно становится императивом выживания революции. И ХАМАС как законный авангард палестинской революции накопила здесь и позитивный, и негативный опыт.
Наконец, еще один пример. Один из классических законов революции заключается в том, что по мере развития революционного процесса, одновременно в обществе нарастает и контрреволюционный потенциал. И это обусловлено не только фактором столкновения новой и старой элит. Реально контрреволюционный потенциал усиливается из-за усталости народных масс, психологических стрессов, длительного военно-полицейского пресса, ухудшения жизненного уровня, роста жизненных лишений гораздо выше обычного, ослабления идеологической лояльности и т.д.
И опять-таки в арабском регионе именно палестинская революция накопила здесь болезненный опыт противодействия растущей контрреволюции.
Эволюция сознания и определит бытие
Палестинская революция ясно демонстрирует, что это достаточно длительный и крайне сложный процесс, который должен кардинально поменять именно сознание данного социума.
Средний исторический цикл настоящей революции 20-30 лет. Объективной основой арабских революций, в том числе и палестинской, вне зависимости от того, осознается это в данный момент или нет, является необходимость кардинальной трансформации мусульманского сознания. Ведь сами эти революции стали своего рода промежуточным итогом глобального тренда исламизации.
Ключевой вопрос для революционных лидеров в арабском регионе заключается в том, какова конкретная формула такой кардинальной трансформации для каждой конкретной революции в условиях резкого обострения социальных, клановых, племенных, внутрирегиональных, межконфессиональных, политических и т.д. противоречий. Можно ли утверждать, что в Палестине уже найден ответ на этот крайне сложный вопрос? Нет, но именно палестинская революция наиболее продвинулась в этом направлении.
Подъем – переворотом?
Однако вопрос «придет ли арабская весна на землю Палестины?» может рассматриваться и в более узких рамках: может ли быть свергнут в результате восстания, третьей интифады нынешний марионеточный режим палестинской автономии?
Надо прямо и открыто сказать, что в результате даже гипотетического широкого народного восстания реальной угрозы коллаборационистскому режиму ПНА не будет. Просто потому, что нет реальных оснований для такого восстания. Другими словами, на Западном берегу контрреволюционный потенциал фактически парализовал революционную волну.
Причины здесь по сути системные. Это и факт продолжающейся и ужесточающейся сионистской оккупации, это и разветвленный репрессивный потенциал режима Аббаса, подготовленный за последние пять лет профессиональными американскими инструкторами, это и сложные клановые, политические, территориальные противоречия внутри ФАТХ, которыми достаточно умело управляет нынешний режим Палестинской автономии и т.д.
Возможен ли «дворцовый переворот» против Аббаса и приход к власти таких экзотических фигур как Дахлан или Файяд? Да, такой вариант не исключен. Но это будет всего лишь один из многих возможных зигзагов на пути палестинской революции.
