«Мягкая сила» Ирана в Таджикистане: за пределами культурных и экономических связей
9 марта министр иностранных дел Ирана Али Акбар Салехи побывал с трехдневным визитом в Таджикистане, чтобы обсудить вопрос развития совместных экономических проектов, в том числе строительства дамбы «Сангтуда -2», туннеля «Истиклол» и новой ГЭС «Айни» на реке Зарафшан. Этот визит был организован после заявления Ирана о намерении построить индустриальный парк в 100 га возле таджикской столицы, который мог бы существенно повысить уровень двусторонней торговли. В прошлом году объем торговли между Ираном и Таджикистаном достиг 200 млн. долларов США.
После поездки Салахи намечается более важный визит президента Махмуда Ахмадинежада, запланированный на март, а именно на день празднования Новруза – Персидского нового года. Несмотря на то, что причиной тесных связей между Ираном и Таджикистаном называют общий язык, культура и история, некоторые эксперты считают, что решающим ограничивающим фактором в желании Ирана усилить свое влияние в Таджикистане является светское правительство и в основном суннитское население. Многие даже пришли к выводу о том, что иранское проявление «мягкой силы» в Таджикистане направлено на служение стратегическим целям Тегерана, а не идеологическим.
Однако, несмотря на проблемы, Иран пытается использовать «мягкую силу» в религиозном и идеологическом аспекте, которая выходит далеко за пределы обычного экономического и культурного сотрудничества. Различные органы иранского правительства поддерживают таджикоязычные СМИ, такие, как «Голос Хорасана» или радио «Тажики». Созданное 23 декабря 1992 года и под прямым патронажем Корпуса стражей иранской революции радио «Тажики» помимо предоставления региональных и мировых новостей, социальной и политической аналитики, также имеет следующую задачу: «Знакомство общества с исламом, пропаганда идей основателя системы Исламской Республики Иран имама Хаменеи».
Точно так же СМИ покойного ливанского аятоллы Мухаммада Хуссейна Фадл-Алла, который считается духовным наставником «Хезболлы», также поддерживает сайт на таджикском языке «Bayynattj.com». На этом сайте есть переводы работ аятоллы Фадл-Алла и других известных шиитских деятелей, таких, как Саидуниси Истаравшани. У него также есть другой веб-сайт «Kemyaesaadat.com», а таджики-сунниты обвиняют его в том, что он является секретным шиитским агентом, обращенным в веру под прикрытием «такийя» - исламской доктрины сокрытия, позволяющей мусульманам (обычно шиитам, живущим под преследованием суннитов) отрицать сектантскую причастность.
Похоже, что лекции и работы Истаравшани воплощают в себе иранский подход «стратегического экуменизма», который обычно преуменьшает сектантские различия в пользу единства, сотрудничества и диалога. Этот прагматичный подход наделен законным статусом в некоторых иранских правительственных организациях, в том числе во Всемирном форуме для близости исламских философских школ. В 2009 году генеральный секретарь Всемирного Форума аятолла Мохаммад-Али-Тасхири побывал в Таджикистане для участия в конференции по исламскому сотрудничеству и подчеркнул необходимость в единстве и «рациональном решении теологических споров». Так же, как радио «Тажики», у Всемирного форума есть свой сайт на таджикском языке для таджикской аудитории. Во имя сохранения единства иранские духовые лидеры обычно воздерживаются от критики в адрес основных суннитских школ юриспруденции. Однако они участвуют в полемике против течения такфири в суннитском исламе, таких, как ваххабизм или салафизм, чья фундаменталистская интерпретация считает шиитов отступниками.
Правительство Ирана является давним сторонником главной оппозиционной партии Таджикистана – Партии исламского возрождения Таджикистана (ПИВТ). Мухаммаджон Нури - сын покойного основателя партии Саида Абдулло Нури – учился в Иране, хотя в 2006 году он не стал лидером партии, на место которого был назначен нынешний лидер Мухиддин Кабири. Помимо этого влиятельные таджикские клерикалы Ходжи Акбар Туражонзода и его брать Эшон Нуриддинжон выразили подозрения в «тайной поддержке шиитов». В декабре 2011 года глава Таджикского совета улемов Саидмукаррам Абдукодирзода подал формальную жалобу против братьев Туражонзода за предполагаемую попытку развязать сектантскую войну.
Еще одним более активным средством распространения иранского мировоззрения является Комитет имама Хоменеи, действия которого напрямую контролируются офисом верховного лидера Ирана. Деятельность комитета сосредоточена на странах, где проживают крупные шиитские сообщества, которые также получают экономическую и военную помощь, а также страны Центральной Азии. Являясь якобы гуманитарной организацией, комитет считается одним из главных средств экспорта «мягкой силы» Ирана. По статистическим данным на веб-сайте, этот комитет имеет в Таджикистане 43 филиала, в том числе основный офис находится в столице Душанбе; шесть региональных офисов в Нурабаде, Курган Теппа, Вахдате, Бадахшане, Кулобе и Худжанте; 20 центров распространения, 13 рабочих подразделений, культурный центр и клинику.
Кроме этого, сотни таджикских студентов проходят религиозное обучение в Иране. Эта тенденция вызвала обеспокоенность таджикского правительства. В 2010 году президент Эмомали Рахмон распорядился о возвращении 137 таджикских студентов, обучающихся в медресе в Иране, боясь их радикализации. Подобные действия вызвали критику со стороны Ирана. Великий аятолла Саафи Гульпайгани подверг резкой критике таджикское правительство за его «антиисламские меры», в том числе за запрет носить хиджаб и запрет посещать пятничный намаз детям до 18 лет. В своем выступлении 25 января 2012 года он предупредил таджикское правительство: «Вам следует знать, что принятый вами подход закончится провалом. Вы должны официально извиниться не только перед смелым и гордым народом Таджикистана, но и перед всеми мусульманами мира. Ожидается, что все мусульманские страны и Организация Исламского Сотрудничества осудят эту антиисламскую программу и выступят с предупреждением в адрес руководства Таджикистана».
Тогда как президент Эмомали Рахмон приветствует иранские инвестиции и помощь, используя призывы к общей персидской идентичности как средство сокращения российского влияния, его боязнь исламской радикализации ограничивает уровень его сотрудничества с Ираном. Тогда как вселенский подход считается менее опасным, чем экстремистские течения из Афганистана, Пакистана и Саудовской Аравии, тенденция иранского течения в Таджикистане воспринимается как дестабилизирующая ввиду его способности создавать новые сектантские подразделения в стране, где уже и без того слишком много этнических и религиозных проблем. В то же время, помимо стратегических интересов Ирана, общие культурные связи с Таджикистаном, уникальное мусульманское население и существование светского правительства являются заманчивой мишенью для иранского режима, чтобы распространять свою революционную идеологию; хотя посредством едва различимых и возрастающих методов, отличающихся от тех, которые они используют в других странах.
Перевод – «InoZpress.kg»
