Предстоящую в начале мая инаугурации нового президента Владимира Путина политические элиты ждут как спасательного круга. Для них наконец-то разрешится затянувшаяся на четыре года дилемма – какому из двух лидеров государства стоит «присягать». Поэтому очевидно, что сразу после инаугурации пройдут масштабные кадровые перестановки в высших органах власти. А заодно и территориальные преобразования. Причем первым «кандидатом» на реструктуризацию является Северо-Кавказский федеральный округ.
Две «звезды»
Информированные источники «Кавказской политики» в Москве еще в марте заявляли, что проект реформирования СКФО разработан уже давно. Он предусматривает, как ни странно, присоединение к нему части регионов, входящих ныне в состав Южного федерального округа, а именно: Ростовской области, Краснодарского края и Республики Адыгея.
Более того, оставшаяся часть территорий, входящих в настоящее время в ЮФО (Волгоградская и Астраханская области и Калмыкия), будет включена в состав Приволжского округа. То есть, фактически, это означает упразднение ЮФО как такового.
Не в последнюю очередь это связано и с личностью нынешнего полномочного представителя президента в ЮФО. Владимира Устинова называют едва ли не «опальным» политиком (соответствующую установку закрепили его последовательные отставки с постов Генерального прокурора и министра юстиции) и настойчивые разговоры о его слабом здоровье. Кроме того, инициированная Дмитрием Медведевым реорганизация ЮФО с выделением северокавказских регионов в отдельный округ два года назад ослабила и без того слабые позиции Устинова.
В настоящее время он явно проигрывает коллеге-«соседу» в информационном поле. Судя только по числу поисковых запросов «Яндекса», популярность Хлопонина с момента создания СКФО была втрое выше, чем у Устинова (60 тысяч запросов против 16).
Еще больший количественный разрыв между ними по упоминаниям в прессе (по данным агрегатора «Яндекс.Новости»): с начала 2010 года было более 2 тысяч статей, где фигурировала фамилия Владимира Устинова, против почти 20 тысяч с упоминаниями полпреда Хлопонина.
Сухие цифры интернет-статистики подтверждают отмеченный многими экспертами тренд: политическая «звезда» ростовского полпреда последние два года постепенно закатывалась, а Хлопонина – лишь восходила. Среди прочих полпредов он оказался едва ли не главным «генератором» новостей федерального уровня, связанных прежде всего с курортными мегапроектами, задуманными на территории СКФО. Справедливости ради стоит сказать, что подобный мегапроект – олимпийское Сочи – есть и на территории ЮФО, однако с именем полпреда Устинова пресса его практически не связывают. И даже скорее наоборот…
На особом счету
О том, что границы Северо-Кавказского округа «прочерчены» на карте неверно, и местные, и московские политологи заговорили практически сразу же после подписания президентского указа о создании СКФО.
Едва ли не главный вопрос – каким образом среди экономически депрессивных северокавказских республик «затесалось» более-менее стабильное Ставрополье, да еще и традиционно тяготеющее к «русским» краснодарскому краю и Ростовской области?! Вопрос причем оказался необычайно остр не только для «кабинетных» экспертов, но и для простого люда: в Интернете даже стартовала кампания-референдум за возвращение Ставропольского края из СКФО в ЮФО. Собрали почти 13 тысяч голосов. И притихли…
Долго будировался и другой вопрос: почему в составе нового округа не оказалось Адыгеи, которая de facto должна быть неотделима от соплеменных Карачаево-Черкесии и Кабардино-Балкарии?!
Можно, конечно, упирать на то, что границы федеральных округов – не более чем пунктирные линии на карте. Да, пожалуй, это верно в случае с Поволжьем или Северо-Западом. Но на Северном Кавказе основная ставка при формировании округа была сделана именно на то, что в регионах, отошедших в СКФО, будут применяться особые методы хозяйствования – скажем так, «антикризисные»…
Недаром Хлопонин оказался единственным в стране полпредом, напрямую подотчетным сразу обоим «головам» правящего тандема: как вице-премьер – Владимиру Путину, а как полпред президента – Дмитрию Медведеву.
И следом в СКФО появились два автономных «института развития» – Корпорация развития Северного Кавказа и «Курорты Северного Кавказа», был создан окружной молодежный лагерь «Машук», окружные экспертный и общественный советы.
Про КПД этих структур разговор особый, но главное, что в других федеральных округах ничего подобного нет. Значит, СКФО у федеральных властей оказался на особом счету. Отсюда, кстати, и такое повышенное внимание к персоне полпреда Хлопонина, почти каждое заявление которого жадно ловили журналисты.
Борьба за вектор
Хлопонин на Северном Кавказе олицетворяет особый административный подход – антикризисный, менеджерский, монетаристский, как угодно назовите. Суть его в том, что политические и социальные проблемы Хлопонин решает сугубо экономическими методами (по крайней мере, свято верит в возможность их решения). И это зеркальное отражение жесткой, почти колониальной, политики, которую проводил на Северном Кавказе другой полпред – Дмитрий Козак.
Правда, эффективность обеих управленческих моделей вызывает серьезные сомнения. Даже Хлопонин, имея в руках carte blanche, пасовал перед многими региональными проблемами. Например, до сих пор ему не удалось расчистить «авгиевы конюшни» ставропольской политики, хотя он многократно и публично высказывал неудовольствие персоной и действиями губернатора Валерия Гаевского.
Один раз даже в сердцах заявил на встрече с прессой: мне что же, мол, к должности приписать «тире губернатор Старвопольского края»?! А вот поделать с неуживчивым главой региона ничего и не может. У Гаевского – свой покровитель. Всесильный Козак.
Видимо, поэтому, в верхах и заговорили о том, что пора бы Хлопонина с его «экономическим» подходом снова поменять на эдакого генерал-губернатора. О том, что за кресло полпреда (и, соответственно, за право выбора вектора дальнейшего развития СКФО) развернулась жесткая борьба, свидетельствуют и высказывания «высокопоставленных источников», которые в изобилии наводнили федеральные СМИ еще в канун президентских выборов.
По одной версии, сразу после инаугурации президента Александр Хлопонин уйдет неким «спецпредставителем России по Ближнему Востоку». С чего бы такой кульбит – неясно. К «загранице» полпред никакого отношения не имел, разве что родился на Цейлоне, да три года проработал в советском Внешэкономбанке.
По другой информации, нынешняя должность Хлопонина будет «рассечена» надвое: он останется вице-премьером, курирующим региональное развитие. А вот полпредом на Северном Кавказе станет кто-либо другой. И вот последние дни этим «кем-то» усиленно называют нынешнего министра внутренних дел Рашида Нургалиева. Уже давно твердят, что в новом – уже «медведевском» – кабинете министров места он не получит, поскольку экс-президент ему «припомнит» провальную реформу МВД.
В любом случае, подобные разговоры лишь подогревают в обществе недоверие к существующей модели «вертикали власти». А как еще населению оценить то, что целые регионы (не говоря уже про самих полпредов) «тасуют» между федеральными округами?! Как спички в коробке: пошелестят картонкой – и успокоятся. А нерешенные проблемы лишь копятся валом, назовись ты хоть жителем ЮФО, или СКФО, хоть нейтральной полосы.
