Глава ДУМ Белоруссии Али Воронович – потомок ордынцев, которые 600 лет назад переселились в Литовское княжество по приглашению князя Витовта, нуждавшегося в профессиональных воинах для защиты своей державы. Как известно из истории, татарским всадникам были не только подарены земли, им еще и выдали замуж местных красавиц, надо полагать, оставив тысячи местных мужчин холостяками.
Благодаря чему татары не ассимилировались за шесть веков, - притом, что уже первое поколение, родившееся в польско-белорусских землях, было метисами? Этот вопрос был задан муфтию Али Вороновичу.
- Так всегда было в истории, что в миграционных потоках участвовали в основном мужчины. Это мы наблюдаем и в наши дни, хотя сегодня совершенно другие возможности для преодоления расстояний. Считается, что в Литовское княжество переселилось около 50 тысяч ордынских воинов. Есть источники, называющие цифру в 200 тысяч всадников, но это, я думаю, неверно.
Татары проявили себя в решающем Грюнвальдском сражении в 1410 году, считается, что одним из факторов, позволивших разбить крестоносцев, было участие в битве на стороне польско-литовского войска татарской конницы.
Оставшись на службе у Витовта, они женились на полячках, белорусках, литовках, но метисами были дети только первых переселенцев, последующие поколения уже придерживались внутренних браков. Всем им было дано дворянское звание, они стали шляхтичами, сохранили право исповедовать свою религию - ислам, который и уберег от ассимиляции, хотя уже в 16 веке татары перешли на язык местного населения, потеряли свой тюркский язык.
- Правда ли, что слово татарин и мусульманин в те далекие времена были почти синонимами?
Что создает нацию? - общность территории, языка, религии. Ни первого, ни второго у западных татар уже не было, осталась только единая религия. Если брать царское время, татары жили компактными поселениями в разных городах Белоруссии и Польши, женились и выходили замуж только за своих мусульман, браки регистрировались в метрических книгах при мечетях, и смешанных браков практически не было.
Татарами в прошлом становились все мусульмане, попавшие по воле судьбы в Белоруссию, и турки, и черкесы, оказавшиеся в плену во время русско-турецкой, кавказской войн. Поэтому применительно к белорусским и польским татарам можно сказать, что это сплав мусульманских народов, ядром которого являются татары Золотой орды. Слова татарин и мусульманин были синонимами, они и сейчас тождественны для старшего поколения наших татар, которые не понимают разницы, не допускают мысли, что татары могут быть крещенными. Ислам превращал всех прибывающих мусульман в татар, и как только в советское время убрали религиозный фактор, татары стали быстро ассимилироваться.
- Расскажите о себе.
Я родился в Минске, где татарскую слободу разгромили в 60-е годы под предлогом реконструкции города. Сейчас я думаю, что это было не единственной причиной. Коммунисты ставили задачу создания единого советского народа, и надо было ликвидировать религиозное самосознание, отличавшее татар. Мусульман разбросали по всему городу, причем ни одну семью не поселили рядом с другой. Делалось это, я думаю, специально для ассимиляции. И надо отметить, что коммунисты достигли в этом плане большого успеха. Сегодня иногда встречаешь носителя фамилии, которую я знаю как татарскую, спрашиваешь о корнях. И слышишь в ответ: да, дед мой был татарином, звали его Али, бабушку – Фатима, но я – нет, я уже белорус.
Разгром татарской слободы Минска был трагедией, последствия которого мы до сих пор ощущаем через продолжающуюся ассимиляцию. Несколько десятилетий СССР сделали то, что не смогли сделать столетия царской империи. По переписи 1989 года в Белоруссии проживало 12,5 тысяч татар, в 1995 году уже 10 тысяч, последняя перепись 2009 года показала снижение численности татар до 7300. В этой цифре естественно учтены и переселенцы из Поволжья последних лет.
- Получается, что в результате ассимиляции потомков первых ордынцев осталось в десять раз меньше, если 600 лет назад к Витовту пришли 50 тысяч воинов.
- Тут надо учесть и миграцию наших татар в Турцию в царское время.
- Какова судьба соборной мечети в татарской слободе Минска?
- В 1947 году она перестала существовать как мечеть. Там был морской клуб, потом склад. В 1962 году здание разрушили, на месте мечети построили ресторан.
- Откуда у Вас фамилия Воронович?
- Я даже не знаю. Первое документальное упоминание о Вороновиче относится к 16 веку. В 1535 году мой предок Мустафа Воронович, уволившись с армии, получил надел земли в местечке Ивье, о чем и был составлен документ. Город Ивье Гродненской области – самое крупное место компактного проживания татар, здесь сохранилась единственная в Белоруссии старая мечеть. Впоследствии фамилия Воронович стала встречаться в метрических книгах других городов Белоруссии, ветви разрастались в стороны и по существу теряли связь между собой. Моя ветвь оказалась в Ляховичах – на стыке Брестской и Гродненской областей.
- Как в советское время хранили веру, как возрождали ислам постперестроечные годы?
- В детстве я воспитывался у деда с бабушкой в городе Новогрудок, и там в 70-е годы старики совершали джума-намаз, собирались по пятницам в доме у имама. До сих пор помню, как они нараспев читали что-то хором, наверное, аяты Корана, или салаваты. В 30-40- годы, как рассказывали старшие, свои собрания на намазы мусульмане объясняли милиции проведением дней рождений. Людям нужно было приспосабливаться, чтобы сохранить веру, вот они как могли, находили выход из ситуации.
Возрождение ислама состоялось в принципе, благодаря движению арабских студентов в конце 80-х – начале 90-х годов. Они начали создавать кружки по изучению арабского языка, параллельно шла волна национального возрождения среди татар, выходцев из Татарстана. Я пришел к вере, благодаря своему отцу, который подтолкнул меня к изучению ислама (в 2002 году отец стал муфтием). В городах республики в 90-е открывались молитвенные дома, проводились лагеря, издавались газеты, происходило становление ислама. В принципе становление продолжается и сегодня, нам еще далеко до уровня 1939 года. Сегодня в Белоруссии два духовных управления, восемь мечетей, половину из них можно назвать молитвенными домами. Уже нет тех арабов, которые открывали курсы, они уехали, передав эстафету татарам. Пока в Белоруссии татары являются основным мусульманским народом, после нас идут азербайджанцы, затем другие кавказские народы. Есть среди мусульман и белорусы, и русские.
- Наверное, татары считаются коренным народом республики, раз проживают здесь более 600 лет?
- По нормам Евросоюза, коренным считается народ, проживший на данной территории более 500 лет. Если исходить из этого, коренными у нас являются белорусы, татары и евреи. Русские поселения староверов появились в наших краях связи с религиозной реформой при Петре.
- На каком языке ведется проповедь в мечетях?
- Хутба проходит на русском. В некоторых мечетях до недавнего времени использовался османский язык, имамы из пожилых людей читали старые тексты, не понимая, о чем в них идет речь. Однажды был курьезный случай. В мечеть на джума приехали турки, и после намаза они спросили у имама, знает ли он, о чем говорил на хутбе. Нет, отвечал имам. Оказалось, что он читал текст дуа «О Аллах! Помоги султану Абдул-Хамиду Второму и пошли победу его войскам на суше и на море!». Абдул-Хамид Второй правил Османским халифатом на рубеже 19-20 веков. Намерение-ният перед намазом многие продолжают говорить на старославянском языке, как это делали предки.
- На праздничные намазы в Минске так же многолюдно, как в Москве, Петербурге в Курбан-байрам, на Уразу-байрам?
- В праздники в мечеть приходят, конечно, больше людей, чем в пятницу, но такой массовости как в Москве и Петербурге у нас нет. Все-таки Белоруссия находится не на таком экономическом уровне, чтобы быть привлекательной для миграции. В городах России праздничные намазы многолюдны, я думаю, в основном за счет мигрантов из мусульманских республик.
- Как в белорусских СМИ с градусом исламофобии? Останавливают ли милиционеры на улицах по расовым признакам?
- Практически нет. В местных СМИ исламофобия отсутствует. Все-таки руководство нашей страны политически ориентировано на восток, и заниматься исламофобией было бы просто некрасиво.
- Есть ли у вас так называемые "скинхеды"?
- В одно время были попытки создания таких групп, но их тут же разгромили. Сейчас все "скинхеды" сидят. В этом плане президент Лукашенко у нас молодец.
- Как насчет списка запрещенной литературы и уроков по основам религиозных культур?
- У нас вообще нет списка экстремистской литературы, по закону он не предусмотрен. В принципе, можешь читать что хочешь, как и хранить у себя дома можешь любую литературу. Разрешение экспертной комиссии необходимо на распространение литературы, изданной за границей.
Позиция государства - никакого религиозного образования в школах не должно быть. Воскресные школы только в стенах мечетей, церквей. В России инициатива введения уроков по основам религиозной культуры все-таки принадлежит православной церкви. В Белоруссии церковь не имеет такого влияния на государство, как в России, значительная часть белорусов кроме того является католиками. Один человек как-то сказал в шутку, что "у нас в Ивье три религии – татарская, русская и польская". "А как же белорусская?" - спросили его. "А белорусы есть русские (православные) и поляки (католики)", - отвечал он.
- Наблюдаются ли в белорусской умме трения между "традиционалистами", признающими мавлид, и "салафитами", отрицающими любые мероприятия в честь дня или месяца рождения Пророка, мир ему?
- Я думаю, что сейчас такие трения есть везде, где происходит становление мусульманской уммы. Отрицание мавлидов – результат внешнего влияния, хотя это не оправдание. У нас "салафитское" направление сформировалось в основном через интернет.
- Как на ваш взгляд мусульманам противодействовать радикализму, т.н. такфиризму )обвинению в отступлении от ислама), чтобы, прочитав две тонкие брошюры, молодые люди не объявляли других кяфирами?
-.Может быть я не прав, но мне кажется, что лучшее противодействие – это не замечать тех, кто обвиняет других в неверии, не вступать с ними в спор. Многие из таких людей, на мой взгляд, по натуре своей являются людьми-вампирами, с психологической точки зрения. И когда они спорят, то получают заряд энергии. Они специально создают этот спор, чтобы получить удовольствие, почувствовать себя, как рыба в воде. Ты нервничаешь, пытаясь ему что-то доказать, ему от твоих нервов одно удовольствие.
Я пришел к выводу, что уделяя слишком большое внимание бесполезным спорам, мы тем самым просто создаем для них рекламу. Я уверен, что сегодня работают целые институты, чтобы дискредитировать ислам, и они очень успешно осуществляют свою работу, вносят смуту среди мусульман, в том числе этих ребят. Противодействовать смуте мы может только, давая людям знания.
- Несколько слов о Ваших планах на посту муфтия?
- Главная задача – просвещение, создание сети воскресных школ при мечетях. В плане просвещения мы ориентируемся на российское образование, на Российский Исламский университет Казани, несколько человек у нас учится в медресе Муххамадия. Другое направление – информационное. У нас есть своя страница в сети интернет, выходит газета "Мусульманский вестник". Это направление требует дальнейшего развития. Вот самые важные вопросы на сегодняшний день. Есть текущие дела, такие как исполнение обрядов, проведение джума-намазов, которые вроде бы как незаметны сами по себе. Главное - продолжить заложенные нашими предками традиции. Без резких поворотов, спокойно, размеренно. Быть как воздух, который никто не видит, но если его не станет, то через секунду это заметят все.
Наша справка:
Али Исмаилович Воронович, родился 7 октября 1968 года в Минске. Окончив с золотой медалью среднюю школу, поступил в Минский политехнический институт. После первого курса был призван в армию, срочную службу проходил в Военно-морском флоте на Черном море. Окончив институт, восемь лет трудился инженером на заводе, параллельно изучал ислам. С 1998 года работал в Мусульманском религиозном объединении Республики Беларусь, с 2004 год перешел на работу в Духовное управление мусульман Белоруссии. В 2011 году, после ухода из жизни отца, муфтия Исмаила Вороновича, избран муфтием Духовного управления. Окончил в 2009 году казанское медресе Мухаммадия, в настоящее время заочно обучается на третьем курса в Российском Исламском университете Казани на отделении "теология". Женат, имеет двоих детей.
