Бывший серый кардинал Кремля Владислав Сурков написал провокационный текст, публикация которого была приурочена сегодня к модному западному празднику всех влюбленных, также известному как Валентинов день.
Рассуждает он в нем, впрочем, не о любви, а о конфликте полов или, как их сейчас называют, гендеров, затрагивая такие проблемы как очередной вал феминизма на Западе, роль мужчин и женщин в истории, их перспективы и, наконец, специфику России в этом вопросе.
Но для начала вообще о том, почему это должно быть интересно мусульманам. Ну, начнем с того, что мусульмане уже давно находятся в медийном и интеллектуальном пространстве глобальной цивилизации, а потому мы должны приучать себя интересоваться всеми трендами, определяющими ее развитие, более того, влиять на них, а не замыкаться исключительно в гетто своих склок и никому кроме нас неинтересных проблем и дискурсов.
Далее, ошибочно считать, что эти проблемы не затрагивают самих мусульман. На «Голосе Ислама» уже писали о том, как именно подобные дискуссии отразились на деле известного западного исламского проповедника Тарика Рамадана, ставшего жертвой феминистской травли (даже если она была использована как инструмент куда более серьезными силами). На днях несколько девиц додумались провести флешмоб прямо у Священной Каабы, сфотографировавшись во время Умры на ее фоне со знаками всемирной феминистской кампании MeToo. То есть, эта проблематика врывается в самую что ни на есть сердцевину исламского пространства, уже не говоря о том, что в исламских общинах и соцсетях Запада много лет, как ведутся споры, инспирированные местными феминистками, которые начинают потихоньку докатываться и до русскоязычного исламского пространства.
Обо всем этом поговорим чуть позже, а пока вернемся к статье Суркова. В ней он совершенно справедливо пишет о наступлении воинствующего феминизма на традиционные позиции мужчин и показывает, что с их ослаблением последних и приходом к власти женщин исторически происходит упадок великих империй и цивилизаций. Для мусульман мысль очевидная, ведь соответствует хадису пророка, да благословит его Аллах и да приветствует: «Не преуспеет народ, который назначил женщину руководить их делами».Однако констатация этих реалий не мешает Суркову в итоге сделать два оптимистических вывода. Первый — мужчины в итоге вернут себе лидирующую роль в глобальной цивилизации. Второй - «Богоспасаемое отечество наше пока что затронуто феминизмом совсем незначительно. Никакого особенного обострения половых отношений не наблюдается. Мы опять то ли отстаем от всех, то ли, наоборот, всех опережаем».
Ни один из этих выводов автором не обоснован, то есть, называя вещи своими именами, Сурков выдает желаемое за действительное, что всегда было характерным почерком его «манифестов», с одним из которых мы имеем дело в данном случае.
Начнем с того, что затравленные мужчины, от имени которых в данном случае эмоционально, но бессодержательно выступает Сурков, мировоззренчески абсолютно беспомощны перед идущим на них натиском. Что они, включая Суркова, способны ему противопоставить идеологически? Тот факт, что в обозримом прошлом мужчины создавали великие цивилизации, а подрыв их власти и ее переход к женщинам их разрушали? Но, во-первых, непрошибаемой реакцией на это «женской логики» будет: «ну и что?», и уже об нее разобьются любые абстрактные размышления, которые для нее не представляют никаких ни ценности, ни практических последствий. «Ну и что?», - спросят таких «умных» мужчин феминистки, которым они уже отдали власть и забрать которую обратно подобными уговорами просто невозможно. А во-вторых, любые подкованные феминистки на это, конечно, возразят фактами об археологических раскопках или мифологических преданиях древних обществ, основанных на матриархате, или попросту заявят, что разрушение патриархальных цивилизаций, которыми их пугают подобные мужчины, это не зло, а благо, и человечеству надо вступить в новый цивилизационный уклад, в основе которого лежат «гармоничные», женские ценности, а не воинственные и подавляющие мужские.
Ответить на это Суркову будет нечего, ибо он интеллектуально гол, как был им всегда, подменяя фундаментальное содержание броскими формами, за которыми кроме эпатажа ничего не стоит. Но точно также голы и бессодержательны все сопротивляющиеся сегодня феминисткому накату западные (включая и российских) «консерваторы» или, если быть более точными, «правые либералы».
Если «левые либералы» логично разгоняют дальше волну, которая в прошлом веке уже смела юридические, политические и мировоззренческие основы патриархата, точнее, его жалких остатков, то «правые либералы», при непротиводействии, а то и активном участии которых это произошло, беспомощно пытаются возражать: «а может, не надо?», «а вдруг это приведет к крушению нашей цивилизации» и т. д.
Опомнились! А о чем же вы думали, когда во имя «прогрессивных» идеалов отменяли «дискриминационные» нормы и принципы, предписанные религией и гарантирующие власть мужчины в семье и обществе? О чем думали, когда давали женщинам равное с мужчинами право избирать и быть избранными в рамках всеобщего и равного избирательного права? О чем думали, когда давали им право по собственному усмотрению разводиться и решать участь нерожденных детей без согласия и даже без ведома их отцов? Неужели надеялись на то, что составляющие демографическое большинство женщины так и будут оставаться в тени мужчин, да еще и таких безвольных и бесхребетных, которые сами разрушили все те основы, что гарантировали их особый статус — господство религии, принципы чести, долга и служения?
Но ошибется тот, кто решит, что «правые либералы» осознали свои ошибки и раскаялись в них. Отнюдь! Время от времени отбиваясь от все более агрессивного натиска феминисток и прочих мужефобов, в качестве основного своего врага сегодня они определили не их, а… Ислам. При этом почти поголовно в борьбе с этим врагом они используют тот аргумент, что Ислам не признает равенства мужчин и женщин, а потому несовместим с европейской культурой, защитниками которой они себя выставляют.
Вы видите, насколько жалки и безнадежны эти пародия на мужчин, которые даже в условиях, когда их откровенно добивают леволибералы и феминистки, продолжают опираться на антипатриархальные и антиконсервативные идеи, что привели их к нынешнему положению?
В действительности же страх никчемных европейских псевдоконсерваторов перед Исламом должен быть тем большим, чем более очевидным является тот факт, что в нынешних условиях, когда традиционное духовное пространство Запада разгромлено совместными усилиями левых и правых либералов, гарантировать и сохранить власть мужчин в стратегической перспективе способен только он. Христианство, справлявшееся с этой задачей почти два тысячелетия, по выражению Освальда Шпенглера, автора книги «Закат Запада», умерло, превратившись в культуру. И культура эта уже необратимо феминистская, антирелигиозная, антитрадиционная, а значит, и антипатриархальная, антимужская. Ислам же противостоит ее идеологическому мейнстриму как трансцендентный фактор, не соглашающийся на растворение в культуре, а напротив, претендующий выстраивать ее вокруг своей вертикали или, на худой конец, если это невозможно, на существование в самостоятельной нише, защищенной от разложения ею.
Именно эта позиция превратила исламский фактор в главного врага «правых либералов» в современном мире, этих жалких, беспомощных и бессмысленных пост-мужчин, которые вместо того, чтобы опереться на него хотя бы как на союзника для возрождения своих патриархальных позиций, обрушили на него все силы именно за его способность сопротивляться разлагающему воздействию той культуры, на необратимую феминизацию которой они теперь поскуливают.
Тот же Владислав Сурков, травмированный своим нежеланием или неспособностью быть Асламбеком Дудаевым, немало сил потратил для борьбы с «исламизацией», добиваясь вместо нее растворения мусульман в «российской гражданской нации», основанной именно на тех ценностях, которым он теперь театрально бросает вызов в своей статье. Именно в рамках его политики целомудренным покрытым девочкам, знающим свое место перед Богом и в отношениях с мужчинами, запрещали ходить в платках в школы в мусульманских деревнях и аулах, добиваясь того, чтобы они были стандартными «россиянками», теми самыми, которых теперь задирает «защитник мужчин» Сурков.
Конечно, если верить Суркову, культура российской нации совсем не такая, как у Запада. Это там феминистки, ЛГБТ, третирование нормальных мужчин, в России же сплошь царство традиционных ценностей и духовных скреп. «Богоспасаемое отечество наше пока что затронуто феминизмом совсем незначительно», - пишет кремлевский сказочник.
Но нет, сурковский блеф лопается уже на уровне статистики. Согласно данным Financial Times, в 2015 году Россия вышла на первое место в мире по числу женщин на руководящих постах в крупных корпорациях. По данным исследования Высшей Школы Экономики от 2016 года, женщин в судебной системе России 66%. К примеру, в прогнившей Америке их примерно 36%, а европейские феминистки добиваются того, чтобы к 2020 году женщин на руководящих позициях европейских компаний было 40%, тогда как в России их еще в 2015 году было 44%.
Однако нет нужды обращаться к статистике, чтобы понять то, что очевидно любому разумному мужчине, не понаслышке знакомому с российским семейным и социально-демографическим укладом — Россия это страна победившего феминизма. Справедливости ради, ответственность за это несут не нынешние адепты «русского мира», «духовных скреп» и «традиционных ценностей», а левые радикалы, ломавшие в России патриархальный уклад с таким размахом и такими возможностями, которые и не снились их западным коллегам. Не будем забывать, что в отличие от Запада левые радикалы в России пришли к власти еще в 1917 году и полноценно реализовывали свою повестку «эмансипации женщин» с небольшими откатами вроде сталинского запрета на аборты, вызванного исключительно демографически-милитаристскими соображениями, а никак не стремлением вернуть патриархат. Западный же «культурный марксизм», который сейчас модно ругать среди «правых либералов» представлял собой всего лишь попытку частично отыграться за отсутствие власти у левых посредством внедрения их ценностей в культуру, что по определению делало его смягченной версией левого проекта, победившего в России.
Однако если Сурков и прочие архитекторы и идеологи современного «русского мира» и не несут ответственности за то, что делали коммунисты, то за одно они несут ответственность несомненно — за лживость и лицемерие. Ведь вместо расчистки этого коммунистического наследия и реального возрождения консервативного уклада, к которому де-факто апеллирует Сурков, он и его коллеги по цеху предпочли принять это советское наследие как должное и объявить его частью «традиционных ценностей» и «духовных скреп».
Стоит ли удивляться тому, что последние превратились в карнавал а-ля Милонов, Мизулина, Поклонская и прочие, над которым не только потешается подавляющее большинство российского общественного пространства, но который и сами его участники не воспринимают иначе как игру на потеху публике, в которой они всего лишь играют свои роли?
В отличие от этих липовых «скреп», за которыми пытается зубоскалить Сурков, феминистский антипатриархальный дискурс весьма серьезен и при этом соответствует реальному социально-демографическому укладу России, который унаследовали и защищали все эти годы эту дутые «мачо», чья маскулинность и крутизна сдувается при первом же столкновении с военной машиной «прогнившего Запада», как это недавно наблюдал весь мир.
И серьезную альтернативу ему в России представляет только Ислам, для расщепления и разложения пространства которого Сурков и другие «консерваторы русского мира» делают все, что в их силах.
Впрочем, принципиальная серьезность Ислама, соответствующая серьезности глобалистского леволиберального вызова, требует куда более серьезного отношения к проблеме, осознанию своих реальных возможностей и угроз со стороны мусульман, чем имеет место сейчас. У Ислама есть стержень, который позволяет ему сопротивляться и сохранять вертикальное положение в мире, в котором все остальные уже давно идеологически лежат или стоят на коленях. Но было бы наивно думать, как это делают многие мусульмане, что огораживание от мира в собственном теологическом гетто, в котором мы вместо напряженного диалога и полемики с оппонентами будем подбадривать себя лозунгами и мифами внутреннего потребления, сделает нас неуязвимыми для этих вызовов. Как показывают процессы, идущие в исламском мире, по крайней мере, в ряде его весьма важных сегментов, это не так.
И, тем не менее, в отличие от «правых либералов» глобально у нас нет причин паниковать, ибо у нас есть та твердая почва, стоя на которой мы способны интеллектуально драться с противниками, которых Сурков в данном случае может только дразнить. И, к слову сказать, кампания MeToo и порождаемые ей расколы — это блестящий повод для того, чтобы мусульмане могли вклиниться в общественную дискуссию и… поддержать женщин, доведя до них при этом ту мысль, что их неприкосновенность и защиту чести способно обеспечить именно исламское отношение к проблеме сосуществования полов.
Более того, осмысление подобных вызовов и интеллектуальное противостояние им — это прекрасная возможность для исламского сообщества выйти из стагнации, в котором оно во многих случаях находится, и критически оценить свою реальность на предмет ее соответствия исламским принципам. Так, мы видим, что мужчины, защищающиеся от претензий феминисток с праволиберальных позиций, фактически отстаивают «право» вступать в отношения с женщинами, не принимая на себя социальных обязательств, не нести ответственность за семью, за содержание и воспитание детей, словом, вести себя не как мужи и отцы семейств, а как инфантильные вечные подростки. Исламский подход не имеет с этим ничего общего и предполагает, что особые права мужчин вытекают из их особых обязанностей, и в не меньшей степени подразумевает защиту прав женщин, в том числе от их нарушения безответственными мужчинами. Понять это, сопоставляя исламский подход с конкурирующими подходами, также необходимо и полезно, как и задаться вопросом, а насколько сегодня поведение многих мужчин-мусульман соответствует ему и способны ли они при таком поведении расположить своих женщин к исламской системе ценностей и не вытолкнуть их в ряды феминисток?
По этой причине мусульманам стоит отслеживать все подобные дискуссии, осмыслять их и реагировать на них. Мы — лучшая из общин, выведенных перед человечеством, именно потому и для того, чтобы доводить до него открытую нам свыше Истину.
