О трагической судьбе крымских татар я впервые услышал еще в детстве от отца. Он несколько раз рассказывал, как будучи на отдыхе в Крыму в далекие советские годы, ему встретился старик, удивительно напомнивший ему его сородичей. Тот был крымским татарином, чудом пробравшимся на полуостров в целях найти свой дом и места юности, которых его семью лишили в 44-ом. Картина, описанная отцом, и лицо этого старика, которого я никогда не видел, на многие годы остались в памяти.
Мустафа Джемилев (Мустафа Джемильоглу) – легендарный политик, правозащитник и диссидент. Один из создателей и многолетний (до ноября 2013 года) глава Меджлиса крымских татар (национального парламента, который представляет интересы народа во взаимоотношениях с украинским центральным и крымским правительством), депутат Верховной рады Украины с 1998 года по настоящее время.
Родился Джемилев в 1943 году, за полгода до депортации. Вырос и молодость провел в Узбекистане. После школы пытался поступить на восточный факультет Среднеазиатского государственного университета в Ташкенте. Ему открыто было заявлено, что крымских татар туда не принимают. Так начинается его зрелая жизнь.
В конце 1961 года Джемилев принял участие в учреждении нелегального «Союза крымскотатарской молодежи», где был руководителем «исторического отдела». После разгрома организации и ареста ее руководителей по обвинению в «антисоветской деятельности» был уволен с работы на заводе и впервые взят под надзор КГБ.
В 1962 году поступил на гидромелиоративный факультет Ташкентского ирригационного института, но был отчислен в 1965 году по обвинению в национализме. Было заявлено, что он извращенно трактует «мудрое решение партии и правительства» о выселении крымских татар из Крыма и отрицательно влияет на окружающих его студентов.
В мае 1966 г. впервые осужден на полтора года лишения свободы по обвинению в отказе от службы в рядах советской армии. В общей сложности провел в тюрьмах и ссылках около 15 лет. В середине 1970-х, после возбуждения очередного уголовного дела против него, в знак протеста объявил голодовку, которая при принудительном кормлении через зонд продолжалась десять месяцев.
После освобождения из заключения в ноябре 1967 года Джемилев установил контакты с участниками зарождавшегося правозащитного движения, с аккредитованными в Москве западными корреспондентами, прилагал усилия по информированию мировой общественности о проблеме крымских татар, подписывал совместно с другими правозащитниками документы против преследования инакомыслящих, против оккупации советскими войсками Чехословакии и др. В 1968 г. совместно с Андреем Сахаровым основал «Инициативную группу по защите прав человека в СССР».
Делом жизни Мустафы-эфенди стало возвращение на историческую родину. Несколько раз его арестовывали и высылали из Крыма. Хрущевское разрешение депортированным народам вернуться домой не касалось крымских татар и турков-месхетинцев. Формально возможность вновь обрести свою землю у народа появилось с Перестройкой, а реально только после 1991 года, уже в независимой Украине.
Сам Джемилев смог поселиться в Бахчисарае только в 1989 году. Позже, благодаря возглавляемому им национальному движению, около 300 тысяч крымских татар вернулись к могилам предков.
В 1998 году устазу Мустафе за правозащитную деятельность присуждена премия ООН им. Н. Нансена. Он дважды удостоен Ордена князя Ярослава Мудрого — государственной награды за выдающиеся личные заслуги перед украинским государством. Мустафа-эфенди – почетный доктор нескольких университетов.
Украинский политик
Джемилев всегда блокировался с национально-демократическими силами Украины – Народный рух, «Наша Украина», «Батьковщина». И в 2004, и 10 лет спустя, он на Майдане. Мустафа-эфенди сумел обратить на пользу своему народу поддержку киевской власти, не имеющем твердых позиций и испытывающей недостаток легитимности своей власти в подавляюще русском Крыме.
Он сделал стратегическую ставку на национал-демократов, а они на него. Для крымскотатарского национального движения не было другого решения ни в 90-е, ни в нулевые, ни сейчас.
При всех обвинениях в «бандеровщине», которые раздаются в России в отношении национально-демократического движения Украины, при всех недостатках и при всех к нему вопросах, нельзя не отметить, что в его рядах встречаются люди разного этнического происхождения – украинцы, русские, грузины, армяне, татары и др.
Когда речь идет об украинской нации и национализме, то, прежде всего, имеется в виду не состав ДНК, а политическая, государственная и культурная идентичность. Это национализм в европейском смысле термина, согласно которому украинец – это гражданин Украины.
С другой стороны, даже события 2014 года продемонстрировали, что движущий фактор протеста – социальный. Антибюрократический, антиолигархический, антикорупционный. Просто в очередной раз в истории Украины недовольство идет под национальными лозунгами. Сотни лет для украинцев национальный и социальный гнет был одним и тем же. Сначала со стороны польских панов и обслуживавших их на низовом уровне еврейских ростовщиков, позже со стороны тех же панов и помещиков, опирающихся на российскую имперскую администрацию.
На Украине крымские татары сейчас гордо говорят о себе «Я – украинец». 17 февраля 2014 года с трибуны Майдана Джемилев говорил: «Сегодня я горжусь тем, что я украинец. Я горжусь вами, дорогие соотечественники». В России многие мусульмане и представители этнических меньшинств до сих пор чураются не то, что термина «русский», но и «россиянин».
Живая легенда
Он человек нескольких больших эпох – советской (этап диссидентства), Перестройки (этап легальной общественно-политической борьбы), постсоветской (этап обеспечения процесса возвращения крымских татар), современной (интеграция крымских татар в ткань украинской государственности как неотъемлемой и органичной ее составляющей). Если Украина и вправду когда-то станет частью ЕС, то крымские татары имеют все шансы войти в европейскую семью как первый мусульманский тюркский народ. Решить эту задачу предстоит уже, видимо, наследникам Джемилева. Он, что мог, для этого подготовил.
Джемилев – единственный из т.н. национал-диссидентов, который сумел пройти все эти этапы. Он стал живым классиком, патриархом советской и постсоветской политики и борьбы за права человека. В молодости «заболев» идеей восстановления чести своего народа, он успешно ее реализовал. Может ли быть счастливее человек, который видит своими глазами, как казавшиеся несбыточными мечты становятся реальностью, как люди обретают родину, в домах вновь бурлит жизнь и звучит родная речь, с восстановленных мечетей Бахчисарая раздается азан, который собирает на намаз стариков и юнцов, не знавших горя высылки.
Благодаря ему крымские татары стали интегрированной частью украинского общества и политической нации. Крымские татары активно участвуют в государственно-политическом строительстве современной Украины как особый субъект. Этого нет даже в России – у нас специфические интересы мусульман и отдельных мусульманских народов никак на федеральном уровне (да и на региональном сегодня) не представлены.
Признание Киевом роли Меджлиса и его работа помогли сформировать у крымских татар устойчивую лояльность и патриотизм в отношении Украины, с которой в истории их многое связывало, но в состав которой они никогда не входили. Тогда, в начале 90-х, было совсем не очевидно, какой путь выберет народ, и вообще реализуем ли проект репатриации.
Крымских татар много обманывали. В ссыльном народе сформировалось острое чувство недоверия к окружающему миру. Отчуждение вполне могло возникнуть по отношению и к новому государству. Тяжелейший процесс возвращения тогда бы еще более осложнился, а перспективы его были бы непредсказуемы.
Проводник своего народа
История возвращения крымских татар еще ждет своих исследователей. Это один из немногих позитивных примеров реализации подобных масштабных, всегда болезненных, проектов. Далеко ходить не надо: вспомним осетино-ингушский конфликт, турков-месхетинцев, которые до сих пор лишены родины. Крымские татары сумели пройти между утопиями радикализма, национал-сепаратизма и горячего стремления решить все и сразу.
В сложнейших условиях постсоветского Крыма, российско-украинских противоречий, провокаций различных спецслужб, давления и игр на национальных чувствах различных общин полуострова великих держав и других хищников геополитики татары сумели найти свое место. Есть, конечно, еще много проблем – они очень сложные, а будут еще сложнее. Но, в целом, можно сказать, что сегодня крымские татары прижились на вновь обретенной родине.
Возвращение состоялось, и это приняли все – русское большинство Крыма, власти полуострова и Киева, Москва, весь мир. Сегодня стоит уже вопрос обустройства. В этом огромная заслуга Джемилева, взявшего на себя тяжелую и неблагодарную роль проводника народа по джунглям североевразийской политики.
Примечательно, как Владимир Константинов, председатель Верховного Совета Крыма, в эфире российского телевидения поставил на место генерала Анатолия Куликова, бывшего главу нашего МВД, который во время обсуждения событий в Киеве в феврале 2014 года «съехал» на Крым. В свойственной ему манере он принялся рисовать угрожающую схему крымскотатарской ваххабитско-националистической угрозы, чуть ли не украинской Ичкерии. В ответ Константинов, политик пророссийски настроенный, жестко пресек его, потребовав не заниматься вредными инсинуациями. Крымские татары – трудолюбивый народ, – напомнил Константинов, – который живет в мире с остальными народами полуострова. Куликову, который считает, что у терроризма есть национальность (по его мнению, это «чеченец»), не осталось ничего, как замолчать.
А ведь в конце 80-х, откровенно говоря, места для крымских татар не было, и никто не спешил подвигаться и расчищать его. Свое право пришлось доказывать в борьбе, при этом всеми силами стараясь не впасть в крайности. Жесткий силовой конфликт был бы на руку недругам народа, т. к. давал им оправдание блокирования возвращения и выдавливания татар с полуострова.
Сейчас в АРК 10-15% крымских татар. Народ, некогда создавший на полуострове могущественное государство, которое знали и уважали и в Московии, и в Европе, и в Османской империи, – до сих пор этническое меньшинство на своей земле. Еще в 2006 году ООН выражала обеспокоенность по поводу дискриминации крымских татар. Много лет не решался вопрос с разрешением на строительство соборной мечети в столице полуострова – Симферополе.
Что там видно со стороны?
Многие годы устаз Мустафа был непререкаемым авторитетом, Сахаровым крымских татар. Сегодня появились критики. Основные – организация «Милли фирка» и сторонники «Хизб ут-тахрир». Его упрекают в авторитарных методах руководства, коррупции, некомпетентности, неспособности понять современные реалии, светскости и просто в старости. В общем, стандартный набор претензий к человеку, который свыше 25 лет стоит во главе даже не движения, а целого народа.
Многим кажется, что его критичность и подозрительность в отношении России – избыточна. Говорят, что он перенес отношение к Советскому Союзу, депортировавшему его народ, на современную Россию, перепутал Сталина и новые власти в Москве. Его обвиняют в русофобии и западничестве, в симпатиях к США и Турции. Что это – перегибы и крайности, или Джемилеву со стороны видно что-то такое, что не видно нам изнутри? На этот вопрос ответит история.
Джемилев – человек своей эпохи, даже нескольких эпох. Естественно, каждая из них наложила на него свой отпечаток. И вряд ли его позиция могла быть в тех реальных условиях, которые были и есть, устраивающей всех. Мустафа-эфенди, конечно, не идеален, но, как известно, не ошибается только тот, кто ничего не делает.
Он войдет в историю своего народа рядом с Исмаилом Гаспринским, легендарным крымскотатарским просветителем и ученым. Первый в конце XIX в. дал язык не только крымским татарам, но и всем тюркам-мусульманам Российской империи, многие его идеи до сих пор актуальны. Второй – вернул национальную жизнь и родину своему народу.
