Салафитский буддизм

Как большинство иркутских бурят, я не был воспитан в буддийских традициях, но, тем не менее, считал буддизм неотъемлемой частью бурятской культуры. Поэтому я почитывал буддистскую литературу, что бы иметь хотя бы общее представление о буддизме.

Это были истории жизни Шакьямуни, философские книги о буддизме, рассказы о жизни монахов – в общей сложности около полторы полки книг.

К моему удивлению книжный буддизм не соответствовал реалиям мясо-водочного буддизма Бурятии. Бурятские буддисты не соблюдали пять буддистских заповедей, не стремились следовать восьмеричному пути, а соблюдение религии заключалось в поддержании экономических отношений между мирянами и духовенством.

Человек приходит с просьбой о мирских благах(об удачной торговой сделке, об успешной сдачи экзамена) и лама за плату читает мантры. Отработав деньги, лама обычно заявляет, что все будет хорошо и заканчивает прием. Жалко, что гарантийные талоны не выдаются, а то бывают случаи, когда просьба не сбывается и деньги пропадают зря. Помимо этого, я был удивлен тем, что в бурятской версии буддизма присутствуют элементы шаманских обрядов. Например, брызгающие водкой ламы, явно не вписываются в книжный образ ищущих истину монахов.

Со временем удивление прошло, а несоответствие современной версии буддизма своим истокам я стал принимать как должное. Тем более что нечто подобное я наблюдал и в других мировых религиях. Номинальные буддисты ели мясо и пили водку, а захмелев, читали мантру «Ом манне падме хум». Последователи лайт-христианства выпивали на бурятских «святых местах», так, на всякий случай, а крещенское купание раз в год заменяло им посты и молитвы. А практически единственное отличие «традиционных» мусульман от иноверцев заключалось в том, что они водку салом не закусывали. Уже казалось, что в современном мире религия выдворена на задворки, став данью традициям, да и сама религия претерпела координальные изменения, сохранив лишь самый минимум, необходимый для самоидентификации буддистов, христиан и мусульман. На этом фоне появление салафитских джамаатов в России произвело ошеломляющий эффект. 

Салафизм (от араб. سلف‎‎ — «предки, предшественники») это «понимание религии в том виде, в котором её понимал Пророк(с.а.с.) и его сподвижники», т.е. ориентация на чистый, фундаментальный ислам. После разрушения биполярной системы мира и падения «железного занавеса», часть российской мусульманской молодежи уехала получать знания религии в исламские страны, где встали на акыду(вероубеждение) салафизма. По возвращению домой, молодые салафиты развернули сильный исламский призыв(даваат), обличая нововведения(бид’а) в традиционном исламе. Салафиты смогли привлечь много сторонников благодаря полученным знаниям, а главное тем, что у них слово не расходилось с делом. Салафиты были очень ревностны в соблюдении религии, что выгодно отличало их от «традиционных» мусульман. Влияние салафитов продолжало расти, вызывая сильное недовольство со стороны «традиционного» духовенства. Кое-где конфронтация исламских фундаменталистов и сторонников «традиционного» лайт-ислама переросла в вооруженные столкновения, и государство встало на сторону последних. Однако салафиты проявили удивительную стойкость в этом противостоянии. Их фанатичная готовность идти в тюрьмы и даже на верную смерть ради идеи говорит о том, что в мир религиозного лицемерия ворвалась настоящая, подлинная Вера. И общество религиозных симулянтов содрогнулось до самого основания.

Каково же было мое удивление, когда я узнал, что у нас в Бурятии происходило нечто подобное. Оказывается, некоторые молодые бурятские ламы обучались на родине буддизма – в Индии. Возвратившись в Бурятию, буддийские «салафиты» стали делиться знаниями, полученными в индийских монастырях. Ламы-«салафиты», как и мусульманские фундаменталисты, были строги в соблюдении религии. Традиционное буддийское духовенство было встревожено деятельностью лам-«салафитов», так как пропагандируемые ими идеи стали мешать налаженному бизнесу. Были случаи когда ламы-«салафиты» отказывались принимать деньги от прихожан. Буддийский фундаменталист, с которым мне довелось побеседовать, критиковал нравы традиционного духовенства, бизнес на мумии Итигэлова и многое другое. Попытки урезонить молодых «салафитов» не привели к успеху, так как в диспутах они были на голову выше своих оппонентов, как в знании религиозных текстов, так и в понимании буддийской философии. Терпение сторонников традиционализма лопнуло и ламы-«салафиты» получили по ушам от старших товарищей. Здесь заканчивается, проводимая мною, параллель между исламскими и буддийскими салафитами. Если исламские фундаменталисты готовы к мученичеству во имя веры и даже стремятся к нему, то буддийские «салафиты» отказались от своих убеждений, решив что «худой мир лучше доброй войны». Наверное, это правильное и благоразумное решение. Зачем наживать проблемы, если можно избежать их? К тому же уход от конфликта вполне соответствует духу буддизма. Вот только рассудительность молодых лам сродни рассудительности Галилея, который, стоя на коленях, произнес текст отречения. Обычно в таких случаях ссылаются на непреодолимые обстоятельства и сложность ситуации. Люди понимают и сочувствуют, но восхищаются все-таки мучениками и героями.