 
|
Кавказ до сих пор шокирован зверским убийством учительницы Фазины Ибрагимовой в селении Курах, произошедшем в середине марта. Все твердят о том, что это событие – диагноз всему обществу. Жажда наживы нивелирует любые ценности и подталкивает людей к совершению аморальных и циничных поступков и даже, как теперь выясняется, жутких преступлений.
Однако за всем этим шумом в стороне остается, может быть, один из ключевых аспектов происходящего. Убита – учительница. И не просто учительница, а учитель русского языка и литературы, с которыми на Северном Кавказе очень многое связано.
То, что такая ситуация сложилась, виновато все российское общество. Много говорят о радикализации. Но в кризисе находится традиционное кавказское общество как таковое. Этот процесс перехлестывает, и что с ним делать, ответа, кажется, нет ни у кого.
Учитель на Кавказе – человек особый. Знание имело всегда настолько уважаемый статус, что вокруг людей ученых и образованных формировался ореол непререкаемого авторитета, почета и даже таинственности. Достаточно было сослаться на мнение какого-то известного своими знаниями человека из такого-то селения, как это становилось решающим козырем в любом споре.
Учителей превозносили, идеализировали, порой даже мифологизировали. Их действиям и высказываниям придавали чуть ли не магический смысл.
Один пожилой кавказец рассказывал мне, что в детстве был очень удивлен, когда узнал, что учительница, как и все остальные, посещает на перемене туалет. Он смотрел на нее как на ангела, не обремененного телесными заботами.
Но так было до недавнего времени. Сегодня статус учителя стремительно девальвируется. Нынешние подростки и даже дети не видят в них недосягаемого авторитета. Часто учителей воспринимают как неудачников, за нищенскую зарплату и низкий социальный статус в обществе, охваченном криминалом и потребительством. Над их подвигом смеются.
А если какой учитель по слабости душевной или в силу тяжелых условий жизни оказывается вовлечен в мелкую школьную коррупцию, о чем в небольших коллективах знают все, даже дети, то их вообще начинают воспринимать как некую обслугу. Какой может быть почет и уважение тому, кому платят наши родители? Эти жалкие бабушки и тети – наша собственность, так рассуждают иные практичные современные горские мальчики и девочки.
Да, и с самими учителями происходит что-то неладное. Марьям Шарипова, одна из девушек, взорвавшаяся в московском метро 29 марта 2010 г., была педагогом. Работала заместителем директора школы в родном селе. Ее отец и мать – тоже учителя, русского-литературы и биологии, соответственно. Кстати, отец, тот самый, который учил детей стихам Пушкина, и брат Марьям – тоже радикальных убеждений.
На этот факт мало кто обратил серьезное внимание, если не считать таковым язвительные заголовки и комментарии в постмодернистском стиле в некоторых изданиях. А он весьма примечателен.
Шарипова (и ее отец) – уже не первый представитель горской интеллигенции, который оказывается, скажем так, в числе лиц с радикальными убеждениями. Фактически, мы имеем эрозию культурно-идеологического каркаса, созданного в советские годы. Тогда учитель, прежде всего литературы и русского языка, считался опорой и проводником цивилизации и современных (тогда советских) ценностей на Кавказе.
В Махачкале не зря есть памятник русской учительнице. С учителями, в том числе русскими, приехавшими на Кавказ совершать педагогический подвиг, многое связано в Дагестане. Это целый пласт истории и культуры.
Процесс то ли трансформации, то ли разложения, в целом, охватил всю национальную интеллигенцию. В свое время Зубаил Хиясов – бывший заместитель министра культуры Дагестана, режиссер Кумыкского национального театра Дагестана – погиб, отстреливаясь от силовиков.
Его дочери имели радикальные убеждения. Советский работник культуры вместе с зятем вел огонь по военным и милиционерам. А 80-летний дагестанский поэт, член союза писателей республики Абдулла Алиев (творческий псевдоним Адалло) известен всей России своими радикальными призывами даже больше, чем творчеством.
Фактор учителя перестает работать, как в советское время. Идет разложение структуры «педагог – форпост России на Кавказе». Школа и преподаватель сегодня на Северном Кавказе – не то, что это было еще 15 лет назад. На их место не только ничего не приходит, но и сами учителя оказываются дезориентированы.
А с введением подушевой оплаты труда преподавателей средних школ в республиках Северного Кавказа вообще закрываются сотни школ. По той же причине прекращают существование многие медицинские учреждения, в которых получало первую амбулаторную помощь значительное число людей. Особенно это касается отдаленных селений, высокогорных районов, каких-то особых мест, отдельно стоящих в силу определенной профессиональной деятельности тех, кто там живет.
Что касается убийцы курахской учительницы, то он так и не найден. Одним из подозреваемых является сосед Фазины, получивший образование в ее же школе. Его разыскивают. Ходят слухи, что он и его возможный сообщник бежали в Азербайджан.
Это преступление стало для всего Кавказа знаковым. И почему-то мне кажется, что убийцу так и не найдут. Все-таки учитель сегодня в Дагестане – меньше, чем бизнесмен, чиновник, боевик или даже учитель в советское время. Такие времена.
