|
|
НАУЧНО-КОНСУЛЬТАТИВНЫЙ СОВЕТ ПРИ МИНИСТЕРСТВЕ ЮСТИЦИИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ПО ИЗУЧЕНИЮ ИНФОРМАЦИОННЫХ МАТЕРИАЛОВ РЕЛИГИОЗНОГО СОДЕРЖАНИЯ НА ПРЕДМЕТ ВЫЯВЛЕНИЯ В НИХ ПРИЗНАКОВ ЭКСТРЕМИЗМА
Житная ул., д. 14, Москва, 119991 _______________№ _____________
На № ___________________________
|
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Научно-консультативного совета при Министерстве юстиции Российской Федерации по изучению информационных материалов религиозного содержания на предмет выявления в них признаков экстремизма о книгах Фетхуллаха Гюлена, изданных в г. Москве на русском языке в 2004 – 2009 гг. и представленных ООО «Издательский дом «НАУЧНАЯ КНИГА» в связи с планируемым их переизданием.
19 марта 2010 г. гор. Москва
В соответствии с п. 2 Положения о Научно-консультативном совете при Министерстве юстиции Российской Федерации по изучению информационных материалов религиозного содержания на предмет выявления в них признаков экстремизма Совет изучил следующие книги Фетхуллаха Гюлена, представленные в декабре 2009 г. ООО «Издательский дом «НАУЧНАЯ КНИГА» в связи с планируемым их переизданием:
1. «Пророк Мухаммад - венец рода человеческого». Том 1. Перевод с турецкого Владимира Гафарова. М.: ООО «Издательство Новый Свет», 2004 – 363 с.
2. «Пророк Мухаммад - венец рода человеческого». Том 2. Сокращенный перевод с турецкого Анисы Разореновой. М.: ООО «Издательство Новый Свет», 2004 – 304 с.
3. «Вера в потустороннюю жизнь». Перевод с турецкого Кутлукхана Шакирова, Ирины Николаевой, Рашида Акказиева. М.: ООО «Издательство Новый Свет», 2006 – 112 с.
4. «Жизнь и исламская вера». Перевод с турецкого Фарида Багирова. М.: ООО «Издательство Новый Свет», издание 2-е, 2009 – 400 с.
5. «Критерии или Огни в пути». Перевод с турецкого Фарида Багирова. М.: ООО «Издательство Новый Свет», 2006 – 231 с.
6. «Сомнения, порожденные веком». Том I. Перевод с турецкого С.С. Байрамовой, В.Гафарова, З. Байрамова. М.: ООО «Издательство Новый Свет», издание третье, 2004 – 200 с.
7. «Сомнения, порожденные веком». Том II. Перевод с турецкого В.Гафарова, З.Байрамова, И.Николаевой. М.: ООО «Издательство Новый Свет», издание третье, 2004 – 180 с.
8. «Фетхаллах Гюлен: очерки - перспективы – мнения». Перевод с английского и турецкого Ольги Жаркевич, Елены Напольновой, Айдера Исмаилова. М.: ООО «Издательство Новый Свет», 2006 – 157 с.
Указанные издания имеют различную тематическую направленность и касаются разнообразных сторон ислама, его догматических основ, а также его отношения к окружающему миру. В отдельных книгах делается акцент на раскрытие личности пророка Мухаммада и его вклада в становление исламской догматики и этики, анализ отношения ислама к вопросам повседневной жизни мусульман. В представленных изданиях затрагиваются также актуальные современные проблемы, включая терроризм и взаимоотношения ислама с другими религиями и культурами.
Некоторые указанные книги носят преимущественно характер теологических трактатов. К ним, прежде всего, можно отнести такие издания, как «Пророк Мухаммад - венец рода человеческого», «Вера в потустороннюю жизнь» и «Жизнь и исламская вера». В целом в этих публикациях излагаются идеи и концепции, укладывающиеся в рамки традиционных исламских представлений.
Такая оценка относится, например, к книге «Пророк Мухаммад – венец рода человеческого», посвященной анализу жизненного пути и пророческой миссии Мухаммада, его качествам проповедника и простого человека, а также к изданию «Вера в потустороннюю жизнь». В первой из отмеченных публикаций Фетхуллах Гюлен неоднократно сравнивает Мухаммада с предшествующими посланниками Аллаха (Бога), выделяет общие присущие им черты, с глубоким уважением упоминает пророков, признанных в иудаизме и христианстве. Здесь нет высказываний, которые могли бы затронуть чувства немусульман или оцениваться как проповедующие рознь по религиозному признаку.
Более того, в указанной книге встречаются пассажи, которые несут прямо противоположный смысл. Например, автор подчеркивает, что если до возникновения ислама Всевышний неоднократно посылал кару целым народам из-за их неверия и совершенных грехов, то после принятия Мухаммадом пророческой миссии простил людей. Поэтому даже безбожник может извлечь для себя пользу из милости Посланника Аллаха («Пророк Мухаммад…», т. 1, с.288). Одновременно Фетхуллах Гюлен достаточно резко критикует современных мусульман за их склонность во всем подражать Западу («Пророк Мухаммад…», т.1, с.124).
Анализируя черты мусульманина, автор подчеркивает такие его качества, как надежность, сдержанность, великодушие, отказ от причинения вреда. Истинно верующий человек, по его словам, придерживается во всем золотой середины и избегает крайностей («Пророк Мухаммад…», т.1, с.230-233). При этом Фетхуллах Гюлен обращает внимание на то, что «мусульманин не смеет нанести ни малейшего вреда другим людям. Не только не навредить, но и быть воплощением безопасности и надежности…Если ты – мусульманин, то должен внушать людям чувство безопасности и надежности» («Пророк Мухаммад…», т.1, с.232).
Автор уделяет особое внимание тому, как Пророк Мухаммад относился к иноверцам. В частности, он анализирует так называемую Мединскую конституцию – договор Мухаммада с иудейскими и христианскими племенами Медины, согласно которому они получили гарантии своих прав («Пророк Мухаммад…», т. 2, с.96-97). С аналогичных позиций Фетхуллах Гюлен анализирует политику Мухаммада по отношению к представителям различных рас и народов, подчеркивая, что Пророк не обращал внимания на расовые различия, а принимал в расчет лишь готовность человека постичь божественную истину («Пророк Мухаммад…», т. 2, с.107-108).
Естественно, что, придерживаясь исламской традиции, присущей и всем остальным религиям, Фетхуллах Гюлен негативно и даже резко оценивает неверие. Например, он говорит, что там, где мусульманам грозит простой недуг, безбожники могут лишиться жизни. Автор упрекает безбожников в распространении взгляда, будто для усвоения исламских истин можно обойтись лишь знакомством с переводом Корана («Пророк Мухамммад…», т.2,с.211-212). Он резко критикует безбожников за их сомнения в божественном происхождении Корана («Сомнения…», т. I, с.97, 121, 126), утверждает, что безбожник исключен из числа тех, за кого можно будет заступиться перед Всевышним («Сомнения…», т.II, с.77-78, 125).
По мнению Фетхуллаха Гюлена, «безбожник совершает непростительный грех, отрицая, принижая, оскорбляя все божественные красоты, все установления, все мудрые начала во Вселенной. Проявить милосердие в этой темной душе, поминутно пятнающее себя сотнями преступлений – величайшее из оскорблений, которое можно нанести самому милосердию» («Сомнения…», т.II, с.124). Автор считает, что отрицая существование Аллаха, человек опускается ниже животного и достоин насмешки («Сомнения…», т.II, с.94). Рассуждая о гареме, он так характеризует критиков этой османской традиции: «Уж поскольку эти люди не способны уразуметь, что есть человечность, что есть свойственное человеку поведение, то не способны они и уразуметь, как заповедает человечность истина ислама. Сами невежды, поносят они гуманность и человечность» («Сомнения…», т.2, с.175).
Осуждение неверия сопровождается в некоторых представленных изданиях негативной оценкой нравственных качеств неверующих. Так, в книге «Вера в потустороннюю жизнь» Фетхуллах Гюлен отмечает, что только люди с глубокой верой смогут построить счастливый мир, и только они будут обладать правом на счастливую жизнь (с.9). Одновременно, по утверждению автора, в отсутствие веры семейная обитель превращается в жуткую адскую пропасть: «Взгляните на дом, в котором дети далеки от религиозных чувств и образа жизни по вере своей, где юношество идет на поводу своих страстей и желаний…Такой дом ничем не отличается от развалин, в которых еще при живых людях могильщики-совы уже свили свои гнезда. Лица людей в таком доме мрачны и подобны тюремным стенам. И что самое страшное – убожество их бегства от самих себя и самоуспокоение через предание себя развлечениям в стремлении отдалиться от проблем» (с.11).
Сходные по направленности высказывания имеются и в книге «Критерии или огни в пути». В частности, автор считает, что там, где нет религии, и речи быть не может не только о высокой нравственности и благородстве, но и простом счастье (с.35). По его мнению, «те, кто отвергает религию, со временем теряют уважение к таким ценностям и понятиям, как честь, родина и нация…всякое проявление безнравственности и аморальности – это грязь, источник которой – неверие» (с.36). Фетхуллах Гюлен утверждает, что «истинное благородство можно обнаружить лишь в религии. Благородство безбожника или неблагородство религиозного человека – весьма редкие явления» (с.38). На его взгляд, те, кто упорно не желает принимать религию, страдают либо неверностью мышления, либо неверными научными представлениями, либо недостаточной развитостью способности к рассуждениям (с.37). Автор полагает, что нет смысла говорить о культуре там, где царят безбожие, безнравственность и невежество. И точно также невозможно, чтобы человек, сформировавшийся в такой атмосфере, смог впитать в себя настоящую культуру (с.47).
Аналогичные по смыслу оценки содержит книга «Жизнь и исламская вера». Так, Фетхуллах Гюлен подчеркивает, что «у безбожника наблюдаются тяжелейшие депрессия, духовный кризис, внутренняя неудовлетворенность. И все это делает его еще более агрессивным» (с.162). Он полагает, что сердце безбожника постоянно остается погруженным во тьму, а сам он «станет жертвой своих черных намерений, которые навсегда осквернят мглой его сердце, всю его земную жизнь и всю его вечную жизнь» (с.233). На взгляд автора, неверие подобно мертвой земле (с.241).
В книге «Сомнения, порожденные веком» (т.2) автор говорит о том, что сердце может быть непорочным лишь вдали от отрицательного влияния неверия. По его мнению, «никак не может быть здравым и непорочным сердце, пребывающее в неверии…Без веры все добрые дела, красоты, добродетели либо лживы, либо непостоянны, а потому никакой ценности не представляют» (с.147)
Близкие идеи Фетхуллах Гюлен развивает в представленных изданиях применительно к материалистическому мировоззрению, которое он ассоциирует с атеизмом. Так, он сравнивает материализм с духовной чумой, квалифицируя его в качестве противоречащей разуму лжи, и категорически отвергает материалистическую точку зрения о первичности и изначальности материи, называя ее неразумной и фанатичной («Сомнения, порожденные веком», т.1, с.13-14, 29). По его утверждению, «поистине, чтобы согласиться с этими постыдными и далекими от науки теориями, человек должен быть слепым и неразумным» («Сомнения, порожденные веком», т.2, с.157). Автор говорит, что материализм основан на «гнилом фундаменте». Он предрекает материализму смерть, упрекает его в желании отравить молодые умы и считает, что стремление сторонников этого учения все объяснить материальными причинами «лишило их разума и логики» («Сомнения, порожденные веком», т.2, с.160, 164).
На основе такого противопоставления автор достаточно жестко оценивает взаимоотношения веры и неверия: «Религия – стезя Господняя, а безбожие – путь сатаны. Вот почему беспощадная вражда между религией и безбожием продолжалась со времен благословенного Адама до наших дней и будет продолжаться вплоть до конца Света» («Критерии или огни в пути», с.38). По мнению Фетхуллаха Гюлена, «верующие и безбожники находятся в постоянной борьбе друг с другом» («Жизнь и исламская вера», с.132).
Однако, общее содержание указанных книг позволяет сделать вывод о том, что под борьбой и даже враждой между религией и неверием автор подразумевает соперничество идей и мировоззрений, а не противостояние с использованием силы или принуждения. Правда, он говорит о тех негативных религиозных последствиях, которые ожидают неверующих. Например, речь идет о пребывании в аду и суровых потусторонних санкциях после окончания земного пути, духовной смерти, вечных мучениях и несчастии («Пророк Мухамммад…», т.2,с.151, 211-212; «Сомнения, порожденные веком», т.1, с.84; «Сомнения, порожденные веком», т.2, 147-148). Но эти наказания носят сугубо религиозный характер и поэтому вряд ли могут задевать чувства неверующих.
Также нельзя относить к возбуждению религиозной розни или пропаганде исключительности, превосходства либо неполноценности человека по признаку его принадлежности или отношения к религии резко негативную оценку автором оппонентов ислама: «Воистину не поддается пониманию то безбожно враждебное упрямство, с каким другие культуры отвергают Коран, хотя сами пребывают в более жалком и унылом состоянии, а сердца, лишенные его света, не знают покоя, и муки их беспредельны…» («Критерии или огни в пути», с.41). Фетхуллах Гюлен сравнивает отрицающих божественную миссию Пророка Мухаммада с несчастными безумцами, пытающимися отравить молодые умы («Жизнь и исламская вера», с.291). По его мнению, отрицание ислама как религии «находится вне всякого разума и здравомыслия» («Жизнь и исламская вера», с.309). Такое отрицание – «попытка сумасшедшего устроить всемирную тьму» («Жизнь и исламская вера», с.310).
Очевидно, такие чисто эмоциональные определения и иносказательные выражения не могут стать основанием возбуждения религиозной розни. Они идут в русле продолжающейся многие века полемики между представителями различных религий, а также между верующими и неверующими по вопросам нравственности, духовности и культуры.
Аналогичная оценка может быть дана и отношению Фетхуллаха Гюлена к священным писаниям иудаизма и христианства. В частности, он утверждает, что другие религии и их священные писания с течением времени подверглись искажению и потеряли свой истинный облик и только Коран представляет собой аутентичное откровение Аллаха («Вера в потустороннюю жизнь», с.79, 81). Автор приходит к выводу о том, что «по истечении трех столетий чистоты и праведности…религия (имеется в виду христианство) не смогла дать европейцу ничего, кроме нескольких нравственных принципов» («Жизнь и исламская вера», с.355). По мнению Фетхуллаха Гюлена, перед лицом науки «христианство уподобилось листу, обреченному на гниение под каким-нибудь камнем, и не имело возможности заставить людей услышать свой слабый и немощный голос» («Жизнь и исламская вера», с.356).
На этой основе автор, будучи мусульманским проповедником, отстаивает правоту ислама как единственно верного пути к спасению: «Что же касается других религий, то они с течением времени, в сущности, подверглись искажению и потеряли свой истинный облик. Даже если бы они не были искажены, то все равно оказались бы недействительными, ибо Аллах утвердил ту религию, что угодна Ему, и сказал, что это – ислам» («Сомнения…», т.2, с.77-78). Такой вывод сопровождается прямым призывом к принятию ислама: «Вне всякого сомнения, что вера во Всемогущего Аллаха – источник истинного счастья. Но человек не сможет избавиться от той мерзости, в которой пребывает, до тех пор, пока не уверует кроме Аллаха еще и в Благословенного Пророка (имеется в виду Мухаммад). И если человечество хочет избавиться от всеуничтожающей бессмысленности своего существования, то оно всем своим существом должно уверовать в то, что Мухаммад – Посланник Аллаха » («Жизнь и исламская вера», с.253). Одновременно автор полагает, что иноверцы по сей день испытывают вражду к исламу («Сомнения…», т.1, с.144).
Естественно, вера Фетхуллаха Гюлена в правоту ислама подводит его к выводу о неминуемом торжестве данной религии. По его словам, «Коран оповещает, что Ислам одержит победу над всеми ложными учениями» («Сомнения…», т.1, с.99). Автор утверждает, что ислам – «источник силы, способной воздействовать на государства и мировое господство, победить все существующие на земле доктрины» («Сомнения…», т.1, с.101).
Отталкиваясь от таких постулатов, Фетхуллах Гюлен рассуждает о распространении ислама, формах и методах приобщения к этой религии. В частности, сравнивая современное мусульманское миссионерство с усилиями первых поколений мусульман по распространению своей веры, он приходит к выводу: «Мы же не смогли достойно представлять ислам, не смогли молниеносно распространить его по всему белому свету. В отличие от них мы не сделали решение этой задачи смыслом своей жизни, не смогли пренебречь личными делами и ни разу не забыли дорогу к своим домам. Правда, и мы отправлялись в страны не проповедующие ислам, но…не для того, чтобы донести туда великое Имя Аллаха, поэтому и не смогли внушить их жителям великие истины. И если сегодня они по причине нашего равнодушия, беспомощности, бездеятельности пребывают в заблуждении и неверии, то за это спросится и с них, и с нас… Мы не смогли пойти туда, не смогли принести им ислам. Но даже там, где были, мы вели себя без должного усердия, так и не сделав их своими единомышленниками. Мы не привили им ислам, не объяснили его, не внедрили в сердца, которые нуждались в нем » («Сомнения…», т.1, с.130, 132).
Фетхаллах Гюлен достаточно резко критикует современный мусульманский мир за тот, что он достойно не представил ислам во всем мире. Он пишет: «Только в том случае, если мы, подобно нашим предкам, будем представлять ислам на самом высоком уровне, с чувством собственного достоинства появившись у дверей Запада как выразители его ценностей, нас станут слушать и воспринимать. Я не скажу, что они правы, когда отказываются принимать религию нищих, отказываются слушать тех, кто работает на них. Однако у этих людей есть что привести в свое оправдание, и вполне возможно, что в будущем спросят не только с них, но и с тех, кто под видом представления ислама в действительности порочил его» («Сомнения…», т.1, с.133).
Вместе с тем, автор убежден в том, что весь нынешний мир рано или поздно обратится к исламу. Это является конечной задачей мусульман, к которым Фетхуллах Гюлен обращается со следующими словами: «Когда наблюдающие за вами из того мира восстанут из могил и укажут на вас: «Посмотрите: это они!» - вы может считать ваше дело успешно завершенным, а судьбу мира решенной. Да, именно тогда вы будете в расчете с этим миром» («Сомнения…», т.1, с.134).
Обращает на себя внимание, что в отмеченных высказываниях Фетхуллаха Гюлена говорится лишь о стремлении распространить ислам путем убеждения в его истинности и правоте. Однако в некоторых представленных изданиях затрагивается вопрос о применении силы (в том числе, вооруженной) ради достижения этой цели. В частности, об этом идет речь в книгах «Сомнения, порожденные веком» и «Очерки – перспективы – мнения». Излагая традиционную для ислама трактовку джихада, автор подчеркивает, что сторонники Пророка Мухаммада были вынуждены применить оружие против тех язычников иудеев, которые испытывали вражду по отношению к мусульманам, грабили их имущество и посягали на их жизнь. Главной целью таких действий было положить конец агрессии, пресечь насилие со стороны противника и создать условия для свободного исповедания новой веры («Сомнения, порожденные веком», т.1,с.144-159; т.2, 58-60).
Вместе с тем, в указанных изданиях встречаются высказывания о возможности применения силы ради распространения ислама. Так, Фетхуллах Гюлен отмечает, что Коран позволил не только сражаться с теми, кто мешал провозглашать имя Аллаха, но и предписал мусульманам сражаться во имя Аллаха, за честь ислама. Причем целью этой борьбы было победить тех, кто препятствовал распространению ислама («Сомнения, порожденные веком», т.1,с.147). Посланник Аллаха, подчеркивает автор, «вел эти сражения во имя пропаганды веры…чтобы устранить врагов, мешающих распространению света ислама» («Сомнения, порожденные веком», т.1,с.149). После утверждения ислама и его принятия сторонниками Пророка «уничтожение тех, кто мешал освещению мира сиянием истины, ответ тем, кто посягал на ислам, наказание тех, кто хотел погасить его свет, стали необходимыми во имя мира и спокойствия» («Сомнения, порожденные веком», т.1,с.154). Пророк был вынужден обнажить меч, поскольку он выполнял пророческую миссию. «На нем лежала обязанность распространить по всему свету, донести до всего человечества полученные им от Аллаха послания» («Сомнения, порожденные веком», т.1,с.152).
Фетхуллах Гюлен пишет, что «мусульмане были суровы только к тем, кто препятствовал восстановлению равновесия в мире,…мешал распространению ислама» («Сомнения, порожденные веком», т.1,с.154). Он особо подчеркивает, что «если же война была неизбежной, то велась она исключительно во имя утверждения высочайшего имени Аллаха во всех уголках земли» («Сомнения, порожденные веком», т.1,с.155). В качестве общего вывода автор пишет: «Джихад – это элемент ислама, основанный на особых принципах, нацеленных на удаление всех препятствий ради защиты или возвеличивания Бога…Мы не можем отрицать, что в исламе есть элемент насилия во имя сдерживания враждебных, преступных или военных действий» («Фетхуллах Гюлен: очерки – перспективы – мнения», с.62-63).
Для точной оценки позиции Фетхуллаха Гюлена по данной проблеме необходимо иметь в виду, что, по его мнению, ислам в целом распространялся мирно и принимался добровольно. Пророк нес новую религию и, «выполняя эту великую миссию, он должен был обращаться к умам, сердцам, душам и ни в коем случае не применять силу» («Сомнения, порожденные веком», т.1,с.153). Ислам, подчеркивает автор, является учением, «которое одержало победу над своими противниками путем убеждения» («Сомнения, порожденные веком», т.1,с.158). Представляющие эту доктрину мусульмане «искали пути, ведущие к диалогу с каждым человеком» («Сомнения, порожденные веком», т.1,с.158).
Фетхуллах Гюлен отмечает, что принуждение противно духу ислама, для которого главное – свобода воли и выбора. «Как не приемлет религия принуждения, так и не приемлет она и насильственного навязывания ислама…и тот, к кому вы обращаетесь, ни в коей мере не должен подвергаться принуждению» («Сомнения, порожденные веком», т.2,с.58).
Важно, что, по утверждению автора, коранические положения о джихаде, допускающие применение насилия, относятся только ко времени становления ислама: «Предписания, касающиеся этого периода, не относятся к другим периодам, и в этом смысле не всеобъемлющи» («Сомнения, порожденные веком», т.2,с.58-59). Причем относительно религиозных меньшинств, проживающих на исламской территории, принцип, согласно которому «никто и никогда не будет принужден к принятию ислама. Каждый будет свободен в выборе веры» («Сомнения, порожденные веком», т.2,с.59), является постоянным.
Приведенные выше негативные характеристики христианства с одновременным призывом принять ислам воспроизводят давно известную и ставшую общепринятой в исламе позицию, идут в русле присущего исламу, как и другим религиям, прозелитизма. Поэтому приведенные выдержки из представленных книг нельзя рассматривать как утверждения, возбуждающие религиозную рознь или пропагандирующие исключительность, превосходство либо неполноценность человека по признаку его принадлежности или отношения к религии.
Такой вывод учитывает общую направленность данных изданий и основное их содержание. Ключевыми идеями, которые в них развивает Фетхуллах Гюлен, являются обоснование диалога между религиями и культурами, толерантность, защита демократических ценностей, необходимость сдержанности и умеренности, признание общих для всех религий основ, осуждение терроризма. Это относится к большинству представленных изданий.
Например, обращаясь к оппонентам ислама, автор пишет: «Если человек действительно является самым важным из всего, что есть, то пусть те, кто использует заботу о нем для пропаганды своих устаревших идей, если они искренны в словах своих, согласятся пойти на диалог, и мы все вместе займемся поисками решения основных проблем человечества» («Жизнь и исламская вера», с.66).
Неоднократно подчеркивая необходимость вести диалог с оппонентами и проявлять терпимость, он утверждает: «Если какой-то человек мыслит не так, как вы, то это еще не значит, что он враг или что он не может принести вам пользу. Вы должны проявлять терпение и не реагировать сразу враждебно на ту мысль, которая кажется вам неверной и должны стараться не потерять такого человека. Более того, вы должны научиться извлекать пользу из мнений и мыслей таких людей и обязательно поддерживать с ними плодотворные и конструктивные отношения» («Критерии или огни в пути», с.185-186). Одновременно Фетхуллах Гюлен выражает убежденность в том, что «цивилизация будущего сформируется благодаря синтезу научных достижений Запада и веры и этики Востока» («Критерии или огни в пути», с.49). При этом, по его мнению, республиканские институты не противоречат Корану: «Республика – это форма правления, при котором выбор и мнение народа имеют далеко не последнее значение. И первым Писанием, которое учит людей основам такой формы управления, является Благородный Коран» («Критерии или огни в пути», с.178).
Фетхуллах Гюлен обращает внимание на то, что «основы веры во всех Божественных религиях одинаковы» («Сомнения, порожденные веком», т.2, с.76). Он отмечает, что «истинно верующий человек – это человек, придерживающийся во всем золотой середины, он должен избегать губительных крайностей» («Сомнения, порожденные веком», т.2, с.50). По мнению автора, «жесткость и грубость, как бы не были они полезны в прошлом, не могут сегодня принести пользу» («Сомнения, порожденные веком», т.2, с.63). Говоря о своих единоверцах, Фетхуллах Гюлен пишет: «Мусульманин никому не должен причинять вреда ни словом, ни делом» («Сомнения, порожденные веком», т.2, с.145). Более того, полагает он, «мы должны быть великодушны, гибки и благородны в обращении с теми, кто со слепым фанатизмом и во имя ереси действует против нас, поскольку именно так следует поступать верующему человеку» («Сомнения, порожденные веком», т.2, с.63).
Идеи диалога и поддержки демократических институтов наиболее полно изложены в книге «Фетхуллах Гюлен: очерки – перспективы – мнения». Автор подчеркивает, что «ислам не предлагает некую неизменную форму управления и не пытается ее сформировать. Вместо этого он устанавливает фундаментальные принципы, которые направляют общий характер правления, оставляя людям самим выбирать тип и форму управления в соответствии с обстоятельствами и требованиями времени» (с.20). Одновременно Фетхуллах Гюлен выделяет некоторые фундаментальные принципы исламского подхода к организации власти. К ним он относит справедливость и закон, свободу вероисповедания, право на жизнь, собственность и здоровье, неприкосновенность тайны личной жизни и презумпцию невиновности, а также коллегиальность как основу исполнительной власти (с.21-22). По мнению автора, «ислам обозначил линию защиты, предусматривающую охрану религии, жизни, собственности, души и потомства. Современная законодательная система сделала то же самое» (с.45). При этом он подчеркивает, что «принципы исламской юриспруденции основаны на этих и других правах человека, которые приняты современными законодательными системами» (с.33-34).
Автор делает акцент на том, что «все права одинаково важны, и право одного человека не может быть принесено в жертву ради интересов общества» (с.22). Развивая эту мысль, он пишет: «Так как каждый человек – это отдельный вид, индивидуум, то его личные права не могут быть принесены в жертву ради общества, а социальные права должны зависеть от личных прав» (с.33).
Комментируя исламский подход ислама к организации власти и указанные права, Фетхуллах Гюлен заключает: «Это и есть основа и дух демократии, которые не противоречат принципам ислама…Обязанности, возложенные на современные демократические системы, это те же обязанности, которые ислам предъявляет обществу…Коран обращается ко всему обществу и устанавливает для него те же обязанности, которые ставят перед нами современные демократические системы» (с.22-23). Автор исходит из возможности обогащения демократических форм исламскими ценностями. Говоря о необходимости наполнения понятия демократии нравственными и духовными началами, он пишет: «Исламские принципы равенства, терпимости и справедливости могут помочь осуществить это» (с.25).
Подчеркивая сходство между принципами демократии и ценностями ислама, Фетхуллах Гюлен одновременно обращает внимание на единые исходные начала всех монотеистических религий. По его убеждению, «между религиями существует много общих положений для установления между ними диалога» (с. 38). Автор утверждает: «Ислам, христианство и иудаизм имеют общие корни, практически одинаковые основополагающие принципы и питаются из одного источника…общие черты и общая ответственность за создание счастливого мира для всех божественных творений делают необходимым диалог между ними…развитие этого диалога является необходимым процессом, и последователи всех религий найдут пути сближения и взаимопомощи» (с.34). Это относится, прежде всего, к самым крупным мировым религиям: «Диалог между мусульманами и христианами просто необходим» (с. 37).
Фетхуллах Гюлен поясняет почему ислам открыт к такому диалогу: «Ислам признает все религии, которые существовали до него. Он признает всех пророков и священные книги, ниспосланные разным людям в разные исторические эпохи. И ислам не только принимает их, но рассматривает веру в них как необходимое условие для любого мусульманина. Делая это, он признает единство всех религий» (с.24).
Фетхуллах Гюлен признает, что в течение многих веков ислам, христианство и иудаизм соперничали между собой (с. 37), а в некоторых аятах Корана христиане и иудеи оцениваются достаточно негативно. Однако отмечает, что «его критика и предупреждение касательно некоторых поступков и отношений, которые можно найти среди евреев, христиан и многобожников, были также адресованы мусульманам, которые поступали таким же образом» (с.45). Но сейчас «для успешного осуществления диалога между конфессиями мы должны забыть прошлое, пренебречь полемикой и сконцентрироваться на общих началах» (с.39). Ведь «целью диалога между разными вероисповеданиями является осуществление духовного единства и согласия» (с. 37).
Развивая эту идею, автор подчеркивает, что «все существующие религии основаны на принципах мира, безопасности и вселенской гармонии. Войны и конфликты – это отклонения, которые должны находиться под контролем. Исключение делается только для самозащиты, она должна соответствовать определенным принципам» (с. 45).
Автор говорит не только о диалоге религий, но и сотрудничестве в современном мире вообще: «Народы и нации больше нуждаются и зависят друг от друга, чем раньше, а это приводит к большей близости во взаимоотношениях» (с.33). По его убеждению, «взаимоотношения должны быть основаны на вере, любви, взаимоуважении, взаимопомощи и взаимопонимании, а не на конфликтах и преследовании своих личных интересов» (с. 25).
При этом обращает на себя внимание то, что Фетхуллах Гюлен достаточно критически оценивает современное состояние мусульманского мира и чрезмерную политическую активность некоторых мусульман. Он считает, что «мусульмане не могут ограничивать ислам рамками политической идеологии или экономической системы, либо рассматривать Запад и другие религии с исторически сложившейся точки зрения и в соответствии с этим формировать к ним свое отношение. Те, кто принимает ислам как политическую идеологию, делают это по причине личного негодования или враждебности. Мы должны прекратить подобную практику и основывать свои поступки на исламе как религии. Пророк определил истинного мусульманина, как человека, с которым остальные находятся в безопасности, как самого надежного представителя в мире. Мусульмане должны прекратить действовать из идеологических или политических соображений и прикрываться при этом исламом, а также выдавать обычные желания за идеи. Это привело к тому, что на Западе сложилось искаженное видение ислама» (с.41).
Отталкиваясь от такого понимания соотношения религии и политики в исламе, Фетхуллах Гюлен формулирует четкую позицию по отношению к терроризму: «То, что стоит за неправильным пониманием некоторыми мусульманами и мусульманскими организациями ислама как религии, вовлеченной в террористические акты (которые случаются по всему свету), надо искать не в исламе, а в самих людях, в их ошибочном толковании учения этой религии и других факторах. Так же, как ислам не является религией терроризма, так и любой мусульманин, который правильно понимает ислам, не может быть террористом» (с.63).
Таким образом, можно прийти к выводу, что в некоторых представленных изданиях встречаются достаточно жесткие оценки неверующих, негативная характеристика их нравственных качеств, критика представителей других религий, призывы к принятию ислама, обоснование использования силы против оппонентов ислама в начальный период его формирования как новой религии. Вместе с тем, как было показано, Фетхуллах Гюлен отстаивает позиции и обосновывает постулаты, которые уже давно сложились в исламском богословии. Идеи автора отличает только то, что он аргументирует устоявшиеся в исламе взгляды с учетом современных реалий, связывает исходные начал ислама с условиями сегодняшнего мира. Поэтому, даже тогда, когда Фетхуллах Гюлен говорит об отличиях ислама от иных религий или анализирует историю отношений мусульман с иноверцами и язычниками в эпоху становления ислама, он не выходит за рамки традиционных исламских представлений и автоматически не переносит оценку событий многовековой давности на современность.
Его критические оценки иноверцев и неверующих отражают ведущуюся в течение многих веков полемику между представителями мировых религий. Они ограничиваются рамками религиозных споров и не сопровождаются призывами к посягательству на права, свободы и законные интересы человека и гражданина по признаку его религиозной принадлежности или отношения к религии. Резкая критика неверия не служит для Фетхуллаха Гюлена основанием для призыва к преследованию неверующих или ограничению их прав и свобод. Приведенные выше высказывания, касающиеся немусульман и неверующих, сами по себе не направлены на ограничение прав и свобод человека и гражданина по признаку его отношения к религии.
Для точной оценки данных положений важно принимать во внимание общую направленность представленных книг, в которых сделан акцент на взаимопонимание между религиями и культурами, позитивный диалог, преодоление различий и конфликтов, которые должны остаться в прошлом, резкое осуждение терроризма под прикрытием ислама.
С учетом сказанного можно прийти к выводу, что представленные издания не содержат публичного оправдания терроризма. Они не направлены на возбуждение религиозной розни и не пропагандируют исключительность, превосходство либо неполноценность человека по признаку его религиозной принадлежности или отношения к религии. Их содержание не нарушает прав, свобод и законных интересов человека и гражданина в зависимости от его религиозной принадлежности или отношения к религии. Они не содержат и иных признаков экстремизма, предусмотренных российским законодательством о противодействии экстремистской деятельности.
Изучение представленных книг позволяет заключить, что их переиздание возможно. Его допустимо рассматривать как приглашение к широкой дискуссии представителей научных кругов, различных конфессий, действующих на территории Российской Федерации. При этом издания (прежде всего, «Сомнения, порожденные веком») необходимо снабдить предисловиями или послесловиями, а также необходимыми комментариями, в которых излагалась бы позиции специалистов по проблеме межрелигиозного диалога и общения, роли основных религий в жизни современного общества и его дальнейшем развитии.
Председатель Научно-консультативного совета
доктор исторических наук, профессор
