Решение проблемы нетрадиционных для России исламских течений фактически зашло в тупик. Избранная особо консервативной частью исламского духовенства ставка на демонизацию оппонентов (вместо того, чтобы показать привлекательность собственной модели и сделать упор на расширение собственной социальной базы) оказалась абсолютно несостоятельной и привела к прямо противоположным результатам. В итоге пока одни делают попытки повернуть время вспять, другие активно движутся в направлении углубления конфликта.
Пошаговое руководство к ухудшению ситуации
При анализе ситуации в мусульманских сообществах Северного Кавказа и Поволжья, особенно сейчас, когда события и там, и там стали развиваться особенно интенсивно, в глаза бросается схожесть сценариев.
Речь идет о расколе мусульманского сообщества на два противоборствующих идеологических лагеря и в северокавказских регионах, и в приволжской зоне. Рано или поздно раскол доходит до той стадии глубины, когда представители ни одной из сторон не готовы сесть за один стол с представителями другой и не могут пожать друг другу руки. В общей массе верующих остается все меньше и меньше людей, стоящих на нейтральной позиции. Такая «гражданская война» в умах вкупе с другими факторами, становится благоприятной почвой для настоящих преступников, ведущих войны настоящие.
В любой системе появление оппозиции официальной власти, в том числе и у духовной - закономерность. В момент, когда та или другая сторона решается на публичный конфликт средствами идеологической борьбы, временный нейтралитет нарушается и каждая из сторон использует максимально доступный арсенал в этой битве за умы. А так как объективно организационных и властных возможностей, полномочий у официальных муфтиятов больше, они переходят в «контрнаступление», причем настолько ретивое, что зачастую практически невозможно отделить борьбу за идеалы от агрессивного захвата сфер влияния и преследования цеховых интересов.
В процессе такого «контрнаступления» все, что находится вне зоны подчинения официальной духовной власти, объявляется «не каноническим» проявлением религиозности, начинаются штрафные санкции и карательные меры. Наблюдатели этот процесс характеризуют в выражениях «навешивание ярлыков» и «охота не ведьм». Однако полномочия играют с особо активными «борцами с сектантством» злую шутку – в глазах большинства они становятся тиранами, гнобящими униженных. И это провоцирует значительное расширение социальной базы духовной оппозиции, серьезное наращивание численности т.н. нетрадиционных мусульман.
Подключение силовых структур не только накаляет страсти, но и переводит конфликт на новую ступень – происходит радикализация харизматичных лидеров оппозиции, их переход из оппозиционеров в непримиримых борцов с режимом. Поднимается волна насилия на грани гражданской войны. При этом общая инертная масса оказывается вовлеченной в процесс, симпатизируя той или иной стороне. Однако симпатии распределяются непропорционально. Вскоре здоровая, активная и перспективная часть общества отворачивается от официального духовенства, считая его зачинщиком в этой кровавой «богословской дискуссии» и олицетворяя с клерикализмом, заскорузлостью, мракобесием.
Именно этот сценарий, проигранный на российском Северном Кавказе, сегодня заново проигрывается уже в Поволжье, но с отставанием на несколько шагов. На очереди, по всей видимости, пункт «подключение силовых структур».
Разновекторное направление двух республик
Восстановим схематично цепочку событий последних месяцев в Дагестане и Татарстане. В Дагестане после долгих лет непрекращающегося кровопролития и начавшихся в конце 2011 года митингов против произвола силовиков в Махачкале, пружина грозила разжаться уже в начале 2012 года. Однако намеченный на 27 января митинг был отменен, а в феврале ДУМ Дагестана выступило с обращением, предостерегающим верующих от смут. 16 марта муфтий республики Ахмад Абдуллаев дает сенсационное интервью, в котором он опровергает информацию о том, что ДУМД выдает фетвы «о разрешении убивать так называемых «лесных», проводить спецоперации, блокировать мечети» и т.д. Однако на этом сенсации не заканчиваются – 29 марта Ахмад Абдуллаев выступает с обращением к единоверцам, являющимся продолжением мартовского интервью. Муфтий вновь опровергает: на этот раз «слухи о том, что имамы якобы сдают списки ваххабитов работникам правоохранительных органов». Одновременно он обращается и к работникам правоохранительных органов: «По Шариату, чтобы наказать человека, нужны веские доказательства его вины». Ровно через месяц, 29 апреля в Центральной мечети Махачкалы состоялась встреча имамов ДУМД с представителями салафитских джамаатов. Ранее – 3 апреля в связи с многочисленными жалобами на работу был закрыт экспертный отдел, занимавшийся рецензированием религиозной печатной, аудио-видео продукции.
В Татарстане, напротив, конфликт находится в восходящей фазе. Март-апрель 2012 года принес несколько значимых событий. На фоне событий в структуре МВД республики и скандале в связи с планами установки в Болгаре скульптуры «Хранительница» сарафанное радио распространило известие о том, что служивший с момента открытия в 2005 году имамом мечети Кул Шариф Рамиль Юнусов отстранен от должности. И хотя официальный сайт ДУМ РТ опубликовал приказ, в котором имам-хатыбом мечети значился председатель ДУМ РТ Илдус Файзов, а вторыми имамами – Рамиль Юнусов и Сулейман Зарипов, эта успокоительная мера не подействовала. Менее чем через сутки после того как появилась информация, фойе мечети стало площадкой для стихийной демонстрации – люди приходили поддержать Юнусова и собирали подписи. Имам вышел к народу и просил не предпринимать никаких самостоятельных действий и за оставшиеся двое суток до пятничной молитвы пообещал путем переговоров найти компромиссное решение.
Компромисс заключался в том, что Ильдус Файзов подписал новый приказ, согласно которому имамом (но не имам-хатыбом) Кул Шарифа назначается Рамиль Юнусов, без определения ему в помощники ни Рустама Зиннурова (много лет проработавшего вторым имамом мечети), ни Сулеймана Зарипова (претендовавшего на место Зиннурова). В любое время, когда председатель ДУМ РТ придет в мечеть Куш Шариф, Рамиль Юнусов обязан предоставить ему кафедру для проведения коллективной молитвы. Для объявления о том, что компромисс найден на пятничную молитву пришел и сам Илдус Файзов, однако не смог договорить до конца и традиционного молитвенного приветствия, поскольку был освистан собравшимися на пятничный намаз прихожанами. Особую остроту ситуации придавало то, что происходило оно как раз накануне подведения итогов первого года работы на посту муфтия Татарстана и именно в тот день, когда на совещание в Казанском Кремле в татарстанскую столицу прибыли муфтии Равиль Гайнутдин и Талгат Таджуддин.
Колоссальный имиджевый удар ДУМ РТ попыталось отыграть на пресс-конференции по случаю итогов первого года Илдуса Файзова в кресле муфтия. Произошедшее в пятницу в Кул Шарифе было названо цирком, ну а далее – рапорт о грандиозных успехах. Параллельно с этим появилось сообщение о создании в Татарстане еще одной централизованной религиозной организации, к которому причастны имамы мечети Кул Шариф. Р.Юнусов и Р.Зиннуров информацию о своем участии опровергли, а саму инициативу назвали «безумием». Тем не менее, вовремя выскочивший из кустов раскольнический муфтият сыграл, прежде всего, на руку ДУМ РТ для закрепления его позиции как благородного борца с подлыми смутьянами. Когда страсти уже улеглись, на встрече полпреда президента в Приволжском Федеральном округе Михаила Бабича с окружными муфтиями 26 апреля в Оренбурге Илдус Файзов добавил еще перцу. Он дал понять, что не самостоятельно изменил решение по вопросу мечети Кул Шариф, а под давлением республиканских властей, которые пошли на поводу у ваххабитов.
Файзов разразился тирадой об угрозе рейдерских захватов мечетей и общин и убеждал Михаила Бабича, что власть должна взять все в свои руки и не допускать появления в одном регионе параллельных муфтиятов. Вполне вероятно, что он имел в виду ликвидированный «Казанский муфтият», воссозданием которого ныне активно занимается сотрудник ДУМ РТ Валиулла Якупов.
Прогноз погоды на завтра: переменная облачность, возможны грозы
На берегах реки Идель мусульмане живут предчувствием надвигающейся грозы: если верить СМИ, небольшая группа истинных верующих оказалась в плотном кольце ваххабистов, джихадистов, джадидистов и прочих сектантов. Очевидно, что «истинные» наметили прорыв из окружения и это порождает у обычных мусульман тревожные ожидания: не причислят ли их в ту или иную группу «истов» и не объявят ли вне закона?
Сегодня о том, что Поволжье превращается во второй Дагестан и на горизонте маячат начиненные взрывчаткой автомобили, террористы-смертники и прочие «дары природы» не говорит разве что ленивый. Очки на страшных прогнозах зарабатывают, прежде всего, эксперты, стоящие на антиисламских, нередко и ксенофобских позициях. Положение экспертов, пророчащих в Поволжье «арабские революции» и прочие кровавые катаклизмы, крайне выгодно: в случае, если прогнозы не сбудутся, они будут претендовать на славу аналитиков, не допустивших худшего сценария; если прогнозы оправдаются, они тем более укрепят свои позиции.
При этом невозможно отрицать, что только при реализации негативных сценариев в принципе становится возможным укрепление позиций и дальнейший карьерный рост таких аналитиков, поскольку в мирной и стабильной ситуации им в области исламоведения сказать нечего. Возможно, именно по этой причине псевдоэкспертская страта столь тщательно продолжает накручивать спираль напряженности.
Эта группа экспертов настаивает: к духовной оппозиции в Поволжье применимы только политика репрессий и силовые методы. Иначе – война. Однако опыт Дагестана нас убеждает в обратном – после десяти лет непрерывного давления на людей с нетрадиционно длинными бородами, от прежнего инструментария решено отказаться по причине его крайней неэффективности. Если быть точнее, старые методы идеологической работы привели к полному фиаско – ряды несогласных только расширяются и одновременно крепнут, кровь льется и идеологической победы не видно как собственных ушей.
«Если такие заявления делать, из леса никто не выйдет и не пойдет к вам, поверьте, это будет вечно продолжаться. Хорошим отношением к таким оступившимся людям можно авторитет завоевать», - сказал об этом муфтий Ростовской области Джафар Бикмаев буквально на днях.
Возможно, уроженец села Средняя Елюзань Пензенской области Джафар Бикмаев говорит о преодолении разногласий между представителями «традиционного» и «чистого» ислама на примере не столько Дагестана, сколько своего родного села, которое также в нулевые годы встретилось с болезнью неофитского максимализма, однако смогло его преодолеть, прежде всего, через диалог.
Что наворожили «эксперты»?
В России складывается довольно неоднозначная ситуация, когда ось государство-муфтияты превращается в треугольник государство-муфтии-эксперты, причем последние играют роль серых кардиналов при главах духовных управлений.
В принципе, стоило бы только приветствовать ситуацию, когда решающее слово в политике духовных управлений было за людьми науки – как светской, так и богословской. Сегодня в Поволжье мы наблюдаем всепроникающее влияние «экспертов по исламу», но результаты такого влияния отнюдь не радуют. Хотя бы потому, что всевозможные исламоведы, которым предоставлена широкая площадка в ряде СМИ определенной направленности, элементарно не владеют даже арабской графикой, не говоря уже об адекватном представлении о собственно исламе.
Эти эксперты сформулировали концепцию, согласно которой институт духовных управлений мусульман безоговорочно привязан к доктрине консерватизма, в приволжском варианте - кадимизма, а все, что вне – суть ваххабизм и антигосударственная позиция. Концепция базируется на нескольких мифах:
- Люди, не разделяющие кадимистских идеалов, а особенно идеологические оппоненты кадимистов –джадиды – это ваххабиты.
- Критические замечания в адрес тех или иных духовных управлений и их глав имеют заведомо ваххабитское происхождение.
- Все кадимисты – государственники, а их идеологические оппоненты – пятые колонны, революционеры, желающие развала России.
Вряд ли стоит всерьез обсуждать научность или, на худой конец, адекватность, каждого из этого тезисов. Но подходы юного поколения «исламоведов», которые, например, для простоты построения собственных теорий объединяют салафитов, таблигистов, нурсистов и еще Бог знает кого в группу злодеев под общим названием «ваххабиты», потрясают своей безупречной логикой на грани кретинизма.
С некоторых пор эти эксперты записались в лучшие друзья «традиционных муфтиев» и буквально душат последних в своих горячих объятиях. Есть все основания полагать, что мозговой центр условного Кадимитского комитета России располагается в Центре географии религий РПЦ, откуда и спускаются в регионы концепции для борьбы с идеологическими противниками (например, о преемственности современного российского «ваххабизма» от татарского джадидизма), тексты выступлений и заявлений, методические указания по ведению идеологической работы.
Задачи локального характера для неокадимитов решают местные аналитики. Нередко мысль, озвученная экспертом, при всей своей абсурдности уже через несколько недель превращается в прямую речь муфтия. Иногда очень сложно понять, кто же в тандеме муфтий – советник играет первостепенную роль, кто реальный заказчик, а кто исполнитель (тем более, если муфтий с незаконченным средним религиозным образованием).
Из новейших тенденций - учреждение исполнительных комитетов при муфтиятах. Первая попытка создания Исполкома в ЦДУМ провалилась еще 7 лет назад. Однако идея нашла новые площадки для воплощения, правда, все в тех же лицах. В 2010 году была учреждена Российская ассоциация исламского согласия с фактически двумя руководителями – председателем, и председателем исполкома. Теперь Исполком создается при КЦ МСК.
Последовательность из трех одинаковых событий трудно назвать случайностью и совпадением. Так же как и не случайное стечение обстоятельств тот факт, что авторские тексты экспертов через некоторое время начинают составлять основу докладов и выступлений муфтиев.
Собственно, эта тесная дружба иных муфтиев с откровенными провокаторами, прикрывающимися вывесками малоизвестных научных учреждений, и делает модель консервативно-патриархального института муфтията крайне непривлекательной для умной и образованной части населения, которую научные подвиги таких аналитиков совершенно не впечатляют. Тем более, когда невооруженным глазом видно, что поддержку эти эксперты оказывают, прежде всего, религиозным деятелям наименее образованным, но при этом наиболее одиозным и скандальным.
Лицо в чалме
Не в первый раз приходится писать о том, что институт мусульманского духовенства, муфтиев и муфтиятов переживает колоссальную деградацию и девальвацию социального статуса. На фоне резкого повышения образовательного и интеллектуального уровня мусульманской уммы в целом, институт муфтиев движется в обратном направлении – к недообразованным или и вовсе не имеющим религиозного образования. Таких полуграмотных муфтиев не было даже в позднесоветский период. Движущая часть уммы – городское население, а муфтияты культивируют ортодоксальную, маргинализованную ментальность, основанную на болезненной фобии ко всему чужому и культивированию собственной самостийности и величия.
Пиар-кампании непримиримых борцов с ваххабизмом (на самом деле, значительная часть из них – люди, не раз за последние 15-20 лет изменявшие свою идеологическую ориентацию) проводятся на ресурсах newsru.com, regnum.ru, Interfax-religion.ru. И молодежи, отлично ориентирующейся в информационном потоке, эти названия о многом говорят.
При этом вплоть до последнего времени сохранявший если не единство, но, по меньшей мере, солидарность, корпус региональных муфтиев, за последние месяцы распался на множество атомов, не связанных друг с другом никакими ни моральными, ни организационными обязательствами.
Не так давно муфтий Ростовской области Джафар Бикмаев выступил с опровержением клеветнической информации, распространяемой о его сыне. По словам Бикмаева, обвинения «о возврате к экстремистской деятельности» не подкреплены ничем, кроме фантазии обвиняющих. Но никто из коллег Бикмаева по ЦДУМ, никто из тех, кто дружно встал на бойкот решения своего же муфтия об объединении российских мусульман в 2009 году, ни слова не промолвил в поддержку коллеги.
В Северной Осетии местная прокуратура выступила с неимоверными по своей абсурдности обвинениями в адрес местного духовного управления. ДУМ РСО-А обвиняется, фактически, в ведении своей уставной деятельности. Никто из коллег по КЦ МСК не выступил в поддержку Хаджи-Мурата Гацалова хотя бы опосредованно. КЦ МСК за последнее время потеряло Ставропольский край, а затем и Чеченскую Республику. С появлением в регионе нового муфтията в лице РАИС, к уже имеющимся проблемам добавились и трения на почве татарско-кавказского соперничества. Тот же РАИС, к примеру, оказал медвежью услугу прежде всего КЦ МСК, когда назвал своего же штатного сотрудника Курмана Измайлова ваххабитом. Ведь на тот момент, когда согласно хронологии М.Хузина Измайлов был убежденным ваххабитом, он свободно читал проповеди в мечетях в юрисдикции КЦ МСК. Такое беспардонное вмешательство в дела кавказской общины и циничная насмешка над памятью только что погибшего от рук убийц единоверца – могло ли положительно сказаться на отношении кавказской молодежи к РАИС и главе его исполкома?
В мусульманскую умму довольно грубыми методами монтируется модель, когда все воюют против всех, вступая во временные союзы лишь тогда, когда нужно напасть и сожрать очередную жертву. И, кажется, это замечают все, кроме самих муфтиев, так учтиво принимающих бескорыстную методическую помощь от совершенно посторонних и не имеющих отношения ни к исламу, ни к исламоведению организаций.
Даже многочисленные публичные порки, которые услужливо устраивают им «эксперты», эти муфтии воспринимают как должное. Малейшее отступление от заданной канвы выступления – и вот уже «Независимая газета» напоминает онеконституционности подхода ДУМ РТ. Первые робкие шаги на пути к национальному примирению – и моментально ДУМ Дагестана выбывает из числа передовиков антиваххабитского производства и удостаивается совсем нелестной оценки РПЦ. Инициатива по халялизации всех детских садов? Чудесная возможность указать вам на ваше скромное место.
Не выдерживает критики и миф о том, что консервативные кадимитские муфтияты поддерживают истинные патриоты, а вот критики их политики мечтают о развале России. На самом деле фанатами муфтиев, ставящих в качестве образца защитника отечества Шаха Гали; муфтиев, называющих верующих цирком, является определенная категория людей, отнюдь не пророссийски настроенная. В 2011 году новость о том, что вместо «муфтия-ваххабита» в Татарстане пришел «муфтий-суфий», вызвала наибольший восторг у той части блог-сообщества, которая Россию предпочитает называть «рашкой» и ждет ее скорейшего развала. Революция, произошедшая в ДУМ Татарстана, у определенной части мусульман вызвала одобрение не потому, что восторжествовал традиционный ислам, а потому что, отделившись от федеральной структуры – СМР, ДУМРТ обрело призрак духовной независимости, той самой, которой не хватает поклонникам нового муфтия.
Сознание, ограниченное рамками своего аула, города или даже отдельно взятого субъекта федерации – вот что отличает целевую аудиторию кадимитских муфтиятов. Буквально на днях довелось читать заметки одной последовательницы известного суфийского шейха Дагестана – она восторженно писала о том, что на мавлид «в Дагестан из России(!) приехало несколько новообращенных русских сестер». Россия как государственное образование для такого контингента запредельно далека, их круг идеалов ограничен собственным «удельным княжеством» и не более.
В итоге
Мы имеем, во-первых, дискредитацию самой идеи ортодоксии и консерватизма, которые становятся в сознании мыслящей молодежи синонимами понятий двуличности, продажности, скудоумия. Во-вторых, девальвацию социального статуса духовных лиц. В-третьих, девальвацию статуса исламоведения как науки. Самое главное – ситуация становится только хуже.
Стратегия по преодолению экстремизма в молодежной среде, избранная экспертами и принятая на вооружение исполнительными муфтиями, приносит только негативные плоды. И наивно полагать, что сами эксперты об этом не догадываются. Гораздо легче поверить, что собственно, этого ухудшения они и добиваются, ведь нам уже говорили однажды, что мусульманам России лучше подыскать себе другую родину. Желание идеологов «охоты не ведьм» одно – чтобы основная масса российских мусульман радикализовалась в той степени, когда требование выметаться вон будет оправданно, легитимно и не вызовет возмущения у остальной части населения.
