Кремль и Кавказ. Путин и Кавказ. Очень близкие понятия. После того как Путин признался Дагестану в любви и уважении, а Рамзан Кадыров стал его первым другом на Кавказе, можно уверенно заявить о том, что Кремль прирос Кавказом. Но вместе с тем, происходит обратный процесс, когда в общество вбрасываются лозунг «Хватит кормить Кавказ!».
Для кавказцев, в частности жителей СКФО, вопрос «Кто будет следующим президентом?» был не праздным – в силу решающего значения его для судеб жителей самого непростого региона России.
В условиях, когда дагестанское общество периодически волнуемо слухами и информационными атаками, вопрос о том, кто будет определять кремлевскую кавказскую политику, очень серьезный и жизненно важный в прямом смысле этого слова. В 2009 году слухи о масштабной войне в Дагестане были связаны с якобы намечавшимся вводом в республику большого контингента войск, с активностью террористического подполья и серией наглых убийств сотрудников МВД РД. В 2011 году эти слухи дублируются и также связаны с войной, которая, по мнению некоторых жителей республики, произойдет после Олимпиады в Сочи в 2014 году.
Раскол и диалог
Но находясь в предвкушении шести, а может и двенадцатилетного президентского правления Владимира Путина, кавказцы России еще и озабочены отношением Москвы и остальной России к образу и культурным кодам соплеменников. Попытки диалога между кавказской и русской молодежью проводятся регулярно на форумах «Машук» (Пятигорск) и «Каспий» (Дагестан). Этой же задачей озабочены организаторы проекта «Мир – Кавказу», которые раз в год проводят слеты кавказской и русской молодежи, с целью определить круг актуальных проблем, волнующих как российское, так и северокавказское общество.
Например, в конце 2011 года в рамках программы «Диалог» Дагестан посетила московская делегация во главе с директором Института региональных проблем Дмитрием Журавлевым; в составе были представители фанатских, казачьих, патриотических движений, журналисты, политологи. Мероприятие позволило нащупать некоторые болевые точки в отношениях кавказцев и русских. В частности лидер фанатов «Спартака» Евгений Селеменев пишет: «Мы рассказывали местным студентам и общественникам, что кроме взрывов и автоматной стрельбы по телевизору простые москвичи видят Дагестан каждый день на улицах своего города: хамоватых таксистов на разбитых тонированных «Жигулях»; спортсменов-борцов в форме с вензелями одной известной фирмы — олимпийского поставщика; либо небритых пацанов на корточках у станций метро; либо мальчишек в лакированных туфлях, танцующих лезгинку в «Атриуме» и на Манежной площади. Я уж не говорю про небритых парней на дорогих иномарках с травматами в руках, готовых ринуться в бой на каждого непонравившегося им на дороге. И любой из этих образов отнюдь не положительный».
В свою очередь дагестанцы описывают и предъявляют свой перечень проблем, претензий к Москве. Поскольку именно Москва является средоточием потока трудовых мигрантов, студенчества и простых кавказских обывателей, прибывающих в столицу для решения своих самых разных проблем. И здесь – в целом негативное отношение к дагестанцам, селекция исключительно по внешним и географическим признакам при приеме на работу и во время учебы, страхи, связанные с рисками нападения, избиения, убийства на улицах больших «русских» городов.
О необходимости диалога говорит руководитель Московского отделения Российского Конгресса Народов Кавказа, заместитель председателя Совета по делам национальностей при Правительстве Москвы, координатор Экспертного совета при Совете муфтиев России, востоковед-арабист Ахмед Азимов: «Диалог крайне важен. Особенно сегодня. И важен он не только между русскими и кавказцами, но и прежде всего между самими кавказцами, дагестанцами. Его отсутствие по всем линиям порождало непонимание, переходящее в ненависть».
В тоже время, по его мнению, любой диалог может быть эффективным – если он открытый, и не носит популистского и формального характера. «Очень важно, чтоб диалог и поиск взаимопонимания происходили не только в преддверии выборов и в высоких кабинетах, а носили системный и искренний характер, – уверен Азимов. – Также, диалог дает плоды, когда его сторонами являются субъекты, авторитетные для своих сообществ и народов. К сожалению, у нас в стране в целом, а на Кавказе в частности, с этим большие проблемы. И речь идет как о власти, так и об общественности».
Отметим, что в прошлом году в рамках диалога в Чечню руководством республики были приглашены русские националисты – экс-лидер запрещенного «Славянского союза» Дмитрий Демушкин, Владимир Максимов и Александр Белов. Последний, в частности, в интервью «Комсомольской правде» отметил, что «Начался диалог между абсолютно разными позициями по поводу возможности совместного дальнейшего проживания в одном государстве».
Вот так серьезно была обозначена концепция диалога.
Скажем также, что диалог необходим не только вертикальный, между кавказцами и русскими, но и горизонтальный – между самими кавказцами. Сохраняется как на бытовом, так и на политическом уровне напряженность в отношениях осетин и ингушей, чеченцев и аварцев. В кавказском обществе очень большой заряд негативной энергии, агрессии, высокая степень конфликтности, присутствует поствоенный синдром.
Так, в октябре прошлого года на автобус с болельщиками дагестанского ФК «Анжи» было совершено нападение ингушской молодежи. Среди нападавших были также, по свидетельству пострадавших, и сотрудники ингушской полиции. Моноэтнополитическая мобилизация по-прежнему остается самым сильным стимулом для объединения и решения оперативных задач в кавказском обществе, в котором пока наблюдаются лишь слабые ростки межэтнического диалога.
Who is mr Putin
До самого 24 сентября, когда состоялся съезд «Единой России» мировая и российская общественность находились в ожидании того, кто станет следующим президентом России. Немало было мнений и оценок о якобы назревающем или уже имеющем месте тандемном расколе. Но съезд расставил все точки над «i».
Для северокавказцев Путин фигура знаковая. Многие высокопоставленные чиновники не снимали со стен в своих кабинетах портрет Путина, когда президентом его стал преемник Медведев. «Путин – сильный лидер, который хорошо знает Кавказ», – именно так его определяет большинство дагестанцев.
В этом смысле Дмитрий Медведев в качестве президента России уступал Путину. В кавказской политике российский президент всецело полагается на Путина. Также как и предшественник, считает, что региону необходимы огромные инвестиции для экономического возрождения.
Вместе с тем, президент отмечает, что, «на Кавказе сложно создать условия для бизнеса, побороть вековую клановость и безразмерную коррупцию. Условия для этого на Кавказе непростые, но надо простимулировать тех, кто способен тряхнуть мошной и потерять некоторое количество денег на финансировании родных республик». Стратегия вполне понятна и уже воплощается, имеет свои прецеденты в отношении Кабардино-Балкарии, Чечни, Дагестана.
Рейтинг Путина активно растет, в том числе на кавказской тематике. В интервью, которое он дал федеральным телеканалам, он говорит о недавнем прошлом: «Дело дошло фактически – надо прямо это сказать – до гражданской войны. Весь Кавказ кровью залили, применяли авиацию, тяжёлую технику, танки… И до сих пор там ещё у нас много проблем, и вообще в целом с преступностью и терроризмом, но, слава Богу, – такого нет».
Удастся ли Путину и в дальнейшем проводить мирную политику на Кавказе, каким он будет президентом для Дагестана и его жителей?
Рамазан Новрузалиев, предприниматель из Дербента делится своим мнением о том, что именно ему импонирует в лидере России: «У него свое мнение о процессах и о людях. Хорошее ли, плохое – но свое. И уж намного объективнее, чем у Медведева и любого кандидата в президенты. Он знает Кавказ лучше, знает Дагестан. Ждать чего-то конкретно – не знаю, но уверен, что по ключевым вопросам – и с границей, и с развитием – вполне возможно, что будет какая-то работа, целенаправленная, а не для показухи».
Для Южного Дагестана, который полпредом президента в СКФО, вице-премьером РФ Александром Хлопониным определен в качестве «жемчужины Кавказа», очень важно решение застарелых экономических вопросов, проблем с границей, водоразделом реки Самур и разделенности лезгинского народа. На лезгинскую проблему пессимистично смотрит журналист из Баку Рустам Азимов: «Лезгинский вопрос также останется на своем месте. И его будут поднимать исключительно тогда, когда нужно будет надавить на Баку».
Своим мнением о перспективах президентства Владимира Путина в целом для России и Северного Кавказа делится заведующий отделом социологии Института истории, археологии и этнографии Дагестанского Научного Центра, социолог Заид Абдулагатов:
«Коренных изменений в жизни северокавказских народов в связи с повторным приходом Путина не будет. Это связано со следующими обстоятельствами. Во-первых, принята к реализации «Стратегия социально-экономического развития СКФО до 2025 года». Но, как утверждают авторитетные эксперты (например, доктор экономических наук, зав. отделом Института социально-экономических ДНЦ РАН А.Ш. Ахмедов), даже строгое выполнение всех намеченных мер не приведет к коренному изменению ситуации в регионе».
По его словам, в частности, это касается решения проблем безработицы, повышения материального уровня жизни населения.
Так, реализация стратегического плана в том его варианте (их всего три), который даст наибольшие результаты, повысит среднюю заработную плату к 2025 году до 20-25 тысяч рублей. Намечаемый рост составит 10-12 тысяч рублей.
Вопросы о том, как далеко уйдут другие регионы, сколько «съест» инфляция в условиях кризиса, не ставятся. Элементарный подсчет показывает, что за 15 лет при 10% инфляции, росте цен, 25 тысяч рублей упадут ниже реальных средних зарплат сегодняшнего дня.
Во-вторых, полагает эксперт, одна из проблем России, как признавал и Дмитрий Медведев – прогрессирующее имущественное расслоение. 10 процентов самых богатых имеют доходы в 15 раз больше 10 процентов бедных. Этот разрыв на Северном Кавказе увеличивается быстрее, так как коррупция, казнокрадство здесь распространены больше. Но ни Путин, ни Медведев не имеют реальных программ решения этих проблем.
В-третьих, одна из сложных проблем и на Северном Кавказе – религиозно-политический экстремизм. Решение этой проблемы методом «мочить», к позитивным результатам не привело. И ни Путин, ни Медведев ничего нового пока не предлагают.
В-четвертых, Владимир Путин и Дмитрий Медведев по основным вопросам развития России и его регионов – единомышленники, державники. Идеология партии «Единая Россия», которая выражает их политическую платформу – российский консерватизм. Основные позиции этой партии – укрепление силовых блоков, развитие религиозного сознания, сокращение расходов на социальные программы, на науку, образование.
По мнению ученого, рост расходов на оборону на 100% в следующем году и снижение расходов на науку означает, что мы пустились в гонку вооружений. Зарплата учителя с многолетним стажем на уровне 6-7 тысяч рублей и молодого лейтенанта от 50 тысяч рублей показывает, что мы не социальное государство.
«Все это говорит о том, что ждать коренных изменений в социально-экономической сфере ни в России в целом, тем более в дотационных республиках Северного Кавказа, с приходом Путина–консерватора не приходится», – уверен Абдулагатов. Дотации не прекратятся, учитывая, что это концепт всей кавказской политики Путина.
В любом случае, возвращение Путина в Кремль, обеспечит более или менее стабильное развитие региона и сохранение его в политической орбите России. Это важно в силу того, что в российском обществе идет брожение, связанное с желанием определенных сил привести к отторжению Кавказа от России.
Таким образом, жители Кавказа, если отбросить либеральную риторику и все прогнозы о продолжении курса на ужесточение в области конституционных свобод и прав человека, в целом настроены оптимистично в отношении грядущей политической конфигурации.
